И не напрасно. Двое «бешеных» уже торопливо шагали к нам. Почему бешеных? Да потому, что назвать это зомби было бы нелепо. Парни в ментовской форме шагали слишком уж бодро, никаких тебе шаркающих шагов, но все же походка у них необычная — люди так не ходят. Плюс оба были перемазаны в крови: щеки, нос, губы, даже фирменные куртки заляпаны, а из ртов нечто вроде пены идет.
Ну а еще у того, что шагал слева, было обглодано с левой стороны лицо. Кто-то в него вцепился и просто рвал плоть до костей. И, похоже, что этого «кого-то» с силой отрывали, а он не расцеплял зубов, вот и выдрал с полицейского куски плоти с кожей, обнажив с одной стороны десны. Эту рану даже тщательно обрабатывали — на краях видны остатки от тампонов и чего-то вроде ниток, с уха свисает на обрывке пластыря кровоостанавливающий тампон.
Мент с правой стороны был с виду целым, во всяком случае, на открытых участках тела укусов не видно, и что превратило его в монстра — было непонятно. Он помимо всего прочего еще и вооружен был. На боку на тонком кожаном ремешке висел миниатюрный, будто детский пистолет-пулемет. «Кедр», кажется, я не очень в пистолетах-пулеметах разбираюсь, как-то не интересовался. Но вроде у ментов на вооружении «Кедры» стоят… И я тут же решил — моё. Пусть похож на детский, пусть какой-то нелепый и даже смешной, но это пистолет-пулемет. А нам он надо!
Нашумели мы все равно так, что уже было по фигу на лишний выстрел-другой, так что я вскинул пистолет и, как в тире, положив левую ладонь поверх правой, поймал в прицел голову вооруженного мента и нажал на спуск. Пистолет выплюнул в цель тупоносый 9-мм заряд, совсем легонько ткнувшись мне в ладонь отдачей. Пуля попала чуть выше, чем я целился, легко проломив череп и заставив тварь опрокинуться назад, щедро усеивая покрытый новенькой плиткой пол содержимым черепной коробки.
За моей спиной раздался сдавленный вскрик и звуки рвоты. Похоже, такое зрелище Аську все-таки подкосило. Меня тоже замутило, но было не до того. Вовкин обрез был великолепен на короткой дистанции, но с двух десятков метров попасть из него в цель было, мягко говоря, проблематично. Вон, даже в «ворона» промахнулся, а там и двадцати метров не было. Да даже десяти не было…
Нет, если бы пришлось стрелять, ну, например, в зомби-бегемота или зомби-слона, то да, не вопрос. Даже с двадцати метров Вова бы попал. А вот в зомби-мента — хренушки. Только опять по ушам стегнуло грохотом, и все. Картечью дохлого мента, конечно, осыпало, рвануло куртку на груди, зацепив по мелочи лицо и руки, но нанести смертельную рану не смогло.
Я, правда, тоже в панике сначала трижды промазал. Ну как промазал, в плечо попал, потом отстрелил многострадальному мертвому, но так и не упокоившемуся менту остатки уха — того, на котором пластырь висел, и только с третьей пули сумел попасть в голову: она угодила в район носа, но я все равно еще дважды нажал на спуск, просто не сумев остановиться.
В кино подстреленные враги как правило красиво рушатся на землю, картинно раскидывая руки. В жизни мои враги обычно поднимали руку вверх и доставали красную тряпку. Но ни на страйкболе, ни в кино я никогда не видел, чтобы после пары попаданий в голову эта голова лопалась, как перезрелый арбуз, и из нее прямо на плечи начавшего оседать тела выливалось огромное количество какой-то дурно пахнущей жижи. Подобное зрелище уже не выдержал даже я и немедленно изверг фонтаном содержимое своего желудка.
Хорошо, что в отличии от рафинированной городской Аси да и, чего уж там, хоть и весьма прошаренного, но все же горожанина меня, Вова вырос в деревне. Его желудок и психика были куда крепче наших, иначе тут бы нас и схарчили.
Из боковой комнаты, держа в руках остаток, кажется, бедренной кости, вышла еще одна тварь. С человеком ее перепутать уже точно невозможно было. Не знаю, что это такое, на ум сразу приходили те монстры из «Обители зла», ну, которые с языками. Просто потому, что у людей не бывает растянутой красной кожи и таких мышц. Да и не двигаются они столь ошеломительно быстро. Как только тварь увидела нас, она немедленно отшвырнула в сторону кость и прыжками устремилась вперед. Пожалуй, только манера передвижения и объединяла ее с тем самым первым монстром, который напал на нас около квартиры Олега. Во всем остальном это была совершенно другая тварь, но разглядывать ее мне было вообще некогда.
Я честно попытался вскинуть оружие, но стрелять, когда тебя скручивает спазмами пустого желудка, да еще и в того, кто за каждый прыжок преодолевает метра три — дело бесполезное. Пистолет выплюнул пять пуль, которые просто вышибли пылевые облака из штукатурки, даже не зацепив тварь, и сухо защелкал бойком. Сбросив на пол магазин, я судорожно принялся вставлять в рукоятку новый, но он почему-то не лез, перекашивался и не хотел втыкаться. Ну а про револьвер я и вовсе забыл.
Твари оставалось от силы два прыжка до меня, когда Вовка, стоявший до этого за мной, вдруг с матерным возгласом шагнул вперед и, выставив руку как заправский «Безумный Макс», просто шмальнул сразу с обоих стволов твари в морду.
