VZ. Портрет на фоне нации — страница 20 из 60

Или как сказал мне в последнем интервью Андрей Вознесенский: «Да, многие поэты моего поколения прилично себя вели только потому, что на них смотрели миллионы. Но лучше хорошо вести себя из тщеславия, чем подличать в тишине из скромности».

XIX. Еще немного антропометрии

В качестве кандидата в президенты Владимир Зеленский задекларировал:

   • две выплаты роялти от ООО «Квартал-95» на 1 048 000 грн и 3 306 832 грн (в сумме 4,35 млн грн),

   • 235 000 грн роялти от ООО «Киностолица»,

   • дом под Киевом в селе Иванковичи (353,5 кв. м) и земельный участок (12 соток) в коттеджном городке «Маєток» (30 км от Киева). Дом куплен в 2008 году за $118610 плюс земля за $91200,

   • квартиру в Киеве (131,9 кв. м) и два парковочных места,

   • квартиру в Киеве (269,7 кв. м), записанную на кипрскую компанию Aldorante Limited, в так называемом «доме-монстре» по ул. Грушевского, 9а,

   • четверть квартиры в Киеве (254.5 кв. м), причем 50% принадлежит Борису Шефиру, а еще 25% — его брату, помощнику президента, Сергею Шефиру,

   • половину квартиры площадью 198,6 кв. м (вторая половина тоже у Сергея Шефира).

Собственность Елены Зеленской:

   • квартира в Крыму (129,8 кв. м) с парковочным местом,

   • нежилое помещение (337,8 кв. м) — пополам с братьями Шефирами,

   • квартира в Киеве (284 кв. м).

Зарубежная недвижимость Зеленского:

   • квартира в Великобритании площадью 91,9 кв. м, арендуемая и сдаваемая в субаренду,

   • жилой дом в Италии площадью 413 кв. м (через компанию San Tommaso S.R.L.).

   • «Незавершенное строительство» — пять номеров в грузинском отеле.

Наличных денег, согласно декларации, у Зеленского на момент вступления в должность было $112000 и €6300. В ОТП Банке — 4 062 000 млн гривен и $6776 долларов.

На счетах юридического лица Privatbank, зарегистрированного за границей, — $399772. У того же юридического лица, но на другом счете — $25 303.

У Елены Зеленской в ОТП Банке — 96 329 гривен и $3776, в Приватбанке — $5706.

Ну неплохо, в общем. Не миллиардер и не голодранец, и предельно откровенно все изложил. Для сравнения, Владимир Путин из года в год декларирует квартиру в Москве площадью 230 квадратных метров и автомобиль «Нива» с прицепом М-21. Его доход за 2021 год составил 10 202 616,00 рублей, а на счету у него, по данным избиркома, находилось $179600. В сравнении с Зеленским он нищий. Неофициально его собственность только в части недвижимого имущества — включая известный «дворец в Геленджике» — оценивается в $6,1 млрд. Точных данных нет ни у кого, включая, думается, самого собственника страны, которого вообще не должны волновать такие мелочи.

19 апреля 2019 года спорткомплекс «Олимпийский», выбранный Зеленским в качестве площадки для дебатов, был забит под завязку. Дебаты начались в семь вечера. Регламент был утвержден заранее: пять минут на вступительную речь каждому, потом вопросы и ответы. Зеленский по жеребьевке (бросали монетку) говорил первым. Оба — по-русски. Зеленский начал речь шуткой («чувствую себя немного Вакарчуком» — Вакарчук за год до этого собрал на концерт «Океана Эльзы» полный спорткомплекс). Он назвал себя простым парнем из Кривого Рога, признался, что сам пять лет назад голосовал за Порошенко, но жестоко разочаровался в нем: он даже упрекнул действующего президента в раздвоении личности. «Петр Первый» отважно боролся против Путина, «Петр Второй» передает ему приветы через кума Медведчука и открывает в России филиалы Roshen. Прочие упреки были стандартны: так и не остановленная война с масштабными поражениями (конкретно названо Дебальцево) и разгул олигархии.

Порошенко был значительно агрессивнее: «Господин Владимир прятался от дебатов и украинского народа» (это никак не соответствовало действительности — Зеленский настаивал на своих условиях, и только). «Говорят, он начал проходить курс молодого бойца. Надо было делать это четыре года назад, но тогда он уклонялся от мобилизации». (Этот упрек в адрес Зеленского был наиболее употребителен, и Минобороны 13 апреля сделало специальное заявление о том, что он четырежды не явился по повестке; истинной подоплеки скандала с призывом Зеленского и гипотетической неявкой мы коснулись выше, говоря о 2014 годе). Закончил он прямым оскорблением, перейдя грань, отличающую рискованную шутку от хамства: «Вы говорите, что не хотите быть котом в мешке. Так вот, вы — просто мешок».

Зал встретил эти слова ревом одобрения: бой с самого начала получался гладиаторским.

Зеленский выстрелил первым вопросом: как Украина стала самой бедной страной при самом богатом президенте? И кто наказан за Дебальцево?

Порошенко ушел от прямого ответа. Он повторял свои тезисы: я отстраивал армию, пока вы от нее прятались; я воевал, пока вы брали у России деньги на кино; я спасал страну, пока вы выставляли ее проституткой и извинялись перед Кадыровым. Ответный залп Порошенко был прямо в молоко: вы сказали, что только учитесь, но доверите ли вы рейс пилоту-ученику, а операцию — ученику-хирургу? На президента не учат нигде, Порошенко тоже по образованию юрист-международник.

«Я публичный человек, ни от кого не прячусь. Что, меня не могли найти, чтобы повестку вручить?» — ответил Зеленский. Он подчеркнул, что с начала войны ни разу не был в России, что никогда не говорил с Путиным (а Порошенко неоднократно, в том числе через Медведчука). А вот почему у вашего окружения до сих пор по обе руки? (Порошенко обещал, что за воровство у армии будет обрывать руки).

В целом дебаты производили впечатление странное — именно потому, что продемонстрировали два разных жанра. Зеленский демонстрировал миролюбие и даже сострадание, Порошенко — агрессию; Зеленский говорил то, что хорошо звучало, Порошенко — то, что разжигало в зрителях самые яркие и не всегда светлые чувства. Порошенко хотел победить, Зеленский показывал, что время его оппонента закончилось. Диалога в результате не получилось и, видимо, не планировалось: получилась демонстрация двух стратегий. Со стратегией Зеленского все было понятно — он побеждал именно как шоумен; стратегия Порошенко была проигрышной именно потому, что о спокойствие, иронию и прокламированную доброту соперника он бился — даже не как волна о камень, но скорее как кулак о поролон. Зеленский не отвечал на прямые оскорбления и выглядел почти как Христос перед Пилатом: на время дебатов это была, пожалуй, идеальная роль. Печально, что содержательно не было сказано ничего нового, но это как раз и подтвердило тенденцию: политика окончательно перешла из разряда содержательной полемики в жанр стадионного шоу, во время которого заговаривать о государственных проблемах было почти неприлично — примерно как скорбеть на свадьбе.

XX. Президент (2019–2021)

1.

В разговорах с командой и окружением Зеленского у меня был простой критерий для отделения людей подлинно лояльных от сугубо конъюнктурных, потенциально готовых отвернуться от него при первой перемене ветра. В любой команде, в любой верхушке есть персонажи, которые хвалят лидера изобретательно и умно, но при первых рисках сдадут. Это входит в саму природу власти и ее обслуги, особенно чуткой к любой конъюнктуре. На вопрос, сильно ли изменился Зеленский, став президентом, одни отвечали:

— Ну что вы! Он ведь уже и был одним из самых влиятельных продюсеров, у него был опыт власти. Он остался ровно таким же — решительным, когда надо, но чутким... в общем, своим парнем... и вы заметили, как он демократичен?

Другие немногословно отвечали: да, он стал другим. Некоторые даже: «совсем другим».

Так вот: доверять можно вторым, поскольку они объективны. Они видят вещи неизбежные — даже в провинциальной школе учитель, став директором, обречен измениться. Президент страны радикально отличается даже от побеждающего кандидата в президенты. Президент — неважно, в авторитарной стране или демократической, даже там, где его должность чисто номинальна, — стонет под огромной символической нагрузкой, не говоря уж о реальной ответственности, а в Украине, при всей влиятельности парламента и опыте гражданского общества, он реально решает многое. И Зеленский буквально во время инаугурации стал неуловимо меняться: пожимать руки избирателям вышел совсем другой человек. Это был уже никак не Голобородько.

