– Страшно? – спросил Деймос, появившись за спиной.
Я остановился и кивнул. Его появление не удивило. Думал, что он появиться раньше.
– Здравствуй, Деймос, – сказал я. – Не помню реальности. Не помню, когда заснул. Ты выбрал это воспоминание?
– Я тоже не знаю где ты мог заснуть, – улыбнулся Деймос. – Воспоминание мое. Но выбор твой. Он не осознанный. Рандомный, если использовать современные термины.
– Если это твое воспоминание, – заговорил я, – то где ты сам? Ты принимал участие в этой войне?
Деймос кивнул:
– В этой и многих других…
Он остановился, сел на небольшой земляной отвал, созданный резким разворотом танка и вытянул ноги вперед.
– Я всегда принимал участие в человеческих войнах, – заговорил Деймос. – Их было тысячи и в каждой мне довелось участвовать. Когда живешь тысячелетия начинаешь скучать. Ничто не радует. Все надоедает. Война – никогда. Пусть она страшна и ужасна, но она не надоедает. Война всегда была моей маленькой слабостью…
– Бессмертие – вот твоя слабость, – со злостью выпалил я. – Будь ты смертным – смог бы тоже самое?
Я сел напротив Деймоса на корточки:
– Легко воевать, когда тебя не берут пули?
– Легко, – ответил Нефилим. – Но я не бессмертен. Расстрата сил много раз делала из меня смертного. Но, как видишь, я сумел дожить до этого времени…
Прошло несколько минут молчания. Деймос первым нарушил тишину:
– Тот я… Тот, что находиться здесь… В этом воспоминании… Тот я никогда бы не пожертвовал своей жизнью ради спасения глупого мальчишки. Я нынешний смог.
– Ты сейчас обо мне? – спросил я.
– Да, – кивнул Деймос. – Есть в тебе что-то такое, чего нет в других. Я не успел понять, что, но думаю время еще будет. Здесь, в уголках моей памяти, время течет по-иному. Времени у нас достаточно.
– У тебя есть планы на мой счет?
– Нет, – отмахнулся Деймос. – У меня точно не планы. Так, некоторые виды. Планы на тебя у Люцифера. Как бы смешно не выглядело сказанное мной – но все произошедшее – заранее спланированные Люцифером действий. Он прирожденный стратег. Никто не способен обыграть Светоносного. Ни я, ни ты, ни могущественный Михаил. Даже собравшиеся в общий эгрегор ангелы не смогут соревноваться с Люцифером. Его действия продуманы на несколько шагов вперед. На десять, двадцать или даже сто. Если в происходящем случается что-либо запредельное и не укладывающееся в рамки нормальности, то можно с уверенностью сказать – еще один продуманный шаг Люцифера вступил в законные права. Ты и я находящиеся в узлах моей памяти – то, что нужно Светоносному в данный момент. Ты – ученик. Я – учитель. Вот только я все еще не разобрался в том, что от меня требуется. Но расстраиваться не стоит – все идет в нужном направлении, – Деймос осторожно поднялся, посмотрел по сторонам и закончил монолог одним предложением: – Единственное, что мне не нравиться в данной ситуации – факт того, что я оказался маленькой и незначительной пешкой в руках Люцифера…
Мы направились дальше. Туда, где было основное сражение. Шли молча.
Я задумался о словах Деймоса. Он и вправду оказался пешкой в руках Люцифера. Не я, как думал прежде… Хотя нет! Я тоже пешка, но более высокого уровня. Деймос больше не нужен Люциферу. Он выполнил свое задание убив ангела Зефона. Я по-прежнему в строю. Интересно, какую роль Светоносной приготовил мне? Зачем он показывает воспоминания Нефилима? Что я должен увидеть в них? Что?
Изувеченное сражением поле преобразилось, став еще страшнее. Повсюду остовы наших и вражеских танков. Немыслимое количество убитых солдат. И своих и врага…
Постепенно дошли до развороченной противотанковой пушки. Колесо оторвано и лежит в трех метрах. Расчет лежит у лафета. Расчет, который никогда не встанет.
– Где живые? – спросил я Деймоса. – Разве никто не выжил? Какой год воспоминания? Где мы находимся?
– Июнь сорок второго, – ответил он. – Мы в районе Волгоградской и Ростовской областей. Это одно из многих сражений. Живых в этом бою осталось немного. Впереди Сталинградская битва…
– Мы отступаем? – спросил я.
– Да, – глядя в ноги ответил Деймос. – Мы отступаем. Через месяц начнется одно из самых масштабных сражений за всю историю… Даже для меня. Можешь поверить – за свою долгую жизнь я видел много битв…
Одинокий человек вышел из-за холма и направился прямиком на нас. Он идет оттуда, откуда пришли мы. Деймос подошел к пушке и оперся на нее. Я сел на перевернутый, сильно потрепанный ящик из-под снарядов.
– Кто это? – спросил я.
– Сейчас увидишь…
Человеком оказался молодой, не старше двадцати пяти лет парень со смутно знакомым лицом. Одет в простые, коричневого цвета штаны, грязную офицерскую гимнастерку, перетянутую посередине ремнем и кирзовые сапоги. На голове повязан платок. Грязный и весь в пятнах крови.
– Лейтенант Дементьев Дмитрий, – сказал Деймос.
Из оружия у лейтенанта только ППШ. Алюминиевая фляжка с водой висит на поясе. На плече две лопаты – штыковая и совковая. Для удобства они связанны проволокой. Штыковая смотрит вперед, совковая назад. Для развесовки.
