Поэтому там не поняли планов Манштейна и возможностей ситуации, оценки строились на пессимистической трактовке событий, характерной для старших офицеров в Восточной Пруссии, находившихся далеко от полей сражений и фюрера.
Эти обстоятельства объясняют, почему обычно столь хорошо информированный агент «Начальника» в Москве и швейцарского Генерального штаба (агент в Ставке фюрера) на сей раз знал мало и передал своим клиентам ошибочные оценки.
Этот эпизод показывает, что нельзя полагаться на одного человека, даже лучший шпион может ошибиться. А если эта ошибка утвердит получателя информации в опасной для него мысли, тогда она положит начало беде.
Сто и одиннадцать дней спустя «Вертер», однако, искупил свою ошибку.
Часть третьяСРАЖЕНИЯ НА СЕВЕРНОМ ФЛАНГЕ
1. Ленинград: трагедия города
Блокада двадцатого века —Два кусочка хлеба в день — Голод — Народная война — Жданов и комсомол — Секретный приказ Верховного главнокомандования вооруженных сил Германии и его подоплека — Весь город должен был взлететь па воздух.
Сражения, продолжавшиеся на Южном фронте семь месяцев, завершились в январе 1943 года. Эти бои, хотя их вели на линии фронта более тысячи километров, навсегда связаны с одним названием — Сталинград, роковой город на Волге. Точно так же операцию, последовавшую за Сталинградской битвой, будут помнить по названию другого города—Курск. Такая связь военных событий с названиями больших городов не случайна, не произвольна, а глубоко символична.
Война в огромной советской империи концентрировалась вокруг крупнейших центров политической, экономической и духовной жизни страны. Поэтому нельзя считать простым совпадением, что в то самое время, когда на Южном фронте события развивались вокруг Сталинграда, ключевого города на Волге, другой крупнейший город России—Ленинград стал центром важной кампании на самом северном крыле немецкого фронта. Ленинград — самая мощная морская крепость на Балтике, место базирования Красного флота, культурная жемчужина России, второй по численности населения город Советского Союза с 3 000 000 жителей.
Все, что происходило между северными морями и озером Ильмень после сентября 1941 года, имело отношение к Ленинграду, белому городу на Неве. Ожесточенность боев здесь, как и в случае со Сталинградом, в значительной степени объяснялась политической мифологией: Ленинград носил имя отца большевистской мировой революции, а раньше, будучи Санкт-Петербургом, — имя величайшего русского царя. Здесь родилась революция, превратившая Ленинград в «Иерусалим Коммунизма», колыбель Красного века.
Роль Ленинграда во Второй мировой войне началась с роковой ошибки Гитлера.
Вместо того чтобы мощной танковой атакой брать Ленинград — как это предписывалось планом операции «Барбаросса», — Гитлер примерно в середине сентября неожиданно остановил наступление прямо на окраинах города и приказал генерал-фельдмаршалу фон Леебу ограничиться блокадой.
Непостижимое решение. Последние оборонительные позиции Ленинграда уже были прорваны: взято предместье с конечной остановкой ленинградского трамвая, 36-я мотопехотная и 1-я танковая дивизии захватили последние укрепления на Дударевской горе, ударная группа Гарри Хоппе с гамбургским 76-м пехотным полком овладели Шлиссельбургом. В городе распространилась паника. И в этот момент Гитлер прекратил операцию и отвел танковые войска, чтобы перебросить их к Москве. Он решил покорить Ленинград при помощи голода. Его решение изумило офицеров 1-й танковой дивизии.
«Мы затем пробивались из Восточной Пруссии к самым воротам Ленинграда, чтобы теперь уйти, как будто все это предприятие было ошибкой?» — ворчали они.
Узнав о таких настроениях, Гитлер предоставил офицерам объяснения в документе под грифом «совершенно секретно» от 7 октября 1941 года:
«Фюрер подтверждает свое решение, что капитуляция Ленинграда или впоследствии Москвы, будет отвергнута, даже если ее предложит противник.
Наше нравственное обоснование подобной меры ясно всему миру. В Киеве немецкие войска подверглись огромному риску, столкнувшись с минами с часовым механизмом, и то же самое, даже в большем масштабе, следует ожидать в Москве и Ленинграде. Тот факт, что Ленинград заминирован и будет защищаться до последнего солдата, был объявлен по советскому радио.
Остается к тому же и серьезный риск эпидемий.
Поэтому ни один немецкий солдат не должен входить в эти города. Любые попытки покинуть город в направлении наших позиций должны решительно пресекаться. Оставить небольшие, не полностью закрытые проходы, по которым население может отходить в глубь России. Таким же образом поступать и во всех других городах: перед захватом ослаблять артиллерийским огнем и бомбардировкой с воздуха, отход населения поощрять... Довести до сведения всех командующих офицеров, что такова воля фюрера».
