А в одиннадцатом часу, когда люди постепенно начали расходиться, началась дискотека, которая почти сразу же закончилась. Клуб закрылся даже раньше, в половине одиннадцатого.
Те, кто собирался встретить Новый год в клубе, тоже поначалу разошлись, прогуливаясь неподалеку. В столовой вовсю гуляли, там горели окна и постоянно кто-то выбегал на улицу, чтобы запустить петарды, возле крыльца толпились раздетые гости, курили, о чем-то весело переговариваясь. В столовой народ лишь только начинал празднование, частично переместившись из клуба. Народ в столовой веселили массовики-затейники, приглашенные из райцентра. Можно было услышать взрывы хохота и громко играющую музыку…
Любка прислушалась…
И не узнала голос, внезапно остановившись, как вкопанная.
– Любка, ты чего? – налетела на нее Наташка.
– А там кто? Ну, поет… – срывающимся от волнения голосом спросила Любка.
Теперь прислушивались все.
– Надо пойти узнать, – предложил кто-то.
– А вам какая разница, – усмехнулась старшая девушка, которая приехала в гости с училища к Надиной подружке.
– Красиво поет, – не растерялась Любка. Катька уж как-то слишком подозрительно на нее взглянула. Наверное, она все же догадывалась о ее любви к Мишке Яшину. От Катькиного взгляда ей стало не по себе. – Можно Ингу позвать, она там.
– У тебя какие с Ингой дела? – внезапно спохватилась Ольга, которая встречать собиралась дома, но решила прогуляться со всеми. – Я вас уже не единожды видела вместе.
Около Любки сразу стало как-то пусто. Теперь остановились все, и все взгляды были устремлены на нее.
– Ну… – Любка покраснела, прикусив язык.
Дернул черт ляпнуть. День был и счастливый, и несчастливый одновременно. Уж как-то слишком…
– Уже месяца полтора… Даже сидят иногда вместе за партой, – пожаловалась Катька.
– Ой, ну ты-то бы молчала, можно подумать не дружила с Ингой, – бросила Любка с презрением. – Я пока со всем классом воевала, ты со мной даже не здоровалась. Она сама подошла, интересная девчонка. У нее книги есть, которых в библиотеке не достать.
– Ты знаешь кто? Ты предатель! – обвинила ее Ольга, с неменьшим презрением, вдруг изменившись в лице.
Теперь и Таня, и две Лены, и Валя, и Люда стояли за спиной Ольги, внимательно ее изучая. Наташка и Катька колебались, топтавшись посередине.
– У нас что, какие-то военные секреты? – произнесла Любка давно заготовленную речь, волнуясь. – Или мне надо было ведро на голову одеть, чтобы она больше ко мне не подходила? Извинилась, сказала, что нам нечего делить и пригласила в гости. Обыкновенная, как все. Две руки, две ноги и городской себя не считает.
– Это она к тебе после того подошла, как про ее отца все узнали? – брезгливо бросила Лена.
Ну, в общем-то, так оно и было. В интернате Инге появляться, наверное, стало стыдно. Перед самым Новым годом из воспитателей ее отца выгнали совсем, но рисование и черчение в старших классах он еще вел, частенько прогуливая.
– Давайте запишем ее в паскудную нечисть за то, что отец алкоголик, – насупилась Любка, сообразив, что ее сейчас запросто могут побить. Это понимали уже и Катька с Наташкой, переметнувшись на другую сторону, оказавшись позади всех. – Мы тут все жертвы, а она шпион, лазутчик…
– Ты ее защищаешь? – Ольга вдруг дернула Любку за шарф, с перекошенным лицом.
Любка здорово испугалась. Так неожиданно перессориться со всеми…
– Так, стоп! Вы драку решили устроить? – теперь на Любку и на Ольгу наступали старшие девушки, которые уже давно не учились в школе. Надя, Юля, еще одна Надя и Марина с Ириной.
– Блин, отойдите, пусть подерутся! – захохотали еще две старшие девушки, которые решили не принимать ни ту, ни другую сторону, отодвигая тех, кто успел подойти.
– Да перестань ты, – оттолкнула Марина одну из девушек. – Вам чего не хватает? – спросила она Ольгу.
– Я просто не считаю, что надо драться со всем классом, чтобы Ольга не считала меня предателем, – не столько пожаловалась Любка, сколько решила быть твердой до конца. – Ну да, ей плохо. Она подошла. Сама. Мне надо было плюнуть, чтобы быть, как все, кто меня бьет?
Если уж на то пошло, то и Ольга не была ей подругой, она дружила с Таней, и когда они было втроем, то Любка была как бы третей лишней. Ольга была авторитетным лидером – с нею не просто дружили, к ней прислушивались. Все, даже старшеклассницы. Кроме Катьки и Наташки, которые были как бы сами по себе, но со всеми, охотно принимая и Любку. Там, где была Ольга, посторонним вход воспрещался. Она умела сделать общество закрытым, обрезая концы. Даже Зина, которая была лидером среди старшеклассниц, в присутствии Ольги становилась тихой и охотно уступала ей во всем, хотя была старше.
В школу Ольга пошла в восемь лет, по причине болезни, поэтому от девочек по возрасту она отставала всего лишь на год. У нее даже парень был, старший брат Лены, который водил ее в кино, дарил цветы, катал на мотоцикле, приходил в гости, когда приезжал домой из военного училища. Он тоже многим нравился – и как Мишка Яшин, никогда не смотрел на других девчонок. Ольга уже сейчас знала, что он будет офицером-десантником, а она врачом, чтобы не сидеть без работы в военной части. Неизвестно, куда их могли послать. Слова «предатель» и «шпион-разведчик» для Ольги значили больше, чем для всех остальных.
