Расстояние продолжило сокращаться. Сто метров до ближайшего мутанта… Пятьдесят метров… Когда я был готов шагнуть в пропасть, случилось то, чего ожидал на подсознательном уровне. Поле снова заработало, и живая толпа остановилась. Секунда, и твари начали падать. Ряды мутантов и зараженных охватила агония и боль. Раздались полные страдания вопли. Истошные, с примесью обречённой тоски. Несколько секунд, и звук слился в унисон.
Зрелище получилось ужасное. Некоторые мутанты принялись убивать зараженных. Полетели порванные тела. Когда зараженных не осталось, перешли к суициду. Несколько десятков секунд я наблюдал за массовым самоубийством, а затем оттолкнулся от земли и начал спускаться на дно провала.
Как только ноги коснулись земли, Смирнов силой втащил меня в брешь, ведущую в тоннель. Скатившись по осыпающемуся грунту, я вскочил на ноги.
– Шухов, ты совсем рехнулся? – рявкнул он.
– Знал, что поле заработает, – виновато ответил я.
– Знал он! – Алексей снял шлем и положил его на рюкзак. – Почему защитное поле отключилось? У древнего перебои со связью, или он решил пошутить над нами?
– Думаю, шутить он не способен. У него отсутствуют эмоции.
– Сколько тварей успело прорваться за периметр и попасть под излучение? – Таро – сама невозмутимость.
– Этого я не знаю. Довольно много. Несколько тысяч. Все они мертвы. – Шум наверху практически стих, поэтому я сделал соответствующие выводы. – Можно выбраться наверх и проверить.
– Наверх мы не пойдем, – качнул головой Алексей. – Берем всю снарягу и отступаем в глубь тоннеля.
Таро нацепил на голову большой фонарь, рассеивающий свет во все стороны, и стал похож на сказочного героя из советского мультфильма с лампочкой в голове.
Странное ощущение безопасности не покинуло меня. Я точно знаю, что мы можем идти в глубь туннеля без снаряжения и провизии, не опасаясь вторжения мутантов, даже если поле прекратит работать. Стоит ли сказать об этом путникам?
– Мутанты не смогут забраться в туннель.
– А мы не сможем добраться до древнего, – сказал Алексей. – Пока работает поле, мы в заднице. Мутантам заказан путь сюда, а нам туда, – он показал в темноту туннеля.
Таро нахмурился:
– Пустая болтовня. Берем снаряжение и спускаемся вниз. Как только воздействие на психику станет выше нормы, остановимся и организуем оборону.
– Я не чувствую никаких побочных воздействий, – весело проговорил Алексей. – Здоров как бык!
– И крайне перевозбужден! – подметил Таро.
Смирнов замер. Прислушавшись к ощущениям, согласился:
– Ты прав, Таро. Я, правда, какой-то перевозбужденный. Похоже, поле действует на всех по-разному. Критических эффектов пока не наблюдаю – значит, можем начать спуск.
Решили спускаться. Примерно на середине пути Таро стало плохо, и мы остановились. Алексей – ходячий энергетик. Слоняется из стороны в сторону, пытаясь себя чем-нибудь занять. Но чем может занять себя взрослый мужик в абсолютно пустом туннеле?
– В меня словно вливают энергию! – крикнул он. – Ощущение будто я могу свернуть горы!
– Если будешь дальше скакать как горный козёл, то единственное, что ты можешь свернуть – свою шею… – устало сказал Таро, держась двумя руками за голову.
– Чем дальше, тем хуже, – я обречённо вздохнул. – Может, вам вернуться?
– В свое время я просто разрывал танцполы ночных клубов! – заявил Смирнов. – Сейчас бы хорошую музыку. Ох, зажег бы!
– Леха! – я подошел к другу и взял за плечи. – Ты – командир «Альфы»! Какие танцы? Приди в себя!
– Не хочу приходить в себя! Хочу танцевать! – скинув мои руки, Смирнов начал делать странные телодвижения. Без звукового сопровождения движения показались идиотскими. Смирнову было плевать. Он начал жить танцами.
– Может, вам вернуться? – снова спросил я.
– Пока держусь. Посидим еще пару часиков. Если поле не отключится, то отмотаем с полкилометра обратно, – шёпотом ответил японец.
– За пару часиков у Лёхи окончательно башня съедет… – пробормотал я, посмотрев на друга-танцора. Ему настолько хорошо, что он не замечает ничего вокруг. И не слышит. Подобное поведение вызывается действием сильных наркотиков.
– Зачем вам тащиться за мной? – спросил я. – Последнюю часть ключа я могу добыть в одиночку.
– НЕ СМОЖЕШЬ! – громкий голос разорвал тишину и гулким эхом унёсся по туннелю. Знакомый голос. Я повернулся и увидел Эрнесто Че Гевару собственной персоной. Вернее, того, кто принял его облик. От облика старца он почему-то отказался.
– Но как? – я впал в короткий ступор. – Ты же сказал, что не можешь покинуть тюрьму.
Смирнов не обратил на появление Че Гевары внимания, продолжая танцевать. Таро удостоил Че безразличным взглядом и продолжил бороться с головной болью.
– Ты можешь отключить воздействие, которое оказываешь на них? – я показал рукой на товарищей.
Эрнесто щелкнул пальцами, и все прекратилось. Смирнов замер в странной позе. Таро вздохнул с облегчением.
– Вот это меня приштырило… – стыдливо пробормотал Алексей. Присутствию Эрнесто он не удивился.
