смотря на все наши старания, лишь мы трое до сих пор не получили начального десятого магического уровня. А без этого о переходе на следующий курс можно было и не мечтать. Нас ждало… Надо признать, я даже и не знал, что нас ждало, об этом почему-то никогда не говорили. Но было понятно, что ничего хорошего тех, кто оказался неспособен развить свой Дар, ждать не могло — в лучшем случае обычное военное училище.
Обиднее всего было то, что я старался изо всех сил. И это не оставалось незамеченным — преподаватели меня хвалили, я показывал неплохие результаты на занятиях по боевой магии. Некоторые заклятия выполнял едва ли не лучше всех в отряде, но почему-то Сила никак не хотела давать мне уровень, уж не знаю, чем я её разочаровал. А уровень был нужен. И для того, чтобы остаться в Восточном, и просто чтобы поднять самооценку — неприятно было входить в тройку главных неудачников отряда.
Пока я размышлял о своих перспективах, куратор закончил агитацию за участие в турнире, и завершил он это дело следующей фразой:
— Не забывайте! Если вы хотите достичь выдающихся результатов, то должны ставить перед собой самые сложные задачи! Только так вы сможете чего-то добиться. И в магии, и в жизни.
Обер-лейтенант перешёл к теме занятия, а я задумался о его словах. Возможно, имело смысл попытать счастья на турнире. Не исключено, что это и была та самая задача, которая могла помочь мне объединить все свои ресурсы, в том числе и скрытые, и стать сильнее, и может быть, даже получить наконец-то уровень.
Теория заклинаний прошла для меня незаметно, как и следующие два занятия — на них я почти всё время думал о турнире и моём возможном участии в нём. Лишь к занятиям по боевой магии эта мысль перестала меня терзать. И это было хорошо, потому что на лекции или семинаре можно себе позволить задуматься о чём-либо без особых последствий, а на тренировке это было чревато поражением в поединке.
Боевую магию у нас преподавал гауптман Мориц Айзеншмид — здоровенный широкоплечий блондин с суровым взглядом, рельефным телом и кулаками размером почти с мою голову. Такой гигант и без всяких заклятий внушал уважение, а пятый уровень владения магией делал его в наших глазах практически идеальным бойцом. Да и не только в наших и не только бойцом — я замечал, как на Айзеншмида заглядываются все женщины нашего центра, разве что за исключением пани Митрош. Та, похоже, не заглядывалась вообще ни на кого.
Когда мы с ребятами переоделись и выстроились на арене, гауптман Айзеншмид обвёл нас взглядом и объявил:
— Сейчас вы разделитесь на две группы. В первую войдут те, кто подал заявку на участие в предстоящем турнире в Белостоке, во вторую — все остальные. Так как хорошее выступление участников существенно поднимает престиж центра, я должен сделать всё от меня зависящее, чтобы вы выступили хорошо. Поэтому подготовкой наших участников я буду заниматься лично вплоть до самого турнира. Вторую группу я временно передам своему помощнику, штабс-фельдфебелю Фаузеру. После турнира снова вас объединю. Есть вопросы?
— Нет, господин гауптман! — ответили мы хором.
— Все, кто подал заявку на участие в отборе, выйти из строя! — отдал приказ Айзеншмид.
Из восемнадцати курсантов шагнули вперёд семеро. Я тоже хотел выйти, так как собирался принять участие в турнире, но учитывая, что заявку ещё не подал, решил пока остаться на месте. Впрочем, остался ненадолго, так как гауптман добавил:
— И кто планирует подать заявку в ближайшие два дня, пока не закончился приём, тоже выходите.
Я смело шагнул из строя.
— Тоже решил участвовать? — спросил меня Айзеншмид.
— Да, господин гауптман! — ответил я. — Сегодня же подам заявку, сразу же после занятий.
— А чего так долго тянул?
— Только три часа назад принял решение, господин гауптман!
— С одной стороны, это, конечно, похвально, Гроховски, — сказал преподаватель. — Но с другой — у тебя ведь никакого уровня ещё нет, если я не ошибаюсь.
— Не ошибаетесь, господин гауптман!
— И ты хочешь поехать на турнир?
Некоторые ребята в строю захихикали. Но всех превзошёл Якуб, который помимо ехидного смешка, ещё и расплылся в неприятной ухмылке и смерил меня очень уж вызывающим взглядом. Он был одним из тех, кто подал заявку.
— Обер-лейтенант Вимберг учит нас тому, что, только ставя перед собой самые сложные задачи, можно достичь выдающихся результатов! — ответил я, не обращая внимания на смешки.
— Полностью его в этом поддерживаю, — согласился преподаватель боевой магии. — Но надо отличать сложные задачи от невыполнимых.
И снова кто-то в строю захихикал.
— Господа курсанты! — повысил голос Айзеншмид. — Я, по-вашему, сказал что-то весёлое?
— Нет, господин гауптман! — ответил хор.
Преподаватель подошёл ко мне, оглядел меня с ног до головы, ненадолго призадумался, а затем сказал:
— Это Ваше право Гроховски — подать заявку на отбор, и ни я, ни кто-либо другой не имеет права запретить Вам это делать. Мне, как преподавателю, это даже на руку — удобнее готовить бойцов, когда их можно разбить на пары для тренировочных поединков.
