– Моё барахлишко там лежит, в вашем не нуждаюсь.
– Твоя машина? – удивился он.
– Ну не твоя же, – сквозь смех ответил я.
– Минута на сбор, – недовольно буркнул капитан.
Я не стал ничего говорить. Минутой отделаться точно не получится. Надеть Кобру не в спортивный костюм запрыгнуть. Пропитанный потом лёгкий спортивный костюм, в котором довелось ходить последние пару суток, остался в комнате. В него не полезу точно, лучше уж Кобра, она хотя бы чистая. Относительно, конечно.
Закончив собираться, запер Тигр и пошёл в строй. Шлем повесил на пояс, дабы остаться узнаваемым. Ворота уже открыли. Недалеко от них, урча дизельными моторами, встали почти десяток БМП и БТР.
– Ух ты ж ептить! – воскликнул один из бойцов, первым увидевший меня. – Нихеровый такой костюмчик!
За несколько секунд я превратился в объект всеобщего внимания. От ненужной известности меня освободил капитан Голый, громко закричав:
– Грузимся!
Я направился вместе со всеми.
– Новенький, подойди, – позвал капитан. – Поговорить надо.
Я лениво подошёл.
– Хороший костюмчик, – похвалил он. – Где взял, колись?
– В спецназ ФСБ устройся, такой же выдадут, – соврал я.
– Ты федерал? – с опаской поинтересовался капитан.
Врать так врать решил я и ответил:
– Он самый.
– А звание какое?
– Капитан.
– Молодой для капитана.
– Внеочередное за большие заслуги перед родиной получил. Полгода назад лейтенантом был.
Капитан протянул ладонь и вежливо сказал:
– Извини, если грубоват был. Не знал, что ты офицер. Получается, мы с тобой равные. Командовать не буду. Делай, что хочешь, можешь спать идти. Бойцов хватает, справимся.
– Поеду с вами, – ответил я и, дружески приобняв капитана, повёл его в сторону техники. Он не стал сопротивляться. Я решил развеять ложь:
– Вот видишь, капитан Голый, как всё получилось. Ты же можешь быть нормальным, не орать, а находить подход. Проще будь, люди любят, когда к ним с душой. Я не капитан вовсе, а старший сержант. Будь здоров, короче…
Оставив капитана, рванул к ближайшему БТР, на броне которого расположились несколько бойцов. Сидящий у края протянул руку и помог взобраться. Когда я сел, он показал на Голого, бредущего к другому БТР и спросил:
– Чем ты его так озадачил?
– Проще к людям быть попросил…
Нас повезли не в сторону Оренбурга, а к границе Казахстана. По пути разговаривал с бойцами и узнал много интересного о их жизни. Каждый жилой блок по очереди занимается зачисткой территории, в сам Соль-Илецк зараженных и мутантов стараются не пускать. Здесь их зовут по-другому, кадаврами и суперкадаврами. Я с этим не согласен, потому что кадавр это устаревшее название трупа. Мутанты трупами не являются, живее нормальных людей будут, твари.
Зачистку от прущих к людям зараженных стараются проводить далеко за городом, при этом остающиеся трупы хоронят. Для тех, кто попал на зачистку, задачи просты. Ликвидировать угрозу и перетаскать все трупы в одно место. Позже приедет техника и закапает их. По сути ничего сложного, но, что ни странно, везде бывают неприятности.
Проехав по дороге около десяти километров, свернули на неубранное поле пшеницы и поперли по нему. Топтать хлеб не понравилось, даже сидя на броне. Какого мехводам не знаю, добро пропадает в немыслимых масштабах.
Боец по имени Вова, сидящий ко мне спиной, вновь решил заговорить:
– Руслан, километра через три будет место зачистки, ты его узнаешь. Обычно твари накатанной тропой прут, так и сегодня решили. Значит, издалека идут. Тех, что с соседних населённых пунктов, мы давно перебили.
– А почему техника не помогает? – поинтересовался я. – Или такого решение командования? Журавлёв вроде толковый мужик. Вычисляете квадрат, ждёте пока в него войдут твари и кроете гаубицами. Всяко лучше, чем вручную истреблять.
– Мы били техникой. Гаубицы сильны, не поспоришь, но со снарядами беда. Журавлёв экономный в этом плане до ужаса, боится трудных времён. Иногда всё-таки разрешает применять технику, когда зараженных слишком много. Даже сегодня нам будут немного помогать БТРы и БМПшки.
– У гаубиц есть один минус, в сравнении с легким стрелковым оружием, – вмешался в разговор ещё один боец. – Уборка всегда труднее истребления. После гаубиц убираться просто невыносимо, если ты понимаешь о чём я.
Я понял. Гаубицы бьют беспощадно. Вместо тел с аккуратными отверстиями приходится собирать отдельные фрагменты.
Маршрут кончился в том месте, где поле начинает понижаться. От пшеницы в этом месте не осталось и следа, несколько десятков гектаров земли до ужаса перепаханы. В некоторых местах высятся свежие невысокие курганы, под которыми покоится множество мутантов и зараженных. Роль боевых точек выполняют привезённые откуда-то открытые прицепы от фур, в количестве пятнадцати штук. Каждый прицеп поставлен на расстоянии не более десяти метров. Получилась своего рода линия, с которой можно с лёгкостью вести прицельный огонь и при этом находится на возвышенности.
