– Ученья, – сказал я.
Вован рассмеялся. Не весело, а как-то грустно. Будто знает правду, но не желает доказывать правоту. Жаль, что он не знает той правды, которую знаем мы…
Снова потянулись тягачи, на которых стоят угрюмые «Тунгуски». Затем проехали три «Волка» и девять «Тайфунов-У». Вновь показались БТРы, а за ними «Уралы» с солдатами. Многокилометровая колонна, края которой не видно. Пропуск на полуостров откроется после того, как машина ДПС, завершающая колонну, проедет пропускной пункт.
– Северный Крым… – пробормотал Вован и пошел к машине. – Да поможет нам бог…
На полуостров попали только через четыре часа и не задумываясь свернули в Керчь. Остановившись у кафе, решили поесть и только тогда поехать дальше. Парень в черной футболке и с белой надписью «КОНТРОЛЬ» на спине, досматривающий нас, пропустил на мост без всяких претензий.
– Как думаешь, Лёха, – заговорил Мрак, когда нам принесли заказ, – могли Турки Кузнецова уничтожить?
Я пожал плечами:
– Китайский флот же потонул. Чем Кузнецов лучше? Большой кусок металла…
– Война, наверное, все-таки будет, – проговорил Бес, глядя в тарелку с борщом. – Три года последних мы Турции столько оружия продали, что страшно… Наши же ракеты в нас и полетят…
Тяжелый гул вошел в кафе, нагрузив перепонки. Посетители сломя голову кинулись к выходу. Мы переглянулись и не спеша последовали за остальными. Звено истребителей прошло Керчь и уже скрывается в направлении центра полуострова. Идут на сверхзвуке, поэтому гул дошёл позже. Миги и сушки.
– Куда это они так торопятся? – вслух подумал один из посетителей кафе, прекратив смотреть в небо.
– Ученья, – сказал парнишка в очках, похожий на типичного ботаника.
– Если бы, – пробормотал я и пошел обратно в кафе. Ученьями тут не пахнет. Истребители взлетели с аэродрома в Темрюке, построенного два года назад. Скорее всего это тестовый вылет. Отработка слаженности действий на случай внештатных ситуаций. Война не началась, но уже близко. Настолько близко, что чувствуется интуитивно. Огромное количество техники, идущей в Крым, не может быть ученьями…
Доесть гороховый суп было не суждено. В кармане завибрировал примитивный телефон, именуемый «кирпичом». Сим карту я купил в Темрюке, в одном из ларьков, и пока что она не принимала ни одного звонка. С нее было отправлено сообщение на номер, который Мангусту подогнал Санек и, как следствие, звонить может только Уфимцев. В крайнем случае Мангуст.
Номер высветился на маленьком экранчике и совпал с тем, на который было отправлено сообщение. Нажав на кнопку, ответил на звонок.
– Проехали? – спросил Уфимцев.
– Да, – ответил я. Никита, Мрак и Бес внимательно слушают и делают вид что что-то обсуждают.
– Мы на пути в Ростов, – сказал Уфимцев. – Ночью будем. Сильные пробки из-за военных. Нескончаемые колонны. Усиливают границы… Вы где?
– Город-герой партизаны не сдавали, – ответил я, не сомневаясь, что Уфимцев поймёт о чём речь.
– Не шифруйся. По трубе нас засечь нереально. Лучше прикид поменяйте на «а-ля пляжные чувачки», да чечи на лица покрупнее натяните. Камер в Крыму теперь тоже хватает. Моськи прячьте и в популярных местах не появляйтесь. Ваша задача – потеряться и не существовать. Будут новости – сообщу…
Подполковник отключил звонок. Еще десять минут, и мы снова были в дороге. Крымский полуостров. Тебя утюжили восемьдесят лет назад. Тебя снова ждет эта участь. Плохой век продолжается. Век стремительного роста технологий и ничего не стоящей человеческой жизни. Разве этого хотели люди? Сто с лишним лет назад братья Райт совершили первый полет. Спустя шестьдесят лет человек полетел в космос. Медицина научилась пересаживать сердца и делает это сотням «достойных» людей. Одновременно с этим человек губит тысячи собратьев бомбами и напалмом под видом мнимых идеалов. Вместо того чтобы развиваться мы идём назад огромными шагами. Мир катится в бездну хаоса. Человек не желает манятся. Сможем ли мы сохранить мир? Зачем кукловоды сменили правила? Я понимаю, что миру нужны изменения. Но не понимаю почему эти изменения возможны только посредством войны. Как остановить надвигающуюся бурю? Я не всесилен. Увы, но сил одного человека недостаточно для изменения всего мира. Даже зная это, говорю самому себе – пока моё сердце бьется – я не остановлюсь. Буду пытаться остановить войну. Какими бы сильными не были кукловоды – последнее действие будет за нами. Не кукловоды нажимают на спусковой крючок автомата…
Этот день не стал выдающимся. Он нее принес миру грандиозных открытий или великого свершения. День, до ужаса похожий на множество предыдущих. Такой же, как и все. Ровно двадцать четыре часа, по шестьдесят минут в каждом часе. В одной части планеты этот день только начался. В другой уже прошло несколько часов. В третьей части всё еще идёт предыдущий, а до нового еще пару часов. Этот день можно считать отправной точкой. Большой и жирной, которая растянется на множество последующих дней, до ужаса похожих друг на друга и несущих боль, страдания и чувство потери. Лицо войны всегда ужасно. Не бывает красивой смерти…
Можно было ожидать войны на Востоке или в Южной Америке, или, на худой конец, в Африке, где она не прекращается давным-давно. Войны масштабной, а не тихой, локальной. Можно было ожидать войны от КНДР, которая совершенно спокойно попробует смять Республику Корея, или внезапной атаки на Японцев. Но никто не ожидал, что первый серьезный военный конфликт будет развязан далеко не КНДР. Конфликт, в котором КНДР уготовано не последнее место. Под лозунги освободительной войны и возвращения народу свободы Республика Корея начала полномасштабное наступление на КНДР ровно в 20:00 по Московскому времени. Для Москвы тот день еще не начался. Для корейцев он идёт уже два часа…
Две армии, не слишком уступающие друг другу по возможностям, схлестнулись и начался долгий Корейский конфликт. Япония, соблюдавшая некий нейтралитет, выступила союзником Республики Корея. Страна, отказавшаяся от права объявлять войну и имеющая оборонные вооруженные силы, бросила флот на поддержку союзников и по факту начала наступление на КНДР со стороны Восточно-Корейского залива. Китай, обещавший КНДР поддержку, замолчал.
