— Это Энджи, она за второго пилота.
Энджи было не разглядеть — шлем и темные очки в пол-лица, к тому же она сидела в кабине и просто помахала нам рукой через стекло.
— Грузимся? — спросил я у Марка и, дождавшись утвердительного кивка, скомандовал своим: — Грузимся!
Первый сюрприз — кресел в вертолете всего шесть, а не тринадцать, как в стандартных военных птичках, и они куда удобней — именно что кресла, а не места для сидения, исключительно задницу пристроить. Ну да, это же спасатель, который должен не десант или груз довезти, а часами крутиться где-то над водой или землей, а люди в машине должны при этом оставаться готовыми к работе. Отлично, получается, с комфортом полетим.
— С дозаправкой? — спросил я у заглянувшего к нам Марка.
— Да, туда больше тысячи двухсот миль, а у нас запас всего восемьсот. В Амелиа-Айленд сядем.
— Часа четыре лететь?
— Примерно, — кивнул Марк.
Группа между тем рассаживалась, убирая сумки из проходов и пристегиваясь ремнями к креслам. Вроде и большой вертолет, но все равно тесновато, потолок низко. Я искоса присматривался — вроде пока все нормально, все держатся уверенно. Хотя люди из «новых», то есть из числа спасенных с материка, не из тех, кто прибыл на острова организованно, в составе разных частных военных контракторов. Тех давно по работам определили, а вот среди выживших искали людей с опытом военной или полицейской службы, формировали из них такие вот группы и отправляли спасать других. А меня, значит, главным поставили — уже само по себе неплохо. И даже не Рэй повлиял, повлияло то, что мы сами на Кюрасао пришли, своим ходом, не спасал нас никто — уже плюсик к будущей судьбе.
Тренироваться долго не получилось, времени на это было совсем мало, но вроде бы сработались — люди и вправду оказались с опытом, пусть все и с разным. Береговая охрана, как раз только из Техаса, армия, охотничий гид, полицейский из SWAT, просто спортсмен-скайдайвер, никогда нигде не служивший — молодой парень из Тампы с крашеными волосами и серьгами в ушах, покрытый татуировками с головы до пят, типичный экстремал. Рик зовут. Но ничего, толковый, стрелять научился быстро, высоты не боится вообще, fast rope — быстрый спуск по тросу с вертолета для него как пешком ходить, легко и естественно. Нормально.
Обежал всех взглядом — пристегнуты, спокойны, настроение… ну, с виду рабочее. Все правильно, нам делом надо заниматься, выживших искать и спасать. Именно нам, как представителям последнего, наверное, организованного человеческого анклава на Земле. Поэтому как-то с ответственностью ко всему этому относишься, всерьез. Нас спасли, теперь наша очередь спасти других.
— Оружие проверить, — сказал я, заодно осмотрев свою «М4».
Патрон в стволе, оружие на предохранителе, реддот выключен, хотя можно и включить, батарейки в этих «аймпойнтах» несколько лет могут работать без перерыва. Но только вопрос: а будут через эти несколько лет новые батарейки? Вот и я ответа не знаю.
А вообще эти автоматы уже из американских военных запасов, а поначалу вооружены все были все больше австрийскими «AUG» — притащили из Залива, они раньше саудовскому воинству принадлежали. Теперь их вроде бы как в мобрезерв перевели, для упрощения логистики.
Зажужжало что-то, включился двигатель, в открытую бортовую дверь было видно, как начали раскручиваться лопасти винта. Быстрее, быстрее, затем дверь закрылась — незачем зря топливо переводить, аэродинамика рулит. А оружия в проеме здесь никакого нет, птичка именно что спасательная. Этот вертолет уже явно здесь нашли, не с той грудой имущества прибыл, что везли на острова из Эмиратов, Катара и Саудовской Аравии с эвакуацией. Там все вертолеты пустынной раскраски.
А вообще оттуда притащили много, очень много. Я этот момент по большей части пропустил, болтался тогда на яхте посреди океана, но наслушался про этот Исход, да и видео посмотреть успел — ленивый только не снимал на свои телефоны. Паромы, сухогрузы, контейнеровозы — все шло из тех краев. Огромные автовозы, похожие на плавучие комоды, забитые машинами, что угодно. Бреммер, которого уже наполовину в шутку, а наполовину и всерьез именовали «Спасителем», готовился к концу света по-настоящему. Когда ему стало ясно, что вакцина опасна — он судорожно, тратя сумасшедшие деньги, видимо, все, что мог добыть быстро, начал нанимать людей по всему миру. Разных людей, вовсе не только бойцов, а больше специалистов. В том числе и таких, которые могли вести суда через океан. И они их повели.
Везли все больше со стороны богатых стран Аравийского полуострова, сначала то, что уже было погружено, потом собирая то, что оставалось на земле. Военное имущество в первую очередь, благо тамошние шейхи денег на него не жалели, а в сухом пустынном климате хранилось оно хорошо. Тысячи одних только саудовских и эмиратских «хамви» уже перекинули, сначала на Острова Спасения, как даже в разговорах начали именовать Кюрасао и Тринидад, а потом часть из них, большими грузовыми паромами, и на американский континент, куда сразу же передвинулась спасательная операция Бреммера.
Впрочем, все эти подробности потом, пока нам надо до места добраться. Раскрутившийся винт легко оторвал вертолет от бетонного покрытия аэродрома, и тот сразу же, чуть накренившись набок и набирая скорость, пошел над морем, до которого было рукой подать. Острова здесь крошечные, эта база, считай, весь Бока-Чика целиком и занимает. Половину примерно, если точнее.