Можно убеждать себя, что настоящим президентом Зеленский почувствовал себя после начала войны, когда груз исторической ответственности обрушился на него всей тяжестью; отчасти это будет верно, но близоруко. Даже отрепетировав в сериале свою президентскую кампанию, даже многократно — это входит в набор актерских навыков — представив себе дебют во власти, он поверил в победу только после присяги. Никогда и ни с кем он после этого не был своим парнем: сыграть в это мог, почувствовать — никогда. Особенно наглядно это на праздновании нового 2021 года, когда он пришел на шоу «Квартала» — впервые как президент, а не капитан этой команды. Он был отделен от них настолько же — ну не знаю — насколько бывший муж на совершеннолетии сына: родители давно в разводе, он пришел на праздник (иногда, может, у супругов даже новые спутники), он поздравляет сына, говорит что-то вроде «Поздравляю, старина» (слово, которое я искренне ненавижу, хуже только «зая»), но грань между ними ужасна, и она тем заметнее, чем тщательней ее маскируют. А почему я употребил именно это сравнение? А потому что знаю, к сожалению, о чем говорю.

После выборов Зеленский был необратимо другим. И многие справедливо замечали, что он не просто так сыграл Наполеона.

2.

Первые два года президентства Зеленского войдут в историю как предвоенные. С точки зрения политической это были годы неудачные, приведшие к обвальному падению его рейтинга (79 процентов проголосовавших во втором туре — 37 процентов одобрения в декабре 2021). С точки зрения концептуальной — образцовые, ибо Зеленский знаменовал собой новый тип политика и с этой задачей отлично справлялся.

Модерн требует все передоверить профессионалам, а на роли публичных политиков поставить тех, кто хорошо отвлекает публику от главного. Такой modus operandi описал в свое время Бернард Шоу: «Демократия — это воздушный шар, который висит у вас над головами и заставляет глазеть вверх, пока другие люди шарят у вас по карманам». Эти золотые слова, в отличие от большинства расхожих интернетных цитат, не фейк, а фраза из предисловия автора к политическому фарсу «Тележка с яблоками» (1930); они имеют продолжение: «Теперь представьте себе, что примерно раз в пять лет шар возвращается на землю и вам предлагается совершить на нем полет — при условии, что вы предварительно вытолкнете из корзины одного из прочно обосновавшихся там пассажиров, Но поскольку у вас нет на это ни времени, ни денег, и при этом желающих полетать сорок миллионов, а в корзине не более шестисот мест, шар снова поднимается в воздух почти с тем же составом пассажиров, а вы остаетесь на земле».

Примечание редактора: Стоит ли отметить, что именно в этом предисловии Шоу расписывается в своем восхищении перед таким политиком, как Муссолини?

Применительно к Зеленскому это оказалось неверным, поскольку большую часть пассажиров на этот раз из шара вытолкали, а большую часть парламента (порядка 43 процентов) получили сторонники Зеленского из поспешно созданной партии «Слуга народа».

Инаугурация Зеленского 20 мая 2019 года являла собой стилистически — и содержательно —демонстративную противоположность инаугурации Путина образца 2018 года: он ехал в Кремль по пустой Москве, не сказал ничего осмысленного и не вышел к избирателям. Зеленский пригласил к Раде, где происходила инаугурация, всех своих сторонников, вышел к ним сразу после церемонии и десять минут пожимал руки, отделенный от толпы лишь невысокой перегородкой цветов флага.

Речь Зеленского, естественно, сильно отличалась от речи Голобородько в финале первого сезона «Слуги народа», и уж подавно он не совершил знаменитого прыжка, но без инцидентов не обошлось: когда, заговорив о Донбассе, он перешел на русский, лидер Радикальной партии Олег Ляшко, известный крайними мнениями и инициативой запретить въезд на Украину пяти сотням российских деятелей культуры (за поддержку аннексии), крикнул в места, что на Донбассе понимают украинский. Зеленский серьезно ответил: «Благодарю, пан Ляшко! Благодарю, что продолжаете разделять людей».

Вообще главным пафосом речи было именно объединение, стирание границ, солидарность вопреки различиям:

И сегодня я обращаюсь к украинцам во всем мире. Нас 65 миллионов! Да, не удивляйтесь, нас 65 миллионов — тех, кого родила украинская земля. В Северной и Южной Америке, Австралии, Азии, Африке — обращаюсь ко всем украинцам на планете: вы нам очень нужны! Всем, кто готов строить сильную и успешную Украину, я с радостью предоставлю украинское гражданство. Приезжайте в Украину не в гости, а домой. Мы ждем вас. Не нужно сувениров из-за границы, привезите, пожалуйста, нам свои знания, опыт и свои ментальные ценности. Все это позволит нам начать новую эпоху. Скептики скажут, что это фантастика, что это невозможно, а может, это и есть наша национальная идея — объединившись, сделать невозможное. Наперекор всему. Вспомните сборную Исландии на чемпионате Европы по футболу, когда стоматолог, режиссер, биолог, студент, уборщик бились и защищали честь своей страны. И сделали это, хотя никто не верил. И это наш путь. Мы должны стать исландцами в футболе, израильтянами в защите свой земли, японцами в технологиях, швейцарцами в умении жить друг с другом, невзирая ни на какие различия.

Затем он рекомендовал в первые два месяца работы новой Рады принять закон об отмене депутатской неприкосновенности, а приоритетами назвал возвращение всех аннексированных территорий (включая Крым) и борьбу с коррупцией. Вместо портрета главы государства он посоветовал вешать в кабинетах портреты своих детей, чтобы всегда смотреть им в глаза и думать не о ближайших выборах, а о будущем. Пожалуй, во всей речи это был самый эффектный риторический ход, вызвавший бурные аплодисменты.

Заметим в сторону, что особенно любопытно смотреть сегодня на лица и фигуры военных, приветствовавших Зеленского согласно церемониалу. Почти у всех — сановные советские лица и толстые тела советского генералитета. Средний возраст — от 45 до 50. Три года спустя на всех этих должностях (и не только в результате войны, а вследствие постепенной замены в предыдущий год) оказались подтянутые молодые волки с опытом боевых действий, с лицами, на которых читаются ирония и решимость. Пусть тут нету заслуги Зеленского, пусть это заслуга войны и соответственно Путина — важен результат.

21 мая Зеленский распустил Верховную Раду, мотивируя это низким, по всем опросам, уровнем доверия к ней (4 процента). Конституционный суд Украины подтвердил законность этого указа. На 21 июля были назначены новые парламентские выборы. Партия «Слуга народа» получила право самостоятельно формировать правительство. Роспуск Рады был необходим Зеленскому — предыдущий состав парламента дважды отказывался отправить в отставку министра иностранных дел Павла Климкина, который в обход президента и без согласования с ним ответил отказом на предложение российской стороны о переговорах (темой переговоров было освобождение российских моряков, задержанных в ноябре 2018 года в Керченском проливе). Зеленский с самого начала подчеркивал свою готовность к диалогу — Климкин этот диалог демонстративно сорвал. Ясно было, что любые предложения нового президента встретят в прежней Раде прямой саботаж.

Несколько слов об отношении Зеленского к предшественнику: король-нарратор и здесь воспользовался классической драматургией. В трикстерской, гамлетовской драме Зеленского (он осуществляет мечту всякого актера — сыграть Гамлета, и справляется неплохо) Порошенко играет почетную роль Клавдия. Всякая политическая интрига — Зеленский здесь ничего не придумал — строится по гамлетовскому сценарию, особенно если налицо молодой лидер, популярный у большей части населения. Не совсем ясно, кто здесь тень отца — которая, в соответствии с другой великой драмой о власти, его усыновила. И тут как раз я советовал бы присмотреться к Леониду Кучме, который по отношению к Зеленскому ведет себя именно как политический отец, обращающийся к сыну через головы преемников. Ни с Ющенко, ни с Януковичем отношения у него не сложились, а вот с Зеленским — как раз. Именно Кучме доверено было как политическому тяжеловесу с 2016 года вести переговоры в Минске. Он предостерегал Зеленского от иллюзий в переговорах с Путиным, предупреждал, что это самый трудный переговорщик из всех, кто ему встречался, просил журналистов не задавать новому президенту рискованных вопросов о Путине (типа «убийца ли он» — после известного заявления Байдена). «Есть вещи, которые можно говорить только в лицо». Кучма не раз осуждал действия команды Порошенко, упрекал его в невыполнении обещаний, а Зеленскому, наоборот, свидетельствовал свое доверие. В августе 2022 года, отвечая на вопросы Би-би-си, он высказался однозначно: «Никто не может делать правильно все. Но, учитывая небывалую экстремальность и критичность ситуации, украинские власти делают гораздо больше и намного лучше, чем кто-то мог вообразить и ожидать от них до российского вторжения. Особенно если в них сначала видели только дилетантов, как, насколько мне известно, относился к нашим руководителям Путин. Очередной роковой просчет Кремля. А я, в свою очередь, искренне рад, что еще весной 2019 года поверил в большой потенциал и честность намерений Владимира Зеленского и поддержал его».