Приблизившись к раскуроченной пушке вплотную, лейтенант снял лопаты с плеча и развязав их, положил на лафет. Покачав головой, он начал осматриваться.
– Здесь ты выглядел моложе… – сказал я, наконец-то узнав кто перед нами. Деймос, он же лейтенант Дементьев Дмитрий.
– Да, пришлось стать моложе, – согласился Нефилим.
Лейтенант разделся, оставшись только в штанах, сапогах и платке. Взял лопаты и принялся копать яму недалеко от пушки. Сперва медленно и размеренно. Потом быстрее… Еще быстрее…
Постепенно темп копания превысил человеческие возможности. Лопата раз за разом вбивалась в твердую землю и выбрасывала ее. Я наконец-то понял, что не так с лопатами лейтенанта. Черенки! Они сделаны не из дерева, а из цельных стальных прутков. Для утяжеления и крепости. За десять минут черенки перестали быть ржавого цвета. Там, где их держат руки лейтенанта они заблестели, став идеально отполированными.
Закончив копать яму, лейтенант начал стаскивать умерших. Когда в зоне видимости не осталось обитых, он стал закапывать. Закапывать очень быстро…
– Через два часа территорию займут фашисты… – нарушил тишину Деймос, наблюдающий за действиями двойника из прошлого. – Мне нужно успеть похоронить всех. Работы очень много…
– А как же… – я сглотнул. Жажда, слезы и боль не дают сказать. Я отвернулся. Захотелось проснуться. Захотелось не видеть происходящего.
– Имена? – спросил Деймос.
Я кивнул не оборачиваясь. Кажется, где-то там, за горизонтом, далеко… слышен металлический лязг танковых гусениц и топот тысяч сапог…
– Знаю всех и каждого из этих парней, – ответил Деймос. – Я помню их даже сейчас…
– Почему? – спросил я. Других слов не нашлось. Думаю, Деймос поймет, о чем я.
Он ответил:
– Это не моя война. Она была не нужна. Война – боль и страх. Война – результат действия более могущественных лиц. Но, как ты видишь, страдают обычные люди. Люди – пешки. И этого не изменить.
– А ты пробовал? – крикнул я, срывая связки.
– Пробовал. Но что толку? У меня не вышло…
Лейтенант закончил хоронить убитых. Собрав вещи, он отправился дальше. Мы остались вдвоем.
Деймос приблизился и положил руку мне на плечи. Слегка встряхнув, сказал:
– Думаю, на сегодня достаточно… Пора бы проснуться, Суворов…
Тряска разбудила меня. Ночь продолжается. Салон нового микроавтобуса заполнен бойцами. Пятеро, не считая меня. Все спят, развалившись на сиденьях в неудобных позах. Водитель тихо беседует с пассажиром. Блин, почему так трясет?
Я отстегнул ремень безопасности и переместился ближе к переду. Чупатый спит привалившись щекой к окну и подложив под нее сложенную в несколько раз куртку. Прямо у него на коленях спит Мангуст. Парни утомились. Парни спят…
Дорога, по которой мы едем, оставляет желать лучшего. Сложно назвать ее асфальтом. Что-то среднее между полигоном по испытанию бомб и тоннелем, вырытым для метро. Асфальт бугриться. Его выдавило массой грузовых автомобилей. Там, где целостность выдавленного дорожного полотна нарушилась зияют огромные провалы. Попади в один из них и можешь смело менять колесо, а вместе с ним и всю подвеску. Скорость передвижения не превышает сорока километров в час. За рулем сидит Руслан Уфимцев, а рядом с ним Никита. Последний смолит в открытое окно сигарету.
– Бросил бы ты курить, дружище, – вежливо попросил Руслан, взглянув на часы. – Я засек время. Тридцать семь минут – двенадцать сигарет. Это, грубо говоря, одна сигарета в минуту. Рак легких или желудка погубит тебя.
– Пускай, – отмахнулся Никита. – Я пока не готов расстаться с сигаретами. Вот когда все кончится – попробую. А пока… нервы не к черту!
– Вот скажи мне, парень, – заговорил Руслан, – почему Люцифер вышел именно на вас? Почему не к нам? «Возмездие» не любит ангелов, но мы же не психи. Сотрудничество с Люцифером нам только на руку. Но все как-то через задницу… Мы хренову тучу лет носимся за Люцифером как алкоголики за бесплатным пойлом, но он просто забил на нас. А вас, простых парней, сделал любимчиками.
– Мы не знаем, – ответил я шепотом.
Никита и Руслан резко повернулись. Мое пробуждение осталось для них незамеченным. Хотя в такой тряске сложно что-то заметить. Секундное отлучение от дороги привело к попаданию колеса в яму. Машину нехило тряхнуло.
Руслан выругался отборным матом.
– Тут без дископрава не обойтись, – прокомментировал Никита. – По любому диск загнуло.
– Гребанные дороги, – прошипел Руслан. – Надо было ехать в объезд…
– Выспался? – спросил меня Никита.
– Не особо. Трясет сильно… – ответил я, задумчиво покачав головой. Сон не выходит из памяти. Страшный и жуткий. Сон-воспоминание. Нет, мне больше не хочется подобных снов…
Никита и Руслан вновь начали обсуждать общие темы. Я развалился в кресле, попытался уснуть, но не смог. Сидеть и ждать – занятие утомительное. Хорошо, что к этому я привык очень давно…