Пришлось постепенно вернуться на прежнюю позицию. Руслан показал мне жестом: не рыпайся. Странно, вроде, и не собирался. Зачем подставляться, когда противник вот-вот сойдет с ума. По интонации слышно, что горе-охрана императрицы готова броситься в бегство.
Автомат опять застрекотал, но теперь гораздо ближе. Практически сразу подключился второй. В противоположную от угла сторону начали бить пули. Судя по количеству – стреляют двое, и они особо не церемонятся. Кто-то из бойцов огрызнулся в ответ. Автомат плюнул и тут же замолчал. Вариант только один – боец умер. Стрелявшие опустошили магазины автоматов. Я услышал щелчки. Сперва один и, через мгновение, другой.
– Тёма и Леха? – удивленно спросил Руслан, продолжая держать угол на прицеле.
Я пожал плечами. Шагов не слышно.
– Леха! Тема! – крикнул я. – Ваша работа?
– Это даже обидно! – донеслось в ответ. Я узнал голос Матвея. – Значит, спасать меня отправили самого главного раздолбая!
Матвей медленно вышел из-за угла. Из одежды на нем нет ничего. Лицо опухшее, а тело покрывают множественные синяки. На плече висят два автомата. В правой руке револьвер Магнум. Грозное и тупое оружие. В левой руке…
От зрелища у нас отвисли челюсти.
В левой руке Матвей держит голову. По длине волос мы сразу же определили, кому она принадлежит. Зрелище крайне жуткое.
– Надоело сидеть на месте, – спокойно сказал Матвей и бросил голову нам под ноги. – Решил сам себя спасти…
– А это зачем? – спросил я, показав стволом на голову.
– Хотел эффектно появиться, – ответил Матвей.
– Не, ну, по-моему, это перебор… – качая головой, сказал я.
– Полностью согласен… – пробормотал Руслан. – Голову отрезать не стоило.
– Я так захотел… – на выдохе сказал Матвей и, прислонившись к стене, плавно сел на пол. – Устал сильно… Отдохнуть хочу… – он наградил нас недовольным взглядом и рявкнул: – Может, уже найдете мне одежду?
Алексей, Артем и Таро наспех организовали подобие боевого подразделения. Вооружили освобождённых бойцов оперативно. Бывший защитник базы показал склад, доверху набитый вездесущими «АК-74М». За пятнадцать минут восемьдесят человек превратились в полноценное боевое подразделение.
Алексей разбил бойцов на две ровные группы. Перед первой он поставил задачу привести технику в полную боевую готовность, чтобы в случае нападения мутантов она могла дать отпор. Вторая группа начала оказывать помощь пострадавшим от взрыва.
Спустя десять минут из казарм и других уголков базы стали вылезать люди. Всего набралось не больше сорока бойцов. Прежние обитатели базы. Те, что не захотели учувствовать во всеобщем собрании и тем самым спасли себе жизни. Как ни странно, но качать права они не стали.
Оставив Таро за старшего, Тема и Алексей направились в частично разрушенное здание штаба. Взрыв вырубил наземные генераторы, попросту уничтожив их. Кто-то из бойцов раздобыл фонари, и начались поиски входа в убежище.
Лифтовая шахта не уцелела. Вернее, не уцелели стены вокруг нее. Пробиться к ней через первый этаж не удалось. Парни спустились в подвал. Ствол шахты обнаружился быстро, вот только пробить толстый слой бетона было нереально. Пока Алексей занимался изучением бетонной стены, Тёма совершенно случайно наткнулся на подсобное помещение, в котором лежит практически мертвый человек.
– Леха, – сказал он, вернувшись к шахте. – Там мужик лет сорока лежит. Пульс проверил – на грани. Нужна срочная медицинская помощь. В любой момент может отъехать.
Алексей кивнул и снял рацию с разгрузочного жилета. Трофейную рацию. Подобие связи они уже наладили. Связь с базой «Северный клевер» осталась только у Таро, и он уже несколько раз докладывал о происходящем Зарипову.
– Якудза, как слышишь меня? – позвал Алексей. – Нашли в штабе тяжелого трехсотого. Содержался пленником. Отправь кого-нибудь на помощь.
– Услышал тебя, – отозвался Таро. – Работаем.
Двое бойцов, с сильно измятым чемоданом, прибежали спустя четыре минуты. Тёма и Алексей помогли перенести пострадавшего на первый этаж и покинули здание штаба.
– Я коробочка, – заговорил в эфир командир одного из БТР. – Вижу большую группу мутантов. Приближаются быстро. Нужна поддержка.
– Всей технике выехать на зачистку мутантов! – скомандовал Таро в эфир.
ПМПТ «Терминатор» одним из первых взревел мотором и начал набирать ход. Еще пять гусеничных машин пошли следом.
Алексей первым вошел в центральную казарму и направился искать вход в убежище. Артем догнал его на спуске в подвал.
– Ты чувствуешь Шухова? – спросил он.
– Есть такое, – ответил Алексей.
– Он живой? Раненый?
– Не знаю. Найдем – сам спросишь. Если бы Игнат погиб, то Наташа уже давно бы подняла на уши всю базу. Скорее всего, с ним все в порядке. Я не умею как она.
– Понял, вопросов больше нет.
Найти вход в убежище они не успели. Снова заработала рация.
– Мутантов слишком много. Не тысяча и не две. Минимум семь крупных групп по несколько тысяч. Отступаем к базе. Попробуем создать заслон…
– Вот черт! – сказал Алексей и остановился. Схватив рацию, заговорил в эфир: – Якудза, выдели мне людей. С убежищем пока повременим. Нужно задействовать как можно больше техники.