Почему Кучма выступает здесь в функции «тени отца», придавая Зеленскому легитимность от имени прошлого? Это как раз несложно: Кучма был, по сути, первым президентом независимой Украины. Леонид Кравчук проработал в должности всего 32 месяца и был не столько первым президентом новой Украины, сколько последним советским лидером, подписантом Беловежских соглашений. С Кучмой были связаны надежды на демократическую, свободную, счастливую Украину, он единственный, кто проработал два срока, и, хотя уход его был омрачен скандалом вокруг Георгия Гонгадзе, которого он якобы приказал ликвидировать (впоследствии выяснилось, что переусердствовали исполнители), — доверие к нему сохранялось у многих и при Ющенко, и при Януковиче. А уж по сравнению с ними он воспринимался как народный лидер, с ним были связаны те же надежды, что и с Зеленским, хотя он был как раз не политик нового типа, а классический советский директор.

Что касается Порошенко, то он как раз идеальный Клавдий, сочетающий прагматизм, коварство и верность своему клану. Зеленскому пришлось расхлебывать последствия его политики, в том числе Минских соглашений, негативного отношения к которым он никогда не скрывал. Порошенко принял страну в критический момент, ему с нуля пришлось создавать армию — ту самую, которая дала отпор агрессору, — и спешно договариваться о статусе Донбасса. Мы не входим здесь в полемику о деятельности Порошенко, тем более что она и не дает материала для эстетической и мифологической интерпретации, королем-нарратором и вообще артистом у власти он не был ни секунды; но амбивалентность Клавдия в нем явлена очень хорошо. Он крупный и хитрый бизнесмен, пытавшийся реализовать у власти те же бизнес-стратегии, то есть чтобы всем было хорошо, а ему лучше всех; но тот же Кучма сказал, что в игры по схеме «вин-вин» с Путиным играть невозможно. Для дракона нужен Ланцелот или хотя бы шут со всеми данными рыцаря, и Клавдию тут ловить нечего — к выборам 2019 года Порошенко подошел с рейтингом ниже 30.

А вот Гамлету приходится пересмотреть свои стратегию. Представим, что ровно в момент мести за отца — фабульная схема, которую Зеленскому, к счастью, отыгрывать не пришлось, — Данию атакует не Фортинбрас, а нечто стократно худшее. Подозреваю, что у Гамлета не осталось бы времени на рефлексию, а монологи пришлось бы произносить в формате телевизионных обращений к нации. От него потребовалось бы идеальное сочетание лубокой трагедии, гротескной пародии и народной драмы. И характеристика Гамлета, которую дает Пастернак, идеально приложима к украинской драме 2022 года: «Безволие было неизвестно в шекспировское время. Этим не интересовались. Облик Гамлета, обрисованный Шекспиром так подробно, очевиден и не вяжется с представлением о слабонервности. По мысли Шекспира, Гамлет — принц крови, ни на минуту не забывающий о своих правах на престол, баловень старого двора и самонадеянный вследствие своей большой одаренности самородок. В совокупности черт, которыми его наделил автор, нет места дряблости, они ее исключают». Так и получилось.

3.

Есть известная трудность в том, чтобы описывать первые два года президентства Зеленского с высоты того знания, которое мы получили в два следующих; чтобы о президенте, чей рейтинг упал до 25 процентов, говорить с учетом тех 90, которые он набрал в марте 2022 и с тех пор не утратил. Но мы попробуем, чтобы тем разительней казалась перемена.

По итогам первой половины президентского срока, ровно пополам разрезанного войной, разочарованы были оба участника эксперимента — и Зеленский, и общество.

Общество ждало скорых перемен — столь же радикальных, как смена имиджа власти. Их не было. Зеленский вправе был рассчитывать на более мотивированную и сплоченную страну, а страна оставалась прежней, коррумпированной и скандальной, провинциальной и честолюбивой, ожидающей, что все сделается само. Одно чудо свершилось — несистемный кандидат победил; другое чудо, жестокое и страшное, случилось два года спустя, и не сказать, чтобы сделали его Зеленский или общество. Сделала его война, то есть те силы, которые завладели главными участниками драмы.

Рассмотрим деятельность Зеленского на посту президента по тем направлениям, с которыми связаны были наиболее пылкие ожидания.

Прежде всего напомним, что второй год президентства Зеленского пришелся на пандемию, то есть на условия чрезвычайно неблагоприятные. Начнем с того, что в октябре 2020 года ковидом переболел он сам, причем одновременно с Андреем Ермаком, впоследствии главой президентского офиса, а тогда советником, который вместе с президентом отправился в больницу «Феофания». (Тут же распространился слух, что пребывание там Зеленского стоит миллионы гривен, он эти слухи опроверг в инстаграме, подчеркнув, что лечится на общих условиях). Две недели он провел на самоизоляции и, к счастью, переболел легко. Меркель позвонила ему в больницу пожелать скорейшего выздоровления — Зеленский использовал повод, чтобы попросить у нее помощи с Pfizer’ом для Украины; поставки не заставили себя ждать. Напомним, что в России Pfizer был недоступен — автору этих строк пришлось вакцинироваться в Одессе. Впрочем, претензий к российскому «Спутнику» у меня нет — я сделал эту прививку одним из первых в Москве и не заболел.

«Офис Президента, начиная с первого дня угрозы коронавируса, привез более 700 тысяч штук респираторов, более 120 тысяч защитных костюмов. Очки защитные для врачей опорных больниц, куда привозят больных коронавирусом, — 60 тысяч. Перчаток — 7 миллионов пар, термометров — 20 тысяч, ПЦР-тестов — 250 тысяч, экспресс-тестов — 550 тысяч, реагентов для экстракции — 200 тысяч. На этих выходных мы привозим: респираторы — 350 тысяч, защитные костюмы — 105 тысяч, реагенты для экстракции РНК — 800 тысяч, сырье для производства украинских тестов. В целом у нас в неделю — около пяти самолетов», — рассказывал Зеленский в ток-шоу Савика Шустера. Там же он просил воздержаться от массового посещения храмов на Пасху (и сам не позировал в храме).

Во время пандемии он с обычной своей верой в коллективный разум предложил в интервью канадскому изданию Globe and Mail пересмотреть систему долгов в мировой экономике, посулив глубочайший экономический кризис, если это не будет сделано. Согласно заявлению Виталия Кличко, убытки одного только Киева от карантина составили миллиард гривен, а в целом по стране — больше 20 миллиардов. Евросоюз выделил Украине 190 млн евро (по подсчетам правительства, на борьбу с пандемией требовалось больше в три раза). Зеленский напрямую обратился к олигархам с просьбой скинуться. Он немедленно распорядился закупить все вакцины (кроме российских): вакцинация в Украине прошла на редкость быстро и дисциплинированно, и жертв пандемии оказалось меньше, чем в среднем по Восточной Европе: около 110 тысяч человек. Полный курс вакцинации прошли 44,9 процента взрослого населения (особенно активно — во время второй волны). В феврале 2022 года Минздрав Украины перестал выпускать бюллетени, пандемия была полностью вытеснена войной.

Фонд «Демократические инициативы» провел опрос: действия властей во время пандемии были оценены на 2,5 по пятибалльной шкале, коммуникация с населением — 2,6. Правда, харизма Зеленского в то время еще была такова, что его деятельность положительно оценили 46 процента опрошенных (примерно столько же, сколько оказалось вакцинированных).

Относительно сокращения расходов на содержание аппарата: сократились они всего-то на десять процентов, и радикальной реформы украинского госуправления не произошло. Главное, что сделал Зеленский, — офис президента заменил администрацию. Разница в том, что администрация президента претендовала на большое политическое влияние, а офис работает главным образом на самого Зеленского, обеспечивая его информацией и координируя расписание. Само собой, президент не стал ездить на работу на велосипеде, это была гротескная заставка гротескного сериала; но другое обещание было выполнено: никаких больших кортежей, никакого личного водителя. Зеленский ездит по Украине (ездил до войны) на личном Range Rover Vogue в комплектации Autobiography, несколько раз давал комментарии в Tesla Model X, а если Зеленского и сопровождал кортеж, то состоял он из двух машин — Volkswagen Transporter T6 и Toyota Sequoia. Никакой роскоши, но и никакой демонстративной аскезы: в конце концов, Голобородько на старте своей карьеры был учителем истории, а VZ — одним из самых успешных продюсеров Украины. Что сбылось, так это полный отказ от перекрытия дорог; еще один повод для сравнения с Путиным, но если бы это было главным отличием!

Язык

С русским языком в Украине получилось интересно — это еще одна история про интуицию Зеленского, которая ему как артисту положена.

Вопрос о государственном языке (языках) Украины служит идеальным поводом для дискуссии, уводящей от решения любых насущных проблем. Начинается бесконечный спор, доходящий до драки. На протяжении 2005–2019 годов Зеленский в «Квартале» и в политике много иронизировал над раздуванием языкового вопроса, во время президентства Порошенко Зеленский неоднократно призывал дать людям возможности разговаривать на том языке, который для них удобнее, и подчеркивал, что русскоязычные украинцы никогда не подвергались дискриминации. Тем не менее Порошенко подписал 24 апреля 2019 года закон, согласно которому все делопроизводство, все преподавание и вся журналистика Украины должна была осуществляться на государственном языке, которым провозглашался украинский. Зеленский никогда не пытался отменить или оспорить этот закон, фактически последнюю масштабную инициативу своего предшественника, хотя в соцсетях замечал, что в одной только Верховной Раде было предложено больше двух тысяч поправок.

