Автономность. В виртуальной реальности свое время, пространство и законы существования (в каждой виртуальной реальности своя «природа»).
Интерактивность. Виртуальная реальность может взаимодействовать со всеми другими реальностями, в том числе и с порождающей, как онтологически независимая от них.
Этот перечень вряд ли стоит рассматривать как истину в последней инстанции, но как отправная точка он несомненно очень ценен. На наш взгляд, говоря о «порожденности» виртуальной реальности, можно увязнуть в эзотерических спорах о природе мира вообще. В конце концов вопрос о порожденности физической реальности какой-то другой реальностью с абсолютно неведомой нам и потому не поддающейся описанию природой никто с повестки дня не снимал… Так что утверждать, что «порожденность» – это специфика виртуальной реальности, по крайней мере, спорно. По нашему мнению, важнее отметить, что виртуальная реальность воспринимаема только при наличии особого аппарата восприятия и «не существует» для тех, кто этим аппаратом не обладает. Причем это можно отнести как к виртуальной реальности отдельной личности, так и к психическому пространству или психической реальности в целом. Соответственно спорным является и вопрос об «актуальности».
А вот возражать против автономности (своих собственных законов существования и другой физики пространства и времени) и интерактивности – способности взаимодействовать с физической реальностью – не представляется разумным. Причем важно отметить, что для человека (или другого существа), не обладающего аппаратом восприятия психической реальности, как сам факт этого взаимодействия, так, соответственно, и его результаты могут оказаться совершенно неожиданными.
К сожалению, закрытие Института человека РАН и неожиданный уход из жизни основателя виртуалистики Носова сказались на масштабе работ по виртуалистике, а ведь результаты, представленные в книге Носова поистине ошеломляющи (Носов Н. Виртуальная психология, 2000). В частности, поразителен практический опыт оперирования с виртуальными образами в процессе лечения алкоголизма; алкоголизм рассматривается Носовым как вхождение в определенную алкогольную виртуальную реальность. Запускающим механизмом этой алкогольной реакции является определенный образ, у каждого свой. Эта особая алкогольная реальность для алкоголика ярче, живее и притягательнее нашей бытовой реальности, становящейся для него реальностью более низкого порядка, и «втащить» его обратно «к нам» можно с достаточной степенью эффективности только одним способом – девиртуализацией того образа, который держит алкогольную реальность. В своей «Виртуальной психологии» Николай Носов утверждает, что он с коллегами научились оперировать чужими образами и таким образом, в частности, разрушать алкогольную реальность. Результаты лечения алкоголиков: из 133 человек с первой стадией алкоголизма вылечены 93%; из 627 человек со второй стадией вылечены 87%; из 736 человек с третьей стадией вылечены 33%. Это сногсшибательные результаты по любым меркам. Да и само утверждение, что разработан метод, позволяющий оперировать с чужими образами, сенсационно. Ведь вся человеческая жизнь управляема цепочками образов, запускающихся в тех или иных стереотипных ситуациях. Порой цепочки дают сбой, и тогда происходит зацикливание на одном из образов: так возникают одержимые люди. Научиться управлять этим процессом – значит перевернуть всю психологию. Но вышедшая в 2000 г. «Виртуальная психология» ничего не перевернула, по большому счету, осталась абсолютно незамеченной, и остается лишь гадать, совершил ли Николай Носов остающийся до поры неоцененным переворот в науке или оказался во власти самообмана.
Яркие зарисовки психического пространства и особенностей взаимодействия с ним человека приведены в новаторской книге «Стратегическая психология глобализации» (2006), подготовленной на кафедре политической психологии СПбГУ под руководством завкафедрой А.И.Юрьева: «…Одно дело обнаруживать мощь когнитивных и волевых процессов в борьбе с природной стихией в крестьянском труде или в трудах физика по удержанию плазмы в электромагнитном поле и совсем иное дело проявлять те же качества в оперировании деньгами, ваучерами, векселями, курсами валют, рекламными и избирательными кампаниями, информационными потоками. Это психологически настолько разные вещи, что «объективисты» совершенно беспомощны в системе эквивалентов, а «субъективисты» бесполезны в реальном физическом мире» (с. 18).
И еще: «Не менее поразителен другой факт: множество людей заменили контакт с живым человеком, с его телом, его мыслями, его чувствами на созерцание мерцающего экрана. Причем они получают при созерцании световых пятен удовлетворение, сходное с удовлетворением от непосредственного взаимодействия с реальным объектом. Появился новый вид поведения «болельщика», «зрителя», «наблюдателя», который не способен на собственный поступок, риск, усилие» (с. 31).
