Однажды, когда они были такими же пострелятами как Рун, Айа подхватила лихорадку. Мать поила её каким — то отваром и растирала ларсой. Айа знала, что родители опасались за её жизнь. И Энки знал об этом. Каждую ночь, пока её сотрясал озноб, он ложился рядом и рассказывал, рассказывал, рассказывал…о том, что будущим летом научит её ловить рыбу. И о том, что нашёл, где их кошка запрятала котят. О том, что смастерил для ним сани, и все дети на улице им будут завидовать. Он шептал, что она должна поправиться, потому что ей ещё рано за грань…Айа так не хотела умирать, не познав всё вышеперечисленное. К счастью, лихорадка отступила, но она ещё две недели оставалась в постели. А Энки каждый день развлекал её всякой дребеденью — играл в шахматы за них обоих, прикидывая, какой бы ход сделала Айа, до ужасного возмущая её своими нелепыми рассуждениями. Читал ей книги, а потом притащил к ней в кровать тех пресловутых котят. Всех пятерых сразу…
Айа вдруг замерла и прикусила кулак. Риган схватил её в объятия и прошептал в волосы:
— Ты не обязана это делать…
— Если бы я тебя не выслушала, не узнала бы…
— Айа, у тебя не было ни единого шанса меня не выслушать. — сказал он. — Дагон может написать тебе письмо…
— Нет…я хочу поговорить с ним сама…
Риган тяжко вздохнул.
— Ты знаешь моё мнение…
— Ага. — шмыгнула носом Айа.
Высвободившись из тёплого плена, она взяла Ригана за руку и потащила вперёд. Энки стоял у подножия лестницы, заложив руки за спину. Спокойный и собранный. Ей был так хорошо знаком этот его образ. Но это только маска. Его способ защиты. Завидев их, он проигнорировал Ригана и обратил всё внимание на неё. Взгляд его был напряжен и строг. Айа очень надеялась, что Риган не станет вести себя, как за завтраком, словно невыносимый упрямы осёл. Протащив её мимо брата, он подвёл девушку к двери в небольшую гостиную и сказал, положив руки ей на плечи:
— Я буду здесь. Прямо за дверью.
Айа кивнула и прошептала:
— Спасибо…
Риган отошел на два шага в сторону и демонстративно сложил руки на груди. Айа вошла в комнату и проследовала к окну. Она слышала, как за спиной закрылась дверь и знала, что в комнате не одна. От Энки пахло чернилами, этот запах она выучила за год отлично.
Глядя на шумную улицу, Аай сказала:
— Тебе лучше поторопиться. Скоро обед, а после мы уезжаем.
Энки подошёл и остановился рядом. Несколько минут они изучали пейзаж. День был в самом разгаре и по улицам сновал народ. Над крышей соседнего дома возвышался храм Баала. Пугающее строение, как решила для себя девушка. Вот Храм Победы в Оре совсем другое дело, да и…
— Я не хотел терять вас. Ты и Рун моя семья. — тихо сказал Ки.
Айа сжала зубы и процедила:
— Если это всё, то я пойду.
— Это не всё… — ответил её брат.
— Тогда поторопись.
Энки взглянул на неё и сказал:
— Прошу, не будь такой. Когда ты злишься, становишься красная как помидор.
Айа в возмущении взглянула на него и воскликнула:
— Как ты мог?! — одновременно с этим вопросом из её глаз брызнули слёзы. Увидев их, Ки резко отвернулся к окну. Глядя в пространство, он заговорил:
— Я заботился о вас с Руном с двенадцати лет. Я знаю степень твоей наивности. Я думал… — откашлявшись, он посмотрел на неё и продолжил. — Я решил, что он женился на тебе лишь от того, что узнал о нашем родстве.
— Ты…ты… — от возмущения Айа не могла сформулировать свой протест. — Ты лгал мне!
— Я хотел защитить тебя. — упрямо ответил он.
Айа хлопала глазами и смотрела в неверии на это скуластое сильное лицо.
— Ты сделал мне больно… — прошептала она. — Ты…я люблю его…я чуть не умерла от тоски!
— Любовь это чушь, Айа! — выпали Энки. — Здесь в Ханаане твои корни! Здесь я, и я всегда буду заботиться о вас с Руном!
— Он пришёл за мной, несмотря на твою подлость! Когда он касается меня, я хочу плакать от счастья! Каждый день без него равен пытке и это не чушь, это настоящее! — выкрикнула девушка, чувствуя, как по щеке катится слеза. — Если в Ханаане мои корни, то в Оре мои крылья!
— Мотивы его поступков не ясны…
— Только для тебя. — перебила Айа.
Энки запрокинул голову и закрыл глаза. Несколько секунд он капался в себе, потом пробормотал:
— Ты была счастлива здесь.
— Ты действительно так думаешь? — с горечью спросила она.
Ки хмуро взглянул на неё и сказал:
— Ты не давала повода думать иначе.
— Ох, Ки… — Айа приложила руки к щекам. Она действительно пыталась оградить его от своих проблем. Это было не сложно, ведь он целыми днями пропадал в Доме Правительства. — Наверное, ты просто не знаешь, как на самом деле выглядит счастье…
Айа и сама не узнала бы, если бы не Риган. Она знала, что сделало её брата таким. Проклятый Ханаан. Он заковал их сердца в лёд ещё в младенчестве. Она хотела немедленно покинуть эту землю и вновь начать дышать. Желая немедленно приступить к исполнению своего желания, Айа развернулась и пошла двери. Ки схватил её за руку и развернул к себе.
