Изогнувшись как гимнаст, встал на ноги и распрямился. Пограничники остановились и уставились на меня. Один монгол. Узкие глаза стали круглыми. Второй русский, удивленный не меньше товарища.
– Он что, в шоке? – спросил монгол у второго пограничника и обратился ко мне. – Как тебя? Прыгай в носилки.
– Все нормально, – ответил я, осматривая местность и прикидывая расстояние до разгромленного лагеря Тяжелый Перевал. Шум боя слышится слабо. По-прежнему работают миномёты. Я обратился к русскому: – Я в норме. Отойти успел. Нужно возвращаться и помогать ребятам.
– Но… – возмутился монгол, и был перебит мной:
– Капитан Суворов приказывает! – рявкнул я.
Погранцы не стали сопротивляться. Я сорвал остатки футболки и сделав из нее бандану, повязал на голову. Кровь теперь сочиться, но глазу не мешает. Вижу отлично. Чувствую лучше прежнего. Силы прорываются наружу из глубин сознания и помогают восстанавливаться. Деймос не соврал, когда сказал, что отдал мне всё. Рана на голове и многочисленные ушибы скоро пройдут. Я не супермен, но и не обычный человек. Жаль, что способности со мной ненадолго. Силы Деймоса имеют предел. Не стоит тратить их безрассудно.
Одежду и снаряжение пограничника-русского забрал себе, а его отправил к заставе. Вдвоем с монголом мы рванули к месту боя. На первых секундах бега понял, что монгол за мной не поспеет. Спустя минуту он остался далеко позади. До Тяжелого Перевала около двух километров. Добегу за несколько минут…
Нефилим Деймос не просто спас меня. Там, на крыше небоскрёба, он фактически стал мной. Загрузил свое сознание и память в мою голову. Силу, которую забрал у ангелов, вкачал в тело, тщательно спрятав ее. До сегодняшнего пробуждения она никак не проявляла себя, находясь в спящем состоянии. Но после последнего сна всё изменилось…
Я стал сильнее давно. Больше года назад. В тот момент, когда ангел Зефон вырвал мою печень и раздавил ее. Деймос был не способен спасти меня. Он мог только облегчить страдания. Спасти меня от смерти мог Люцифер. Люциферу было наплевать. Деймос нашел выход, пожертвовал собой и дал мне второй шанс.
Сила Деймоса начала работать на крыше. Она изменила организм и запустила процесс регенерации, ускорив его в десятки раз. Кроветворные органы начали работать быстрее, восстановив нужное количество так необходимой человеку жидкости. У обычного человека новая печень не вырастает. У меня она выросла за несколько минут. После этого восстановились оставшиеся повреждения. Вылечив меня, сила Деймоса ушла в состояние покоя и затаилась в теле на клеточном уровне, а также в сознании. Человеческий мозг – малоизученное явление. Он может накапливать не только информацию, но и энергию.
В этот раз мне досталось меньше. Рассечение головы, сотрясение мозга и многочисленные ушибы на теле. До контузии, даже легкой – не дотянуло. Контейнер ослабил взрыв и тем самым спас мне жизнь. Люциферу не повезло.
После пробуждения сил я стал чувствовать себя намного лучше. Подстегнутый организм лечится быстрее. Через пару часов от последствий взрыва не останется и следа. Ускоренная регенерация – не единственный подарок. Теперь я на порядок быстрее и сильнее. Могу бежать настолько быстро, что Усейн Болт будет нервно плестись позади. Сил тоже немерено. Богатырские забавы будут выиграны без особых сложностей. Главное не растрачивать подарок Деймоса в пустую. Китайцы, атаковавшие лагерь – не самая главная проблема. Подарок Деймоса не для них…
Лагерь Тяжелый Перевал выглядит «уставшим». Он горит. К небу вздымается огромный, извивающийся как змея, столб чёрного пламени. Бой кипит нешуточный. Со всех сторон к лагерю подбираются небольшие отряды китайцев. Сопротивление оказывают не больше взвода бойцов, сумевшие уцелеть и распределившиеся по территории группами в три-четыре ствола.
Никита с пограничниками засел в начале лагеря, заняв позицию на возвышении среди крупных скальных обломков. Прикрывая друг друга, они остановили скоротечное наступление и убили около двадцати китайцев. Китайцы: в форме песчаного цвета, все как один похожие друг на друга. В касках и с противно стрекочущими автоматами. Вокруг лагеря их как блох на шкуре бездомного пса. Полукольцо окружения постепенно сжимается. Нашего сопротивления точно недостаточно. Нужно вытащить парней из центра лагеря и отступить до погранзаставы. Это единственный вариант, который даст минимальные потери.
– Здорова, пиротехник, – сказал я, прижавшись к скале рядом с Никитой.
– Суворов? – округлил глаза он. – Ты как? Я ничего…
– Ты ничего! – кивнул я. Посмотрев на командира погранцов, сказал: – Успел оклематься. Где полковник Уфимцев? Нашли его?
Пограничник кивнул и ответил:
– Ангары возле вертолётов. Его там зажали. Плотный огонь не даёт высунуться. До подхода основных сил можно не рыпаться.
