Качая головой, он встречается со мной взглядом. — Я тебя не заслуживаю.
— Да, заслуживаешь. И даже если бы ты этого не сделал, ты не избавишься от меня сейчас.
— О, я не говорил, что собираюсь тебя бросить, — говорит он, его рука сжимается вокруг моей талии. — Только то, что я тебя не заслуживаю. Я не благородный человек; я не страдаю от страданий благородного человека.
Прижимаясь к нему, я спрашиваю: — Что нам теперь делать?
— Я собираюсь загладить свою вину. Я был мудаком по отношению к тебе. Я причинил тебе боль. Что я могу сделать, чтобы тебе стало лучше?
— Ну, если ты оказываешь услугу, то у меня она есть. Я хочу провести девичник с Мией. Винс не пускает ее сюда, потому что он слишком боится того, что ты можешь сделать, и теперь, когда ты не в слепой, мстительной ярости… Я хочу, чтобы она потусовалась со мной. Она может сказать нет, поэтому мне может понадобиться твое влияние. Не потому, что она не хочет, — добавляю я, как будто ему не все равно, — а просто из- за Винса.
— Договорились. Сегодня вечером?
— Конечно, — говорю я, не в силах подавить свое волнение.
— Я принесу тебе вина из погреба. Что еще для этого нужно?
— Я думаю, только девочки. Пригласи сюда Мию, и у нас все получится.
Он кивает головой. — Я могу это сделать. На самом деле я рад, что так получилось, потому что мне действительно нужно сегодня поиграть в догонялки. Как только я узнаю, где находится Кастелланос, я заберу тебя с собой.
Мне нравится, как это звучит. — В бар?
— Я не собираюсь говорить тебе, где именно; ты увидишь, когда мы туда доберемся. Скорее всего, это будет в понедельник, если ты не хочешь отменить завтра воскресный ужин.
Я качаю головой. — Давай в понедельник. Я думаю, что всем будет полезно устроить завтра вечером нормальный семейный ужин. Хотя было бы действительно странно, если бы там не было Франчески.
Торжественно кивая, он на мгновение замолкает. Затем снова смотрит на меня, как будто ему что- то пришло в голову. — Ты бухгалтер.
— Неофициально — да.
— Не могла бы ты помочь в пекарне? Заведением управляла Франческа, но сейчас этим заниматься некому. Тебе не обязательно делать это постоянно, если ты не хочешь, но до тех пор, пока я не придумаю, что с этим делать.
— Конечно, без проблем. Мне зайти завтра?
— Он закрыт по воскресеньям, но ты можешь пойти в понедельник.
— Мой первый рабочий день, как раз вовремя, чтобы рассказать тебе все об этом во время свидания, — говорю я ему, слегка хлопая его по руке. — Посмотри на себя, модернизируешься.
Матео закатывает глаза. — Как я уже сказал, временно.
— Если я захочу. Ты сказал, если я захочу.
Он может спорить сколько угодно, но я самодовольна. Он не спорит, потому что у него есть люди, которых нужно запугать, чтобы они выполняли его приказы, и враги, которых нужно выследить, но он закатывает глаза в опровержении.
Глава Двадцать Вторая
— Не могу поверить, что ты смогла уговорить меня на это.
Я улыбаюсь Мии, которая сейчас так сильно навеселе от вина, что не может сидеть прямо. — В свою защиту могу сказать, что я знала, что ты скажешь нет.
Тыча пальцем в мою сторону, она говорит: — Вот почему ты со мной подружилась. Винс думал, что вы, ребята, братья. Теперь он будет так зол на тебя.
— Я не хочу, чтобы Винс злился на меня, — возражаю я. — Мы настоящие братья. Мне просто нужно было немного побыть с девушкой. Я вежливо попросила Винса привести тебя, он отказался. Мне пришлось действовать через его голову.
Она ухмыляется, что забавно, поскольку Миа обычно не ухмыляется, и указывает на меня дрожащим пальцем. — Матео.
Я пожимаю плечами, делая глоток воды из бутылки. — Меня называли и похуже.
Миа качает головой, делая еще глоток вина. — Как тебе это удалось?
— Что удалось?
— Обуздать его. Теперь ты вроде как можешь управлять им. Как ты это сделала?
— Я не могу владеть им, — говорю я, смеясь над абсурдностью подобной вещи.
Ее голубые глаза расширяются так искренне, что мне приходится заставить себя не рассмеяться. — Ты можешь. Ты делаешь. Ты чего- то хочешь, он добивается этого. Обычно он дергает за ниточки, но ты придумала, как подергать за ниточки. Как?
Я отрицательно качаю головой. — Я не дергаю его за ниточки. Я просто люблю его, а он любит меня. Я думаю, что могу позаимствовать немного его силы благодаря тому, что я его женщина — это все по- прежнему его, я просто получаю привилегии.
— Ты, кажется, так счастлива с ним, — говорит она, как будто я исключительная актриса.
— Я такая, — соглашаюсь я.
Она слишком долго качает головой, покачиваясь. — Я никогда не ожидала, что так получится. Матео казался таким парнем, с которым невозможно справиться. Я думала, ему понадобится настоящая тряпка, а не какая- нибудь болтливая, наглая чудачка.
Я истерически смеюсь, когда меня называют чудачкой, и Миа смеется вместе со мной, просто потому, что она действительно пьяна.