Хотя эти описания даны Юрьевым в контексте главы «Эквиваленты – горизонты стратегической психологии», и исследование мира эквивалентов развернуто в несколько иной плоскости, но по сути своей они (описания) ярко отражают соприкосновения человека с феноменом, который мы предлагаем характеризовать словами «психическое пространство».
Кстати говоря, оба эти отрывка являются отличным иллюстративным материалом к попыткам вычленения особых свойств виртуальной реальности. Действительно, для человека, не имеющего специального аппарата восприятия этой реальности, просмотр изображений на мониторе – это просто «созерцание световых пятен». В частности, например, даже трехлетний ребенок, не соприкосавшийся с телевизором и другими специнтерфейсами виртуального мира, просто не воспринимает ни мультфильмы, ни передачи о животных – они для него просто световые пятна. А беспомощность «объективистов» в «мире эквивалентов» – яркая демонстрация того, что две реальности имеют разные законы.
С другой стороны подходят к феномену психического пространства приверженцы эзотерических учений и практик, широко использующие понятие «эгрегор».
И хотя эзотерика – это, конечно, не наука, но пренебрегать накопленными ею за века и даже тысячелетия наблюдениями, на наш взгляд, несправедливо и неразумно. Ведь в рамках эзотерики точно так же аккумулируется и структурируется человеческий опыт, вопрос лишь в том, как его интерпретировать.
Согласно эзотерическим учениям «эгрегор означает некоторую энергетическую (космическую) совокупность определенных идей. Сходные идеи, сходные эмоции, сходные верования в энергетическом смысле объединяются в мощные силовые поля, пропитанные этими идеями, мыслями, верованиями. Чем больше людей разделяют ту или иную веру, тем сильнее эгрегор данного верования. Считается, что наиболее сильными являются религиозные эгрегоры, так как во всем мире миллионы и миллионы людей подчинены этим идеям и напитывают соответствующие эгрегоры энергетикой своей веры».
Понятие эгрегора, пожалуй, ближе всего к понятию психического пространства, правда, с одним маленьким уточнением – ничего мистического, сакрального в психическом пространстве нет, оно – совокупность вполне понятных и всем известных психических процессов, но совокупность, образующая новое качество. Одно из важнейших качеств психического пространства – его способность активного воздействия на всех людей, входящих в это пространство (это свойство психического пространство как раз и способствовало возникновению понятия «эгрегор»).
Каким образом можно попытаться описать психическое пространство современного человека? Это пространство начинает формироваться с самого рождения, включая сначала мифологические образы и представления, почерпнутые из сказок и мультфильмов, дополняясь постепенно историческим пространством, все более детализирующимся, компьютерным пространством, литературными мирами, мирами кино и телевидения, у каждого из которых есть свои герои, своя логика, свое разнообразие, позже сюда же добавляются идеологические пространства, политическое пространство, научные миры… В этом психическом пространстве существуют свои точки притяжения и черные дыры ужаса, свои кумиры и антигерои. Психические пространства отдельных людей составляют общее психическое пространство человечества. И волны этого психического пространства ежесекундно омывают человечество, замкнутое в единую информационную сеть…
Какой силой воздействия обладает психическое пространство? Увидеть это можно лишь косвенно. Но вполне ясно. Один из ярких примеров силы психического пространства показывают многочисленные эксперименты в рамках известной теории установки, предложенной и развивавшейся известным психологом Узнадзе. Человеку в ходе психологического эксперимента предлагалось сделать выбор из двух палочек – короткой и длинной, выбрав длинную, но перед этим у него на глазах как бы случайно 10 человек в качестве длинной откладывали короткую – и он следовал их примеру! Выбор, совершаемый в психическом пространстве, оказывался важнее выбора в физическом мире. Другой пример: всем известно, что сегодня важными событиями становятся лишь те, что попадают на экраны ведущих телеканалов, остальные события попросту как бы не существуют. Таким образом, отбираемое в психическом пространстве одних людей становится единственными важными фактами психического пространства общества.
Таким образом психическое пространство приобретает новое качество – оно становится психической реальностью (часто называемой виртуальным миром, однако мы предлагаем все же употреблять этот термин в гораздо более широком смысле, чем виртуальные миры Интернета и компьютерных игр) – миром, который формируем мы сами в своем психическом пространстве. И одновременно этот мир беспрерывно формирует нас всех, каждого из нас и общество в целом, и чем более связанными и взаимопересекающимися становятся психические пространства отдельных людей и групп, тем в большей степени отдельный человек или группа теряют свою психическую автономность, становясь частью психического пространства человечества.