я по лесу с винтовкой наизготовку, я порадовалась, что заклеймила Харли вместо его бывшей предательницы.
Он не расходовал патроны впустую. И никогда не промахивался. В отличие от меня. Я еще училась. Мы старались беречь боеприпасы, но без практики не поднатореешь.
Сегодня утром я была особенно встревожена, проснулась до рассвета и оставила Харли в палатке спать как сурка. Мне хотелось самой добыть нам пропитание.
Услышав шорох, я вскинула винтовку и пошла на звук. Между деревьев я увидела оленя. У меня зачастило сердце, и я положила палец на курок. Харли велел мне не стрелять в крупную дичь, пояснив, что калибр маловат. Закусив губу, я раздумывала, попробовать или нет, когда до меня донеслось тарахтенье двигателя. Я развернулась так резко, что чуть не выронила оружие. Звук становился громче, и я задалась вопросом, уж не приехал ли кто-нибудь к нам.
Закинув винтовку за плечо, я бросилась к нашему лагерю, где в воздух вздымалось облачко дыма от разведенного мною утром костра.
— Харли! — закричала я, как только впереди замаячила палатка.
Он выскочил из нее в одних боксерах, вооруженный и готовый убивать. Харли был очень красив. Иногда мне не верилось, что он был моим и больше ничьим. При виде меня он расслабился и опустил пистолет.
— Детка, в чем дело?
— Машина. Я решила поохотиться и услышала шум двигателя, — я замолкла, и снова раздалось тарахтенье.
Выругавшись, Харли поспешил обратно в палатку, чтобы одеться. К его возвращению вдалеке показался грузовик.
— Стой позади меня, и если придется, стреляй из винтовки, — тихо прорычал Харли.
От страха меня передернуло, но я крепко сжала приклад, готовясь выстрелить в случае необходимости. Грузовик остановился. Из него выскочил старик в рабочем камуфляжном комбинезоне и со щекой, округлой из-за понюшки.
— Это частная собственность, — заявил он, сплюнув на землю и хмуро оценив Харли. — Вы должны уехать.
— Мы застряли. У меня имение в Монтане, и мы ехали туда. Мы с женой не хотим никому навредить, — заявил Харли. — Просто проезжали мимо и увязли.
Старик прищурился.
— Здравствуйте, — нервно улыбнулась я, выглянув из-за Харли.
— Я Эд, — представился старик, немного расслабившись при виде меня. — Это моя земля, и за последние две недели мне хватило нарушителей. Я просто хочу, чтобы моя семья была в безопасности. Я вынужден попросить вас уехать.
— Мы бы с радостью, — согласился Харли. — У вас нет троса, чтобы вытянуть нас из ямы?
— Думаю, трос найдется, — подойдя к пикапу, старик осмотрел увязшее колесо. — Как давно вы буксуете? — он снова сплюнул. Старик насупился, и морщины на его загорелой коже стали заметнее.
— Две недели, — ответил Харли. — Как там дела? — он подразумевал США.
— Плохо, парень, — стиснул зубы Эд, помрачнев еще больше. — Проклятая страна летит ко всем чертям. Два дня назад мне пришлось застрелить человека.
— Можно поточнее? — напрягся Харли, и я съежилась за его спиной.
— Один урод решил, что может подкрасться к моему дому и зарезать моих цыплят, — пожав плечами, Эд снова сплюнул и, вернувшись к грузовику, порылся в кузове. — Вот я в него и пальнул.
Меня охватил ужас, и я крепче вцепилась в ружье. Нервно глянув на меня, Харли кивком указал на пикап.
— Сядь в машину, — одними губами произнес он.
Послушавшись, я быстро забралась в салон и заперлась. Старик показался мне расстроенным и страшным. Пока он прицеплял трос к бамперу нашего пикапа, я сидела в салоне. Харли быстро сворачивал лагерь. Забравшись ко мне, он был напряжен.
— Мне он не нравится, — прошептала я.
— Мне тоже. Нам нужно поскорее вернуться на чертову дорогу, — напряженно посмотрев на меня, Харли сжал мое бедро. — Не знаю, что нас ждет, но не чувствую себя в безопасности на его земле.
Несколько минут спустя нас вытащили из ямы, и мы поехали по главной магистрали, оставив пугающего старика позади. Печка работала и согревала мои замерзшие конечности, но я никак не могла расслабиться. Как не мог и Харли, судя по его хватке на руле, от которой побелели суставы. На дороге никого не было, что весьма тревожило. Конечно, нам встречались припаркованные и брошенные машины. Дорогу вокруг них усеивало битое стекло.
— Две недели очень долгий срок, — пробормотал Харли, переплетя наши пальцы.
— Куда все пропали? — спросила я.
— Не знаю, но опасность может поджидать нас за каждым углом. Нам нужно быть начеку. Стреляй в любого, кто даже просто странно на тебя посмотрит, — он сжал мое бедро, не переставая напряженно осматривать дорогу и окрестности.
— Харли, — выдохнула я. — Мне страшно.
— Мне тоже, детка, — он быстро чмокнул меня в щеку. — Мне тоже.
***
— Здесь безопасно? — спросила я, когда мы свернули на длинную тихую лесную дорогу. У нас заканчивалось топливо в баке, и мы не ели с прошлого вечера. Харли не хотел останавливаться и ехал до самой ночи.
