а нём.
— Вы серьёзно? — широко открыл он глаза.
— Да серьёзно. Будет вам чем заниматься в свободное время, кроме как кидаться камнями в нитири.
— Извините.
— Для начала запомни: проа довольно специфический вид водного транспорта, у него нет ни переда ни зада, — начал я рассказывать мальчишке, сталкивая проа на воду.
— Разве может так быть? — удивился Мирош.
Следующие часа три я рассказывал набежавшим детям о проа всё, что знал. Добавил я и конструкции конкретного экземпляра, рассказал о плюсах и минусах подобных конструкций. Провёл пару практических выходов на проа на пятнадцать минут, чтобы мальчишки сами попробовали им управлять. Я бы и дальше занимался их обучением, но к нам подошла целительница и попросила о разговоре.
— Диар Карл, — сказала она, когда мы отошли в сторону от детей. — У меня есть небольшая просьба.
— Слушаю, — ответил я.
— Вы в разговоре упоминали, что немного разбираетесь в целительстве?
— Это действительно так. Но из-за сильного сродства с землёй я могу создать лишь малое исцеление пока, и то трачу на него много времени и сил. Предпочитаю пользоваться артефактами.
— Это неплохо для мага земли, — сказала она, немного улыбнувшись. — Недавно ко мне поступил один больной, он просто лежит без сознания и у него наблюдается высокая ментальная активность. Изначально он был сильно изрезан камнями, на которые его принесло морем. Я все раны устранила, но он так и не пришёл в себя. По правилам надо обратиться к менталистам. Но единственный менталист на архипелаге занимается контрразведкой и ему не до неизвестных лежащих без сознания. Может быть, вы знаете какие-то способы позволяющие понять что с ним?
— У меня есть несколько вариантов, но стоит посмотреть на него, — произнёс я, заинтересовавшись.
— Конечно, это недалеко. Я живу в Центральном посёлке, всего два килонерфа отсюда, — сказала целительница и, развернувшись, направилась к дороге, ведущей в противоположную сторону от уже известной мне ведущей к верфям.
— Так, пацаны, я рассказал вам всё необходимое для начала. Дальше разбирайтесь сами, — произнёс я, повернувшись к пацанам. — А мне пора, — кивнул на целительницу, уже отошедшую метров на двадцать и остановившуюся, чтобы меня подождать.
— Диар, а вы её того? — спросил один из пацанов, сделав жест обозначающий секс. — Ай! За что? — У него на руках появились следы, как от удара плёткой.
— Чтобы не выдумывал всякого, — сказала целительница, усилив свой голос магией. — Я ещё матери твоей сообщу.
Во время дороги к своему дому Морин рассказала, что она сама родилась на этом острове и как раз в Рыбном. Но у неё обнаружился магический дар, и Потр отправил её учиться сначала в магическую школу, а потом и в академию магии за свой счёт. С тех пор в Рыбном её считали выскочкой и придумывали множество слухов особенно про то, что она ведёт разгульную жизнь. Она даже была вынуждена переселится в Центральный посёлок, так как не могла жить тут каждый день, выслушивая предположения кумушек о том, со сколькими мужчинами она переспала этой ночью. Дети тоже впитали в себя подобное отношение к ней. И уже даже было пару случаев, когда после лечения подростки пытались склонить её к интимной близости. Вообще, всё это можно было быстро закончить. Ей достаточно было пожаловаться барону, и его подчинённые провели бы разъяснительную работу с жителями Рыбного, но она не хотела этого делать, ведь прекрасно знала методы Потра и то, что скорее всего, пара нитири отправилась бы на тот свет и десяток получил бы травмы, которые ей потом и лечить надо было бы. Так что она просто терпела и изредка срывалась, как сейчас на пацане, шлёпнув того сгустком воздуха по рукам в виде плётки. Это заклинание было её изобретением, и использовала она как раз для наказания молодёжи.
Вообще, Морин мечтала продолжить обучение, но своих денег у неё не было, а барон Потр потребовал от неё отработки затраченных денег на её учёбу. И если всё будет продолжаться как сейчас, ей ещё лет десять отрабатывать. Барон, естественно, забирает у неё не все деньги, которые она получает. Остаток Морин тратит на покупку книг по магии и пытается заниматься самостоятельно, что в целительстве весьма сложно, на грани невозможного. В целом, Морин мне понравилась своей целеустремлённостью и тем, что несмотря на окружение из бывших пиратов, она всё ещё оставалась вполне нормальным и добрым нитири.
Неизвестный пациент лежал у неё в пристройке к дому. Там стояло десять коек, на которых и лежали больные во время лечения. Из-за слабости магического дара она не могла моментально ставить на ноги больных. Ей приходилось делать упор на зелья и эликсиры, которые подстёгивают собственную регенерацию пациентов. Параллельно она помогала исцелению и прямой магией.
— Он маг, — произнёс я, стоило мне посмотреть на него «Магическим зрением».
— Да, но иллеры у него полностью отсутствуют. В местах, где они должны находиться, я обнаружила следы удаления, — сказала она.
— Зачастую это делают наёмные убийцы или маги, работающие на СБ. Ты барону говорила об этом?
— Решила подождать до того, как он очнётся, — смущённо сказала Морин.