Техника выгрузила бойцов и заняла позиции между прицепами, готовясь оказать поддержку в любой момент. Нам достался последний прицеп с правого фланга. Из плюсов – это самая высокая точка поля. Из минусов – надеется не на кого. Попрут в обход и будет туго. Я пожалел, что не взял снайперскую винтовку, ситуация просто требует её применения. Опыта стрельбы на большие расстояния у меня ноль, поэтому можно было бы потренироваться. Почему никто не предупредил?
– Дрон прошёл, – сказал Вова, показав на затянутое тучами осеннее небо. – Видишь?
Я посмотрел в небо. Несколько секунд потребовалось, чтобы найти дрона. Вместо дрона увидел военный беспилотный самолёт, улетевший вперёд и идущий на разворот.
– Это не дрон, – сказал я. – Самолёт беспилотный, дроны на подобное не способны.
– Ты про квадрокоптер, что ли? – удивился Вова. – Какая разница? Все они беспилотные, все они дроны.
– Ну да, – согласился я. – Разницы нет.
Смертоносная орда явила себя только через час. Спустя двадцать минут она перестала быть смертоносной. Спустя ещё шесть часов мы выдвинулись в обратном направлении, на половине пути разминувшись с огромным экскаватором, медленно ползущим на гусеницах и идущим за ним не менее огромным фронтальным погрузчиком.
О том, что поехал на зачистку, а не отказался от неё, пожалел раз двадцать. Отлынивать от работы не стал, пахал наравне со всеми и даже больше. Вернулся в тюрьму-убежища до ужаса уставший, хоть заново спать ложись.
Переодевшись, убрал Кобру в машину и отправился к блоку тюрьмы, в котором нас поселили. Тёма Белозёров догнал меня на половине пути. По его внешнему виду понял, что он чем-то расстроен.
– Здарова, Руслан! Программиста я не нашёл. Всех расспросил, нет их у нас. Хакеров тем более. Все смотрят как на идиота. Эта первая новость. Вторая – Журавлёв интересуется инцидентом в столовой. Так же он требует привести к нему капитана, отправившего тебя на зачистку и сделать ему выговор. Я свой уже получил. О том, что мы знакомы, ему известно. Мне дали указание докладывать о любых твоих действиях. Точнее, о всех. Третья новость – тебя хотят отправить в Тоцкое. Сразу скажу, что там задница. Четвёртая новость – Журавлёву не терпится узнать о инциденте в столовой из твоих уст…
– Постой, – остановил я. – Давай с самого начала. То, что хакера ты не нашёл, мне понятно. Что с капитаном Голым? Где он?
– Скорее всего уже у Журавлёва.
– Жди меня в коридоре у нашей комнаты, мне срочно нужно посетить Журавлёва…
Не без помощи населения удалось найти кабинет начальника тюрьмы, ставший кабинетом Журавлёва, среди запутанных коридоров. Двое бойцов у двери, конечно, не впустили.
– Не велено, – спокойно сказал правый. Лицо каждого скрывает маска. Оба похожи, словно близнецы, даже роста одного.
– Голый там? – поинтересовался я.
Левый боец кивнул.
– Сообщи Журавлёву, что причина инцидента прибыла, – потребовал я.
– Не велено, – идеально повторил реплику правого бойца левый.
– Велено или нет – плевать! Мне нужно войти!
– Не велено! – громко и в голос ответили бойцы.
Дверь открылась и на меня посмотрел Журавлёв.
– Лёгок на помине, – буркнул он и жестом пригласил войти.
– Всё-таки велено, – сказал я бойцам и вошёл, закрыв за собой дверь.
Капитан Голый сидит на стуле, виновато потупив взгляд. Увидев меня, он немного оживился. Посмотрев на Журавлёва, снова сник.
– Разносите капитана за то, что он отправил меня на зачистку? – с вызовом поинтересовался я и облокотился на столик у стены.
– Ты сядь, – потребовал Журавлёв и указал на стул, стоящий рядом со стулом капитана.
– Постою.
– Разношу, – кивнул Журавлёв. – Или ты не согласен?
– Нет, не согласен ни капли. Капитан всё сделал правильно, я мог не ехать, но не зная порядков всё-таки решил действовать как все. То, что на зачистку берут самых неопытных, мне так же было неизвестно. То, что зачищать приходится не опасных мутантов, а в большинстве обычных зараженных, узнал будучи на позиции. Ещё у ворот Голый предлагал мне остаться, но я не захотел. В чём его вина?
– Ты предлагал? – поинтересовался Журавлёв у капитана. Тот ответил, глядя в пол:
– Уже говорил, что предлагал.
– Тогда вопросов нет, капитан, – гораздо мягче сказал Журавлёв. – Свободен.
Капитан Голый, не веря в случившееся, резко встал. Взглянув на меня, еле заметно кивнул и поспешно исчез за дверью. Я сел на его место.
– Час назад у меня группа на задание ушла, – начал рассказывать Журавлёв. – Точнее, две группы, одна в Оренбург, другая в Тоцкое. Там не просто зачистка от зараженных, там работа руками в условиях присутствия опасных тварей. Мутантов, или по-нашему суперкадавров. Ты должен был присутствовать в одной из групп, твоя подружка тоже. Не уехали вы по глупой ошибке, которую ты создал сам.
– В чём проблема, генерал? – повысив голос спросил я. – У нас есть транспорт. Надо, сядем и догоним твои группы за несколько часов. Годится такое решение?