Иван колебался. Еву поддержала Анна. Иван посмотрел на Еву:
– Тебе надо есть.
– В следующей деревне поищем.
– Вдруг это будет нескоро?
– Я пока в норме.
Иван медлил. Он подумал, что оптимальный вариант, когда он проникнет в деревню один, но не хотелось оставлять Грэга с женщинами. Грэг выглядел безучастным, неопасным, но это ничего не значило. Иван встретился с Евой взглядом, покосился на Грэга, снова заглянул Еве в глаза.
– Побудьте здесь, только… осторожней. Смотрите по сторонам.
– Не ходи. Там нет еды.
– Я быстро. Если… там кто-то есть из тех, на мотоциклах, я не стану наводить их на это место.
– Иван!
– Встретимся на закате километрах в пяти отсюда. В сотне шагах от трассы. По эту сторону. В крайнем случае – на рассвете.
Он отвел взгляд, быстро пошел вдоль зарослей, чтобы выйти подальше от этого места, на всякий случай, если его увидят сразу.
Ева оказалась права. Иван ничего не нашел. К счастью, и никого. Пустая деревенька, дома мертвы давно – похоже, селение умирало еще в Прежней Жизни.
Из упрямства Иван обошел почти все дома, но тщетно. Ни намека на запасы консервов, а здания, где в прошлом мог находиться магазин, Иван не заметил. Где-то поблизости должна быть деревня крупнее, там шансы найти еду будут, все-таки рядом трасса.
Иван вернулся к укрытию, где оставались женщины и Грэг, с удовлетворением отметил, что их не видно со стороны деревни. Иван окликнул их. Секунду-две никто не отзывался (сердце отозвалось на паузу резким скачком), затем из зарослей появилась Ева. Она видела, что он ничего не нашел, но радость, что он вернулся, была сильнее осознания того, что они по-прежнему без пищи. Они обнялись, из зарослей появились Анна и Грэг, все вместе двинулись дальше. Иван подбодрил их уверенностью, что следующая деревня близко.
Через три километра их ждал перекресток, и там деревня действительно была крупной. Ранее здесь была не только деревня, но и большое хозяйство, может, и лесничество в придачу. Дома, среди которых были относительно целые, разбросаны по обе стороны от трассы, протяженность несколько километров. Здесь еда наверняка была. Но здесь также мог находиться кто-нибудь из мотоциклистов, либо временный пост из нескольких вооруженных бандитов.
Четверка сгрудилась в кустарнике возле дороги, по другую сторону тянулись дома.
– Сделаем, как в прошлой деревне, – сказал Иван. – Пойду один. Вы подождете.
– Иван, – Ева вцепилась ему в руку. – Сколько мы будем прятаться? Не хочу расставаться.
– Мы не расстаемся. Это разведка. Максимум через час…
Она прижалась к нему.
– Не хочу даже на полчаса. Не бросай меня.
Он помолчал, встретившись взглядом с Анной.
– Ева, – он попытался убрать ее руки. – Так разумней. Если я пойду один. В одиночку легче скрыться.
– У нас оружие.
– У них тоже оружие, но их может быть больше.
Анна положила руку Еве на плечо.
– Не забывай про свой животик. Меньше стресса, меньше беготни, – Анна улыбнулась. – Нет там никого, не волнуйся.
– И я так думаю, – сказал Иван. – На всякий случай: место встречи в пяти километрах дальше по трассе, сотня шагов от дороги. Я быстро.
Он пошел вдоль дороги, опасаясь, что Ева поспешит за ним, но шагов не услышал. Это была минутная слабость, теперь Ева контролирует эмоции, на нее можно положиться. Он улыбнулся. Ему было физически больно расставаться даже на пять минут, не говоря о часе. Но лучше перестраховаться, нежели подвергнуть Еву такому риску, при том, что его несложно избежать.
Иван отошел от женщин и Грэга метров на двести, обождал, разглядывая дома за дорогой.
Он пытался понять, что подсказывает ему интуиция, но ничего определенного не уловил. Прежде нередко было едва уловимое терзание, либо нечто похожее на спокойствие, уверенность. Сейчас не было ничего.
Иван вышел на открытое место, держа «Стечкин» перед собой. Ружье за спиной успокаивало. Проблема была в том, что у него мало патронов. Если возникнет перестрелка, он быстро станет уязвим. Оружие – крайний способ защититься. Иван прошел меж двух первых домов, не останавливаясь, чтобы заглянуть в них, он искал магазин или какой-нибудь склад Прежней Жизни. И дома, близкие к улице, выглядели полными развалинами, вряд ли там что-то сохранилось.
Иван смещался влево, к трассе. Он вышел к маленькой речушке, двинулся вдоль берега. Здание, которое он взял на примету, стояло поблизости от трассы. Дорога в полусотне шагах от магазина уменьшала шансы найти там достаточно еды, по крайней мере, обнаружить разнообразие и запас.
Иван встал за деревом, вокруг которого разросся кустарник, выдержал паузу. Он продвигался медленней, чем рассчитывал, за час ему не обернуться, и все же лучше заставить Еву поволноваться лишние полчаса, нежели вляпаться по элементарной неосторожности. Подступы к магазину просматривались со всех сторон. Дома вокруг угрожающе пялились разрушенными окнами и пробоинами в стенах. Тишину ничто не нарушало, но Иван все не решался. Он не понимал собственных ощущений.
