— Антон Николаевич, извини ещё раз. Я поеду, — заторопился китаец, — Надеюсь, ты не возражаешь, если я этого Ахмеда себе возьму. Он, вроде, как уже и не твой человек.
— Конечно, забирай. Но насчёт ворот, мы ещё попозже потолкуем.
— Конечно, конечно, — затараторил Сяолун, уже сидя в автомобиле.
Он повернул ключ зажигания, машина завелась и, вскоре скрылась из вида…
— Оставаться здесь больше нельзя, — сказал Святов, — Неизвестно, что этот твой Ахмед расскажет китайцам.
— Думаю, вряд ли. Считай, он уже «призрак» или труп. Одно из двух. А вот поведение того монстра выходит за известные мне рамки, я уверен. И не спроста эта змеюка так заторопилась.
— Да уж. И Сергей говорил, что тот «призрак», который его с ребятами остановил, вёл себя не так как обычно, — согласился полковник.
— Хм, видно, не ладно что-то в королевстве датском, вернее, китайском, — хмыкнул Дубинин, — Ладно, посмотрим… Но в одном ты прав, надо отсюда съезжать.
Глава 9
Святов, с сопровождавшими его людьми, вернулся в Хабаровск. В НИИ его встретил сияющий, как начищенный пятак, Воронёнок.
— Представляешь, Айго воздействовал на гиптоламус для активации выработки гонадолиберина, который в свою очередь, активирует переднюю долю гипофиза, называемую аденогипофиз, вызывая секрецию двух других гормонов, именуемых гонадотропными гормонами, в частности лютеинизирующий гормон, который стимулируют яички к выработке спермы и половые органы к выработке половых гормонов, то есть тестостерона. А так же, при помощи соматропина воздействовал на переднюю долю гипофиза, который, в числе прочего, вырабатывает гормон роста отвечающий за регулировку роста и физическое развитие, а также оказывающий важное влияние на форму тела, стимулируя формирование мышц и уменьшая жировую ткань. Вот почему эти «призраки» такие мощные.
— Ведагор, извини, ты с кем сейчас разговаривал? — усмехнувшись, спросил Святов, — Попроще можно?
— Короче и попроще. Он гиперактивировал часть головного мозга, отвечающую за физическое развитие и мужественность. Не в смысле смелости, а в смысле того, что…
— Ладно, я понял, учёная братия «Освободителей» пребывает в восторге, но я так же понимаю, что это не приближает к решению проблем с антивирусом, и всему прочему.
— Не знаю, не знаю, но первый шажок мы всё же сделали, не знаю, правда, в том направлении или нет, но шагнули. Теперь расскажи, как вы съездили.
— Съездили так себе. Общинники, что в тайге прячутся не мычат не телятся, но Ждан, тот торговец что с ними дела ведёт, обещал поговорить и убедить. Хороший мужик и, кстати, взводный нашего Волкова, когда тот в военном училище учился… Да, а ещё мы золотых рыбок привезли, вот Дубинин будет их разводить и продавать на право и на лево… Так, Антон Николаевич? — с улыбкой закончил Святов.
— А почему бы и нет, если желающие найдутся, — в ответ улыбнулся торговец.
— Ну ладно, давайте поподробнее, — с нетерпением попросил Воронёнок.
Полковник стал серьёзным и рассказал в подробностях о поездке.
— Не даёт мне покоя этот Ахмед, хоть Антон Николаевич и сказал, что всё обойдётся, но, как говорится, лучше перебздеть, чем недобздеть. Да ещё и назначил своим людям, кто остался, встречу возле Речного вокзала, ведь это совсем рядом с НИИ, меньше километра. Ближе к обеду должны будут появиться. И Ахмед этот, всё слышал…
— Да, тут я маху дал. Но кто ж знал, что так обернётся. Но, всё же, будем надеяться на лучшее, — вздохнул Дубинин.
— И готовиться к худшему, — продолжил Святов, — Антон Николаевич, а у тебя связь с твоими людьми есть?
— Была, но я не спросил у ребят остались ли радиостанции.
— Так чего проще, вызови и проверь.
— Давай попробуем.
Дубинин включил рацию и стал вызывать своих охранников. В эфире слышалось только шипение.
— Может далеко? Попробуем попозже.
— Попробуем, лишь бы не было поздно.
****
Сяолун в срочном порядке вернулся на базу «призраков», и там К-472 был подвергнут тщательному сканированию при помощи томографа и прочей научной аппаратуры… Доскональное изучение мозга и рефлексов К-472 ничего не дало. Да и сам Гнилов вёл себя как и положено нормальному, в понимании Сяолуна, «призраку». Никаких всплесков активности и своеволия.
«Что-то здесь не так, что-то здесь не так…», — бубнил про себя командир «хамелеонов», направляясь на доклад к Айго.
Тот выслушал своего помощника очень внимательно, вызвал учёных и врачей, отвечающих за преобразование людей в монстров и поставил задачу проверить всех «призраков» до единого.
— Всех! Но первым делом тех, кто занимается патрулированием и охраной лаборатории, базы и наших людей! — закончил он.
…Сяолун вернулся к себе.
— А ну ка приведите мне этого Ахмеда, — приказал командир «призраков» своим людям.
Вскоре перебежчик предстал перед тёмными очами китайца.
— А теперь в подробностях расскажи всё от момента прибытия Дубинина на базу и до того как тебя схватил мой воин и привёл ко мне.