— Зря. Если это действительно спецура, то стоит ему очнуться — и ты можешь умереть за пару секунд. Рекомендую сообщить Потру, — произнёс я и, посмотрев на лицо девушки, понял, что она этого делать не будет. — Тогда хотя бы надень наручники на него и лучше с антимагическим эффектом. Есть такие?
— Есть, — сказала она и подошла к стене, где нажала пару незаметных точек, после чего часть стены выступила и образовала полку, на которой и лежали кандалы. Назвать их просто наручниками тяжело.
— Теперь посмотрим, что тут к чему, — произнёс я и начал всматриваться в ауру пациента, после того как Морин заковала руки неизвестного. Состояние его ментальной сферы мне что-то очень сильно напоминало. Но вот так сходу сказать я не мог. — Можешь подсветить его ауру контрастом? Умеешь это делать?
— В академии делала, тут как-то не приходилось, — сказала Морин и начала создавать заклинание, которое подсветит все необычные моменты в ауре пациента за счёт разности природы маны Морин и неизвестного.
— Нормально, — произнёс я, увидев несколько выделившихся участков ауры. — Во-первых, на нём магических клятв как блох на бездомном урше. Во-вторых, эти клятвы начали разрушаться из-за кардинального изменения ауры произошедшего пару недель назад. Точно, — наконец-то вспомнил, где я такое видел. Нечто подобное видел при вселении Лораны, Лингрета, Марло, Миры и остальных нитири в новые тела. Только тут процесс явно пошёл не по плану, из-за чего и затянулся настолько.
— Вы поняли, что с ним происходит? — спросила у меня Морин.
— Кажется да. Как у вас с межмировыми порталами?
— Вы хотите сказать, что это вселенец? — сразу напряглась Морин. Насколько я знаю, в целом к иномирянам идёт нейтральное отношение в местных государствах. В некоторых положительное, в некоторых негативное, как в Герене. Но это не касается вселенцев. Вот к вселенцам во всех странах сугубо негативное отношение, сильно негативное, так как их считают ворами тел.
— Очень похоже на то. Мне довелось наблюдать за парой вселенцев в момент их вселения. И то, что я вижу, очень похоже на процесс приживления души к телу, причём, судя по всему, процесс уже близок к окончанию, остались лишь процессы ментального взаимопроникновения.
— Где же вы работали, что видели вселенцев? — спросила Морин, но потом, явно что-то придумав, ойкнула. — Извините, я никому ничего не скажу, — стала она меня сильно бояться, приняв за кого-то другого. — Давайте я дам клятву.
— Стой, Морин. Я думаю, что бы ты себе ни придумала, это будет неправдой.
— Я поняла. Я всё поняла, то просто мои неуместные фантазии.
— Пусть так и будет. А теперь решай, что делать с вселенцем. Поскольку процесс уже почти закончился, души изначального владельца тут уже нет. Ускорить процесс приживления можно при помощи вливаний нейтральной ментальной энергии.
— Я не знаю, что делать, — призналась она. — Я думала, он просто из какой-то секретной организации и попал в беду, выпав с корабля во время шторма. Я думала за то, что спасу его…
— Не продолжай, — остановил я девушку от пересказа своих розовых фантазий. Несмотря на то что ей, судя по ауре, уже двадцать пять лет, она явно до сих пор верила в сказки. — Сама решай, что с ним делать. На твоём месте я бы заставил его дать клятву отработать своё спасение и заодно вечную клятву о ненападении и ненанесении вреда прямо или косвенно. Ты его спасла и заслуживаешь благодарность. Иномирянин он или нет, сказать я не могу. Но в любом случае, раз он переселился в новое тело, у него должны быть уникальные знания по магии. Рекомендую ими воспользоваться и вытащить из него всё что только возможно.
— Спасибо, диар Карл, я всё так и сделаю, — благодарно поклонилась Морин мне. — А как надо отфильтровать ментальную энергию?
— С этим я тебе не помощник. Единственный способ, который я знаю, — слить ментальную энергию в накопитель и дать ей отстояться вдали от своей ауры пару суток. За это время специфический окрас должен размыться, и она хоть и не станет полностью нейтральной, но и не будет нести на себе отпечаток личности донора, — произнёс я, понимая, что Морин так и не лишилась своих фантазий. Но это её жизнь, и пусть она сама учится на своих ошибках.
После посещения вселенца Морин угостила меня чаем и сладостью, которую она сама готовит. Это орехи в затвердевшем сиропе из каких-то местных ягод. Это оказалась очень вкусная штука. Я даже попросил, чтобы она дала мне с собой пару килограммов этой штуки. Я решил заплатить за неё, несмотря на то что Морин хотела отдать мне всё бесплатно. Не приучен я к такому, всё должно быть оплачено так или иначе.
Через полтора часа к Морин прибежал курьер от барона и сообщил о том, что корабль через час отправляется и нам надо прийти в порт. Порт оказался тут же в Центральном посёлке и походил просто на деревенскую пристань. Но даже так к нему стояло пришвартованными четыре боевых корабля. Было сразу видно, что они рассчитаны на близкий бой и на абордажные операции. Внешний борт всех кораблей нёс на себе следы попадания различных заклинаний. Части корпуса были демонтированы и заменены на новые, после чего зачарованы на крепость. Помимо зачарования на крепость тут был и магический щит, причём не один, а целых пять на каждом корабле. Благодаря многослойности корабль мог подойти к жертве близко, пока та пыталась пробить щиты и начать абордаж.