Почувствовав на себе ее взгляд, он повернулся к Лори. У нее потеплело внутри. Как ей хотелось прижаться к любимому, почувствовать контуры его тела. Она взяла его за руку и сжала. Он опустил взгляд на ее пальцы, но выражение лица осталось серьезным, отстраненным.
– Что такое, Феликс?
Не сводя глаз с горизонта, парень сказал:
– Не нравится мне, что тут происходит.
– Ты про нас? – тревожно спросила она, выпрямляясь. – Если это из-за того «Сникерса», то я…
– Нет, Лори, что ты! – Его взгляд тут же смягчился. – Ты и Сонни для меня все. Вы – единственное, что есть хорошего на этом острове.
Он замолчал.
Лори привыкла, что, в отличие от болтуна Пита, Феликсу нужно время, чтобы собраться с мыслями. Зато когда он снова начинал говорить, слова звучали весомее, и слушала она внимательнее.
– Мне не нравится, что происходит между Майком и Дэниелом. Кажется… ситуация выходит из-под контроля. – Он покачал головой. – Звучит странно…
– Нет, так и есть, – поддержала Лори: она его поняла. Хрупкий налет цивилизованности уже начал отслаиваться, обнажая под собой то, что не могло не пугать. Лори вспомнила кислый привкус после насильно вырванного поцелуя Дэниела и сказанную им фразу: «Здесь нет правил».
Она не сказала Феликсу о том, что Дэниел пытался ее поцеловать, и говорить не собиралась.
– Лори, я знаю, что меня никогда нет рядом, – сказал он, не сводя с нее глаз. – Я почти все время в море, но прошу тебя, держись от них подальше.
– Ты им не доверяешь?
Вместо ответа парень медленно помотал головой из стороны в сторону.
Он весь день был сам не свой, но Лори не понимала, в чем дело.
– Здесь мы все… не такие, – сказал он.
– Что это значит? – заморгала Лори.
Он смотрел мимо нее, снова куда-то на горизонт.
Так они сидели в духоте джунглей, она терпеливо ждала.
– Лори, ты меня не знаешь. Не знаешь, кем я был раньше.
– Я знаю, что ты сделал игрушку, чтобы порадовать ребенка.
Он перевел взгляд на Сонни и чуть улыбнулся. Потом снова посмотрел на Лори.
– У тебя бывало так, что себя не узнаешь? Будто наблюдаешь со стороны за кем-то другим, потому что… от себя такого не ожидал?
Лори медленно кивнула: ей ли не знать?
В глазах парня появилась щемящая тоска.
– Перед отъездом на Фиджи я… – Он медлил, рассматривая свои колени. – Я пошел к отцу. Хотел забрать одну книгу: мамин любимый сборник стихов – почти на всех страницах ее пометки. Единственное, что планировал взять с собой на Фиджи. Звоню – открывает мачеха, отца не было. – Парень напряг шею. – Она сказала, что выкинула мои вещи. Все до единой. Она давно требовала, чтобы я их убрал, – они там несколько месяцев лежали, занимали комнату, мешали ей, что ли, но я не думал… не думал, что она исполнит обещание и что отец позволит. – Феликс подтянул колени ближе к груди и продолжил: – Сложно объяснить… там целая история. – Его лицо искажает боль сожаления. – Мама умерла, когда я был подростком.
Лори кивнула: он рассказывал, что она погибла в автомобильной аварии.
– Она следила за отцом – он ехал к другой женщине, уже несколько месяцев изменял ей. Маму, скорее всего, это вымотало вконец, она не заметила и проехала на красный…
– О, Феликс…
– А папа, – продолжил он, глядя перед собой, – он так и не расстался с той женщиной. Он на ней женился – через одиннадцать месяцев после смерти мамы. Она даже фамилию его взяла – Кира Тайлер. Представляешь, что за стерва? – В голосе парня звучала неприкрытая боль. – И вот эта цаца мне говорит, что спихнула все мои и мамины вещи в благотворительный магазин. Ничего не осталось! – Зрачки Феликса расширились, он рассказал, как ворвался в дом и крушил там все подряд. – А Кира еще спрашивает: «Думаешь, твоя мать гордилась бы тобой?» – Феликс посмотрел на Лори глазами, полными страдания. – Конечно, не гордилась бы, мама не хотела, чтобы я так опустился.
Лори страшно хотелось его обнять, но она чувствовала – сейчас не время.
– А потом… сам не помню как, я схватил ее за глотку, чтобы заткнулась. К стене прижал… – Феликс неотрывно смотрел на Лори, словно хотел, чтобы она отчетливо поняла, на что он был способен. – Я бы убил ее, Лори. Точно бы убил. – Его голос дрожал, из глаз текли слезы. – Зашел папа, оттащил меня. Если бы он этого не сделал… – Феликс опустил взгляд. – Он вызвал полицию. А я ушел, поехал прямиком в аэропорт. Все думал, охрана остановит, снимут с рейса… Но никто меня не задержал – я спокойно сел в самолет и долетел до Фиджи.
– Феликс… – Лори хотела что-то сказать, но он покачал головой и продолжил:
– Ты спрашивала, что за сообщение я получил в посадочном зале. Это от него. Отец написал: «После того, что ты устроил, Феликс, я должен сделать выбор. Я выбираю ее. Я всегда выбирал ее».
Лицо парня исказилось, уголки губ поползли вниз…
Вот теперь Лори потянулась к нему и крепко обняла. Громко всхлипнув, Феликс разрыдался.