— Безопаснее, чем на главной дороге, — сказал он, съехав на обочину. — Куда пропали люди?
— Не знаю, — сглотнув, я пожала плечами. За весь день мимо нас не проехало ни единой машины. Ни одной за много часов.
Харли выбрался из пикапа и пока заправлял бак, я нашла в кузове немного венских колбасок и банку сладкой кукурузы. Ужинали мы спешно, чтобы не задерживаться на одном месте. Нам нужно было добраться до Монтаны. Судя по дорожным знакам, мы были где-то в Миннесоте неподалеку от границы Северной Дакоты.
Радио молчало.
Пока мы ехали в темноте, на магистрали не промелькнуло ни малейшей вспышки света.
Казалось, весь мир просто исчез.
— Мне не нравится ездить ночью, — проворчал Харли. — Такое чувство, что мы как на ладони.
— Значит, остановимся?
— Да, — почесав бороду, он утомленно посмотрел на меня, — но мы не будем ночевать под открытым небом. Поспим в машине. Если с тобой что-нибудь случится, я никогда себе не прощу, — хрипло добавил Харли.
Я кивнула, не решившись заговорить и боясь расплакаться. Когда социальный работник усадил меня на стул в кабинете директора и сообщил, что погибли мои родители, я была опустошена и испугана. Но ничто не могло сравниться с ужасом сего момента, охватившим меня и сковавшим мой живот. Я за свою жизнь побывала во множестве неоднозначных страшных ситуаций и могла сказать, что никогда еще так не влипала. Ни разу.
Проехав через непроглядную тьму, Харли припарковался позади заброшенного здания и заглушил двигатель.
— Сегодня я тебя согрею, — заверил он. — Иди ко мне.
Забравшись на колени своего огромного бородача, я оседлала его и легла ему на грудь. Он гладил меня по волосам, и я слушала, как дико громыхало его сердце. Харли нервничал. Сжав объятия, я запрокинула голову и поцеловала его идеальные губы.
— Мы справимся, — уверила я. — Доберемся до твоего дома в Монтане. С нами ничего не случится. Ни в коем случае. Мы только нашли друг друга.
— До нашего дома. Доберемся до нашего дома, — исправил Харли.
Запустив пальцы в его спутанные волосы, я страстно поцеловалась с ним, надеясь передать ему свои всепоглощающие чувства. Член подо мной затвердел, и я бесстыдно потерлась об него. Харли застонал и без малейшего предупреждения начал срывать с меня одежду. Было непросто раздеться в тесном салоне, но я умудрилась стянуть с Харли рубашку, расстегнуть его штаны и снять свои. Зарычав, он сорвал с меня футболку и впился пальцами в мои бедра. Еще несколько секунд, и я освободила член, тут же скользнув на него. Мы с Харли застонали в унисон.
— Боже, ты охрененно совершенная, — выдохнул он у моих губ, приподнимая бедра мне навстречу. — Совершенная и только моя.
Меня уже не смущало, что я не брилась пару недель и не купалась. Казалось, Харли не отталкивала моя не ухоженность. Более того, он хотел меня еще безумнее и сильнее, чем прежде.
Вместе с ним на сидении пикапа я почти забыла, в какой опасной стране мы жили. Снаружи нас поджидали террористические атаки и ужасающие угрозы.
— Харли, — прошептала я у его губ во власти приближавшегося оргазма.
— Да, красавица? — Харли был напряжен и пожирал меня взглядом.
— Я тебя люблю, — выпалила я, внезапно почувствовав острую потребность признаться.
— Я тоже люблю тебя, детка, — он большой ладонью ухватил мое лицо. — Ты и я против всего проклятого мира.
Харли снова толкнулся в меня, на сей раз сильнее, и я потерялась в оргазме, охватившем меня от макушки до пят. Все еще дрожа, я чувствовала внутри потоки кульминации Харли. Наши любовные ласки отняли у меня остатки сил, и я упала ему на грудь. Он держал меня в своих мощных руках и обнимал, пока мы были связаны смягчавшимся членом, по-прежнему остававшимся во мне. Послевкусие наших признаний никуда не делось. Я ни капли не сожалела о своих словах. Несколько недель назад я бы посмеялась над доверчивой влюбленной женщиной, в которую превратилась рядом с Харли. Я бы велела ей держать себя в руках. Но теперь…мне было хорошо. В новом адском мире у меня был собственный кусочек рая в лице огромного бородатого татуированного самца.
Пока я дремала, Харли разделил нас и обтер меня. Остаток ночи мы неловко ютились на многоместном сидении пикапа и пытались поспать. Увы, почти все время я смотрела в темноту и беспокоилась о нашем будущем. Слава Богу, Харли крепко спал и даже пару раз всхрапнул. Когда солнце начало подниматься над горизонтом, я решила выбраться из машины, справить нужду и поискать нам что-нибудь на завтрак.
Схватив гигантскую рубашку Харли, я накинула ее и надела на босу ногу свои теннисные туфли. Было холодно, и я ускорилась.
— Вот черт, — прошипела я под порывом холодный ветра, овеявшего обнаженные части моего тела. Тихо прикрыв за собой дверь, я практически бегом бросилась к зданию. Только я собралась присесть на корточки и сделать свое дело, как услышала чей-то голос. Чьи-то слова. Меня моментально охватила паника.
За словами последовал смех.
Низкий и мужской.
Кажется, смеялось несколько человек.