— Ты должна помочь мне с этим вином, — заявляет она, опустошая свой бокал и затем наливая еще.
Я тянусь за ним, боясь, что она разольет его по всей гостиной Матео. Он не любит беспорядок, а я не хочу беспокоить горничную.
Ей удается налить все это в стакан и поставить его обратно. — Хотя это весело. Я рада, что мы можем заниматься подобными вещами. На самом деле я никогда не представляла Матео с кем- то, но если бы и представляла, то не думала, что я ей понравлюсь.
— Ты имеешь в виду трапку? Спрашиваю я со своей собственной ухмылкой.
— Да, — протягивает она. — Я намного ревнивее тебя. Когда я впервые встретила Шери, я не знала, что она сестра Винса, и так завидовала ей.
— Шери действительно хорошенькая, — говорю я, кивая. — Просто я не нянька мужчин. Родни несколько раз пытался заставить меня ревновать, но у него ничего не вышло. Насколько я понимаю, я не должна ходить за тобой по пятам, чтобы убедиться, что ты держишь свой член в штанах.
Неделикатно фыркнув, она спрашивает: — Еще раз, как ты оказалась с Матео?
— Я не вижу, чтобы он изменял. Если он не использовал тебя, чтобы наказать меня, когда он буквально думал, что я здесь, чтобы убить его из- за своего парня- конкурента, то он и не собирается. Я имею в виду, я не знаю вашей истории с ним, но я думаю, что он достаточно умен, чтобы понимать это лучше. Изменять тому, кто тебе дорог, — это, пожалуй, самая глупая вещь, которую только может совершить человек. Если ты изменяешь, ты либо настолько глуп, что не понимаешь, что заставишь своего партнера разлюбить тебя, либо хочешь расстаться. Матео не дурак, и если он когда- нибудь захочет уйти, мне все равно крышка.
— Ты не можешь оставить его? спрашивает она, хотя и кивает, как будто уже предположила.
Я качаю головой, теребя медальон, висящий у меня на шее. — Нет. Я взяла это ожерелье смерти и расписалась в своей душе.
— Он любит приобретать души, — говорит она мне, разглядывая медальон. — Что внутри?
— Я не знаю, я не смогла открыть эту чертову штуку. Возможно, фотографии каких- то стариков, которых я не знаю, так что я не особо беспокоюсь по этому поводу. Я имею в виду, я все равно никогда не хочу оставлять его, но нет, это не вариант.
— Раньше такой была моя жизнь. Когда мы с Винсом впервые встретились — ну, когда Матео впервые встретил меня — я была в таком же затруднительном положении с Винсом. Я не получила от него ожерелье, но Матео сделал так, что если Винс когда-нибудь надоест мне… Она проводит торжественную линию поперек своей шеи, указывая на свою смерть.
— Фу, — говорю я, хмурясь.
Она кивает. — Все уже не так, теперь у нас просто нормальные отношения, но да, с таким давлением было нелегко справиться. Я всегда думала, что быть с Матео было бы таким давлением каждый божий день твоей жизни. Например, просто этот удушающий страх и паранойя. Его так много , и как одна женщина может содержать его?
Я качаю головой. — Все совсем не так.
— Я была убеждена, что так и было бы.
Я смотрю, как она делает еще глоток вина, обдумывая свои слова. — Ты имеешь в виду для кого- нибудь или для себя? Ты рассматривала идею отношений с Матео?
— Я делала это, ненадолго, пару раз. В какой- то момент Винс действительно устал от меня. Матео виноват, но я думала, что Винс меня больше не хочет, и это было до того, как Матео освободил меня, так что у меня практически не было выбора. Если бы Винс не хотел меня, Матео убил бы меня — если только он все еще не играл со мной, тогда я получила бы отсрочку на любой срок. Но, да. Если бы мы с Винсом не наладили отношения, я, вероятно, оказалась бы с Матео. Ухмыляясь, она поворачивается ко мне. — Наверное, хорошо, что этого не случилось, а?
Я не уверена, хотела бы я напиться с ней или нет, но этот разговор, вероятно, был бы веселее, если бы алкоголь тек по моим венам. — Как это… Я имею в виду, как он освободил тебя?
— Я облажалась, — заявляет она без колебаний. — Ты знаешь, что когда ты в банде и хочешь выйти, все выбивают из тебя все дерьмо, и если ты выживаешь, ты выбываешь? Что ж, Матео — это вся банда, но я пережила его, и за это он дал мне свободу.
— В этом смысле он отличный парень, — замечаю я.
Она фыркает. — Здорово, да. Только не говори об этом Винсу, он не знает, что я добровольно переспала с Матео, чтобы вытащить нас отсюда. Или он мог бы, но мы притворяемся, что это не так.
— Но Матео тебя не ударил? Я спрашиваю, чтобы убедиться, приводя ее пример.
Нахмурившись, она подтверждает: — Нет, просто аналогия. Я не думаю, что он настолько зол, чтобы бить женщин. Я никогда не видела его таким злым, пока он не подумал, что ты ему изменила. О, приятель.
— Да, он плохо переносит неверность.
— Никто не знает, у него просто бесконтрольная власть. В муках нового предательства ни у кого не должно быть власти Матео. Если бы Винс это сделал, он бы давным- давно уничтожил Матео.