При этом сам он охотно переходил на русский, обращаясь к россиянам или встречаясь (дважды) с российскими журналистами. «Квартал» продолжал выходить по-русски. Но Закон о языке оставался незыблемым — возможно, потому, что в 2014 году еще имело бы смысл провозглашать русский вторым государственным, это выбило бы главный аргумент у многих противников Майдана, но в 2019 большая часть украинского населения уже не планировала разговаривать «На языке врага», как называлась лучшая книга стихов русскоязычного киевского поэта Александра Кабанова.

И вышло так, что вопрос о языке решила за Украину Россия, как она, собственно, и желала. Правда, решение это оказалось совсем не таким, какое мечталось Путину и компании: Украина отказалась от русского языка вся, включая недавних идеологов двуязычия. 13 июля 2023 года киевский Горсовет разместил на своем сайте запрет публично использовать русский язык в столице — то есть выступать по-русски и продавать русскоязычные книги (запрет на ввоз книг из России и Белоруссии декларирован в приказе, который Зеленский подписал 22 июня). С этим запретом на ввоз книг из РФ тоже все было сложно: в Евросоюзе считали, что он противоречит конституции, и текст его был отправлен на рассмотрение Венецианской комиссии Евросоюза, но то ли она его одобрила, то ли Украине стало не до согласований. Рада этот закон приняла, и президент подписал. А теперь в Киеве — не сомневаюсь, что это только начало, — нельзя торговать русскими книгами, проводить русскоязычные концерты и слушать русскую музыку. Три года назад никто в такое не поверил бы, но, честно говоря, послушав российские ток-шоу и почитав прессу, я тоже не поверил бы, что такое на бумаге и на экране в принципе возможно.

Поначалу о Зеленском писали если не сочувственно, то по крайней мере заинтересованно. Посмеивались над актерской профессией — как же, у нас со времен Рейгана глумились над президентом-артистом, ясно же, что артист умеет произносить только чужие текстА! Ясно же, что президентом может быть силовик, или обкомовец, или на худой конец кухарка, но представитель творческой профессии развалит все — именно потому, что ему профессионально нужна свобода! Однако по мере приближения к войне тон писаний и разговоров о Зеленском — не только в сети, где беспредел традиционен, но и в бумажной прессе, — становился неприличен; когда- нибудь, уж подлинно, мы вспомним это — и не поверится самим.

«Президент (пока еще) Украины Вольдемар Зеленский прибыл в Варшаву с объявленным визитом, всем своим видом подчеркивая, что он тут проездом с фронта и ему не до шуток. Милитари-штаны цвета хаки, милитари- ботинки и милитари-свитерок (правда, на этот раз вроде как черный, а не обычная куртка или футболка — наверное, в стирку отдал) и немытая голова лишь подчеркивали мужественность и аскетичность нынешнего главы Украины, которому для полноты образа не хватало лишь пропитанной кровью повязки на голове и маузера в деревянной кобуре на бедре. На фоне этого мужественного сморчка президент Польши Анджей Дуда выглядел лощеным штафиркой, который должен в присутствии такого визитера лишь есть его глазами и четко рапортовать: «Так точно! Будет сделано! Чего изволите?» Правда, руки о штаны (наверное, внезапно вспотели) перед рукопожатием вытирал почему-то Зеленский, а не штафирка. Зато сделал это совершенно по- пацански, как гопник с соседнего двора.

Оба президента были с супругами, но что там о дамах особо говорить: Олена Зеленская, в отличие от мужа, показала, что она сюда не из окопа приехала: стильное пальтишко, туфли на высоких каблуках в тон пальто, распущенные волосы. Про жену Дуды и говорить нечего. Она, как последняя зрадница поздоровалась с четой Зеленских на чистом русском языке: «Добрый день!» Просто как серпом по тому инструменту, которым Зеленский играл на рояле! Тут, знаете ли, даже одежда с намеком на цвета украинского флага не спасает».

Это «Комсомольская правда» от 5 апреля 2023 года, но можно было взять любой другой номер, любого автора, не только Александра Гришина: он особо ярится, но остальные недалеко ушли.

Я не фанат, конечно, вмешательства власти в работу прессы; но в любом уважающем себя государстве журналист, который в самой тиражной ежедневной газете (650 тысяч экземпляров) так отзывается о президенте сколь угодно недружественного соседнего государства — крупнейшего в Европе, — был бы вызван к своему начальству и получил по репе так, что звон слышен был бы во всех остальных федеральных изданиях; увольнение за полной профнепригодностью самого журналиста, непосредственного начальника и, вероятно, главного редактора предполагается само собою.

Но о Зеленском в России иначе не пишут. В аналитике преобладает тон шпаны, особенно жалкий оттого, что авторы пытаются острить и острить не могут; это и близко нельзя сравнивать с язвительной иронией политобозревателей позднего совка типа Боровика или Сейфуль-Мулюкова. Тогдашний советский дипкорпус и верный партийный отряд политических обозревателей как раз усиленно заглушал родные почвенные запахи изысканным парфюмом, все они хотели казаться миротворцами и более европейцами, чем самые европейцы; в России времен украинской войны возобладала стилистика гопоты, типа можем себе позволить. Вперлись во все международные организации, расстегнули штаны и, мотая мотней, принялись показывать. Стиль этот в среде профессионалов называется «Ачотакова». На этом фоне от Украины не требуется особенных усилий, чтобы выглядеть живым укором, но это и называется методом позднего Путина: конец всех ограничений.

Как угодно, но полный запрет печатной продукции такого государства, не просто уронившего себя ниже плинтуса, а втоптавшего в грязь, является мерой гигиенической, а не политической. Языковая проблема в Украине до конца двадцатых решена, а там видно будет.

Многие скажут, что язык не виноват, и даже вспомнят Окуджаву:

Сливаются в одно слова и подголоски,

и не в чем упрекать Варшаву и Москву...

Виновен не язык, а подлый дух холопский —

варшавский ли, московский — в отравленном мозгу.

Когда огонь вражды безжалостней и круче,

и нож дрожит в руке, и в прорезь смотрит глаз,

при чем же здесь язык,

великий и могучий,

вместилище любви и до, и после нас?

Но он давно перестал быть вместилищем любви, и он виноват — его сделали заложником, тут уж не до разбирательств. Виноват немецкий, который слился с лаем немецких овчарок, тоже вроде бы ни в чем не виноватых; ничего не поделаешь, русский с 2014 года стал языком лжи и ненависти, и отмывать его нам еще долго. Да и в качестве ответной меры на закрытие в Москве украинской библиотеки и полный запрет на изучение украинского языка и литературы Украине давно пора было ограничить использование русского у себя. Эту библиотеку я знал, постоянно ездил мимо нее на работу в «Сити FM», откуда сначала (после участия в московских митингах 2012 года) выгнали меня, потом (за освещение этих митингов) сменили менеджмент, а потом прикрыли и всю радиостанцию, вместе с теми, кто при этом сменившемся менеджменте остался работать. Непонятно, кто больше сделал для борьбы с русским языком, с теми, кто умеет на нем говорить, российская власть или украинская; но украинская, в отличие от российской, в своем праве. А языку ничего не сделается. И клянусь, если дело дойдет до презентации этой книги в Украине, я проведу ее на украинском. Моего словарного запаса на это хватит, а акцент мне как-нибудь простят.

Правительство

Первым премьером при Зеленском был 35-летний юрист Арсений Гончарук, которого считали самым либеральным по экономическим воззрениям (до этого он успел побыватьсоветником министра экологии, позже — советником вице- премьера, министра экономики). Гончарука называли креатурой Андрея Богдана, первым заместителем которого он пробыл месяц перед своим утверждением на должность премьера. Проработал он в этом качестве семь месяцев, после чего подал в отставку.

Непосредственным поводом к отставке стал скандал с так называемыми «записями Гончарука» (публикация записей частных разговоров — частая вещь в украинской политике, начиная со знаменитых записей Николая Мельниченко, на которых Леонид Кучма косвенно санкционировал расправу с оппозиционным журналистом Георгием Гонгадзе. В разговорах украинские политики не заботятся о приличиях, что можно при желании счесть еще одним признаком внутренней свободы). В разговорах с министрами Гончарук называл профаном в экономике себя, но если бы только себя! «У Зеленского очень примитивное, простое понимание экономических процессов... ему надо просто, по-человечески объяснить: Вова, то, что сейчас курс меньше, значит, что оливье в следующем году на следующем новогоднем столе не будет дороже, чем в этом». (Оливье — частая тема шуток на новогодних «Кварталах»). Максим Бужанский и Александр Дубинский, депутаты от «Слуги народа», инициировали в Раде вопрос об отставке Гончарука. Давид Арахамия, лидер фракции, сказал, что Гончарук всегда общается с президентом уважительно и между ними существуют прекрасные отношения. Гончарук твердо заявил, что слив пленок — провокация олигархата, недовольного систематической борьбой с коррупцией. За публикацией «слива» видели прежде всего руку Игоря Коломойского, обидевшегося на отъем Приватбанка. Коломойский, естественно, назвал это чушью, хотя и высказался о команде Гончарука весьма негативно.