Наверное, она ее недооценила.
Но и Ингу вряд ли можно было считать настоящей подругой. Встречались они не так часто, а разговоры теперь были сухими. Любка видела, как Инга переживает, замыкаясь в себе. Инга просто ходила рядом и молчала, а Любка не мешала ей думать о своем.
– Мало тебя били, – с сожалением бросила Ольга, прищуриваясь.
– А ты хотела, чтобы все так и оставалось, – парировала Любка, пряча руки за спину, сжимая в кулаки, которые начали предательски подрагивать. И глаз начало сводить, задрожала челюсть. Не от страха, так всегда было, когда она пыталась кого-то перебороть. Это происходило с ее телом за пределами эмоционально восприятия, само собой, она лишь понимала, что вид ее далек от того настроя, который был ею.
– Че трясешься? – скривилась Ольга.
– Ты знаешь, что это болезнь, а если ты думаешь, что я испугалась, то глубоко заблуждаешься, – как можно спокойнее ответила Любка, оценивая противника.
Нет, не все были на стороне Ольги, с затаенной радостью вдруг заметила она. Девочки стояли неподалеку с растерянным видом, пытаясь думать. По-взрослому, принимая решение самостоятельно.
– Ну и пусть дружит, – пожала плечами Лена. – Мне вообще по барабану, кто такая Инга, что она есть, что ее нет…
– Нет, но… как-то это неправильно… – задумалась Зина. – Мы все вместе, и вдруг… – она не закончила, слов у нее не было, сунула руки в карманы, вытянула губы, разминая ими то в одну сторону, то в другую, а то, прикусывая губу, уставившись куда-то в пространство.
– И смерть не разлучит нас! – хохотнул кто-то из старших девушек.
– Ну, так что, драки-то не будет? – разочарованно протянула другая, кивнув головой в сторону клуба. – Ладно, идемте, там уже нет никого.
Большая часть собравшейся толпы развернулась и направилась следом за первыми двумя. Остальные как-то сразу перестали переживать, принимаясь обсуждать, кто и где встречает Новый год и во сколько встретятся в клубе, или, предупреждая, что придут заранее, чтобы посидеть со всеми, разбиваясь и расходясь в разные стороны.
На дороге, кроме Ольги и Любки, остались Таня, Наташа и Катя.
Миролюбивые. Оставшись без поддержки, Ольга как-то сразу вдруг переменилась. Лицо ее не выражало ничего, на Любку она старалась не смотреть.
– Откроете мне потом дверь? – спросила Таня Наташку. – Я подойду, как только дома встречу.
– Снегом в окно кинь, а то не будем же мы у дверей караулить, да там, наверное, кто-то курить выйдет, без нас откроют, – сказала Наташка, перевязывая шарф.
– Оля, подожди, – вдруг сорвалась Любка с места, заметив, что Ольга собралась уйти. Пристроилась рядом. – Чем тебе Инга не угодила? По крайне мере, мы встретили бы Новый год вместе, если бы ее родители не потащили ее в столовую. А вы меня не пригласили. Даже не спросили, где я буду встречать. И у тебя, и у Тани есть телевизор, по которому сейчас идет Новогодний голубой огонек. Вы же знали, что у меня телевизора нет!
– Да-а? Даже так? А надо было? – не останавливаясь, через плечо бросила Ольга.
– Ну, вообще-то я надеялась… – призналась Любка.
– Ладно, замяли, – Ольга остановилась, взглянув на Любку, потом на Таню, которая догоняла их.
– Ты чего-то не договариваешь, – вдруг догадалась Любка.
Ольга досадливо усмехнулась.
– Просто ты ей передай, пусть лучше не попадает мне на пути. Она знает за что.
– Я не знаю, может, мне объяснишь? – Таня выжидательно уставилась на Ольгу.
– И я не знаю, – поддержала Любка. – Может, я и не права?
– Вас это не касается, – отрезала Ольга.
– Ну почему? Я думала, мы подруги, – расстроилась Таня.
– Ты иди, иди! – Ольга с некоторым пренебрежением махнула на Любку, отправляя ее в сторону клуба.
Таня тоже кивнула головой, но миролюбиво, прощаясь.
– С Новым годом! Пока!
– С Новым годом, – нерадостно поздравила Любка обеих, оставаясь стоять на месте.
И все же, Любка провожала их удивленным взглядом, признаваясь самой себе, что, возможно, впервые сумела перебороть свой страх перед толпой, не уступив ей. Оказывается, зубы можно было показать и так. Острые и отточенные, как слова, которые усмиряли толпу. Так, пожалуй, даже безопаснее. Она снова и снова переживала миг, когда не позволила себе запаниковать – и сумела разделить толпу саму в себе. В какой-то миг, когда две удаляющиеся фигуры прошли светлое пятно фонаря и скрылись в темноте, она почувствовала облегчение и радость. Конечно, еще будут придирки и недомолвки, но ее не изгнали из стаи, не перестали доверять, смирившись с тем, что у нее есть своя жизнь, и эта жизнь имеет право быть.
– И что? – подошла Наташа и Катя, вглядываясь в темноту.