Я осторожно выглянул чтобы подробно рассмотреть лагерь Тяжелый перевал. Он находиться в самом низу долины, которую со всех сторон окружают горы, имеющие несколько ущелий. Два ущелья достаточно широкие и подготовлены для проезда транспорта. По сути они являются более узким продолжением долины. Одно ущелье ведёт к погранзаставе. Второе к передовой, которая перестала быть таковой. Остальные ущелья труднопроходимые, но китайцев это не остановило.
Минометы били с гор. Зенитно-ракетные комплексы с соседней долины. Провернуть подобную акцию за несколько часов нереально. На лицо несколько дней тщательной подготовки. Полковника Уфимцева предали. Он уже понял это. И наверняка знает, кто это сделал. Нужно вытащить полковника чего бы нам это не стоило. И выживших ребят вытащить…
Показав на правые и левые склоны гор, я посмотрел на пограничника и дал команду:
– Нужно прижать китайцев точным огнём. Я и Никита спускаемся к лагерю и будем вытаскивать ребят. До подхода подкрепления еще долго. Нас всех положат если будем ждать. Никитос, готов к прогулке?
– Всегда готов! – воскликнул Никита, проверяя собственную укомплектованность. Думал он не долго и обратился к сержанту-пограничнику: – Мне нужно твоё снаряжение!
Через пару минут мы начали спуск к лагерю. Дружный прицельный огонь пограничников заставил китайцев попрятаться за камни и усложнил задачу окончательного уничтожения защитников лагеря. Позиции, в которых находятся Уфимцев с парнями – оставляют желать лучшего. Мне и Никите ещё хуже. Меткий стрелок может с лёгкостью снять любого из нас. Стрелять с возвышенности всегда проще.
Две сотни преодолели беспрепятственно, а дальше начался обстрел.
– Дырки! Дырки! Дырки! – заверещал Никита. – Моему организму не нужны дополнительные дырки!
– К камням! – рявкнул я, и в два прыжка оказался за спасительным валуном. Упав на землю, перевернулся на спину и перевёл автомат в режим одиночного огня. Никита упал рядом и полил Китай и всю его армию отборным матом. Перестав ругаться, затараторил:
– Уфимцев разведчик! Почему случилась атака? Как он смог проворонить наступление? Где передовая? Почему там не выставлено заграждение? Их что, всех разом убили? Где связь?
– Не кричи, – потребовал я. – Уфимцев тут не причём. Нас предали. Это единственный ответ на твои вопросы.
Никита приподнялся и приготовился к стрельбе. Пуля ударила в камень, высекла осколки, которые попали писателю в лицо и глаза. Он спрятался обратно и начал энергично тереть их.
– Падлы! Твари! Лёха, они спускаются. Скоро в ход пойдут гранаты…
Свист и следом взрыв. Граната, выпущенная с реактивного гранатомета, ушла в центр лагеря. Я осторожно выглянул и увидел на склоне гранатометчика, который пытается добежать до укрытия. Брызги крови и он упал. Пуля попала в голову. Пограничники времени даром не теряют. Ответный огонь по их позиции машинально заставил меня спрятаться обратно. Снова свист и еще одна реактивная граната ушла в полёт. Теперь по позиции пограничников. Стрелок немного промазал, и она воткнулась в землю, не долетев до нужного места двадцати метров. Взрыв поднял кучу земли и пыли в воздух, тем самым скрыв пограничников от китайцев.
– Погнали, – скомандовал я и рванул к лагерю, до которого осталось совсем ничего. Никита побежал следом.
Шквальный огонь ударил по нам. Свист пуль, чудом не попадающих в нас. Остатки обороны лагеря среагировали вовремя и ответили китайцам прицельным огнём. Стрельба по нам прекратилась. Враг переключился на вновь появившуюся угрозу и прижал парней Уфимцева. На это потребовалось несколько секунд, которые невыносимо нужны мне и Никите. Мы смогли добежать до первого повреждённого контейнера и укрыться в нём. Я тут же занял позицию лёжа у мощной пробоины и начал целенаправленный поиск китайцев. Двоих нашел в позиции лёжа на выходе из ущелья. Справа и слева от выпирающего острого камня.
Плавное нажатие на спуск и китаец отправился к своему богу. Второе нажатие и еще один отправился туда же.
– Лёха, позиция дерьмо, – крикнул Никита, устроившийся с другой стороны контейнера. – Нужно забраться повыше…
Я мысленно воссоздал картину лагеря Тяжелый Перевал и окружающей его местности. С того ущелья, откуда мы пришли, и где засели пограничники – на высоту не забраться. Слишком крутые склоны. С других ущелий можно, но для этого нужно перестрелять всех китайцев. Задача не выполнимая. Мы в полукольце. Есть вариант отступления, но он опасен. Путь до ущелья к пограничникам простреливается как на ладони. Нас расстреляют и прихлопнут гранатометами.
– Наверх нам не забраться, – крикнул я в ответ. – Будем пробиваться к Уфимцеву, если он ещё жив.
– Ты первый, – кивнул Никита. – Попытаюсь прикрыть!
Я выскочил из контейнера и понесся по лагерю на максимально возможной скорости. Много… очень много мертвых бойцов. Парни Уфимцева отдали жизнь не успев взять в руки оружие. Китайцы поступили подло. Война, будь она проклята. В ней всегда много подлости…
Пятьдесят метров остались позади. Двадцать метров и буду в относительной безопасности. Контейнеры и подбитые вертолёты уже на виду. Один из бойцов выдал позицию, показав куда бежать. Я ускорился…