- Что? - тихим, не предвещавшим ничего хорошего директору, голосом переспросила Ира.
- Тут в таком не ходят, киса, - снисходительно пояснил Ришар, и под нажимом его ладони блондинка ускорила темп сосания. - О, дааааа... - Ирина вынуждена была смотреть, как он кончил прямо в ротик блондинки. - Свободна, дорогая, - директор Академии небрежно оттолкнул её, вытирающую рот, и наложница быстренько вышла из кабинета. - Рина, я жду. Снимай своё тряпьё.
При мысли о том, что она предстанет перед этим ублюдком обнажённой, у Иры всё сжалось внутри - от предвкушения. Парадоксально, но факт: она его хотела, несмотря на всё, что он говорил. Тем не менее, Ирина сжала руки в кулаки и осталась стоять неподвижно.
- Хочешь грубости, Риночка? - одним плавным, гибким движением Ришар оказался на ногах, даже не потрудившись застегнуть ширинку.
Ира со смесью ненависти и вожделения смотрела на его достоинство, недвусмысленно дававшее понять, что директор Академии хочет её. "Вот жеребец, - восхищённо подумала она, понимая, что близости не избежать - Ведь только что кончил!.." В следующий момент Ришар оказался рядом, одним движением сорвав шёлковое платье, и тем самым продемонстрировав недюжинную силу.
- Пусти, скотина! - взвилась Ира, отбиваясь, но безуспешно.
Её руки оказались зажаты за спиной, а сама она притиснута к столу животом. Изящные кружевные трусики, остававшиеся на ней, повторили судьбу платья, упав на пол скомканным, разорванным комочком.
- Рина, я же сказал, будет так, как я хочу, - жёстко ответил Ришар, коленом раздвинув Ире ноги, и одним резким движением вошёл в неё.
Ирина невольно вскрикнула, но вскоре боль от неожиданного вторжения прошла, и она выгнулась, подстраиваясь под ритмичные толчки, и понимая, что ей нравится и такой, жёсткий секс. Всё случилось быстро, и когда Ришар отпустил, Ира почувствовала, что её использовали, как резиновую куклу. В кои-то веки женщине стало стыдно и противно, но она стиснула зубы и вскинула подбородок, даже не пытаясь прикрыться руками. Мраморноглазый ублюдок всё равно всё и так уже прекрасно видел.
- Меня Ирина зовут, - процедила она, потирая запястья - там наверняка проступят синяки, хватка у Ришала железная.
- С этого дня тебя зовут Рина, и никак иначе. В казарме получишь одежду, - небрежно обронил директор, застегнув штаны. - Свободна. Завтра утром первая тренировка, я посмотрю, что из тебя можно сделать.
Рине пришлось дефилировать, в чём мать родила, через весь двор, под восторженные свисты и сальные шуточки наёмников из мужской казармы. Вот тогда она первый раз поклялась, что убьёт Ришара.
Второй раз клятва прозвучала, когда её, уже одетую в серую рубаху из некрашеного льна, шерстяную безрукавку и штаны из плотной ткани, похожей на джинсовую, насильно усадили на стул и обрезали шикарные волосы. Рина чуть не взвыла, когда на пол упали мягкие пряди, и по щекам потекли злые слёзы, но тот самый одноглазый мужик держал её крепко, пока местный цирюльник деловито освобождал голову от ненужной роскоши.
- Дура баба, тебе ж проще будет, - хмыкнул одноглазый. - Ухватить не за что будет, а то твои патлы так и хочется намотать на кулак, да резко дёрнуть, - на лице этого мужлана появилась насмешливая ухмылка.
"Убью, убью, убьюууууу..." - мысленно выла она, пока цирюльник щёлкал ножницами, делая ей короткую, почти мужскую стрижку. В казарме в это время никого не было, все жительницы находились на занятиях, и свидетелей позора Рины - она не плакала очень, очень давно, - не имелось.
- Так, отлично, - одноглазый отпустил её, когда всё закончилось. - Столовая - на первом этаже центрального корпуса, завтрак, обед и ужин по звону колокола. Если будешь хорошо себя вести, может, будут подкармливать и в другое время, - он подмигнул единственным глазом и снова раздвинул губы в ухмылке. - Подъём в семь утра, в сутках тридцать часов, так что привыкай сразу, день у тебя будет длинный. Завтра и начнём. Бывай.
...А ночью к ней снова пришли, сначала наёмники из мужского корпуса в количестве всё так же трёх человек. Злая, доведённая до бешенства всем происходящим, Рина зашипела, как гремучая змея, едва почувствовав чью-то ладонь, облапившую грудь.
- Лапы свои убрал! - буквально прорычала она, резко сев и, брезгливо поморщившись, сбросила нахальные пальцы, шарившие по безрукавке - Рина предусмотрительно не стала раздеваться, и легла поверх одеяла.
- Строптивая какая, - ей в лицо выдохнули смесь запахов какого-то спиртного и чего-то острого. Рину чуть не стошнило. - Кэл, держи-ка птичку.
Что её больше всего возмутило - в казарме царила абсолютная тишина. Женщина готова была спорить на что угодно, не все спят, но прийти на помощь новенькой никто не спешил. Видимо, все хоть раз, но побывали в её положении. "Чёрта с два я позволю изнасиловать себя! - пронеслась мысль. - Хватит и одного раза за сегодня!" Никто из троих не ожидал, что Рина начнёт сопротивляться на полном серьёзе. Ладонь, попытавшую зажать ей рот, она укусила, сильно, до крови. Кэл взвыл и отдёрнул пальцы, бормоча что-то на незнакомом языке, а в следующий момент неизвестный, тот, кто лапал её грудь, резко взмахнул рукой, ударив Рину по лицу. Она сдавленно вскрикнула, облизнув губы - нижняя оказалась рассечена, и по подбородку потекла кровь. От удара Рина отлетела к спинке кровати, стукнувшись головой об деревянную поверхность, и в глазах заплясали искры.