— Пожалуйста… — взволнованно сказал он. — Не уходи…вот так…
Борясь со слезами, Айа сказала:
— Это всё, что я могу тебе дать сейчас.
Когда она взялась за дверную ручку, он крикнул ей в след:
— Пока вы были со мной, я был счастлив!
Посмотрев на него через плечо, Айа мягко сказала:
— Нет, не был. Когда — нибудь ты поймёшь, о чем я говорю.
— Я…я увижу вас снова? — хрипло спросил он.
Сердце Айи разрывалась на части. Посреди этой гостиной он стоял совсем один. Такой большой, сильный и одинокий. Казалось, он даже не понимает, что сделал. Ненавидеть его было выше её сил. Теперь она знала, что разлучить их с Риганом у него не было ни единого шанса.
— Ты знаешь, где нас искать, Ки. — ответила она и вышла за дверь.
_________________________
Сегодня проснулась пораньше и хорошенько поработала. Так что ловите проду)
Глава 27
Риган решил на время превратиться в статую. Из — за двери доносились голоса, но он ещё не настолько опустился, чтобы подслушивать. Что бы Дагон ни сказал ей, это не изменит чувств Айи. Ему и слов не надо, все её чувства отлично читались на лице. Её любовь к нему была почти осязаемой. Стоило только ему коснуться её, как она вспыхивала словно адово пламя. Стоило только ему коснуться её, и она снова на сносях, подсказывала его тёмная сторона. Самое прекрасное во всей этой истории то, что их чувства абсолютно зеркальны.
«Любовь, чтоб её» — покорно признал Король.
Отличная мысль держать её вечно беременной, чтобы она спокойно сидела во Дворце и не искала неприятности на свою восхитительную упругую задницу. Хотя, если их рыжеволосые чудики уродились в мамочку, спокойной жизни им не видать. Возможно, он так хорошо постарался сегодня утром, что у Айи в животе уже растёт очередная причина его ранних седин.
«Что может быть прекраснее?» — блаженно вздохнул он.
Если бы Айа хоть на минутку могла проникнуть в его мысли, его бы ждала ещё та отповедь по поводу патриархальных предрассудков.
Дверь в гостиную отворилась, являя его жену.
— Ты плакала?! — возмутился Риган, заключая её в объятия.
— Ты и сам видишь, что плакала. — пропищала она ему в шею.
Риган взял её лицо в ладони и спросил:
— Он обидел тебя?
— Нет…Риган, пожалуйста, давай поедем домой… — пролепетала она, разглаживая рубашку на его груди.
«Домой…» — невозможно передать, как он счастлив от того, что она считает Ор домом. Его страна стала для неё родной, а его «дом» лишь там, где она. В лагерной палатке или в дорожном фургоне, во Дворце или в центре столицы Ханаана. Боги, за что ему такая ноша? Любовь — это тяжкое испытание для его натуры. Похоже, он не может любить на половину, оттого обречен на вечные муки. Но, глядя на любимое кареглазое лицо, он видел лица своих детей. Желанных и любимых. Хотел любить свою жену, даже когда её черты украсят мощинки…он и тогда будет сходить по ней с ума, потому что она в его сердце и в его крови.
— …Риган, ты слышишь меня?..
Пару раз моргнув, он изобразил невозмутимость и сказал:
— Иди, собери вещи. Возьми еды побольше. Через час у меня встреча с Нинмахом, потом сразу можем ехать.
Айа повисла у него на шее, отчего он был вынужден прижать её к себе и насладиться запахом белокурых волос.
— Любимая, пожалуйста, доберись до наших комнат без проблем…
— Слушаюсь, Ваше Величество! — весело воскликнула девушка.
Оставив на его щеке (хотя он предпочёл бы губы) лёгкий поцелуй, она бросилась вверх по лестнице.
«Боги, осторожнее!» — закатив глаза, подумал Король.
Сам же он развернулся и направился в гостиную. Дагон стоял у окна.
— Хочу добавит пару слов от себя лично. — холодно сказал Риган.
Дагон чуть повернул беловолосую голову, демонстрируя такой знакомый Ригану профиль. Было видно, что его хрупкая супруга только что обрушила на плечи мужчины парочку бетонных блоков. Но, жалеть подлеца он не собирался.
— Ты ублюдок, и для меня ты навечно враг. Если Айа захочет увидеть тебя в Оре, я возражать не стану. Как мы оба знаем, она сама наивность. Но меня ты не проведёшь. Если ты… — тут Риган запнулся, испытывая почти физическую боль. — Если ты попытаешься снова забрать её у меня, я выпотрошу тебя как курицу к обеду…
— Я не стану этого делать. — тихо ответил Дагон. — Прибереги свои угрозы для тех, кто оставил шрам у неё на лбу.
Риган сжал кулаки. Бьёт в самое больное место, ханаанский ублюдок. Видимо, его утреннее настроение не совсем развеялось, поэтому Риган перешёл на несвойственную себе ехидность:
— Разумеется. По крайней мере, подле меня она не умрёт с голоду и не отправится блукать по свету босиком.
Король с наслаждением наблюдал, как свирепеет оппонент. Он тоже не промах в поиске больных мозолей. Развернувшись к нему, ханаанец прорычал:
— Я был на войне. Если бы я только мог…
— Хорошо, что я оказался рядом. Иначе, ты бы их вовек не сыскал. — перебил его Риган. — Если бы я не нашёл их той ночью…