Когда Вера вышла из роддома в холодный осенний день (надеюсь, ты не настолько наивна, чтобы ждать теплую встречу с букетом цветов, фотографией на память и поцелуем), она обернулась и посмотрела на окна.
Эти несколько дней, будто целая жизнь.
- Господи, спаси и сохрани, - она перекрестила родильный дом и ушла. Одинокая, подгоняемая ветром женская фигура со свертком в руках.
Часть I. Видеть сны.
1.
Полдень. Раскаленный асфальт. Лето две тысячи тридцать третьего года от рождества Христова выдалось чересчур жарким. В предыдущие годы температура тоже поднималась до сорока градусов по Цельсию, но тогда казалось, что погода просто меняется, и за жарой последует желанная прохлада. На Урале такой жары не было никогда, и местные ученые говорили о последствиях глобального потепления, об изменении уральского климата, строили прогнозы на будущее и гадали об изменениях в жизни людей. Оптимисты рассуждали о возможности двух урожаев в сельском хозяйстве, конечно, при разумном использовании водных ресурсов. Пессимисты предвещали засуху и голод. Чиновники подсчитывали доходы от экономии энергоресурсов, которые не использовались для обогрева жилья, а врачи говорили об гигантских озоновых дырах в атмосфере и резко возросшем риске рака кожи.
В любом случае, изменить что-то уже было невозможно.
Под унылым тополем, высохшие листья которого не давали хорошей тени, пара студентов пьет пиво. Инна вышла из прохладного каменного здания в полуденный зной, но даже быстро появившееся ощущение липкого тела не изменило её хорошего настроения от сдачи последнего экзамена. Сессия позади, можно оттягиваться все лето. Пусть даже оно такое непривычно жаркое.
Стройная, длинноногая, в облегающем легком платье до пят, с открытыми плечами и глубоким декольте - она знала, что выглядит эффектно, поэтому спиной почувствовала лениво раздевающие взгляды студентов под тополем (и это было приятно, она даже глупо улыбнулась этому чувству). Инна воткнула в ухо наушник от висящего на шее мобильного телефона и под звуки блюза пошла по пустынным улицам, стараясь больше находиться в тени и направляясь в сторону сквера - место встречи с подругами. Дружили они со школы, сейчас учились в разных институтах, но раз в неделю встречались в условленном месте, чтобы просто поболтать о новостях, посмотреть друг на друга, обсудить общих знакомых. Они были разные, но им было интересно вместе. Познакомившись в первом классе, они прошли через всю школу, ссорясь и мирясь, рассказывая друг другу свои и чужие проблемы, проводя вместе каникулы и школьные дни.
Саша, увидев Инну, первым делом спросила, словно они не расставались на целую неделю:
- Ну, как, у тебя получилось с твоим суперменом от большого тенниса?
- Нет. Я смотрела на него, как ты меня учила, томно и слегка прищурившись, делая ему вот так, когда он смотрел на меня, - Инна медленно провела кончиком языка по верхней губе, - как бы невзначай прикасалась к нему рукой, а вчера подошла и прямо сказала, что он мужчина моей мечты и что я хочу быть с ним. И что ты думаешь он ответил?
-Что? – выдохнули разом Саша с Леной.
-А он в ответ - лучше, говорит, пенис в руке, чем девица на мне. И заржал, онанист хренов.
- Что, прямо так и сказал!
- Голубой, наверно, или мастурбант гребаный, - сказала Лена.
- Нет, - Инна отхлебнула пиво из предложенной Сашей бутылки, - расчетливый ублюдок. Он сейчас с Катькой Овечкиной ходит, тупой толстой уродиной, имеющей папу вице-президента коммерческого банка.
- Ну, надо же, какой козел! Впрочем, как и все мужчины, - угрюмо сказала Лена, задумчиво глядя вдаль.
- А я, девочки, уже неделю живу с парнем, который в постели ТАКОЕ со мной вытворяет, - Саша, мечтательно закатив глаза, всем своим видом продемонстрировала крайнюю степень восторга. - Мы практически не выходим из спальни. Я с утра «мама дорогая» сказать не могу. - Оксана, в последний год окунувшаяся с головой в половую жизнь, перебравшая уже несколько партнеров и говорившая при встречах только про это, красноречиво жестикулируя, рассказывала об очередном половом гиганте. Инна с Леной, пряча улыбки и подыгрывая ей, всплескивали руками - вау, такой большой! Неужели столько раз!
- Кстати, вон он стоит, меня ждет, - Саша показала на одиноко стоящего у газетного киоска парня небольшого роста.
- Плюгавенький он, что-то у тебя, - поджала губы Лена.
- Стручок, - пряча улыбку, сказала Инна.
- Недобрые вы, девочки. Хотя, ... я тоже так думаю. Но, замуж я за него не пойду, детей от него рожать не буду. А у вас я даже такого не вижу. - Саша, допив бутылку, бросила её в траву, не обратив внимания на неодобрительный взгляд Лены. - Ну, ладно, пойду, была рада вас повидать.
Саша вытянула губы, имитируя поцелуй для каждой из подруг, и пошла к своему низкорослому другу.
- Пока, - улыбнулась вслед Инна.