Следующее правительство, сформированное после отставки Гончарука, начало работать 4 марта 2020 года. Возглавил его 47-летний экономист (инженер по первому образованию) Денис Шмыгаль, на тот момент председатель Ивано-Франковской администрации. Первая драма, с которым ему пришлось столкнуться при вступлении в должность, — эпидемия ковида, обрушившая мировую экономику; Шмыгаля считали фигурой временной и не слишком влиятельной. Однако он остается у власти уже два года, причем в падении украинской экономики в 2020–2021 годах на 4 процента обычно обвиняют ковид. Доходы бюджета при Шмыгале незначительно возросли, а дефицит подпрыгнул чуть не в три раза (217 млрд против 71 при Гончаруке). Причиной устойчивости Шмыгаля обычно называют его несамостоятельность, в вину ему ставят низкие темпы евроинтеграции и рост тарифов. Самой спорной мерой называют жесткий локдаун марта 2020 года, который, по словам Шмыгаля во время отчета в парламенте, позволил избежать итальянского сценария. Действительно, смертность во время эпидемии была в Украине одной из самых низких в Европе — 1,9 процента. Вместе с тем его правительство регулярно обвиняют в низких (и неаккуратных) доплатах врачам и задержке ввоза вакцин. Заслугой Шмыгаля считают компенсационные выплаты бизнесу во время локдауна (в России ничего подобного не было), но для этого-то и потребовалось кратно увеличить госдолг. Словом, на любой комплимент приводятся увесистые возражения, и отсутствие новых кадровых перестановок в правительстве в 2022 году объясняют только тем, что война для них не лучшее время.

Экономика

По итогам первых двух лет правления Зеленского это — единственная сфера, где его критиковали минимально, поскольку здесь он не мешал работать профессионалам. В первые же дни президентства Зеленского его представитель в Верховной Раде Руслан Стефанчук заявил порталу «Левый берег»: «Администрация президента должна перестать быть параллельным правительством и ограничиться тремя функциями — канцелярия, аналитический центр, который будет нарабатывать новые идеи и программы, и контроль над решениями президента».

Первым министром экономики («развития экономики, торговли и сельского хозяйства») при Зеленском стал Тимофей Милованов, 45-летний на тот момент почетный президент Высшей школы экономики Украины и доцент Питсбургского университета США. Он продержался в должности до 4 марта 2020 года, его сменил ровесник, Игорь Петрашко, тоже не усидевший дольше года; с 18 мая 2021 года в должность, называвшуюся теперь короче («министр развития экономики»), вступил 50-летний доктор экономических наук Алексей Любченко, назначенный также первым вице-премьером. Он пробыл в должности всего-то до ноября, после чего его сменила 37- летняя Юлия Свириденко, первый заместитель министра. Она пребывает в этой должности по сей день. В истории России столь быстрая смена руководителей называется «министерской чехардой» и никак не служит признаком успеха, но для Украины, нырявшей из пандемийного кризиса в военный, такой оперативный менеджмент вполне нормален.

Однако в сравнительно объективной (тогда это еще допускалось) статье Владимира Чернеги, ведущего научного сотрудника ИНИОН РАН, достижения Зеленского оцениваются скромно — хорошо еще, что благожелательно:

«Действительность оказалась намного сложнее, чем, видимо, предполагал впервые занявшийся политикой В. Зеленский. Нет сомнения в том, что он искренне хотел поменять в лучшую сторону ситуацию на Украине. (В 2022 году не было сомнения уже в противоположном, Зеленский превратился в главного врага за какой-то год, — Д. Б.) Но ему досталось очень тяжелое наследство, сформировавшееся за годы независимости и усугубленное правлением П. Порошенко. Украина после развала СССР скатилась в экономике значительно ниже, чем Россия, и в ней не было такого роста в 2000–2007 гг., как в нашей стране. В результате если в 1990 г. ВВП на душу населения в УССР был несколько выше, чем в РСФСР, то в 2014 г. он был почти в три раза ниже российского. В 2018 г. Всемирный банк счел Украину самой бедной страной Европы. Правда, в пересчете по паритету покупательной способности ее «обгоняла» в этом плане Молдова, но вряд ли это могло служить утешением для украинцев.

Украина еще при П. Порошенко оказалась в долговой зависимости от МВФ, Всемирного банка и других международных финансовых институтов, в большинстве своем контролируемых США. В. Зеленскому и украинскому правительству пришлось долго доказывать главному кредитору — МВФ, что они проводит рыночные реформы по его лекалам, чтобы получить в мае 2020 г. согласие на новый транш в 5 млрд долл. на следующие 18 месяцев. Со своей стороны, ЕС также выделил льготный кредит в 1,2 млрд евро, растянутый на 12 месяцев, с условием продолжения Украиной сотрудничества с МВФ. В. Зеленский, следуя требованиям последнего, продавил в Верховной раде Украины закон, разрешающий куплю- продажу земли, вызвавший очень неоднозначную реакцию в украинском обществе. Наконец, хотя кредиты МВФ, Международного банка и ЕС предоставляются под низкий процент (1,2–1,4% годовых), их все-таки надо выплачивать. В 2020 г. Украина должна выплатить по своим долговым обязательствам 5,45 млрд долларов, из них 1,35 млрд — как раз МВФ. Иначе говоря, страна находится в порочном кругу, который пока не получается разорвать».

Зеленский, впрочем, никогда не объявлял себя глубоким экономом. Крупнейшим достижением украинской экономики за первые два года его президентства стала отмена моратория на продажу земли. С 1 июля 2021 года в Украине началась продажа сельскохозяйственных земель. В 2020 году украинская экономика падала из-за пандемии, в 2021 показала незначительный рост, а в 2022 из-за войны упала на четверть. Но зарплаты в Украине не задерживают, пенсии платят, дефицита продуктов не наблюдается. Конечно, все это европейская помощь — но еще и замечательная адаптация к любым кризисам.

Но в общем, ситуация мало изменилась с тех пор, когда Зеленский в «Квартале» читал лекцию об украинской экономике: «Мы достигли высочайшего уровня экономики: попрошайничества. Это надежная практика — проверено цыганами. Схема такова: вы даете нам свои деньги — мы вам их не возвращаем».

Впрочем, сказал же Кеннеди Кронкайту на вопрос, что оказалось для него главным открытием в первые месяцы президентства: «Все оказалось ровно настолько плохо, насколько я говорил во время предвыборной кампании».

Коррупция

Этот вопрос Зеленскому задавали на всех довоенных пресс- конференциях — я сам был свидетелем того, как в августе 2021 года, отвечая на вопросы немецких, украинских и российских журналистов (российским как раз был я) он с большим раздражением говорил о том, что украинскую коррупцию мифологизируют, из нее сделали миф и штамп, на деле она не больше европейской и т. д. Выступая 3 сентября в Стэнфорде, Зеленский отвечал на вопросы студентов, в том числе о коррупции: «Диджитализация - одна из приоритетных реформ в Украине, которая идет очень-очень успешно, мощно, быстро. Итог этой реформы — победа над коррупцией в государстве. Диджитализация всех госуслуг, цифровизация правительства, Офиса президента, Верховной Рады, сейчас запущена программа paperless... Хотим еще онлайн- голосование. Разрабатываем с министром программу Cashless, которая станет настоящим прорывом...»

Насчет прорыва в борьбе с коррупцией при Зеленском существуют разные мнения — сам он как раз многократно называл это направление приоритетным, но оппозиция — как любая украинская оппозиция — обвиняла в продажности его и его окружение. Регулярно всплывали новые записи с участием Андрея Ермака, обсуждающего назначения на должности и соответствующие расценки; самого Зеленского обвиняли в том, что он слетал в отпуск в Оман за счет принимающей стороны; генпрокурора Ирину Венедиктову систематически ругают за невыполнение собственных требований к государству — никаких масштабных посадок в рамках деолигархизации так и не произошло. А если бы они произошли, Зеленскому инкриминировали бы сведение счетов с людьми, которые его же и продвинули во власть. Рейтинг президента держался в 2020 году главным образом на остатках гордости за небывалый риск, который Украина взяла на себя, выбрав принципиально несистемного политика. В 2021 году рейтинг падал, потому что Зеленский совершил, пожалуй, самую обидную и самую понятную ошибку: недооценил серьезность и жестокость намерений Путина. Эту ошибку, впрочем, совершил весь мир (кроме Арестовича, который этим и прославился). Зеленский до последнего не верил, что Путин начнет войну. Позволяя себе все более резкие заявления против российской власти, Зеленский явно надеялся, что обойдется.