Вернувшись в лагерь, они застали сидящего на бревне Дэниела, тот обсасывал рыбью кость.
– Что, осматривали местные красоты? – спросил он.
– Отстань, Дэниел, – попросила Лори, не в силах выслушивать его насмешки.
Она сосредоточилась на том, чтобы аккуратно положить в люльку уснувшего на руках Сонни.
Подоткнув москитную сетку, Лори заметила, что Феликс взял маску, ласты и пояс для погружения. Сейчас ему хотелось оказаться в воде.
– Кто-нибудь видел водолазный нож? – спросил он.
Этот нож он привязывал к лодыжке, чтобы во время подводной охоты добить рыбу и вспороть ей живот. В лагере он всегда клал нож на бревно, где они готовили еду, чтобы им могли воспользоваться остальные.
Утерев тыльной стороной ладони рот, Дэниел сказал:
– Я манго чистил, потом обратно положил.
– Его тут нет.
– На земле?
– Тоже нет, – ответил Феликс. – Ты точно вернул его на место?
– Конечно, – пожал он плечами. – Промыл и положил обратно.
Бросив рыбьи кости в костер, Дэниел похромал к бревну. Он так и не смог вытащить шип из пятки, и теперь воспаленная красная рана сочилась чем-то желтым. Нерешительно оглядев поляну, он сказал:
– Лори, ты ведь тоже брала нож?
– Да, брала. Потом положила на бревно.
Она засомневалась: точно ли она вернула нож на место? В последнее время ее голова словно в тумане из-за постоянного недоедания.
– Как я поплыву на охоту без ножа?
– Разве ты не подводным ружьем пользуешься? – спросил Дэниел.
– Гарпун не всегда убивает рыбу – иногда только протыкает, – объяснял помрачневший Феликс. – Мне не доплыть до берега с рыбой, которая извивается. А даже если доплыву – чем потрошить? Осколком ракушки, камнем? Обломком гребаного самолета? – Он не сводил яростного взгляда с Дэниела, руки парня сжались в кулаки.
– Давайте поищем вместе, – поспешила вмешаться Лори.
Она походила возле места, где они готовили пищу, тщательно обшаривая землю, отодвигая пустые половинки кокосовых орехов, которые они использовали в качестве мисок. Феликс шагал по лагерю, поднимал все одеяла, ругаясь всякий раз, когда не обнаруживал искомого. Взяв из поленницы ветку, Дэниел начал просеивать пепел от костра.
Спустя несколько минут они обыскали весь лагерь, однако нож так и не нашли.
– Да где же он, черт возьми? – Феликс был мрачнее тучи.
Все молчали.
Мгновение спустя парень схватил подводное ружье и покинул остальных. Лори увидела, что он прошел сквозь лесную полосу, забрел по мелководью в океан, а затем исчез под водой.
– Какой-то он нервный сегодня, скажи? – начал Дэниел. Он стоял так близко, что Лори чувствовала исходящее от его тела тепло и затхлую вонь изо рта.
Видя, что его провокация не удалась, он подобрал палку, сунул под мышку и весело объявил:
– Ладно, пойду посещу уборную.
Когда он скрылся из виду, Лори еще раз огляделась и, убедившись, что в лагере никого нет – Майк на вершине хребта, Феликс в море, Дэниел в лесу, – направилась к самолету.
Достав багаж Дэниела, она положила его на землю, присела рядом и расстегнула молнию на дорогой кожаной сумке. Запах лосьона после бритья перемежался затхлой вонью грязного белья. Пошарив среди вещей, Лори нашла бумажник, битком набитый банкнотами, и две золотые кредитки.
Стояла удушающая жара, откуда-то сверху донесся пронзительный птичий клекот: у Лори душа в пятки ушла, но она заставила себя продолжить поиски. Отшвырнув заляпанные грязью рубашки и пару блестящих кожаных ботинок, она нашла его мобильный, разряженный аккумулятор, мягкие наушники в круглом футляре и какой-то сверток. Отогнув край папиросной бумаги, она заметила кружевные стринги, тонкую бретельку бюстгальтера.
– Не думаю, что это твой размер.
От неожиданности Лори подскочила – перед ней стоял Дэниел: правая рука свисала вдоль тела, левая спрятана за спину.
Ее посетила тревожная догадка: если бы он взял водолазный нож, то не стал бы класть в сумку, спрятал бы за пределами лагеря.
– Можешь померить, если хочешь. Но… – сказал он, опуская взгляд ей на грудь, – я думаю, у тебя грудь больше, чем у моей жены.
Лори бросила нижнее белье обратно в сумку и встала.
– Нож искала, да?
Лори привыкла угождать людям, всем нравиться, всегда быть вежливой. И куда ее это привело? Пора уже проявить твердость, найти в себе огонь. Она вскинула подбородок и закричала:
– Говори, куда дел чертов нож?
Дэниел выглядел слегка удивленным.
– Да зачем он мне? Что мне с ним делать?
Лори ничего не ответила, однако тот, у кого был нож, имел преимущество перед остальными. Власть и силу.
– Будь он у меня, думаешь, я оставил бы его в лагере? Я носил бы его на себе. – Он многозначительно приподнял брови. – Прямо сейчас.
Он шагнул ближе. У Лори застыла в жилах кровь.
Левую руку он по-прежнему держал за спиной и вдруг резко выбросил ее перед собой и, подняв обе ладони вверх, с улыбкой предложил:
– Давай, обыщи меня хорошенько.