После этого Преподаватель вновь обратился ко всем:
— Восемь претендентов на участие в турнире остаются здесь, все остальные марш на резервную арену! Там вас ожидает штабс-фельдфебель Фаузер.
Все, кроме нашей восьмёрки быстро убежали, мы же остались стоять на арене. Айзеншмид быстро разбил нас на пары — мне достался Якуб.
— Ну как всегда, — почти беззвучно пробурчал мой будущий соперник, однако преподаватель его всё же услышал.
— Шимчик, Вы чем-то недовольны? — спросил Азеншмид Якуба.
— Прошу простить меня, господин гауптман, но мне кажется, это не совсем честно, — сказал Якуб. — Все будут тренироваться с сильными партнёрами, а я со слабым Гроховски.
Меня это, конечно же, зацепило, но я сдержался и виду не подал.
— Ну, во-первых, пары у вас не постоянные, мы их будем менять, потому что вы не должны зацикливаться на одном партнёре, а во-вторых, Вы Шимчик сами получили десятый уровень совсем недавно. Не думаю, что у вас с Гроховски такая уж и большая разница в навыках, — преподаватель замолчал, призадумался и добавил: — И вот с выяснения этого момента мы и начнём! Ваша пара выйдет на арену первой.
Признаться, всё сказанное Якубом в мой адрес сыграло мне на руку — я очень захотел ему навалять. Но магический поединок такая штука, что одним желанием там не обойдёшься — требовались навыки. И я тут же принялся вспоминать всё, чему научился на уроках боевой магии.
Преподаватель тем временем выгнал всех, кроме нас с Якубом, с арены, назначил Петра ответственным за вызов в случае чего лекарки и объявил начало поединка. Мы с соперником встали друг напротив друга, каждый начал прикидывать, какую выбрать тактику на бой.
— Сейчас я покажу тебе, чего ты стоишь, пустышка! — с неприятной ухмылкой процедил сквозь зубы Якуб и начал концентрироваться, чтобы использовать одно из выученных заклятий.
Пустышками у нас презрительно называли тех, кто ещё не получил уровень. Называли в основном за глаза, потому что я, например, за такое мог легко надавать по шее. Эти дерзкие слова соперника меня взбесили, да так сильно, что мне просто захотелось дать ему в морду без всякой магии — просто врезать кулаком между глаз. Якуб с самого начала занятия вёл себя вызывающе, а теперь окончательно перешёл все границы.
Соперник стоял и самодовольно ухмылялся, готовясь наложить заклятие, а я со своими мыслями о мордобое потерял драгоценное время. Буквально через одну-две секунды Якуб мог начать атаку. Но две секунды — это тоже время, и его можно было использовать.
«Если уж так хочется дать в морду, то почему бы и не дать?» — подумал я и с этими мыслями подскочил к сопернику.
Такого Шимчик не ожидал и, как мне показалось, растерялся. Я пробил быстро и сильно, как и планировал — прямо между глаз. Якуб вскрикнул и отлетел примерно на метр — хороший удар получился. Будь у нас занятия по рукопашному бою, самое время было добивать, но это был поединок другого плана.
— Ты что творишь? — возмущённо заорал Якуб, поднимаясь с пола арены. — Так нельзя! У нас магический поединок!
— Я знаю, что магический, — ответил я, не скрывая улыбки. — Вот я тебе и сбил концентрацию.
Мой соперник посмотрел на преподавателя, ожидая от него поддержки, но гауптман Айзеншмид лишь развёл руками, показав тем самым, что правил я не нарушил. Якуб насупился, покраснел от злости и снова начал концентрироваться, на всякий случай отойдя от меня подальше.
Я бы с радостью ещё раз врезал ему по лбу и вообще просто отлупил, так как дрался намного лучше него, но это был бы уже перебор. Такой трюк ещё можно было попробовать на турнире, где все разрешённые средства хороши, но мы были на занятиях и важно было не победить, а тренировать магию. Поэтому я выбросил из головы ненужные мысли и принялся выбирать подходящие заклятия.
Якуб был магом земли, поэтому сразу же поставил себе простейшую защиту, доступную адептам этой стихии — песчаный щит. После того как он закончил с защитой, принялся за атакующее заклятие. Вариантов у него было два: песчаный поток или каменная глыба. Другим его не учили. В первом случае на меня двинулась бы стена песка, которая забилась бы мне в одежду, глаза, рот, уши и вызвала массу неудобств. Во втором — в меня полетел бы увесистый камень, который при определённом навыке соперника в последний момент мог разлететься на сотни острых кусочков и сильно меня поранить.
Но таким уровнем Якуб точно не обладал. Поэтому метать в меня камень смысла не имело — я увернулся бы от него с вероятностью в девяносто девять процентов, а сил на его запуск Шимчик потратил бы много. Песчаный поток был надёжнее — от него было не спрятаться. Но и победить с его помощью не представлялось возможным — слишком уж маленький урон наносило это заклятие.
Но песчаный поток мог отвлечь моё внимание и закрыть обзор. А в этой ситуации можно было уже и глыбу запускать. Такая последовательность заклятий моего противника выглядела наиболее грамотной, поэтому я был уверен, что именно этого и стоит ожидать.