Лена, проводив взглядом Сашу, серьезно сказала:
- Мы вот прикалываемся над Сашей, а я еще ни разу оргазм не испытывала. С Олегом живу полгода и ... ни разу, - было видно, что она уже давно думает об этом. - Он думает только о себе. Кончит и засыпает, а я лежу и думаю, зачем я вообще это делаю. И этот постоянный страх перед месячными, - придут или не придут?
- Брось ты этого ублюдка. А оргазм можно и без помощников испытать. Мы с мамой и её подругами иногда ходим в сауну, я в бассейне поплаваю голая и вечером уснуть не могу, пока себе рукой не помогу. – Инна помолчала и добавила:
-Даже хорошо, что Ник оказался козлом. Я сейчас не могу себе представить, как бы я с ним это делала. – Инна еще помолчала и, словно разговаривала сама с собой, продолжила:
-Как-то все сразу было неправильно с ним, словно я сама себе внушила, что он мне нравится, а мне он и не нравился. Просто симпатичный парень, а так, по жизни, - урод.
-Да, действительно, как-то все неправильно, для меня онанизм не выход, человеческого тепла хочется рядом, чтоб не только о трахе думал, а чтоб обо мне заботился, чтоб любил, - задумчиво сказала Лена, словно тоже говорила для себя. - А вот бросить - это хорошая мысль, давно назревшая.
Лена откинула голову назад, прищурившись солнцу. Затем, допив пиво из своей бутылки, встала со скамьи, и, подобрав Сашину бутылку, бросила их в урну.
-Ладно, давай оставим это. У тебя какие сейчас планы?
-Домой. Мама ждет с праздничным ужином по поводу окончания сессии, - Инна улыбнулась, вспомнив о маме, - пошли, я тебя до остановки провожу.
Они шли по липовой аллее, протянувшейся практически через весь центр города, любуясь отреставрированными архитектурными памятниками и новыми домами, глядя на группирующуюся молодежь на лавочках, весело проводящих время. Город, где они родились и выросли, с которым связаны все воспоминания их жизни, где им было хорошо. Не замечая этой привычной ситуации и не думая о будущем.
Дома Инну ждал красиво сервированный стол и мама Аня. Сколько себя помнила, она всегда так называла маму, которая, по сути, была её единственной подругой. Отца у неё не было, спрашивать о нем она перестала лет с десяти, так как слышала стандартный ответ - а нужен ли он нам, и разве нам не хорошо вдвоем? У мамы Ани для неё всегда было время. Выслушав её, она при необходимости давала совет (не всегда полезный, довольно часто ненужный, но хорошо хоть не учила жить) или высказывала свое мнение, к которому Инна иногда прислушивалась.
Вот и сейчас, расслабившись от домашней еды и выпитого вина, Инна рассказала о том, как она пыталась соблазнить Ника (вообще-то его звали Николай, но он считал, что это не круто, что его полное имя какое-то провинциально-убогое, словно город в котором он сейчас жил не был провинцией России).
-Инна, - укоризненно сказала мама Аня, - не должна приличная девушка так бесцеремонно предлагать себя, это нескромно.
-Мама, мне уже девятнадцать лет, а я еще ни разу ни с кем не целовалась!
-Еще только девятнадцать, - сказала, снисходительно улыбаясь, мама Аня и, протянув руку к пульту, оживила плазменную панель на стене. Она всегда смотрела новости, предпочитаякруглосуточный Российский Новостной Канал (вдруг в мире случится что-то важное и интересное, а я не знаю). Включила вовремя - диктор рассказывал о землетрясении на западном побережье Американского континента. На экране была карта с Лос-Анджелесом в центре, из которого расходились концентрические круги. Затем справа выступал ученый-эксперт, поясняя возможные причины происходящего и объясняя возможные последствия, а слева пошли кадры воздушной съемки местности.
Смежив веки и лежа на коленях у матери, Инна даже не пыталась слушать, - в последние годы в мире постоянно происходили различные природные катаклизмы, которое воспринимались с привычным равнодушием спокойной жизни. Всего лишь очередное землетрясение где-то далеко, - ужасно, грустно, но меня не касается.
И под бубнящий голос диктора она уснула.
Длинный коридор, окрашенный наполовину в ядовито-желтый цвет, наполовину побеленный, заканчивался окном с серым от грязи стеклом. Двери по обе стороны коридора без ручек, замочных скважин и номеров. Они загадочны своей девственной чистотой, их очень хочется открыть, как любую никогда не закрывающуюся дверь. Она видит свою руку, - бледные дрожащие пальцы тянутся к гладкой поверхности и толкают дверь, которая открывается бесшумно, словно ждет, что её откроют.
Молодая женщина балансирует на краю табуретки, на шее петля, в глазах тоска и обреченность. Она узнала её и, беззвучно открывая рот, кричит, но табурет падает в сторону. Из хрипящего рта вываливается язык, - багровый, отекший, изрезанный глубокими извилинами. Вытаращенные, лезущие из орбит, бессмысленные глаза. Безвольно висящие вдоль тела руки.
Она бросается к телу в попытке спасти, в стремлении освободить вовремя из петли, но, поскользнувшись на чем-то мокром, повисает на теле, своей тяжестью затягивая петлю. Руки скользят по голым мокрым ногам, и она шлепается на пол, запачканный густой красной жидкостью. Давно свернувшаяся кровь застыла на ногах трупа, на дощатом полу, на стенах.