Ахмед с радостью и повышенным энтузиазмом принялся за рассказ. Когда он закончил, Сяолун некоторое время молчал, осмысливая услышанное. Затем задумчиво произнёс:
— Угу… Значит Речной вокзал, говоришь? Ничего не напутал?
— Нет, господин Сяолун, всё точно! — с готовностью подтвердил бывший охранник.
— Хорошо. Отведите его в лабораторию.
— В какую лабораторию? — не понял предатель.
— В обычную, где ты станешь супер воином. Тебе понравится…
— Нееет!…
Удар по голове отключил на некоторое время сознание Ахмеда.
— Или, скорее всего, умрёшь, — продолжил Сяолун, — Странно, почему-то ни один из представителей Кавказских народов не перенёс этой процедуры. Правда, их было не так уж и много, не хотят они ехать на Дальний восток и на Север. А тут ведь так хорошо…
Вскоре вернулся помощник Сяолуна. Командир "призраков" посмотрел ему в лицо, тот отрицательно покачал головой.
— Что и следовало ожидать, — сказал китаец, отпуская своего человека, — Ну да ладно. Предателей во все времена никто не любил, и особо не жалели, хотя их услугами всегда активно пользовались.
«Но, такова се ля ва, как говаривали когда-то французы», — усмехнулся он вспоминая, некогда почему-то это русское выражение, — «А интересно, в самой Франции остались выжившие?»…
****
Воронёнок, Святов и Барсуков находились в кабинете учёного и занимались разработкой планов деятельности на ближайшее время. В помещение вошли Дроздов и Сомов, они крепко держали невысокого человека с явно выраженными азиатскими чертами лица.
— Вот, бродил недалеко от НИИ, — сказал Доброслав, — А это было у него, нас увидел, пытался бежать и когда понял, что не смыться, выбросил.
Он положил на стол небольшой, но мощный бинокль «MOGE» и блокнот. Барсуков взял его в руки и раскрыл. Несколько листов были исписаны китайскими иероглифами, а на одном начерчена схема обороны НИИ, которую возводил Медведев с помощниками.
— Кто такой и кто тебя послал? — поинтересовался Святов.
Задержанный молча смотрел мимо него в стену.
— Скажи, хотя бы как тебя звать? — попросил Воронёнок.
— Во бу минг бэ…, - ответил китаец.
— Что? — не понял учёный.
— Он говорит, что не понимает, — одновременно усмехнулись Святов и Барсуков.
— Борислав, поговори с человеком. У тебя же, прям столичное произношение, не то что моё провинциальное, — попросил полковник.
— Хорошо, — улыбнулся капитан. После чего обратился к пойманному лазутчику на чистом Пекинском диалекте:
— Кто такой? Кто послал? Зачем следил за нами?
Китаец ошарашено смотрел на Барсукова, взгляд Воронёнка немногим отличался от взгляда задержанного.
— Ну вы, ребята, даёте, — наконец выдавил он, — Откуда такие знания?
— Шесть лет в бункере даром не прошли. Борислав знает пять языков, я три, а Лисицин, вообще, семь, он у нас полиглот…
— Не молчи, — продолжил капитан, — Хуже будет.
Он достал свой НР-19, выполненный в форме танто, подаренный отцом, с которым никогда не расставался, и покрутил его в руке.
Тем временем лазутчик пришёл в себя и, глядя на руки Барсукова, играющие с ножом, заговорил.
Из его рассказа следовало, что Сяолун, практически сразу после пропажи патруля направленного в Невельское, забеспокоился и начал принимать активные меры. Отправил людей непосредственно в село и окрестности, для поиска хоть каких-то сведений. Сам поехал к торговцам, а его и ещё одного человека направил в Хабаровск. Но где находится второй лазутчик, он не знает, так как связи у них между собой нет. На НИИ он наткнулся случайно, обратив внимание на непривычную суету вокруг здания, и прилегающих улиц, после чего и решил присмотреться поближе и повнимательнее.
В это время в комнату, постучавшись, вошёл Дубинин.
— Мои едут, уже на подъезде к городу.
— Хорошо. Вокруг тихо?
— Вроде, да.
Святов по радиостанции вышел на патрули и выставленных наблюдателей, запрашивая обстановку. Все доложили, что вокруг всё спокойно.
— Ладно. Антон Николаевич, вон бери ребят, — полковник указал на Сомова и Дроздова, — И езжай встречать своих. Только аккуратно. Внимательно смотрите по сторонам, головой вертеть на триста шестьдесят градусов. Поняли?
— Так точно! — ответил Дроздов.
— Ясно, — подтвердил Сомов.
— Борислав, отведи этого субъекта в комнату предварительного заключения, пусть посидит. Потом решим, что с ним делать. И усильте наблюдение за Речным вокзалом и подходами к нему. Всякую активность прекратить. Переходим в режим «а может, тут нет никого».
— Добро, Святослав Семёнович, сделаем, — кивнул капитан.
****
Сяолун размышлял: «Почему Дубинин назначил встречу своим людям в районе Речного вокзала? Что это? Просто место, которое, в принципе, должно быть известно каждому, или там что-то находится? Например, его вторая база или что-либо наподобие? Какой-нибудь перевалочный пункт… Неплохо бы разузнать. И где эти бездельники, которых я отправил в Хабаровск? Жаль что УКВ бьёт не более тридцати километров, не док