Правильно, или Муська, или Лошарик… Лошариком звали овчара, который из расплывчатого пузыря, зараженного глистами – таким его подбросили в подъезд, вдруг превратился в статного кобеля красавца. Это была уже вторая кошка и третья собака. Они умирали внезапно. Одна собака свалилась от судорог с пеной у рта, вторая просто исчезла, не оставляя следов, кошку она нашла с перебитой мордой, будто кто-то ударил ее лопатой.
Точно такой же мрак она видела перед смертью Сергея и матери…
Любка забыла, зачем пришла.
Прививки поставила, проглистогонила… «С поводка не спущу… – и тут на Любку накатила обида. Странно, за мраком она не могла нащупать ни духа, ни сколько-нибудь признаков Голлема, который всегда имел эмоциональный заряд.
– Ах ты, зараза! – Любка взбесилась – столько лет потратила на то, чтобы избавиться от твари, а она все еще жива.
Против правил, она внезапно набросилась на него, ломая ветви и стегая дерево, сбивая пожелтевшие листья. Не можешь отвратить беду, не лезь на глаза, а можешь – отврати беду, больше некому!
Она отошла подальше, обычно издалека мрак являл себя более плотным. Загадала на Солнце. Заметила скамейку и села, принимаясь перебирать в уме заклятия, которые могла применить против твари, преследующей ее. И вдруг заметила в мусорном баке рядом со скамейкой рукопись.
Достать ее – дело пары секунд.
Она пропустила влюбленную парочку, вынула рукопись из мусорного бака и углубилась в чтение, согласившись, что автор немного не дотягивал, но, несомненно, умел изложить свою мысль. Читалась она на одном дыхании.
Хуже, Любка вдруг узнала себя – не в деталях, в целом и по некоторым местам, которые в точности описывали события из ее жизни…
– Кхе, кхе! – кашель заставил Любку вздрогнуть. – Вы бы ее стали печать?
– Безусловно! – бросила Любка, не отрываясь от рукописи. – Конечно, корректура нужна… Но, мне кажется, этим и должны заниматься корректоры редакций.
До Любки вдруг дошло, что рядом стоит автор…
– Я рад, что вам понравилось, – автор тяжело вздохнул. – Но в редакции мне отказали.
Любка подняла голову и застыла с каменным лицом и отвисшей челюстью.
– Люба? – автор тоже изменился в лице.
– Игорь? – расплылась Любка в улыбке.
Глава 32
Игорь упал рядом на скамейку, выронив из руки трость. Старые джинсы, поношенная куртка на меху. И седые волосы. Слишком много седых волос. Хотя… вставить такие дорогие зубы рядовому работяге не по карману… Значит, что-то случилось. Кольца нет, но не факт, многие не носят. Смущен, в глазах тревога…
М-да, выглядел Игорь потрепанно.
– Ты что здесь делаешь? – он выглядел растерянным.
– Живу неподалеку…
– Могу себе представить… Замужем, дети? – кисло поморщился он.
– Да нет, как-то не срослось. Но есть собака и кошка. Кстати, может, зайдешь? – пригласила Любка. С работодателями много не поговоришь, а из простых работяг к ней редко кто заходил. Не хотела, чтобы знали, чем она в действительности занимается. Изучение магии отнимало все время. – Расскажешь о себе… У тебя-то как?
Игорь кивнул. Не сразу.
– Нормально, – бросил он и заметно повеселел.
По дороге Любка зашла в магазин, набрала продуктов. В винном отделе, недолго раздумывая – давно у нее не было праздника, – купила бутылку красного вина.
Заметив, как Игорь старается не смотреть на корзину и пытается сделать сосредоточенное лицо, успокоила.
– Не скись, я сегодня шефа разорила. Я не для тебя, для себя, редко бываю в магазине. Лучше помоги дотащить, чтобы не пришлось идти еще раз. А знаешь, мне понравилась твоя рукопись, – рассматривая названия вин, одобрила Любка. – Надо выложить в Интернет.
– Украдут тему! – не согласился Игорь.
– Ну и пусть, талант не переплюнешь, ума не хватит, – усмехнулась Любка. – Представь, что ты закрыл тему, а человеку надо ее продолжить… И что у него выйдет? Ты сросся с героями, стал частью их и внезапно понял, что они как бы сами по себе и ведут тебя, а украденный сюжет искусает досмерти. Тебе надо ее напечатать.
– Сначала надо денег заработать, – усмехнулся Игорь, разглядывая ее с некоторым удивлением. – А ты почти совсем не изменилась, выглядишь на двадцать пять.
– Думаешь, сделал комплемент? На самом деле мне всего лишь… – Любка посчитала в уме. Если в ее мире жили по двести лет, а тут по пятьдесят, то ее тридцать с хвостиком надо делить на четыре. – Не больше десяти… Ну пусть двадцать… Кстати, есть еще один способ достать деньги – забыть о них, тогда они сами придут. Им любопытно станет, почему их не любят. Все так делают.
– Все, это кто? – полюбопытствовал Игорь.
– Люди, духи…
– Не придут, болезнь мне это доказала, – грустно, с печальной нежностью усмехнулся Игорь. – Я, правда, я удивлен… Наверное, мы с тобой смотримся, как отец и дочь… Я тебя такой и помню. Если бы я подъехал на джипе, с охраной… а то почти бомж.
– Не бери в голову, – махнула Любка. – Ты талант, а талант под Богом. Он и раздет, но богат. А жить я буду двести лет.