И кстати уж еще об одном, хотя эта мысль вряд ли встретит поддержку читателей, особенно сейчас. Вот все говорят «коррупция, коррупция», и вроде она действительно непобедима, и даже 12 июля 2023 года, когда саммит НАТО предложил Украине одноэтапный путь в блок и максимальное благоприятствование, в качестве одного из двух условий вступления (первым предсказуемо оказалось окончание войны) ритуально названа борьба с коррупцией. Впору вспомнить великую фразу из романа Михаила Успенского «Райская машина»: «Зачем говорить «коррупция», когда есть слово «традиция»? Хочется сказать слово в защиту коррупции — кто ее пожалеет, кроме меня? Давайте уж называть вещи своими именами: любой, кто служил в Советской Армии, помнит, что уставщина хуже дедовщины, что по уставу можно достать бойца так, что любая дедовщина покажется гуманной; воровской закон гуманней лагерного начальства, хотя с романтическим понятием чести, как показал Шаламов, он не имеет ничего общего. Коррупция — те горизонтальные связи, которые противостоят государственной вертикали, и, если вы не хотите жить под гнетом государственной мафии, вам придется терпеть мафию самоорганизованную, демократическую, так бы мовити.

Украинское общество корпоративно, оно умеет договариваться, в нем великолепно поставлена самоорганизация, что доказали майданы, но где есть самоорганизация, там есть и неформальная договорная экономика. То, что коррупция в Украине оказалась непобедима, оказалось еще одним доказательством того, что Украина непобедима в целом. А если кто-то захочет возразить, что с коррупцией и в тоталитарной России все обстоит прекрасно, отвечу предельно честно: может быть, коррупция и есть то единственное живое, что осталось еще в мертвом российском обществе? Не помню автора формулы о том, что без коррупции Мексика была бы стопроцентно фашистским государством; должно быть, кто-то из мексиканцев. Надо бы предложить России лозунг на реконструктивный период: «Коррупция — последнее прибежище человечности!». Жаль, что Украина его не подхватит: ей в НАТО вступать, а нас все равно уже никто никуда не возьмет. Так благородные жулики вроде Бендера были единственными приличными людьми в год великого перелома. Человеческое вообще чаще выживает в негативных своих проявлениях, ибо позитивные во времена смут отмирают первыми. Говорят, в ядерной войне выживают только тараканы — как у Маяковского при коммунизме выжили только клопы: все остальные уже андроиды.

Операция «Авеню»

Самым громким скандалом довоенной части президентства Зеленского стал «Вагнергейт», или операция «Авеню» — несостоявшийся арест 33 участников частной военной компании «Вагнер», воевавших на Донбассе.

К осени 2019 года Главное управление разведки Министерства обороны Украины располагало данными тысячи с лишним российских наемников. Большая их часть в 2019 году томилась в бездействии. Принято было решение создать фальшивую частную военную компанию и завербовать бывших наемников якобы для охраны нефтяных месторождений в Сирии, вывезти их с российской территории и там арестовать. Первоначально предполагалось заманить их в Венгрию, якобы для сборов в тренировочных лагерях, каковые на территории Венгрии действительно есть, и оттуда передать Украине. В сентябре был создан домен o ce-rosne .org, предназначенный якобы для вербовки охранников нефтяных месторождений, разрабатываемых «Роснефтью» на Ближнем Востоке. Безработные боевики с готовностью повелись. Им пообещали зарплату в 225 тысяч рублей ежемесячно. Подход оказался ошибочен: завербоваться хотели слишком многие, в том числе обычные российские безработные, не имевшие никакого боевого опыта, тем более на Донбассе. Следующий заход оказался удачнее: теперь от соискателей требовался боевой опыт. Одним из первых завербовался Артем Миляев с позывным «Шаман» — о нем достоверно было известно, что он воевал на Донбассе и командовал там подразделением. За каждого завербованного ему было обещано по 2000 рублей. К лету 2020 года боевики прислали украинской разведке (изготовившей для такого случая бланки несуществующей ЧВК с печатями) больше двухсот анкет, содержавших подробное описание их подвигов на территории Донбасса. Сами, добровольно и подробно, они указали все свои данные, включая антропометрию, сфотографировали свои боевые награды (в том числе выданные Кремлем) и в деталях описали военные преступления, которые до того считались недоказанными. По изяществу и простоте операция, получившая название «Авеню», оставляла далеко позади все прежние достижения украинской разведки. Аналитики группы Bellingcat, занимающиеся международными киберрасследованиями, ознакомились с этими анкетами-признаниями, прослушали записи телефонных разговоров вербовщиков с кандидатами и не могли сдержать восторга (расследование было опубликовано в ноябре 2020 года).

Тут всплыли удивительные вещи — прежде всего доказательства прямого руководства «донецкими повстанцами со стороны российских профессиональных военных; то, что пропаганда в России подавала как восстание сторонников «русского мира», оказалось банальной спецоперацией, участников которой тренировали на базе Военной академии российского генштаба. Наемники рвались в бой, а ГУР все еще не разработало всех деталей операции; были свои комические моменты — чтобы оправдать отсрочку, пришлось «убить» одного куратора и назначить другого. Зеленский был введен в курс операции только 15 июня, сама она планировалась на 26 июля. Согласно плану, самолет, вывозящий наемников из Беларуси в Стамбул, должен был на полчаса войти в воздушное пространство Украины. Предполагалась имитация сердечного приступа у одного из пассажиров, но в этом случае пилотам было бы проще вернуться в Минск; тогда стали разрабатывать вариант с бомбой на борту, информацию о которой сотрудник СБУ должен был передать из Минска. Операцией непосредственно руководил Василий Бурба — директор ГУР.

Был сформирован «первый взвод» (о том, что второго не будет, никто не распространялся): 47 наиболее разыскиваемых боевиков, участвовавших в боевых действиях на Востоке Украины, в том числе в Дебальцево. Достать, однако, удалось только 34 билета на Стамбул. Кандидатов в несуществующую ЧВК сначала отвезли в Минск автобусом, потом должны были везти в аэропорт. 24 июля они стартовали из Москвы. Бурба и замглавы СБУ Баранецкий должны были 23 июля докладывать президенту о готовности, но тут начинаются странности: Зеленский оказался занят, и принял их руководитель президентской администрации Андрей Ермак. Он-то и просит — приказывает? — перенести операцию на неделю, поскольку 23 июля Зеленский (на совместной пресс-конференции с президентом Швейцарии) объявляет о перемирии, достигнутом на Донбассе в результате усилий «нормандской четверки». Операция «Авеню» якобы может это перемирие сорвать. А если все произойдет неделю спустя, то уже, значит, не сорвет.

Мало того, что это объяснение донельзя искусственно (неделя в этом случае ничего не решает), оно не выдерживает критики хотя бы потому, что глава президентской администрации не может принимать такое решение; операцию подобного масштаба курирует непосредственно президент. А если это решение принял сам Зеленский, остается категорически непонятным, зачем оно ему понадобилось и почему он от него самоустранился, а уволил в результате главу военной разведки Бурбу (который, впрочем, никак не пострадал, перешел на преподавательскую работу, а впоследствии стал киевским адвокатом).

Но операция перенесена, билеты с великим трудом поменяли, и группа наемников, разбитая на два отряда (отправить всех в один день не смогли), должна была покинуть пансионат «Белорусочка» под Минском неделю спустя. Однако тут в ситуацию вмешивается тот неизбежный идиотизм, который присутствует в любом маразмирующем режиме, где компетентно умеют только проводить собственно силовые акции: в дело вступают белорусские спецслужбы, которых во избежание утечек никто не ставил в курс дела (да и кто мог бы доверять спецслужбам Лукашенко, тотально зависимого от Кремля?).

Дело в том, что у Лукашенко на носу выборы: фиктивные, как всегда во вверенной ему Беларуси, зачищенные, как привык он поступать за 26 лет своего пребывания у власти, вызывающие откровенную насмешку не только за границей, но и в стране, однако выборы! И есть на этот раз даже три конкурента — вовсе не декоративных: жена арестованного оппозиционера Светлана Тихановская, дипломат и глава Белгазпромбанка Виктор Бабарико и создатель белорусского Парка высоких технологий Валерий Цепкало. Лукашенко нервничает. И тут приходит сообщение о том, что в пансионате под Минском группа сравнительно молодых, физически крепких россиян, прибывшая в Беларусь с неясной целью, проводит вечерние поверки на втором этаже и воздерживается от употребления спиртного! Это было настолько непохоже на поведение обычных российских туристов, что КГБ Беларуси решает арестовать всех наемников — и ранним утром 29 июля прибывшие к пансионату в микроавтобусе бойцы белорусского спецназа укладывают лицом вниз всех потенциальных участников ЧВК, обыскивают их комнаты и вещи, а потом препровождают под арест. В тот же день кадры о задержании российских боевиков, якобы прибывших в Минск по сговору с белорусской оппозицией, показывают во всех новостных программах.