Как раз в этот миг она прыгнула, так что обе пули попали в нее в полете, и сила удара была такова, что изменила «траекторию полета» монстра. Вместо приземления на пол монстр отлетел к стене, врезался в нее и рухнул на пол.
В его голове зияла огромная дыра.
Но если вы думаете, что это его остановило, то нет. В следующий миг чудище зашевелилось и начало вставать.
Твою ж мать, да как так? Через дыру в башке видно стенку, забрызганную какой-то дрянью, а тварь и не думает подыхать!
Пока глаза глядели, разум боялся, руки сделали свое дело — непослушный магазин стал на место и я передернул затвор.
Вскинув пистолет, я без всяких эмоций, будто робот, которого ничего в мире кроме его собственной задачи не беспокоит, навел оружие на монстра и принялся палить.
Бах-бах!
Попадание, попадание…
Куда — уже все равно, главное — нашпиговать этого гада свинцом так, чтобы он не мог уже встать. Еще, еще…
Вова перезарядил обрез и выстрелил еще раз дуплетом. От грохота уже не закладывало уши, их просто прорезало адской болью, которая эхом ударила по глазам, всверлилась в мозг.
Но эффект от выстрелов Вовы стоил того. Получив еще две пули в корпус, тварь содрогнулась всем телом и рухнула обратно, не подавая признаков жизни.
— Жека, эй, Жека! — Вова толкнул меня в спину. — Не стой столбом! Давай-давай! Бежим за Анькой и валить надо отсюда! Там внизу менты, и на такой фейерверк они сейчас точно сбегутся.
— А до того не сбегались… — я, словно впавший в ступор, благодаря толчку Вовки смог вернуться в реальность.
— До того ты не палил как оголтелый из их табельного, — буркнул Вовка. — Думаешь, они звук не знают?
Ну надо же…тут с мыслями никак не соберешься, а Вовка вон уже, о характерном звуке, который издает табельный пистолет, думает. Фигню, конечно, думает, но он прав — надо сваливать отсюда как можно быстрее. Палили мы столько, что только глухой не услышал бы, так что менты точно нас слышали и наверняка двинули сюда.
Хрен с ними, с ментами, главное, чтобы еще такие твари, как только что нами убитая, не подтянулись.
Хотя… Менты — это проблема, и объясниться с ними будет тяжеловато. Как ни крути, а тут два трупа их коллег и мы. Кстати, о трупах: я подошел к телу первого убитого, не сводя с него ствола. Вдруг эти резвые покойники еще чем-то отличаются от тех, что мы раньше видели? Например, могут вставать после пули в голову. Но дважды покойный лежал тихо, как и его товарищ.
Все же прикасаться к нему было жутковато, но пришлось себя пересилить. Перевернув тело, я снял с него пистолет-пулемет. Жаль, но подвесной у гражданина начальника не наблюдалось, скорее всего, она так и осталась в машине. Лентяй, блин! Но зато на боку у него была кобура, к которой штатно крепились подсумки. В кобуре виднелся брат-близнец моего пистолета и два магазина к нему.
Еще на полицейском оказался одет легкий бронежилет, и так как моя пуля удачно опрокинула его назад, то даже не изгвазданный в кровище. «Нам, сиротам, все сгодится» — я нащупал на спине две широкие липучки, с треском их раскрыл и, потянув на себя, стащил сначала со спины, а потом и спереди броник в черном чехле, с лейблом «Армаком СК 2Б». Не бог весть что, но от ПМА метров с 20 спасет и от дроби. От чего-то посерьезнее защитить он не может, но зато и весит почти что ничего.
В этот момент зазвонил мобильный. Ну да, точно, кто ж еще…
— Алло! Жень? Вы где? Тут жуть какая-то. Кто-то стрелял в коридоре, очень много!
— Спокойно, это мы с Вовой стреляли. С монстрами твоими разобрались. Выходите давайте, мы тут, в коридоре.
Аня не вышла, а вылетела из кабинета, и тут же застыла в ступоре, увидев, как я деловито примеряю снятый броник, а Вова переворачивает тело второго полиционера.
За ее спиной, в кабинете, за происходящим наблюдали остальные «выжившие» — две бабы и молодой парнишка в белых халатах.
— Эй, вы чего делаете⁈ Это же милиция, нельзя трогать тела до… — тут до нее дошло, что ментов пристрелили мы, и менты как раз те самые, о которых она говорила — «монстровидные». А потом взгляд Ани скользнул правее, и она увидела лежащего чуть в стороне монстра. Она мгновенно побледнела, но, надо отдать должное ее медицинской подготовке, никаких позывов к рвоте у нее не было.
— Ань, иди быстрее сюда! Надо уходить, и не по центральной лестнице, — заявил я.
Она, не отвечая, подошла к нам поближе, но возле мутанта остановилась на несколько мгновений, потом достала мобильный и принялась фотографировать.
— Эй, солнышко, сейчас точно не время для фоточек в инстаграмм, — пошутил я.
— Жень, позже эти фоточки могут вас от тюрьмы спасти, когда правительство порядок наведет, — заявила Аня.
— Угу, конечно, — хмыкнул Женя, — если и наведут порядок, в чем я сильно сомневаюсь, то трупов будет столько, что никто никого искать уже не будет.
— Что значит не будут? — возмутилась Аня. — Еще как бу…