- Вот сучка, а!.. - прошипел неизвестный, и руки третьего прижали её ноги к покрывалу, широко разведя в стороны.
Рине показалось, на лодыжки надели тяжёлые кандалы. Дёргаться было бессмысленно, держали крепко. Инстинкты просто вопили, что надо сопротивляться до последнего, но Рина в той, прошлой жизни, никогда не давала волю инстинктам. Вцепившись в покрывало, она заставила себя лежать спокойно, сжав зубы так, что на языке почувствовалась крошка от эмали. Тяжёлое тело навалилось на грудь, на мгновение лишив возможности дышать, а чьи-то пальцы уже справились с ремнём на штанах, дёрнув их вниз. Рина зажмурилась.
- Уууумная девочка, - гаденький смешок, и кто-то из троих зашарил у неё между ног. - Мы быстренько, всего по разику. Чтобы место своё знала.
Именно в этот момент, когда первый из явившихся по её душу - точнее, тело, - наёмников, грубо взял Рину, впившись пальцами в бёдра, - она поняла, что научится убивать. И первый, на ком она испробует новое искусство, будет этот самый Кэл. Имена двух остальных Рина собиралась узнать в ближайшем будущем. В эту ночь клятва убить Ришара прозвучала в третий раз.
Директор Академии стоял у окна, глядя на тёмное, приземистое здание женской казармы, и с лёгкой улыбкой думал о том, что там сейчас происходит. Он прекрасно видел три фигуры, пробиравшихся вдоль стенки ко входу, но не счёл нужным дать сигнал вахте о нарушении режима.
- Показываешь, кто здесь хозяин? - рядом с Ришаром остановился ещё один мужчина, весьма примечательной внешности.
На абсолютно лысой голове имелась татуировка в виде большого паука, и иногда у смотревшего на рисунок складывалось ощущение, что паук шевелится, что производило неизгладимое впечатление. Глаза у гостя Ришара тоже были примечательные: один без зрачка, только ярко-голубая радужка, а второй - сплошного чёрного цвета, словно провал в никуда. Свободная рубашка с вырезом идеально гармонировала с этим странным глазом, талию обхватывал широкий пояс, штаны заправлены в высокие сапоги с серебряными накладками на носках.
- Пусть почувствует, куда попала, - Ришар пожал плечами, не сводя взгляда с казармы. - Чем быстрее привыкнет, тем проще будет. Всем, в том числе и ей. Быстрее поймёт, что в её интересах научиться убивать, иначе сама здесь сдохнет.
- Хочешь сломать? - лениво поинтересовался лысый, заложив руки за спину.
Губы директора дрогнули в усмешке.
- Самое сладкое, укрощать таких вот самодовольных стерв, и видеть потом, как они ползают у твоих ног.
Его собеседник издал смешок.
- По-моему, ты и сам не против оказаться сейчас с теми тремя здоровяками, а, Ришар? Шалууун, - с непередаваемой интонацией протянул лысый и несильно двинул того локтём.
- Прааативный, - в тон ему откликнулся Ришар. - Нет, я предпочитаю собственный кабинет и максимум ещё одного зрителя, - директор покосился на собеседника. - Или участника, Смерть? Что-то ты последнее время стал часто интересоваться вопросом секса.
Смерть рассмеялся, откинув голову. Паук при этом шевельнул лапами.
- Да потому, Ришар, что секс - одно из немногих удовольствий, доступных мне, - ответил он. - Раз уж не могу чувствовать вкус еды и видеть сны, ибо в сне не нуждаюсь, так хоть качественно отыметь какую-нибудь самочку, - Смерть облизнулся. - Ты, кстати, уверен, что сломаешь эту Рину? Насилие только озлобит её ещё больше, и сделает сильнее.
- О, я приложу все усилия к этому, - мурлыкнул директор, не сводя взгляда с казармы. - Мне нужен послушный Исполнитель, идеальная машина для выполнения заказов. Она должна научиться дышать только по моему приказу. И ты прав, я собираюсь достичь этого немного другими способами, не насилием. Это так, для укрепления её упрямства. - Ришар кивнул на казарму.
- Не переусердствуй, - Смерть стал серьёзным. - Исполнитель должен ещё и уметь думать самостоятельно, чтобы принимать решения в критических ситуациях. Из марионеток получаются только хорошие наёмники, мясо для заварушек, когда своих людей не хватает. У нас таких навалом.
Ришар прищурился.
- Самый короткий поводок для женщины - сильное чувство. Рина ещё будет меня бояться.
- Пока она тебя ненавидит, - Смерть хмыкнул. - Там, где есть ненависть, страху места нет.
Губы Айсенса снова раздвинулись в улыбке, но серые глаза остались холодными.
- Ненависть, друг мой, очень легко переходит в любовь, и я прекрасно знаю, как совершить эту метаморфозу. А влюблённая женщина - самый послушный Исполнитель, потому что вряд ли захочет в глазах любимого выглядеть дурой и неудачницей. Я сделаю Рину такой, какой надо мне. И она подчинится, никуда не денется.