– Не тебя одного… – тихо сказал Таро. – Но твои ощущения были поинтереснее…
– Я разрушил тюрьму и теперь могу свободно перемещаться, – объяснил псевдо Че Гевара.
– Разве так можно? – спросил я.
– Можно, но недолго, – древний посмотрел на Таро, а затем на Смирнова. – Немного подкорректировал вас. Открыл скрытые резервы. Почувствуете проявление новых способностей – не удивляйтесь. Конечно, до этого балбеса вам далеко, – он показал на меня. – Но лучше хоть что-то, чем совсем ничего.
– А ты говорил – нет чувства юмора! – воскликнул Алексей.
– Чувства юмора у меня нет. Это смоделированная система поведения, – объяснил Че Гевара. – Я пополнил знания, выкачав из вас информацию. Мне понравилось. Создав цепочки событий из ваших воспоминаний, я прожил несколько интересных жизней. Теперь можно спокойно шагнуть в вечность.
– Можно несколько вопросов? – спросил я. – И сколько у нас времени? Стоит ли торопиться?
Древний кивнул:
– На некоторые вопросы отвечу. Времени у нас немного. Время – понятие условное. Задавай вопросы, Игнат.
– Ты всегда мог разрушить тюрьму и выйти на поверхность?
– Мог. Но тогда мой старший брат Закон сразу бы вмешался. Мне не выдержать его атаки. Он играючи уничтожит меня.
– Тогда почему ты решил вылезти именно сейчас? – спросил Смирнов.
– Мое существование как личности вот-вот закончится. Я стану ключом.
– Зачем ты впустил мутантов, а затем уничтожил их? – поинтересовался Таро.
– Каждый зараженный управляется волей Закона. Вы называете его Программой Уничтожения. Для меня это было вроде игры. Своими действиями я отвесил старшему брату легкую пощечину.
– Значит, Закон контролирует каждого мутанта и зараженного? – спросил я.
Че Гевара кивнул.
– В моей голове сидит пакет информации, оставленный защитной системой, – сказал Алексей. – Ты можешь помочь мне открыть его?
– Могу. Но тогда ты сойдешь с ума. Тот, кого ты называешь защитной системой, установил грамотный барьер просачивания информации. Мое вмешательство навредит. Пользуясь вашей терминологией: пакет информации – файл, на который установил защиту очень мощный хакер. Если его открыть неправильно, то он самоуничтожиться.
– Достойное объяснение, – кивнул Алексей.
Только сейчас я заметил в руках древнего предмет. Приглядевшись, узнал эфес красивого меча. Если верить его словам – мое воображение само решает, каким ему быть.
– Где остальные три осколка? – спросил Че Гевара.
Смирнов быстро открыл один из рюкзаков и вытащил обмотанные тряпкой осколки. Размотав их, вручил древнему.
Мы, затаив сердца, стали следить за действиями древнего. Каждый ожидал чего-то сверхъестественного: яркой вспышки, божественного света, раската грома или иного звукового сопровождения… ничего не произошло. Вернее, произошло, но мы не поняли, как. Только что древний держал в руках эфес и осколки, и тут же в них возник меч. Таких мечей я раньше не встречал. Свет фонаря Таро отразился на безупречно блестящем, словно зеркало, лезвии. Легкий бросок, и оружие оказалось в руках Смирнова.
– Получается, ты все еще жив? – спросил я.
– Я фантом. Моя сила ушла. Скоро от тюрьмы ничего не останется. А затем исчезнет и фантом. Вы можете идти наверх. Теперь всё в ваших руках.
Фантом древнего в облике Эрнесто Че Гевары развернулся и спокойно направился в глубь туннеля. Откуда-то из глубины долетел тяжелый гул, а следом пришел легкий порыв ветра. Это разрушилась статуя, а вместе с ней и маленькое войско четырехметровых костюмов, хранящих внутри себя прах первых людей. Потеряв энергетическую подпитку, тюрьма прекратила существовать.
– Постой! – я быстро догнал древнего. – Мутанты… Как нам выбраться отсюда?
– Друзья помогут вам…
Я хотел задать следующий вопрос (а потом еще один, и еще), но понял, что не услышу ответа. Несколько секунд фигура человека в берете уходила в темноту, а затем пропала. Фантом перешел в другое состояние, чтобы исчезнуть навсегда. Навсегда ли?
– Мне одному тоскливо на душе стало? – негромко спросил Смирнов.
– Нет, – ответил я.
Таро промолчал…
С аэродрома Шагол, находящегося в городе Челябинск, взлетели два вертолета «Ми-24» и один «Ка-52». Набрав скорость под триста, они взяли направление на Магнитогорск.
Помимо вертолетов, на аэродроме дислоцировались несколько истребителей «Су-35», один «Т-50» и десяток более устаревших моделей. Из-за отсутствия навыков пилотирования, группа решила отказаться от использования истребителей.
Управлять «Ка-52» взялся Матвей Савельев. Оператором вооружения он взял майора ГРУ Руслана Уфимцева.
Меньше часа с момента взлёта, и звено боевых вертолётов вошло на территорию Аркаима.
– Успели! – радостно воскликнул Артур Хамзин, управляющий одним из «Ми-24». – Матвей Григорьевич, видите это?
Матвей видел. Кольцо мутантов и зараженных, которое они лицезрели несколько часов назад, заметно поредело. Несколько тысяч тварей каким-то способом сумели пробраться на территорию Аркаима и там же сдохнуть.