рсии и скрытно передвигаться они не были обучены. Нам придётся работать втроем. А затем впятером, когда доберемся до Артема и Уфимцева. В данной ситуации малый отряд даже лучше. Проще будет спрятаться.
— Плохо, что нет взрывчатки. — сказал Алексей, меняя привычную черную «КОБРУ» на ее камуфляжную версию. Еще в восемнадцатом году специалисты из «Прометея» разработали очень достойную раскраску, и полностью отказались от американского «МальтиКэм», признав его неудовлетворительным. А ведь когда-то на него был большой спрос.
— Надеюсь она нам не пригодиться. — сказал я, собирая Лобаевскую винтовку «Диверсант», — Нужно будет прихватить с собой два запасных костюма парням по размеру. Пять градусов плюса и сильный дождь. Могут легко словить пневмонию.
— Не словят. Они ребята крепкие. Потерпят. — сказал Алексей, заканчивая с костюмом, — Но аптечку нужно прихватить.
— Вы оба прямо светитесь. — спокойно сказал Таро, разглядывая катану, словно видит ее впервые, — Соскучились по работе?
— Ты не представляешь, как. — ответил я, раскладывая пустые магазины по столу, и вскрывая цинк с патронами.
— Сегодня ночью будет жарко! — воскликнул Алексей, взвешивая винтовку «Выхлоп» в руках, — Не все переживут ее…
Колона прошла мост через Обь и идущий впереди БМПТ «Терминатор-3» взял направление на армейскую часть. Матвей Савельев вновь сел за управление бронеавтомобилем «Тайфун-У», и ехал за конвоиром самым первым. Неизвестные захватчики действовали грамотно. Разбив колонну на четыре части, они выслали в поддержку шесть БМП «Курганец» и уже перед мостом отпустили три танка обратно. Матвей просчитал все возможные варианты. В отсутствии поддержки танков можно было попытаться дать захватчикам бой. Но потери все равно оказались бы слишком велики, поэтому решение сдаться стало самым оптимальным. Максимум сутки и помощь придет.
Армейская часть оказалась очень грамотно переоборудована. Пулеметные точки, усиленный рвами забор. Вот только трупов Матвей не увидел. Даже следов. Все выглядел слишком обжитым, что вскоре подтвердилось.
Выгружали захваченных бойцов очень грамотно. Под пристальным наблюдением пушек и автоматов. Как только Матвей спрыгнул на землю, его тут же скрутили, а руки зафиксировали за спиной строительными стяжками. Один из бойцов в костюме «Горка» воткнул ему ствол автомата между лопаток, и подталкивая, повел к трехэтажному зданию. Дождь лил не прекращая, и одежда быстро намокла. До здания не довел. Остановившись на плацу, он поставил Матвея на колени, и сделав несколько шагов взял на прицел.
— Вы так со всеми пленными поступаете? — оскалившись спросил Матвей, наблюдая за тем как ведут других бойцов.
— Сиди смирно и не тявкай. — отрезал конвоир, не изменившись в лице. Двадцати пятилетний мальчишка возомнивший себя героем. Серьезный вид, полнейшая отрешённость от происходящего. Получил приказ — выполняет. Вот только автомат держит не умело. Совсем еще зеленый и скорее всего даже не служил в армии. Когда придут Смирнов, Шухов и Кириенко, у таких парней не останется шанса. В какой-то степени Матвею стало жалко своего конвоира.
Меньше чем за десять минут всех пленных поставили на колени в две шеренги, и взяли под прицелы автоматов. Просканировав местность, Матвей легко обнаружил двух снайперов. Скорее всего за спиной еще двое.
Один из конвоиров медленно обошел пленников, вслух пересчитывая количество. «Семьдесят семь» — мысленно закончил одновременно с ним Матвей.
— Что будем делать Матвей Григорьевич? — шепотом спросил один из бойцов, сидящий рядом.
— Ждать. — коротко ответил Матвей.
Боец промолчал.
Из трехэтажного здания с зонтом в руке вышел коренастый мужичек и направился к пленникам. Остановившись в середине шеренги, он медленно обвел пленников взглядом.
— Сколько? — спросил коренастый. По голосу Матвей узнал недавнего незнакомца, говорившего с ним по рации.
— Семьдесят семь. — ответил счетовод, ежась под неутихающим дождем.
— Хорошая цифра. Добрая. Много новой раб силы. — проговорил коренастый довольно громко. — Кто командир? Встать!
Матвей Савельев непринужденно поднялся, и мотнув головой, стряхнул воду, стекающую по лицу.
— Этого в штаб. Остальных в третий ангар. По семеро на контейнер. Воды и еды не давать, одежду… — коренастый задумался, — одежду оставьте.
Развернувшись, он быстрым шагом направился в здание, сгорбившись и прикрываясь зонтом от ветра и дождя.
Двое парней с автоматами завернули Матвею связанные руки, и не церемонясь потащили в штаб. Оказавшись в слабо освещенном коридоре, он всю дорогу пока его вели запоминал расположение комнат. В отличии от старых типовых казарм, тут было немного по другому. В конце коридора его остановили напротив широкой двери, на которой белыми буквами было написано «Генералиссимус». Матвей усмехнулся, не обращая на боль в вывернутых суставах. Убить конвоиров он мог даже с связанными руками, вот только дальше оказался бы в ловушке.