Сидел я у самой двери, как командиру и подобает, так что смотреть в иллюминатор было удобно. Машина, неспешно набирая высоту, полетела над длинным шоссе, идущим то по дамбе, то по мостам, на которое, как бусины, были нанизаны плотно застроенные острова — Флорида-Киз, место отдыха, а теперь, выходит, людской плацдарм в этих краях. Разумно придумано, в общем — перекрыли дамбу — и никто ненужный не прорывается, это если о психах. Ресорты все в основном зачистили, на островах почти что безопасно, хотя еще случается… всякое. Но все же безопасно, с материком не сравнить. Два аэродрома, военный и гражданский, множество причалов и укрытий для судов — и вправду идеальный плацдарм.
— Я здесь с первого дня, еще с «атомной чистки», — в наушниках послышался голос первого пилота. — Возил команды специалистов на ядерные станции сначала, а потом прикрывал высадку на дамбу.
— И как оно было?
— На самом деле ничего особого, все как на учениях. Подлетел, высадил, отошел на судно. С парома летали.
— Это понятно, откуда еще. А ты из «первой волны»?
— Точно, — ответил Марк, — в Катаре работал до этого, водил птичку на платформу и обратно, добрался до Кюрасао со всеми, кто туда пошел.
— А там много народу осталось?
— Меньше, чем здесь, но остались.
Нефтяные острова в Персидском заливе тоже не совсем обезлюдели, остались там и специалисты, и вояки, и нефть там продолжают качать и даже перерабатывать — даже остатки мира в ней все равно нуждаются.
— А в Чарлстоне уже был?
— Один раз, три дня назад. Там пока ничего еще толком, на пароме жить будем.
— Это я знаю.
На пароме… я такие паромы знаю, я именно на таком, помню, как-то прокатился раз, от финского Хельсинки до немецкого Любека, вполне было нормально — два дня вкусной еды и крепкого сна в хорошей каюте. И палуба снова под ногами после перерыва… ну, терпимо. Помню, когда мы добрались до Кюрасао и просто перебрались на берег, я сначала поверить не мог, что снова по твердой земле хожу, настолько отвык за все время жительства на яхтах. А когда переехали в небольшой белый дом с маленьким запущенным садом, так и вовсе себя в раю ощутил, пусть он испанскому дому и в подметки не годился. Хотя что нам нужно? Детям по комнате, и нам спальня — а это все было. Ну и место, где гостей принять можно, хотя для этого в этих краях двор лучше всего подходит, если под навесом. Забавно, но когда в дом въезжали, на воротах еще табличка была, гласящая, что он продается. Рэй, который лично нам заселение организовал, сказал, что это самый лучший признак — не умирал в нем никто и психи загадить не успели. Пустым стоял дом.
Въехали — и сразу прижились, хотя поначалу ощущению реальности никак возникнуть не удавалось — нормальная жизнь кругом. Нет, понятно, что никто ничего не забыл и сам остров далеко не весь еще безопасным считался, но… черт, дети в школу пошли. На третий день после приезда, в самую настоящую школу. На четвертый Янина познакомилась с еще несколькими школьными мамами, а еще через пару дней у нас были первые гости. И до этого я успел купить жене в рассрочку серебристый «Форестер», на котором она детей и возила. То есть все признаки обычной человеческой жизни появились, даже не верилось поначалу.
А когда мы ночью грузились в «Геркулес», отбывающий на Бока-Чику, снова вернулось осознание того, что за пределами наших райских островов все очень, очень плохо. И даже на самих островах до моего появления было не лучше, просто там… почистили. Недаром в прибрежных водах появилось так много акул — трупы ведь просто грузили на баржи и сваливали в море, выбирая места поглубже, а иначе весь остров пришлось бы превратить в кладбище. Или засыпать пеплом из крематория.
На пароме. А там острова прибрежные, у самого Чарлстона, будем сначала их «отжимать» у психов, тоже обзаводиться наземной базой и дальше принимать на ней людей… если люди в тех краях уцелели. Но должны уцелеть, все же мы вид удивительно живучий, всех нас не изведешь, как ни старайся. Будут люди, обязательно будут.
Пит — мужик слегка за тридцать, бывший американский пехотный сержант, полез в сумку, вытащив оттуда шуршащий фольгой сверток. Сэндвичи. Пайки у нас с собой тоже есть, понятное дело, все как положено, но домашний бутерброд лучше. Я тоже, к слову, голодный уже, поэтому долго сомневаться не стал, полез за своим «ланч-боксом» и термосом.
Питу повезло. Или не повезло, скорее, а он сам себя спас и, что особенно важно — спас свою семью. Эпидемия их просто миновала, не заразились, может быть, потому, что жили не в самом городе, а на ферме неподалеку от Куитмана, что в Джорджии, а на прививки Пит семью не пустил. Никого из них, хоть жена, с его слов, ругалась с ним насмерть. Поэтому все и уцелели, после чего Пит, из армии к тому времени уволившийся и водивший собственный восемнадцатиколесник, посадил отца, жену, сестру жены и троих детей в спальный отсек своего «Питербилда» и на нем прорвался во Флориду, слушая передачи «Радио Спасения». Откуда его с семейством перекинули на Тринидад, а после того, как Пит сказал, что хочет присоединиться к спасателям — на Кюрасао. Там мы и познакомились. Теперь он у меня вроде как заместителем.