– На пару недель даже не рассчитывайте. На острове нас ждут совсем не для этого, – сказал Матвей.
– Будут препарировать? – пошутил Алексей.
– Скорее всего, нет, – ухмыльнулся Матвей. – Времена не те. Не будь апокалипсиса, ученые давно бы разобрали вас на молекулы. Но раз вы очень ценные кадры – трогать не будут. Президент лично хочет встретиться с вами.
– Какой на этот раз? Канады или Алжира? – пошутил я.
– Наш, – ответил Матвей.
Я присвистнул:
– Верховный Главнокомандующий наконец-то удосужился уделить нам внимание.
– Отставить сарказм, – потребовал Матвей. – У президента были важные дела. Только недавно удалось более-менее нормализовать обстановку.
– Какие дела? – усмехнулся я. – Боролся с мутантами на востоке? Оказывал гуманитарную помощь выжившим Европы? Или предотвращал возможность появления терроризма в рядах зараженных?
Смирнову стало смешно.
– А вот сейчас уже обидно… – тихо сказал Матвей. – Сарказм так и льётся из вас… надоедает.
– А ты не злись, – посоветовал я и улыбнулся: – Начни раскладывать все по полочкам, глядишь – переубедишь меня.
– Особо раскладывать нечего. В ковчеге был бунт. Мнения разделились с самого начала. Даже спасение Американского президента не спасло ситуацию. Некоторые уникумы умудрились по-быстрому свинтить с ковчега и зарыться в свои личные, хорошо укрепленные бункеры. Пока связь не работала, нам не могли ничего толком сообщить. Да и не было бы от нас проку. Власть над миром, пусть от него осталось совсем немного, – лакомый кусок. Пара дебилов хотела применить стратегическое ядерное оружие и нанести удары по крупным городам. Цель такой акции – массовое уничтожение наибольшего скопления зараженных.
Матвей взял бутылку минералки из моих рук и, сделав два мощных глотка, передал ее Алексею. Устало вздохнув, продолжил:
– Наши нелегальные разведчики… те, что сумели выжить, сработали оперативно. Все подобные акции были пресечены, как только восстановили «Прометей». Два Белых Лебедя нанесли несколько высокоточных ударов, и нежелательных агрессоров в буквальном смысле не стало. Пока ты бился с мутантами, а я штурмовал Казань в поисках осколка, наш президент налаживал некоторое подобие системы. Семь укрепленных баз разбросаны по разным точкам планеты. Созданы аналитические центры. Обрабатываются все возможные варианты развития событий, – закончил Матвей.
– Еще ты забыл упомянуть про то, как я штурмовал Байкальский музей, – вставил Алексей, но, поймав злобный взгляд Матвея, он добавил: – Это я так, к слову…
Я кивнул:
– Красавцы. Ничего не скажешь. В этой ситуации я оказался тупым. Зациклился на решении одной проблемы и совсем не думал о том, что может происходить в мире.
– Это была часть плана. Так захотели аналитики. Вы сосредоточились на выполнении поставленных задач и справились с ними на «отлично», – объяснил Матвей.
– По поводу «отлично» – сомневаюсь, – подметил Алексей. – Не подоспей парни из Особого Отдела вовремя, мутант пообедал бы моими внутренностями.
– Ты сам просчитался. Нужно было тщательнее планировать вылазку, – сказал я. О его похождениях в Байкальский музей мне известно. И о почти открученной голове тоже.
– В Казани было хуже. Двенадцать отличных парней отдали свои жизни. – Матвей нахмурился, видимо вспомнив подробности. Нужно будет узнать у него, как все происходило. А лучше поговорить с Артуром Хамзиным. Парень точно участвовал в вылазке.
Дверь приоткрылась, и в ней нарисовалась голова Максима Орлова.
– Надеюсь, не помешал? – виновато спросил он. – Тут в баре ничего крепкого не найдётся?
Я молча открыл дверцу бара и, вытащив бутылку, передал её Максиму.
– Спасибо, – поблагодарил он и моментально исчез.
– Дерзости поубавилось, – улыбнулся Алексей.
– Теперь касательно Особого Отдела и его сотрудников, – сказал Матвей.
– Да, – согласился Алексей. – Хотел уточнить именно этот вопрос в первую очередь. Помощь Особого Отдела – большой вклад в благоприятный исход недавних событий. Даже если мы о них ни хрена не знаем, не стоит относиться к парням как к шпионам.
Матвей хлопнул ладонью по бедру.
– Кто вам сказал, что мы будем плохо к ним относиться? – недовольно спросил он. – Нам нужно выяснить, как такая организация просуществовала столько времени, оставшись для всех незамеченной.
– Просчет внутренней разведки, – предположил Алексей. – Нужно пробить по базам все опорные пункты Особого Отдела, и станет ясно. В файле, который дал Игнату Тарков, много инфы по объектам.
– В том то и дело, что даже ФСБ не знала об их существовании. Все базы мы пробили давно – оформлено на разные фирмы. Чисто, не подкопаешься. По части хранилищ – по факту в природе их не существует. Аналитики разложили файл Таркова по полочкам. Даже в нем только доводы и предположения. Другой момент – Особый Отдел работал по всему миру. Информацию мы добыли, но толку никакого. Все данные указывают, что организация гораздо старше, чем мы думаем.
