– Ваниль и корица, – с легкой улыбкой сказал он.
Глава 36Теперь | ЭРИН
После разговора с мачехой Феликса во мне зарождаются искорки былой энергии. В деле появились новые ниточки, я смутно чувствую – за этим что-то кроется, но никак не улавливаю что. Как связать эти осколки информации?
Расхаживая по гостиничному номеру, массирую голову кончиками пальцев, от висков до затылка.
Должна, должна быть какая-то связь! Показания пилота – главный ключ, но этот путь закрыт навсегда. Однако если главная дверь заперта, нужно действовать в обход, найти щель, приоткрытое окно или выступ, по которому можно вскарабкаться и перемахнуть через стену.
Не зная, что делать дальше, снова листаю папку с материалами об исчезновении самолета. Сколько часов я потратила на поиск сведений о других пассажирах, месяцами не оставляла в покое руководство УГАФ и британское консульство, постоянно просматривала текущие новости, по крупицам собирая информацию, которая могла бы пролить хоть какой-то свет, – и к чему все привело?
Пролистываю сразу несколько страниц. Останавливаюсь на фотографии Дэниела Элдриджа. Пассажир номер 5. На фото он сидит за столом в кабинете, сложив руки перед собой в замок, под хорошо скроенным пиджаком белоснежная рубашка с расстегнутым воротом. Улыбается одними губами. Рядом с фотографией статья, которую я не так давно раскопала. В ней бывший сотрудник городского совета повествует о невыполнении обязательств по сделке в Чикаго, утверждая, что Дэниел Элдридж поступил безжалостно и беспринципно: нарушил обязательства по облагораживанию общественного пространства вдоль периметра построенного им в центре города отеля, тем самым ополчив против себя местных жителей.
«Так что же я упустила об этом Дэниеле?» – обращаюсь я мысленно к Лори.
Молчание.
«Или дело в Феликсе? Был ли он жесток и опасен?»
Ничего не чувствую, не слышу ее голоса. Но одно знаю наверняка: если бы сестра выбралась с острова, она нашла бы способ меня найти.
«Что с тобой случилось, Лори?»
Пододвигаю к себе смартфон и захожу в новости, надеясь там что-то увидеть. В газете «Фиджи геральд» смерть пилота по-прежнему на первых полосах. Уже завтра информация переместится в середину, а скоро и вовсе станет не более чем сноской в памяти читателей.
Натыкаюсь на публикацию в «Гардиан» о псевдоциде – инсценировке собственной смерти. В ней фигурирует дело капитана Майка Брасса, а украшает статью фотография его жены и сына, стоящих перед обшитым светлыми досками домом, на фоне большого эвкалипта с облупившейся на стволе корой. Судя по собранным в хвост волосам Натана, старомодным панорамным солнцезащитным очкам и мешковатой одежде, фотография сделана давно.
Несколько секунд разглядываю Натана. Парень понятия не имел, что отец жив. Мое лицо заливает краской стыда, когда вспоминаю, как он услышал мой разговор с редактором и понял, что я работаю на СМИ.
Да, он разозлился, но за гневом скрывалось что-то еще.
Уязвимость.
Что он тогда сказал? – «…два года прожил в какой-то дыре, ремонтировал бунгало в отеле у немца. Для него лучше это, чем возвращение к семье».
Вот же оно!
Подсказку дал Натан.
Как я не заметила раньше?
Глава 37Тогда | ЛОРИ
Ночью на острове менялась атмосфера. Вместе с угасанием дневного света исчезала надежда, ставя островитян перед мрачной действительностью – еще одна ночь на сырой земле. Вечерняя трапеза кое-как обрамляла день, без нее часы тянулись бесконечно. Вечерами, когда, как сегодня, рыбы не было, всеобщее уныние только усиливалось.
Лори сидела на берегу, опираясь ладонями о песок и запрокинув голову к звездам. Двадцать девять дней на острове. Будни не имели очертаний, о ходе времени Лори судила по растущей горе кокосовой скорлупы на краю лагеря, по загару на коже и дополнительным дыркам в ремне, которые ей пришлось проделать, чтобы не спадали шорты.
Лори хотелось отключить страх, вечные мысли о том, как покинуть остров, и думать только о звездах в теплой ночи, о вздыхающем рядом с берегом чернильном море, о силуэте деревьев и плывущем по ветру запахе древесного дыма. Вдалеке чиркнула по небу падающая звезда, а вместе с ней блеснула вспышка воспоминаний.
Лори вытащила из кармана мобильник Эрин, включила – пятнадцать процентов. Сообщения для сестры стали для девушки чем-то вроде спасательного круга, тонкой нитью связи. Она включила запись.