– Нормально! – остановился Игорь, засмотревшись на молодых девчонок. – А почему не триста?
– Нет такой продолжительности у магов, – Любка вдруг подозрительно взглянула на Игоря, нахмурившись. – А какая болезнь?
Про случай трехгодичной давности она уже и думать забыла. Но если он жил в Перми, то вполне мог оказаться там, в том месте, где ее ненависть и гнев вырвались на волю.
Правда, исхудал, но похож…
– В аварию попал, – хмуро пробормотал он.
Любка застыла с посеревшим лицом и открытым ртом – бутылка выпала из рук, ударившись о пол. Дно отлетело, вино красной лужей растеклось по светло-серой плитке. Она с минуту смотрела на Игоря, пытаясь справиться с нахлынувшими чувствами вины и раскаяния.
– Да нет, – махнул Игорь досадливо, – прошло уже все. Правда… я еще не восстановил свое положение…
– Я заплачу, – охрипшим, не своим голосом успокоила Любка продавца, откашливаясь.
– Не надо, мы вернем разбитую бутылку поставщикам, вы наш постоянный покупатель, – улыбнулся продавец, заметив в лице ее испуг.
– Вы меня запомнили? – натянуто улыбнулась Любка, переводя взгляд от Игоря на молодого человека.
Ее растерянность и скованность Игорь, видимо, принял на свой счет. Теперь он старался на нее не смотреть, и явно собирался уйти, чувствуя себя неловко.
– Подожди… – Любка дотронулась до его руки, крепко сжав ладонь, удерживая силой. – Я должна тебе кое-что рассказать… Покаяться… давай не здесь… Я, правда… Я была там.
– Где? – не понял Игорь.
– На той аварии… Я… Я даже видела тебя, но не узнала… Вернее, подумала, что это мог быть ты, но не поверила…
Любка не сомневалась, что Игорь не сможет ее простить, но что-то да могла она для него сделать. Теперь могла.
– Да-а? – кажется, Игорь выдохнул с облегчением. Тяжело вздохнул. – Машина моя всмятку… Меня на скорой увезли. Я только помню огонь и больше ничего. На суде рассказывали что-то невероятное.
– На суде? – побледнела Любка.
– Да, – Игорь поморщился, припоминая. – Там один козел решил бабки срубить с мужика, который первым затормозил. Нас всех таскали в качестве свидетелей… Суд длился три года.
– И-и?
Игорь снова пожал плечами.
– Обошлось… Все огонь видели. Там аж асфальт вскипел! Но жертв не было.
– Я помню, – Любка решила оставить разговор до времени, когда она сможет не только рассказать, но и доказать свою вину.
Она передала Игорю корзину и пошла вперед, внезапно начиная осознавать трагедию, которую Игорь пережил по ее вине. На полдороге она развернулась, стараясь разрядить обстановку сердечной мягкостью.
– Так, ты займи очередь в кассу, а я, пожалуй, возьму еще одну бутылку, одной нам будет мало, – решительно заявила она. – Ты какое предпочитаешь?
– Коньяк, забыла? – усмехнулся Игорь.
– Ладно, если денег не хватит, что-нибудь оставим из продуктов…
– Да нет, не надо, – попробовал остановить ее Игорь.
– А это уж мне решать! – отрезала Любка. – Хватит, я пошутила.
– Тогда возьми лучше водки! – крикнул Игорь вслед.
Просто как… просто как убить… Под напускной веселостью Любка чувствовала камень, который ее придавил, и как сжимается все внутри. Она чуть не убила человека, который ей был так же дорог, как лучшие воспоминания ее жизни.
Было заметно, что Игорь тяготится, что не он ведет ее к себе, не он покупает вино.
И ни о чем не догадывается.
Это она, она испортила ему жизнь…
Ужас тошнотой прокатывался по пищеводу из желудка и подкатывал к горлу.
Игорь прошел в комнату, заглянул в спальню, постоял у компьютера и телефона, пощупал плазменную панель, вернулся на кухню.
– У тебя шикарная квартира! – одобрил он.
– Я покурю… На лоджии… Будешь? – Любка нервно протянула Игорю пачку сигарет. – Только обещай мне, что полчаса ты ничего не будешь делать… Не уйдешь, не станешь ни о чем говорить.
– Я не курю, бросил, а впрочем… Слушай, ты меня заинтриговала! – развел Игорь руками, помогая разложить продукты в холодильник и в кухонный шкаф.
Любка закурила, выдохнула дым, обдумывая, как удержать Игоря на тридцать минут, в которые у него будет нечто вроде шока. Она не сможет ему помочь, если он уйдет и не расскажет, что с ним произошло. Ясно, жена его бросила. Но у него был сын, который нуждался в нем. Не имея богатых родителей, у современной молодежи практически не было шанса пробиться в люди. Ни образования, ни лечения, ни профессии.
Озарение пришло, как вспышка…
– Ты не хочешь принять ванну, пока я готовлю? У меня есть душистые лечебные соли, теплый розовый махровый халат и махровое розовое полотенце. Со слониками и мишками.
Любка решила пожертвовать любым заклятием, которое у нее заберут духи.
– Ну-у… Я что, грязно выгляжу? – протянул Игорь, почесав затылок и оглядывая себя.
– Нет, но… Иди, не люблю, когда стоят над душой, пока готовлю.
Она достала из шкафа новенький халат, соль и полотенце, аккуратно сняв и подобрав этикетки. Как-нибудь передаст потом деньги, или отправит все это назад в торговый центр, который только что ограбила.