В Украине никто, кроме руководства операцией, не в курсе; в России шок, поскольку никаких боевиков для свержения режима Лукашенко никто, естественно, не посылал. Лукашенко пребывает в таком испуге, что повторяет мантру о попытке госпереворота (скоро ему предстоит талдычить об этом круглосуточно — в Беларуси начинаются массовые протесты против подготовки выборов). Дмитрий Песков, пресс-секретарь российского президента (это о нем ходит анекдот, что ему никогда не могут поставить верный диагноз, поскольку он не может не врать), открещивается от версии переворота, но не предлагает никакой другой. Украина направляет запрос на экстрадицию наемников, передавая белорусским силовикам документы об их участии в боевых действиях на украинской территории. Хотя Лукашенко некоторое время пытался лавировать между Украиной и Россией, выдавать Киеву наемников он отказывается наотрез, и 16 августа их отправляют в Россию. В Украине разгорается скандал, получивший название «вагнергейта». 5 августа Зеленский увольняет Бурбу и назначает главой ГУР его заместителя Кирилла Буданова, на тот момент 34-летнего. Бурба негодует и требует проверить на детекторе лжи всех, кто знал про операцию «Авеню» на предмет выявления утечки. Утечка не выявлена.

Главных версий этого оглушительного провала — то есть срыва потенциально самой успешной операции украинской разведки за все время ее существования, — насчитывается три. Первая: предательство Ермака, который, будучи, по неподтвержденной информации, сыном офицера ГРУ, является «кротом» России в украинском руководстве. Поскольку Ермак стабильно вызывает вражду и зависть, а тайна его влияния на Зеленского остается нераскрытой, ни подтверждений, ни опровержений этой версии мы предложить не можем. Вторая: страх Зеленского перед Путиным, который на этот международный скандал мог бы ответить чем угодно, вплоть до начала военных действий. Очевидно, в 2020 году (и даже в январе 2022, и даже получая от западных разведок все доказательства скорого конфликта) Зеленский верил в возможность перемирия с Россией: именно обещание прекратить войну было одним из главных пунктов его предвыборной программы. Сам Зеленский несколько раз публично повторил в августе 2020, что это «не наша операция» и что Украину пытались в нее втянуть (не уточняя, кто — Россия или Америка). Ясно, что эта откровенная ложь не выдерживала никакой критики и прикрывала некую более серьезную проблему.

Ну и третья версия, присутствующая во всех попытках объяснить те или иные украинские неудачи: российские агенты, внедренные еще во времена Януковича, или пресловутые утечки. Уровень идиотизма в постсоветской политике на постсоветских территориях неизменно высок, и, если на подготовительном этапе операции все шло без сучка, без задоринки благодаря алчности неразборчивых кандидатов в наемники, на финальном этапе кто-то мог проболтаться. Как бы то ни было, грандиозный успех Зеленского обернулся самым громким скандалом за все время его довоенного президентства — скандалом тем более обидным, что в нем, несмотря на всю серьезность военных преступлений «вагнеровцев», отчетливо проявляется элемент фарса. «Слуга народа» уверенно вошел в четвертый сезон.

Внешняя политика. Украгейт

Накануне истечения президентских полномочий, на праздновании Дня Европы в Киеве, Порошенко давал Зеленскому внешнеполитические напутствия: движение в Евросоюз и создание широкой мировой коалиции для сдерживания российской агрессии. Он призвал добиться к 2023 году членства в Евросоюзе и подписать план по вступлению в НАТО. Все это Зеленский делал, и при нем, 23 июня 2022 года, уже в разгар войны с Россией, Украине был официально предоставлен статус кандидата в члены ЕС. Правду сказать, у Украины уже были в тот момент более серьезные проблемы.

Развитие отношения с США осложнялось американскими внутренними скандалами: Зеленский не лукавил и не льстил Трампу, когда говорил, что использует его наработки и отчасти идет его путем. Трамп — тоже артист разговорного жанра, хотя и куда менее профессиональный; шоумен с претензией на короля- нарратора, дающего нации, впрочем, не столько сюжет существования, сколько повод для непрерывных расколов. Скандал вокруг разговора с Трампом получил название Украгейта, по аналогии с Уотергейтом.

Это было первое (и пока последнее) столкновение с Зеленского с другим шоуменом на высшем государственном посту.

Относительно Трампа и его позиции в украинском вопросе существуют две версии. Согласно первой, при Трампе война не началась бы вовсе; согласно второй, Трамп не стал бы помогать Украине и занял бы недвусмысленную пропутинскую позицию. Что сегодняшний Трамп критикует позицию Байдена — в том ничего сенсационного нет, это естественно и никак не выражает его личный взгляд на войну (тем более что личной позиции по большинству политических вопросов там никогда и не было: была конъюнктура, популизм, эпатаж и прочие нехитрые механизмы). Скорее всего, Трамп, по своему обыкновению, действовал бы в собственных интересах (каковую позицию он с похвальной откровенностью и пытался навязать всей стране): если бы Зеленский выполнял определенные условия, он бы его поддержал, если бы заартачился — сдал. И если для Байдена поддержка демократически избранного украинского президента все- таки не пустой звук, то Трампа роднит с Путиным отсутствие каких-либо моральных и юридических барьеров.

(Напоминаю, что эта книга претендует на полноту информации, но отнюдь не на объективность; много чего я видел в жизни, но объективности — никогда).

Фабула такова: 25 июля 2019 года, через два месяца после инаугурации Зеленского, Дональд Трамп в телефонном разговоре с ним просил его содействовать расследованию по поводу Хантера, сына Джо Байдена, к тому моменту основного кандидата и соперника Трампа на выборах 2020 года. Просьба сопровождалась обещанием активизировать помощь Украине — прежде всего военную — в случае согласия Зеленского. Анонимный сотрудник разведки США, узнавший о содержании разговора, усмотрел в нем давление на президента Украины и подал рапорт по начальству (то есть директору национальной службы разведки); тот утаил это обращение от Сената, хотя обязан был немедленно ознакомить с ним законодательную власть. Информация стала известна спикеру палаты представителей Нэнси Пэлоси, которая объявила о начале процедуры импичмента Трампа.

Хантер Байден сотрудничал с украинской компанией Burisma Holding. Адвокат Трампа Руди Джулиани неоднократно заявлял, что Зеленский окружен врагами Трампа и людьми, вмешивающимися в американские выборы. Разговор 25 июля опубликован (его обнародовала американская сторона), и это не очень хороший разговор — прежде всего со стороны Зеленского. Трамп там не говорит ничего противозаконного, что и было подтверждено его полным оправданием и прекращением процедуры импичмента в феврале 2020 года; но вот Зеленский демонстрирует чуть ли не раболепие. Разумеется, можно возразить, что опубликована не стенограмма, а реконструкция, что в действительности все могло выглядеть иначе, — но увы, текст кажется аутентичным. В духе Зеленского — в духе артиста, желающего нравиться публике, — говорить именно то, что от него хотят услышать. Вдобавок это разговор коллег-шоуменов, что Зеленский всячески подчеркивает. Ведь в самом деле, во второй половине десятых годов произошли две ошеломительные, посрамившие всю политологию победы двух телепродюсеров в США и Украине; это положило начало новому политическому стилю, и Зеленский искренне верит, что коллега Трамп не может быть «плохим человеком» (оба часто употребляют это словосочетание). А ведь Трамп — опытный вербовщик, не хуже Путина, он тоже очень хорошо умеет быть приятным.

Мы этот разговор частично процитируем, хотя он хорошо известен. Что-то он мне напоминает. А, знаю! Напоминает он мне наиболее едкие номера «Квартала». В жанре «Квартала» он и развивается, словно за Трампа говорит Лысый, он же Кошевой, а за Зеленского, понятное дело, сам Зеленский. Вот эта реконструкция, как ее опубликовала администрация президента под давлением любопытствующей общественности.

Дональд Трамп: Поздравляю с большой победой. Вы проделали отличную работу. Вы догнали своего оппонента, вырвались вперед, хотя от вас этого не очень ожидали, но в итоге одержали легкую победу. Это фантастическое достижение. Мои поздравления.

Владимир Зеленский: Вы абсолютно правы, господин президент. Хочу признаться, что учился у вас. Мы использовали некоторые из навыков и знаний, и это в итоге служило нам примером на наших выборах и в течение предвыборной кампании. Это действительно были уникальные выборы. Мы находились в исключительной ситуации и смогли достичь исключительного успеха. Я скажу следующее: в первый раз вы звонили мне, когда я победил на президентских выборах, а сейчас вы звоните мне во второй раз после того, как моя партия выиграла парламентские выборы. Думаю, мне стоит чаще участвовать в избирательных кампаниях, чтобы мы с вами могли чаще разговаривать.

Дональд Трамп (смеется): Это очень хорошая идея.

Владимир Зеленский: Честно говоря, мы много работаем, потому что мы хотели вытащить Украину из болота. Мы привлекли много новых людей. Не старых политиков, не типичных политиков. Мы хотели создать новый формат и новый тип правительства. Вы для нас хороший учитель.