– Разберетесь. Сейчас проблема не в этом. Мы не знаем, что нужно делать с мечом, – сказал я. – Если это ключ, то что им открывается?
– В моей голове никаких новых открытий, – Алексей пожал плечами. – Информация поступает почти бесполезная… Но зато теперь я знаю, как шла война между Гипербореей и Атлантидой. Целыми днями появляются воспоминания, отрывки, факты. Своеобразная круглосуточная онлайн трансляция, идущая прямо в мозг.
– Что-нибудь, хоть как-то относящееся к решению нашей проблемы, имеется? – спросил я.
– Нет. Зато я знаю, как летали самолеты Гиперборейцев. Использовали гравитационное поле. Ракеты у них тоже особые были. И самое главное! – Алексей поднял вверх указательный палец. – Предшествующая цивилизация не использовала нефть! У них не было пластика и прочего созданного нами дерьма.
– Это ты расскажешь ученым. Пусть поразмышляют, как можно применить твои знания, – сказал Матвей.
Алексей промолчал.
– Когда прилетим на место? – поинтересовался я.
– Чуть больше часа, – ответил Матвей. – Можете пока отдохнуть, а мне нужно пообщаться с пилотами. Один из них мой старый знакомый.
Поднявшись, он вышел из ВИП комнаты.
– Как тебе «Разрыватель Пространств»? – спросил Алексей.
– В условиях апокалипсиса – самое то, – ответил я. – Вертикальный взлет – незаменимая штука. Вместительный.
– Представь, какой бы фурор произвело его появление, не случись вся эта хрень…
– Возможно. Я сейчас не о самолетиках думаю.
Думал я о предстоящей встрече с верховным. Что он скажет. Интуиция подсказывает, что ничего хорошего. Скоро узнаю…
Остаток полета я проспал, не заметив, как сон забрал в свои объятья. Снилась служба. Захват бандформирования на юге Осетии. Операция разрабатывалась на скорую руку. Пока летели из тренировочного лагеря Ростова в Цхинвал, аналитики просчитали максимальные риски. Двадцать боевиков запрещенной организации обосновались в частном доме рядом с Детским Садом. С Осетией всегда было сложно. Наученный опытом четвертого года, аналитический центр старался бить быстро и четко. Пришла инфа – несколько часов, и группа на позиции. В этот раз все было еще быстрее. Смирнов – старший группы. На мне атака с тыла. Руслан Урвачев – снайпер. Тарас Марченко – работа в паре с Алексеем, лобовая атака.
Через двадцать минут после прилета мы были на позициях. Четыре часа ночи. По данным разведки – группа террористов обосновались в доме накануне вечером. Из оружия только пистолеты. Кто их сдал – нам не сказали. Разведка как всегда сработала по высшему классу.
Получив добро на начало операции, я, словно тень, прошел незамеченным отделяющее от припаркованного у старой хибары «каблука» до забора нужного дома расстояние. Остановившись, слился с ландшафтом и, убедившись в отсутствии внимания к моей персоне, перемахнул через забор.
А вот тут просчет! Надо будет предъявить за это разведке. Пусть поставят им большой минус. Два ротвейлера кинулись ко мне из темноты. Собачки умные и хорошо обученные. Такие не гавкают, подобно дворовым псам, а рвут на части. Повезло, что не напали одновременно.
Присев, я выхватил нож и встретил первую черную бестию предплечьем левой руки. Острые зубы с огромной силой сомкнулись на моем предплечье. Комбинезон из сверхпрочной ткани с кевларовой подкладкой выдержал, а рука под ним нет. Острая боль пронзила сознание, но нож уже вошел собачке в череп. Вторая псина навалилась на меня справа, зубы клацнули в опасной близости от головы. Я убил ее двумя ударами. Первый в горло, второй в сердце. Только уроды могут сделать с собаками такое. Обучают животных убивать людей. Убивать быстро и хладнокровно.
Расправившись с неожиданной угрозой, я попробовал вернуть руке чувствительность. Кость осталась целой, а вот мышцам не повезло. Будет большой синяк, и пальцы плохо слушаются. Ничего, прорвемся.
Если не считать стычки с безумными ротвейлерами, все прошло вполне удачно. Я начал штурм двухэтажного дома с задней стороны, Алексей Смирнов и Тарас Марченко пошли через главный вход. Подрыв двери, светошумовые гранаты. Меньше минуты, и двадцать боевиков, а точнее – двадцать два, приняли смерть. С девушками из эскорта оказалось намного хуже. Громкий визг и просьба не убивать их. Всё как обычно…
Сон изменился и пошел не по сценарию, когда я спустился на первый этаж. Один из убитых боевиков неожиданно поднялся и сделал шаг в моем направлении. Два выстрела в грудь, но противник остался на ногах. Первоначально я убил его. Снес край черепа выстрелом в голову, но ему было наплевать на повреждения.
– Тебе меня не убить, – сказал террорист.
– Я уже убил тебя! – не согласился я.
– Это всего лишь воспоминания. Я вошел в твой сон и немного подкорректировал его.
– Кто ты? – спросил я.
– Ты называешь меня Программой Уничтожения. Мы скоро встретимся. И я убью тебя… – террорист резко кинулся на меня. Я начал стрелять и проснулся.
Смирнов все также сидит в кресле и что-то рассматривает в планшете. Видимо, я проспал довольно долго.