Возможно, это обоснование Гитлера и не раскрывает истинную причину его решения не брать Ленинград. Тем не менее избранные им доводы, по всей видимости, весьма облегчили ему переход к стратегии блокады. Прежде всего, они позволили Гитлеру склонить на свою сторону генералов, которые, разумеется, предпочли бы захватить город, но опровергнуть аргументы Гитлера было трудно. Действительно, после оккупации Киева в сентябре 1941 года немецкие войска понесли ощутимые потери из-за установленных русскими мин с часовым механизмом. Были заминированы целые кварталы домов, в результате оказалась разрушенной вся центральная улица. Сообщения о такого рода необычных, рискованных и «фанатичных» действиях произвели на Гитлера глубокое впечатление, и он был склонен их переоценивать.
Когда в конце октября 1941 года захватили Харьков, 6-я армия тоже обнаружила планы минирования города. Если бы русские успели осуществить свой план, оккупационные войска были бы погребены под горами щебня. И без этого пострадали многие. Генерал Георг Браун, командующий 68-й пехотной дивизией, 14 ноября 1941 года погиб в здании, в котором до эвакуации из города располагался штаб Хрущева. Мина с часовым механизмом была установлена с разрешения Хрущева, когда он еще работал в здании.
Гитлер часто говорил об этих операциях и сравнивал их, не без некоторого восхищения, с пожаром в Москве, с которого началось выдворение из России Наполеона.
Следовало предполагать, что Жданов, энергичный руководитель Ленинграда, сделает не меньше, чем было сделано в Киеве. К тому же Гитлер получил от контрразведки точную информацию о ситуации в Ленинграде. В этом отношении особенно полезной оказалась секретная служба Финляндии. Сведения о минировании города долгое время подвергались экспертами сомнению, пока сенсационные советские публикации 1964 — 1965 годов полностью их не подтвердили.
В статье под названием «Это было секретом» полковник Стариков в «Военно-историческом журнале» описывает планы минирования городов и установки фугасных заграждений в угрожаемых главных центрах. Среди другого Стариков сообщает, что дом генерала Брауна в Харькове был взорван 14 ноября в 04 часа 20 минут сигналом по радио. Только нехватка электрических детонаторов и взрывчатки не позволила осуществить предписанное минирование всех главных площадей, мостов и центральных улиц.
Еще более драматичен рассказ адмирала Пантелеева, опубликованный в Москве в 1965 году под названием «Морской фронт». Пантелеев являлся начальником штаба Балтийского флота, который в августе 1941 года был придан Ленинградскому фронту.
Адмирал пишет, что после 12 сентября 1941 года в Ленинграде под руководством Коммунистической партии были созданы специальные отряды, задачей которых являлась подготовка тотального минирования города. Тактическое и стратегическое руководство осуществлял особый отдел Главного управления партизанским движением Красной Армии. Лозунгом этих отрядов было: «Если враг прорвется в наш город, он должен погибнуть под его развалинами». В разработанном для них плане содержалась детальная программа уничтожения всех основных зданий, мостов, тоннелей, вокзалов, парков и так далее. План изобилует фразами типа «необходимо взорвать», «сжечь», «разрушить», «уже заминировано зарядами с часовым механизмом». Это программа уничтожения захватывающего дух хладнокровия. Сомнительно, чтобы все задачи плана действительно могли быть выполнены. Но если было бы так, то немецкие оккупанты бежали бы из Ленинграда с огромной поспешностью — совсем как Наполеон из пылающей Москвы.
Через четыре недели после своего секретного приказа, 8 ноября 1941 года, Гитлер снова давал объяснения удивленной немецкой публике и миру в целом, почему было остановлено наступление на Ленинград. Они несколько отличались от документа, предназначенного боевым командирам, но были наполнены тем же пафосом. В традиционной речи в мюнхенском пивном погребе он сказал:
«Любой, кто дошел от границы Восточной Пруссии до Ленинграда, может преодолеть последние десять километров и войти в город. Однако в этом нет необходимости. Город окружен. Никто не собирается его освобождать, и он падет к нашим ногам».
Он ошибался. И эта ошибка стала первым звеном в печальной череде событий у группы армий «Север», событий, которые, без сомнения, внесли свой вклад в исход войны.
Гитлер заставил целую немецкую армию стоять на часах у одного единственного города. Он позволил противнику сохранить важный центр военной промышленности и военно-морскую базу Балтийского флота. Он даже не закрыл Ораниенбаумский мешок, этот большой советский плацдарм на южном побережье Финского залива западнее Ленинграда. Он решил, как хорошо сказал