В дорого обставленную комнату его завели очень аккуратно. Коренастый бросил на Матвея ничего не значащий взгляд, и продолжил покуривать сигару.
— Развяжите ему руки. — бросил коренастый и выпустил густую струю дыма.
— Не советую этого делать. — спокойно сказал Матвей.
— Это почему? — спросил коренастый, заинтересовавшись.
— В целях безопасности. С развязанными руками мне захочется убивать.
— Тогда не развязывайте. — сказал коренастый, — Помниться я обещал тебя отыметь. Могу сделать это прямо сейчас.
— Не думал, что попаду в общину сексуальных меньшинств. — скалясь сказал Матвей, — Но когда прочитал надпись на двери — окончательно убедился. Только гомики способны на подобное извращение.
Приклад автомата ударил между лопаток, и Матвей упал на колени. Болью его трудно было удивить.
— Это тебе за гомиков. — сказал ударивший. — Думай, прежде чем говорить.
— Олег, остынь. — пробормотал коренастый. — Не стоит обращать внимание на глупого человека. Мы выше этого.
— Простите меня господин Генералиссимус. Этого больше не повториться. — сказал Олег.
— Как тебя зовут? — спросил коренастый.
— Император Матвей Савельев. Первый и великий. Единственный и не повторимый. Святой и целомудренный. Повелитель Евразийского континента и всей вселенной. — выпалил Матвей скороговоркой, и засмеялся.
— Ты разговариваешь с Генералиссимусом Василием Огурцовым! — рявкнул коренастый. — Я могу убить тебя!
— Ты меня хочешь смертью напугать? — спросил Матвей холодным голосом. — Она давно ходит за мной по пятам. — поднявшись на ноги, он распрямился и слегка улыбаясь, продолжил. — Давай я буду называть тебя ВасяГен. Производная от имени и звания. — подняв голову вверх, Савельев громко захохотал. Мощный удар прикладом лишил его сознания…
— В карцер его. К Соболеву. — сказал Огурцов. — Раздеть и не кормить. Пусть подумает. Глядишь спеси поубавиться.
Матвей очнулся в полной темноте и с адской болью в затылке. Рука не хотела слушаться и он с трудом сумел дотянуться до головы. Деревянные пальцы не позволили определить степень повреждения. Облизнув их, он почувствовал солоноватый привкус крови. Сильный холод пробрался до костей, и заставлял дрожать. Попытка подняться не принесла успеха. Единственное, что вспомнил — как его ударили по голове и он отключился. Шершавый бетонный пол и такие же шершавые стены.
— Старайся шевелиться как можно меньше. — сказал хриплый мужской голос напротив, — Кровь уже остановилась, но рана серьезная. При травме головы всегда большие кровопотери. Но ты крепкий. Очнулся очень быстро.
— Кто-ты? — спросил Матвей, с трудом выдавив слова.
— Тихон Соболев. Такой же пленник как и ты. — ответил товарищ по несчастью. — Тебя за что в карцер посадили? Отказался работать?
— Матвей Савельев. Полковник ФСО. Мы попали в засаду. Рисковать бойцами не стал, поэтому решил сдать без боя. БТРы против танков не выстоят.
— Два полковника в одной дыре. — пробормотал Тихон, издавая звук отдаленно напоминающий смех, — Только я из отряда «СОБР». Командиром был.
— Давно ты здесь? — спросил Матвей.
— Две недели. А в карцере уже пятый раз. Им проще убить меня, чем попытаться сломать. — ответил Тихон.
— Сколько человек живет на этой базе? Что они из себя представляют? — спросил Матвей.
— «Дети Апокалипсиса» — кучка свихнувшихся религиозных фанатиков, во главе с Императрицей и тупым Генералиссимусом. Всего около пятисот человек. И двести рабов. — объяснил Тихон.
— С Генералиссимусом я уже знаком. — сказал Матвей, пытаясь привыкнуть к холоду. Одежды его лишили всей. — А вот о Императрице не знал. Кто она?
— В живую не видел. — ответил Тихон. — Она в бункере сидит. Но знаю, что зовут Ксения.
— Знавал я одну Ксению. Неудачная попытка стать президентом. Ненависть к власти и особенно к народу. Но она должна была сгинуть в мегаполисе вместе с остальными. Или где-нибудь за границей. На курорте. — Матвей с трудом сумел встать, и нащупал рукой потолок. — Мало ли сколько Ксений могло учудить такое.
— Это точно. Но именно эта совсем повернутая. — сказал Тихон. — Почему ты не рискнул дать бой? Лучше умереть, чем заживо гнить в этой могиле.
— Потому что я не собирался губить ребят. На моих плечах и так висит непосильный груз смерти хороших парней. — ответил Матвей. — Помощь придет. Пятьсот человек это много. Но парни, которые придут нас спасать должны справиться.
— За тобой придут? — спросил Тихон, заметно оживившись.
— Придут. В течении суток. И не оставят от этого места камня на камне. — ответил Матвей, огромными усилиями разминая затекшие конечности.
— Если отряд будет численностью не менее тридцати человек, и они грамотно сработают, то все должно получиться. Ночная диверсия. Убрать снайперов. Подорвать технику. Большая часть обитателей не нюхала пороху реального боя. Устроить им хаос и они разбегутся по углам как испуганные мыши. — предположил Тихон.