— Святослав Семёнович, во время Вашего отсутствия происшествий не случилось, только вот… Помер, полицай тот. А торговец жив, что делать то? — переходя с чёткого доклада на обычную речь сказал Святову Кузьмич.
— Ладно, разберёмся. А сейчас, дорогие мои, хватит гостевать, предлагаю заняться делами, — объявил полковник после приветствий и доклада о текущих делах, — Не хотите ли помочь вашим знакомым строить мирную жизнь в городе и округе? Решайте, кого куда отвезти. Кто домой, кто в город к Воронёнку. Даю пол часа на размышления.
Через обозначенное время к Святову подошёл Кузьмич.
— Святослав Семёнович, вези нас всех в город. Поможем нашим ребятам. Всем миром легче восстанавливать разрушенное, тем более, в посёлках после этих гадов ничего не осталось, заново надо всё начинать.
— Добро, — улыбнулся командир спецназа, — Завтра с утра и отправимся. А пока приведите ко мне этого торговца.
Когда торговец предстал перед полковником тот спросил:
— Хоть как звать то тебя?
— Дубинин Антон Николаевич, — ответил торговец.
— Что ж с тобой делать то, а, Антон Николаевич?
— Я уже говорил, хотите — убейте, нет — отпустите. Обещаю, уйду из города куда подальше. Слышал, что где-то в тайге выживают некоторые ушедшие от произвола «защитников» и китайцев. Если найду, к ним присоединюсь.
— А если нет? — поинтересовался Святов.
— Не знаю. Что Вы меня пытаете? Решите сначала что со мной делать будете, может, все мои планы где-то тут в овраге и останутся.
Полковник долго смотрел на Дубинина и молчал, затем произнёс:
— Нравишься ты мне, Антон Николаевич, не знаю чем, но нравишься, хотя вина на тебе немалая. Ладно…
Он снова помолчал, а потом позвал:
— Борислав, иди сюда!
Когда капитан появился, полковник приказал:
— Собери всех кто есть на базе, посовещаться надо.
Все, и гражданские и военные собрались в одном из помещений. Посмотрев на присутствующих, Святов сказал:
— Надо решить, что делать с этим человеком.
Он указал на торговца.
И продолжил:
— Знаю, не самый лучший представитель человечества, но всё же, честно скажу, чем то он мне нравится, жаль убивать. А вы что скажете?
Собравшийся народ начал выкрикивать всякие предложения, в основном касающиеся способа казни «ирода». Святов наблюдал за людьми, и лицо его становилось всё печальнее. Наконец крики стали тише, люди немного успокоились, и тогда Барсуков попросил слово.
— Скажу так — любая жизнь бесценна, и отнимать её последнее дело, тем более, если не в бою. Считаю, решать надо народу, они пострадали от его деятельности, а мы согласимся с их решением.
Повисла пауза, все молча переглядывались друг с другом. Наконец, вперёд вышла Настасья Марковна.
— Да пусть живёт. Думаю, он, сидя здесь, уже сто раз с жизнью простился и передумал всякое о своей жизни, может что и понял. Сам себя, наверное, неоднократно к смерти приговорил. Пусть живёт…
Послышались голоса: «да пускай живёт…», «Руки об него ещё марать…», «Пусть узнает, что мы не такие как он…»…
— Значит решили, — со вздохом облегчения произнёс Святов.
— Та пущай живёт. Ну его…, - поддакнул Кузьмич.
— А ты что скажешь, Антон Николаевич? — обратился к торговцу полковник.
— Что сказать… Благодарю, конечно… Не ожидал…
— А может быть останешься с людьми? Поможешь. У тебя, наверное, и связи в гильдии есть, — предложил командир спецназа.
Торговец задумался…
— Ну что ж, долг платежом красен. Останусь и даю слово — буду честно трудиться и помогать.
— Вот и славно…. А по поводу людей, что в тайге спрятались, мы ещё поговорим.
****
Утром следующего дня Святов привёз Воронёнку пополнение.
— Это хорошо, люди нужны, только вот зачем ты этого торгаша притащил. Шлёпнули бы вся недолга.
— Знаешь, Ведагор, понравился он мне, настоящий мужик, хоть и не туда его занесло. Уверен, он ещё нам поможет. Чуйка у меня.
— Или погубит. У меня тоже чуйка, — тяжело вздохнул учёный.
— Пусть останется, посмотрим. А пока приглядывайте за ним.
— Уж я с него глаз не спущу. Ладно, теперь о нашем человеке в гильдии, Гостислав готов выдвигаться.
— У меня Ростислав тоже готов. Россомахин, ко мне!
Когда тот подошёл, полковник спросил:
— Ну что, готов идти?
— Так точно, Святослав Семёнович.
— Ну и славно. Машину не берите, без неё намного безопаснее, да и скрытность тоже не помешает. Хоть ЗПРовцев и разгромили, мало ли что. Эти «призраки» покоя мне не дают. Так что максимум осторожности.
— Ясно, командир.
— И вот ещё что, поинтересуйтесь у нашего торговца по поводу Дубинина Антона Николаевича, что за человек, ну и вообще…
— Хорошо, сделаем…
— Ну, ни пуха ни пера!
— Идите Вы… к чёрту!
…Через пятнадцать минут Грачёв и Россомахин уже двигались в необходимом направлении.
— А куда мы направляемся? — спросил Ростислав.
— В село Казакевичево, отсюда сорок с небольшим километров.