– Сделаю, – отозвался Таро.
Тёма и Алексей, как ошпаренные, вылетели из казармы и рванули к танку. Одна «Армата» уже уехала на зачистку, а вторая осталась стоять.
– Танком управлять умеешь? – спросил Алексей на бегу.
Артем удостоил его злобным взглядом.
– Да не смотри ты так. Уже спросить нельзя?
– Ты бы еще спросил, умею ли я стрелять? – обиженно сказал Артём и с ходу запрыгнул на броню.
Через минуту тяжелая машина заурчала мотором. Танк сдвинулся с места и, развернувшись, взял направление к воротам…
Отыскав рослый труп, мы сняли с него одежду и вручили Матвею. Он начал возмущался, но немного продырявленный и сильно испачканный в крови костюм надел. При более тщательном осмотре бункера мы нашли вполне нормальный комбинезон рабочего и армейские аптечки. Уфимцев остался оказывать первую помощь Матвею в одном из помещений. Разбитая голова и сильное истощение организма дают о себе знать. Продержавшись еще с десяток минут, Матвей впал в полуобморочное состояние и начал бредить. Поднялась температура.
Оставив Матвея и Руслана, я отправился на нижний уровень. Командный центр обнаружился быстро. Прежние хозяева заперли оба лифта, но в состояние резервации убежище не погрузили. Это стоило им жизни. Будь они немного смышленее – питание на дверь, через которую мы проникли, было бы отключено. Сидеть нам в бетонном тамбуре да куковать от безысходности. Активировав лифты, я направился на поиски медицинского сектора.
По коридору двигался крайне осторожно. Кто-то из прежних хозяев убежища может затаиться на нижнем уровне. Словить пулю после всего пережитого совсем нет желания. Осторожность на первом месте.
Чутье не подвело. Троих бойцов я обнаружил в помещении, которое представляет из себя операционную. Вернее сказать – услышал.
– Мужик, – раздался голос из открытой двери, ведущей в помещение. – Или мужики. Мы не хотим войны.
– Мы тоже не хотим, – ответил я. – Сложите оружие, и останетесь живы.
– Согласны, – донеслось в ответ. – Только дай слово, что не убьешь!
– Слово офицера! – сказал я, но вход продолжил держать на прицеле. – Все оружие оставляете в помещении. Ножи, гранаты и прочее тоже. Выходите по одному. Руки за головой. Без фокусов и резких движений. Первый пошел!
Высокий парняга, возрастом ближе к тридцати, покинул помещение первым. Я стволом автомата указал ему встать лицом к стене. В течение следующих двадцати секунд к товарищу присоединились еще двое.
– Кто старший? – спросил я, осторожно заглянув внутрь. – Сколько таких, как вы, прячется по углам убежища?
– Старшего у нас нет, – ответил тот, что вышел первым. – Сколько еще прячется, мы не знаем. Как на первом уровне загрохотало, мы сразу заняли позицию.
– Хреновую вы, ребята, позицию заняли! – сказал я, покачав головой. – Выкурили бы гранатой. Но сейчас не об этом. Мне нужны лекарства. Поэтому один из вас прямо сейчас этим займется.
– Я раньше травматологом работал, – сказал один из парней и повернул голову от стены, но, увидев ствол автомата, снова встал в позу. Соревноваться со мной в скорости реакции не стоит.
– Значит, травматолог… – пробормотал я. – Сгодится. Ищи лекарства, травматолог. Человек находится в тяжелом состоянии. Травма головы и сильное истощение. Плюс очень высокая температура. Задание понял?
Травматолог энергично закивал.
– Выполняй, – скомандовал я, отступив на несколько шагов в сторону. – И без фокусов. Жизнь – хрупкая штука. Нынче особенно. Не стоит лишаться её по глупости.
Проконтролировав удалившегося в дальнее помещение травматолога, я конвоировал двух оставшихся в небольшое полупустое помещение и закрыл их в нем, при этом убедив не рыпаться и припугнув установкой направленного заряда на дверь. Парни испугались и пообещали сидеть тихо.
Травматолог отыскался там же, где был оставлен. Он по-быстрому отыскал нужные препараты, и мы направились на первый уровень, по пути посетив командный центр. Активировав систему оповещения, я произнес длинную речь, предложив всем, кто спрятался, сдаться…
Руслан остался контролировать лечение Матвея, а я решил наконец-то выбраться наверх и оценить степень разрушения. Встроенный мутант-локатор постоянно твердит о близком присутствии тварей.
Лифт, ведущий в здание штаба, работать отказался. Скорее всего, при взрыве что-то повредилось в шахте, или ответ кроится в другом – штаб уничтожило взрывом. Значит, рвануло гораздо сильнее, чем я предполагал.
Лифт меньшего размера оказался рабочим и безоговорочно понес меня на поверхность. Перед самой поверхностью стали слышны звуки выстрелов и грохот разрывающихся снарядов. Я мгновенно пожалел о том, что не попытался связаться с поверхностью из командного центра. Еще стоило попробовать подключиться к спутнику «Прометея» и выйти на Илью Зарипова. Но тут тоже была небольшая проблема. Основная РЛС находилась прямо на крыше штаба. Резервная – в другой части базы. С электроэнергией на поверхности явно напряженка. Три мощных ДЭС тарахтели в семидесяти метрах от ангаров. Их наверняка разобрало основательно.