– Знаешь, что вспомнила? Ту ночь, когда ты уговорила меня спать на лужайке, чтобы посмотреть на звезды. Тебе было тринадцать, может, четырнадцать? Папа сказал, что мы чокнулись и что не продержимся ночь на улице. Но ты настояла на своем, – Лори улыбнулась. – У тебя тогда был этап «Вселенная такая огромная!», ну а я примкнула из солидарности. Мы лежали в спальных мешках, в наушниках – «Под мостом» «Ред Хот Чили Пепперс» на кассетном плеере. Ты перематывала песню в сотый раз, потому что она заставляла тебя ЧУВСТВОВАТЬ… Клянусь, я выучила все песни из альбома «Blood Sugar Sex Magik». – Лори спела припев с убедительным американским акцентом, который Эрин всегда очень хвалила. – Помню, у соседей горел фонарь, мешающий твоему звездному настрою, и ты уже хотела уйти домой, но тут вышел папа с кружками горячего шоколада. Предложил вернуться и разбить лагерь в гостиной, если хотим. Ты, конечно, пошла на принцип, и мы остались. Помнишь, я надела твою шапку, потому что боялась, что в волосы заползут жуки? – Она умолкла, оглянулась через плечо на лес. – Ты бы видела, где я сейчас сплю! Прямо на грязной земле. А насекомые заползают в такие места, что и подумать жутко. Ни плеера. Ни тебя. Ни горячего шоколада на блюдечке. Полный отстой, – вспомнила она подростковую фразу Эрин. – Я скучаю по тебе. Где бы сейчас ни была, спой для меня что-нибудь из «Чили Пепперс», ладно? Я тебя люблю.
Послышались чьи-то легкие шаги на песке.
Лори не стала оборачиваться, закрыла глаза и прислушалась: судя по ритму шагов, еле уловимому трению ткани и тому, как мягко утопали пятки в песке, она решила, что это Феликс.
При мысли о нем кожа девушки наэлектризовалась, словно отодвигая воздух вокруг. С того дня у ручья они несколько раз встречались украдкой – когда Сонни спал, а Майка и Дэниела не было поблизости. Они держали все в тайне, но Феликс бросал на девушку нежные взгляды, делал небольшие подарки: оставлял рядом с ней фрукты до ее пробуждения, приносил воду из ручья без напоминания.
Вот он, подходит, почти рядом! В животе запорхали бабочки…
– Решил к тебе присоединиться.
Лори подскочила – Дэниел, а не Феликс! – и залилась румянцем.
– Как там Сонни, все нормально? – спросила она.
– Наверное, – мужчина пожал плечами.
– Кто в лагере?
– Феликс и Майк. С ребенком все в порядке, – Дэниел опустился рядом на песок, так близко, что касался ее локтя своим. Свежая рубашка выглядела нелепо на фоне взлохмаченных волос, клочковатой щетины и искусанных комарами лодыжек. Дэниел «до и после» в одном флаконе.
– Как же я голоден, – сказал он. – В который раз остались без рыбы.
– Феликс старается, как может.
Мужчина повернулся и с любопытством уставился на нее в темноте.
Ей не хотелось сидеть с Дэниелом. Она начала подниматься на ноги, но он слегка придержал ее за локоть.
– Эй, у меня для тебя сюрприз, – он полез в карман, достал шоколадный батончик и передал ей.
Она ощутила под пальцами шелестящую обертку, поднесла к лицу плотный тяжелый батончик и понюхала.
– Да это же шоколадка!
– Ага. Завалялся один «Сникерс».
Она еще раз вдохнула сладкий аромат, истекая слюной.
– Откуда ты его взял?
– У себя в сумке нашел. Даже не знал, что он там: положил в боковой карман и забыл. Глазам не поверил, когда увидел. Ну что, – сказал он, призывно глядя на нее, – будешь?
– Есть?
– Нет, черт, танцевать вокруг него. Конечно, есть!
– Разве не нужно поделиться?
– Так я и делюсь – с тобой.
– Я имею в виду, с остальными.
– Какой смысл делить на четверых? На один зубок не хватит. А Майк пусть вообще идет подальше, после того как прикарманил весь алкоголь!
– А как же Феликс?
– Думаешь, он всю рыбу нам приносит? Не будь наивной. Ну же, Лори, если хочешь – половина твоя. А нет, так я и сам справлюсь.
– Я так не могу, – сказала она, возвращая батончик Дэниелу. – Надо делиться.
– Ну как знаешь… – Он порвал обертку и откусил от батончика.
Манящий запах шоколада дразнил нос.
– Ммм… божественно! – пробормотал он.
Лори услышала сладкий запах нуги и карамели. Хруст арахиса на зубах. Так вкусно и питательно…
Дэниел еще раз поднес батончик ко рту, как девушка остановила его руку и вскрикнула:
– Стой!
Прежде чем Лори осознала, что делает, она схватила его руку с батончиком и поднесла к своему рту. Обхватив губами шоколадку, она с наслаждением откусила. Рецепторы взорвались вкусом сладости и солью дробленого арахиса.
– Ммм…
Дэниел рассмеялся.
Лори тоже заулыбалась испачканными шоколадом губами, наслаждаясь полузабытым вкусом.
Он откусил еще, затем протянул ей. Она в жизни не ела ничего вкуснее. Лори хотелось смаковать каждый кусочек и в то же время вгрызаться в батончик всеми зубами.
Последний кусок достался ей. Забирая его, она коснулась губами пальцев Дэниела. Как же вкусно! Казалось, душа поет. Вдруг Дэниел наклонился и приник губами к ее рту: во вкус шоколада ворвалось что-то кислое и терпкое. Потрясенная, Лори хотела отстраниться, но мужчина прижал ее голову к своей.
Она уперлась рукой ему в грудь и оттолкнула.
– Что ты делаешь? – она вскочила на ноги, с шорт посыпался песок.
Он тоже встал.
– А что?
– Ты меня поцеловал!
– И что такого?
– Ведь ты женат!
– Мы на гребаном необитаемом острове, Лори. Здесь нет правил.
«Здесь нет правил», – мрачным эхом отозвалось в ее голове. Она с ужасом осознала, как далеко отсюда до лагеря, где безопасно и где Сонни.