— Казакевичево? Интересно, а люди в селе есть?
— Из местных, в основном, пожилые. Но у нашего человека там база, а значит и свои люди: охрана, помощники и тому подобное. В общей сложности — двадцать один человек. И все не старше сорока лет.
— Ого! Не мало, — восхитился Россомахин, — А имя у этого человека есть?
— Есть, Свиридов Сергей Свиридович.
— Интересно, очень даже интересно. А кем он был до эпидемии, ты не в курсе?
— Офицер, пограничник. Начальник тыла пограничного отряда.
— Ни фига себе! — воскликнул Ростислав и остановился.
— Что такое?
— Да знаю я его. Сталкивались до эпидемии. Отличный мужик, если это он, конечно. Хотя, вряд ли это может быть кто-то другой.
— А ты его откуда знаешь? — поинтересовался Грачёв.
— Так я ж тоже пограничник. Начальником столовой в учебном полку был. Так к нам тыловики со всей страны на сборы приезжали. Да и я поездил по этим сборам, вот только здесь побывать не довелось…
Краем глаза Ростислав заметил какое-то неясное движение. Шесть лет подготовки в бункере не прошли даром…
— Ложись! — крикнул он, падая на землю и увлекая за собой Гостислава…
Перед их глазами расцвёл цветок взрыва.
Глава 5
К-472 вместе с ещё пятью «призраками», по приказу хозяина, патрулировал окрестности села Казакевичево. Цель патрулирования — никто не должен пройти дальше этого когда-то приграничного русского населённого пункта, всех встретившихся захватывать в плен или уничтожать… Неожиданно до слуха патруля донёсся взрыв гранаты, а затем загрохотали выстрелы. «Призраки» бросились на звуки боя. В голове у бойцов Сяолуна было только одно — найти, догнать и захватить в плен, при невозможности пленения — уничтожить. Роторный пулемёт висел на груди К-472, но он, придерживая его одной рукой, чтоб не болтался, мчался вперёд, не ощущая веса тяжёлого оружия…
****
…Ростислав, как учили, на локтях и носках обуви, отполз на несколько метров в сторону от места куда они с Гостиславом упали и осмотрелся. В ушах стоял звон, глаза резало попавшей в них пылью, но, сквозь высокую траву, он сумел рассмотреть четверых человек встающих из-за небольшого бугорка и направляющихся к ним. Россомахин передёрнул затвор автомата, проморгался и вытер слезящиеся глаза, видеть он стал лучше, но за это время четвёрка сократила расстояние и оказалась примерно в десяти шагах от Грачёва. Или трава скрывала лейтенанта или нападавшие не ожидали, что после взрыва гранаты, кто-то останется жив, а тем более, сможет уйти в сторону незамеченным, но они не видели изготовившегося к бою спецназовца. Ростислав нажал на спусковой крючок, короткая очередь, выпущенная почти в упор, срезала одного из бандитов. Оставшаяся троица развернулась в сторону выстрелов, но тут, из своего автомата, открыл огонь Гостислав.
«Жив лаборант», — удовлетворённо подумал лейтенант.
Оказавшись под перекрёстным огнём, нападающие залегли. Ростислав поменял огневую позицию и оказался рядом с небольшим оврагом. Он юркнул в него, осторожно осмотрел местность и увидел поднимающегося Гостислава.
— Грачёв, ложись! Мать твою! — заорал он и выпустил очередь в голову одного из пытавшихся выглянуть бандитов.
Лаборант упал в траву, Россомахин, короткими очередями, вёл огонь по месту где залегли нападавшие, не давая им подняться. Вскоре Ростислав услышал сопение и затем голос лаборанта:
— Это я, не стреляй.
Гостислав скатился в овраг.
— Кто это был? — спросил он.
— Не знаю, — ответил лейтенант, — Мало ли отморозков всяких шляется по лесам и дорогам.
Он снова аккуратно выглянул из оврага. И тут же нырнул обратно.
— Замри! И Тихо!
— Что? — не понял лаборант.
Россомахин зажал ему рот и медленно высунул голову наружу. Двое оставшихся бандитов стояли в окружении шести едва различимых фигур сливающихся с местностью, у четверых из них на груди висели, насколько лейтенант мог судить, роторные пулемёты, у двух других — гранатомёты QLB-06.
— Идите вперёд, вам ничего не угрожает, — услышал Ростислав слова одного из «призраков», — Будете сопротивляться — убьём на месте.
Бандюки, сложив руки за спиной, двинулись вперёд в окружении малозаметных силуэтов. Когда процессия отошла на достаточно большое расстояние, Россомахин облегчённо вздохнул.
— Да уж, едва не попали в гости к китайцам, — произнёс он, вытирая выступивший пот.
— Ну что, идём дальше? — поинтересовался Грачёв.
— Конечно идём, только очень и очень осторожно и молча…
****
Далее разведчики дошли до Казакевичево без происшествий.
— Ты побудь здесь, я мигом, — сказал Гостислав Ростиславу и исчез.
Россомахин лежал на окраине села и слегка подмерзал. Погода уже была не летняя, а после боя и интенсивной ходьбы, он сильно вспотел, но переодеться было не во что. Температура воздуха едва достигала всего пятнадцати градусов, небо затянуло, подул лёгкий ветерок, и стал накрапывать нудный осенний дождь; разгорячённый лейтенант начал быстро остывать. Но вот, наконец, появился Грачёв и знаками показал, чтобы лейтенант двигался следом за ним.