Время шло, необходимость вынудила Ивана действовать. Он прошел ко входу в магазин, заглянул через окно. Никого не заметив, вошел внутрь. Мелкий хлам – мусор, осколки стекла и штукатурки – усеивали пол. На витринах ничего не было. Иван выглянул из окна, прислушался. Прошел в подсобные помещения. В одной из комнатушек он обнаружил какие-то пластиковые банки, открутил крышки. Внутри оказалась испорченная мука и крупы. Крупа была еще съедобной. Иван закинул в рот пару пригоршней, пожевал, пошел дальше. В следующей комнате среди кучи картонных коробок он обнаружил с полдесятка банок консервированной ветчины и пару банок ананасов. Обрадованный, он засунул все в мешок. Уже кое-что. Наверняка тут был чей-то небольшой склад запасов, но все не забрали – либо не было сил утащить, либо по каким-то обстоятельствам «хозяин» сюда уже не вернулся.
Иван вышел из магазина – перед этим он пару минут прислушивался, рассматривал близлежащие дома – и решил пройти вдоль трассы. Он рассчитывал поживиться еще кое-чем – найденного маловато, кроме того, если все тихо, можно не обходить эту деревню лесом, а выйти на трассу. Иван хотел увидеть знаки, убедиться, что они еще есть. Он вспомнил о них еще утром и поразился – казалось, стрелки и слова на асфальте были в Прежней Жизни, такими долгими ощущались последние дни и события в лагере банды.
Иван перешел по мосту через речку, взяв курс на здание, напоминавшее придорожную столовую или крупное кафе. Спокойствие возвращалось, и он двигался быстрее прежнего. Ева наверняка нервничает – время его отсутствия перевалило за час. Позади здания располагались несколько частных домов и строение, где могла быть в прошлом школа, администрация или почтамт. Иван сделал небольшой крюк, приблизился к столовой с тыла – место хуже просматривалось, как со стороны, так из самого здания, окон в отличие от фасада не было.
Иван вошел в здание, прислушался. Узкий коридор привел его в сеть подсобных комнатушек, в одной из которых Иван нашел громадную коробку с консервами. Губы растянулись в улыбке. Появилась мысль, устроить в этом здании привал на несколько дней, поесть, отоспаться. Признаков банды нет, трасса просматривается отлично, нужен лишь постоянный контроль прилегающей территории.
Не к месту – неожиданно для себя же – Иван поразился, сколько консервированной, искусственной, долго сохраняющейся пищи оставила после себя цивилизация. До сих пор едва ли не в каждом населенном пункте одинокие путники могли что-то найти и прокормиться! Казалось, кто-то, управлявший утонувшей громадой (если ею вообще можно управлять), предвидел – или спланировал – то, что произойдет, и по-своему подстраховался. Есть ли связь между тем, как экономика все больше приходила к консервированной, долго хранящейся еде и тем, что цивилизация рухнула?
Звук снаружи прервал несвоевременные размышления Ивана. Он замер, прислушиваясь. Ничего. Снова какой-то звук, трудно понять его источник.
Иван прошел к общему залу, выглянул из подсобки. Часть площадки перед фасадом просматривалась, часть находилась вне поля зрения. Иван шагнул вперед, пригибаясь. Снова прежний звук. Следом за ним в оконном проеме поблизости от крыльца появился шатун – молодая женщина в заляпанном платье.
В другом оконном проеме возник ухмыляющийся Кувалда.
Иван замер, осознав, что в любое мгновение Кувалда увидит его внутри здания. Кроме того, мусор под ногами мог породить шорох.
Женщина-шатун захрипела, пытаясь вскинуть руку. В дверном проеме возникла спина бандита с выбритыми висками и родимым пятном на шее – он отступал перед женщиной, но для него это была игра. Кувалда – он исчез из поля зрения, скрытый стеной меж окнами – хихикнул.
– Лось, она хочет тебя!
Бандит с пятном заржал.
– Да уж, хочет.
– Бабе отказывать нельзя.
– Хочет, хочет. Разодрать мое горло. И вырвать моргалы.
Оба заржали. Под смех Иван быстро отступил назад, к подсобке, пригнулся. Шорох под ногами показался оглушающим, но его не услышали. Несчастная, находившаяся на последней стадии, зарычала, пытаясь дотянуться до Лося. Тот дулом ружья ткнул ей в живот, слегка отпихнув. Не сильно, чтобы она не упала, а могла напасть снова. И она напала, вернее попыталась. Лось снова отпихнул ее, это вызвало новый взрыв хохота.
Женщина была на последней стадии. Быть может, она бы легла и затихла, если бы не появились эти двое – раздражитель, позволивший ей отодвинуть полное затухание и протянуть еще немного.
– Нет, как она тебя хочет, – Кувалда давился от хохота. – Вишь, даже приоделась, чтоб всех пособлазнять.
Лось затрясся от смеха, держась за косяк, и женщина едва не добралась до его лица – скользнула пальцами по голове. Бандит отпрянул, отпихнув ее сильнее. Она замахала руками, с трудом удержавшись на ногах.
Кувалда опять возник в поле зрения Ивана. Тот непроизвольно поднял «Стечкин». Он мог пальнуть в одного из них, но уверенности, что он успеет уничтожить и второго, не было. Но ни это остановило Ивана. Где-то поблизости могли быть еще бандиты. Если можно избежать столкновения, если вообще можно разминуться так, будто Ивана и его группы тут не было, лучше сделать именно так.