14 июня 2032 года
23:21 по Московскому
Кремль
Президент Российской Федерации
Матвей Григорьевич Савельев отложил очередной отчёт в сторону и обвёл взглядом присутствующих. Пальцы отстукивают монотонный ритм по поверхности стола. Молчание длится десять минут и нарушить его не рискнул никто.
Савельев – президент Российской Федерации, избранный на пост два года назад, после того как действующий президент подал в отставку в связи с состоянием здоровья. Немногим известно, как всё было на самом деле. Матвей Григорьевич Савельев – человек, посвятивший всю жизнь стране. Стране, которую он пытается сделать лучше во всех направлениях. Лучше для людей обычных, а не для одного процента зажравшихся. В девяносто пятом году, когда Россия разваливалась на куски и трещала по швам, в возрасте восемнадцати лет Матвей пошел в академию и решил, что любым методами прорвется наверх. Тогда, для молодого Савельева пост президента был чем-то далеким и сравнимым по расстоянию с ближайшей звездой, до которой придется идти пешком. Высокий, статный, слишком быстрый, воспитанный, умный, красивый и пробивной юноша быстро пошел вверх. Матвей всегда знал золотую середину. Знал, когда нужно говорить, а когда молчать. Сдержанный юноша, обладающий сильными лидерскими качествами. Начиная от преподавателей академии и сверстников, которые буквально влюбились в Савельева за данный ему природой уникальный набор качеств; и заканчивая офицерами, которые увидели в парнишке кого-то большего, чем просто бойца…
Став лучшим выпускником академии, Савельев попал в Федеральную Службу Охраны. Высокого голубоглазого парня, возрастом двадцати трех лет, мечтали заполучить многие. ФСБ и ФСО дрались за Савельева, образно конечно. В итоге Матвей выбрал ФСО. Было это в далеком двухтысячном году.
Стремительное продвижение по карьерной лестнице. От офицера охраны до директора Федеральной Службы Охраны и звания генерал-лейтенанта. На дворе двадцатый год. Страна на пороге революции. Политика действующего президента вот-вот потерпит крах. Показав своё истинное лицо народу, он ухудшил ситуацию до предела. Стихийные митинги, шествия, нападения на силовиков, и последнее – попытка штурма белого дома. Благодаря работе спецслужб удалось многого избежать и ликвидировать на стадии зачатия. Возникла острая необходимость смены действующей власти. Как следствие – действующий президент ушел в отставку и на его место пришел временно исполняющий обязанности Савельев. Сто сорок дней Матвей исполнял обязанности, одновременно с этим меняя страну невообразимо быстро и в лучшую сторону. По сути он тоже показал своё истинное лицо. Но в другую, лучшую сторону. Сто сорок дней стали самыми нужными народу, и Савельев стал действующим президентом Российской Федерации. Начался новый виток в истории страны…
– Что по КНДР и Республике Корея? – спросил Савельев, прекратив стучать пальцами. – Почему не присутствует директор СВР?
– Будет с минуты на минуту, – сказал директор ФСБ Краснов Сергей Петрович, продолжая что-то писать в тетрадь и поглядывая на блокнот.
Министр обороны, Зарипов Илья Алексеевич, вытащил платок и протер лоб. Аккуратно свернув, убрал во внутренний карман и заговорил:
– Мобилизация продолжается. Ослабленные участки границ страны усилены. В особом порядке усиливаются границы Приморского края и Кавказа. Так же много сил брошено на полуостров Крым и Ростовскую область. Мы должны…
– Должны? – удивился Савельев. – Илья Алексеевич, вы кажется забыли, что я говорил на счет этого слова. Должны здесь не годится. Это как с ценами на бензин. Мы должны… мы должны… Меня этим «должны» целый год кормили. Мы обязаны! Все уже забыли, что в моем присутствии это слово звучать не должно. Забудьте слово «должны». Илья Алексеевич, на ваших плечах лежит многое. Мобилизация – не главное. Главное – предотвратить войну.