Дональд Трамп: Это очень мило с вашей стороны. Мы многое делаем для Украины, тратим много усилий и времени. Гораздо больше, чем европейские страны; они должны помогать вам больше. Германия не делает для вас почти ничего. Все, что они делают, это говорят, и я думаю, вам стоит с ними это обсудить. Ангела Меркель говорит про Украину, но ничего не делает. Многие европейские страны поступают так же. Я думаю, вам стоит это проанализировать. Но США всегда хорошо относились к Украине. Я бы не обязательно сказал, что это было взаимно, потому что происходят некоторые нехорошие дела [со стороны Украины], но в последнее время США были очень, очень добры к Украине.

Владимир Зеленский: Вы абсолютно правы. Не просто на сто процентов, а на тысячу процентов. Я разговаривал с Ангелой Меркель и встречался с ней. Я также разговаривал и встречался с Эммануэлем Макроном. Я сказал им, что они не делают так много, как следовало бы, в вопросе санкций. Они не обеспечивают соблюдение санкций. Они недостаточно помогают Украине. Логически Евросоюз должен был стать нашим ближайшим партнером, но технически США — более близкий партнер, чем ЕС. Я очень благодарен вам за то, что США многое делают для Украины. Гораздо больше, чем ЕС, особенно в вопросе санкций против России. Я бы также хотел поблагодарить вас за поддержку в военной сфере. Мы готовы вывести сотрудничество на новый уровень, в частности, готовы купить больше «Джавелинов».

Дональд Трамп: Я бы хотел, чтобы вы оказали нам услугу, потому что наша страна через многое прошла, и Украина многое об этом знает. Я бы хотел, чтобы вы выяснили, что произошло со всей этой ситуацией и при чем тут Украина, как говорят в Crowdstrike... (такой сервис американский, по расследованию кибератак). Я думаю, один из ваших состоятельных людей... Сервер, говорят, на Украине... С тех пор многое произошло. Я думаю, в вашем окружении есть некоторые из тех людей. Я бы хотел, чтобы генеральный прокурор США позвонил вам или вашим людям, и вы разобрались в этом. Как вы заметили вчера, вся эта чепуха закончилась неудачным выступлением человека по имени Роберт Мюллер. Говорят, что многое из этого началось на Украине. Важно, чтобы вы сделали все возможное.

Владимир Зеленский: Да, для меня важно это и все, что вы упомянули ранее. Мы открыты для любого сотрудничества. Мы готовы открыть новую страницу в двусторонних отношениях. Я отозвал нашего посла в США (такой был Валерий Чалый, всего Зеленский сразу после вступления в должность заменил 12 послов — Д.Б.), и заменю его очень компетентным и опытным человеком, который будет работать над сближением наших стран. Я бы хотел, чтобы он завоевал ваше доверие и наладил с вами личные отношения, чтобы мы могли сотрудничать еще плотнее. Один из моих помощников недавно разговаривал с господином Джулиани, и мы очень надеемся, что господин Джулиани сможет прилететь в Украину, и мы с ним встретимся. Хочу еще раз заверить, что среди нас у вас есть только друзья. Я удостоверюсь, что окружаю себя лучшими и самыми опытными людьми. Также хочу сказать, что мы друзья. Мы большие друзья, и у вас, господин президент, есть друзья в нашей стране, поэтому мы сможем продолжать наше стратегическое сотрудничество. Я планирую окружить себя лучшими людьми и как президент Украины гарантирую, что все расследования будут проводиться открыто. Я вас уверяю. (Вот это все был чисто квартальный монолог. Я не верю, представить не могу, что он все это говорил всерьез. Хорошо все-таки быть артистом, всегда можно сказать, что ты шутил. Еще лучше быть двумя артистами: всегда можно сказать, что вы шутили оба — Д. Б.).

Дональд Трамп: Хорошо. Потому что я слышал, что у вас был хороший прокурор, его уволили, и это очень несправедливо. Многие говорят, как был снят ваш прокурор, и в это были вовлечены некоторые очень нехорошие люди. Господин Джулиани уважаемый человек. Он был мэром Нью-Йорка, отличным мэром, и я бы хотел, чтобы он позвонил вам. Я попрошу его поговорить с вами, как и генерального прокурора США. Руди хорошо разбирается в происходящем, и он очень умелый парень. Если вы поговорите с ним, это будет здорово. Бывший посол США, та женщина — это была плохая новость, и те люди, с которыми она работала на Украине — это тоже была плохая новость, и я хочу, чтобы вы это знали. (Это была Мари Йованович, совсем не плохая женщина, просто демократка и противница Трампа. Трамп ее обвинил в нелояльности, сказал, что она нарочно не выдавала визы украинцам, готовым давать показания о сговоре противников Трампа с властями Украины — Д. Б.) Еще одна вещь. Много говорят о сыне Джо Байдена, будто Байден прекратил преследование, и многие хотят знать об этом, так что все, что вы с генеральным прокурором могли бы предпринять, было бы великолепно. Байден хвастался тем, что остановил преследование, так что если бы вы могли расследовать... По-моему, это звучит ужасно.

Владимир Зеленский: Я бы хотел высказаться по поводу прокурора. Прежде всего, я понимаю, я осведомлен по поводу этой ситуации. Поскольку мы добились абсолютного большинства в нашем парламенте, следующий генеральный прокурор будет на сто процентов моим человеком, моим кандидатом, и его кандидатура будет одобрена парламентом, и он приступит к своим обязанностям в сентябре. (Предыдущий прокурор был Юрий Луценко, а следующий, Руслан Рябошапка, будет уволен Радой с должности всего через полгода после своего утверждения, 5 марта 2020 года. Причина увольнения была то ли в том, что он собирался посадить Коломойского, то ли в том, что так и не смог посадить Порошенко, — Д. Б.) Он или она изучит ситуацию, в том числе касательно компании, которую вы упомянули в вашем вопросе. Вопрос с расследованием этого дела — это вопрос восстановления правды, поэтому мы позаботимся об этом и будем работать над расследованием этого дела. Более того, я бы хотел попросить вас — если у вас есть какая- либо дополнительная информация касательно расследования, которой вы можете поделиться, то это очень помогло бы расследованию — чтобы быть уверенными, что мы сможем свершить правосудие в нашей стране. Что касается посла Украины в США, насколько я помню, ее фамилия Иванович. (Йованович, но кто вам считает, — Д. Б.) Это прекрасно, что вы стали первым, кто сказал мне, что она была плохим послом, потому что я на сто процентов согласен с вами. Ее отношение ко мне было далеко не лучшим, поскольку она восхищалась предыдущим президентом и была на его стороне. Она бы не смогла принять меня в качестве нового президента в достаточной степени.

Дональд Трамп: Что ж, через какие-то вещи ей придется пройти. Я попрошу господина Джулиани позвонить вам, и я также попрошу позвонить генпрокурора Барра, и мы доберемся до дна всего этого. Я уверен, что мы в этом разберемся. Я слышал, что к прокурору относились очень плохо, а сам он был очень честным прокурором, поэтому удачи вам с этим. Я ожидаю, что ваша экономика будет становиться лучше и лучше. У вас множество активов. Это великая страна. У меня множество украинских друзей, они замечательные люди.

Владимир Зеленский: Я бы хотел сказать вам, что у меня тоже есть несколько украинских друзей, которые живут в США. На самом деле, в последний раз, когда я ездил в США, я остановился в Нью-Йорке возле Центрального парка, в «Трамп-Тауэр». Я поговорю с ними и надеюсь, что еще увижусь с ними в будущем. Я также хотел поблагодарить вас за приглашение посетить США, в том числе Вашингтон. С другой стороны, я хочу заверить вас, что мы очень серьезно отнесемся к этому делу и продолжим работу над расследованием. Что касается экономики, то у наших стран есть большой потенциал, и одна из важных проблем для Украины — это энергетическая независимость. Я уверен, что мы можем очень успешно сотрудничать с США в вопросе энергетической независимости. Мы уже работаем совместно. Мы покупаем американскую нефть, но я также возлагаю надежды на будущую встречу. У нас будет больше времени и больше возможностей обсудить наши перспективы и узнать друг друга лучше. Я бы хотел поблагодарить вас за поддержку.

Дональд Трамп: Хорошо. Что ж, большое спасибо, я ценю это. Я попрошу Руди и генпрокурора Барра позвонить. Спасибо. Когда бы вы ни решили посетить Белый дом, звоните в любое время. Назовите дату, и мы решим вопрос. Я с нетерпением жду встречи с вами.

Владимир Зеленский: Большое спасибо. Я был бы счастлив приехать, счастлив встретиться с вами лично и узнать вас поближе. С нетерпением жду нашей встречи, а также хотел бы пригласить вас посетить Украину и приехать в Киев, это очень красивый город. У нас прекрасная страна, которая будет рада приветствовать вас. А также рассчитываю, что мы оба будем в Польше 1 сентября и сможем встретиться. Будет неплохо, если вслед за этим вы отправитесь в Украину. Мы можем полететь туда на моем самолете или на вашем — думаю, он гораздо лучше, чем мой.

Дональд Трамп: Хорошо, мы обсудим этот вопрос. Я с нетерпением жду встречи с вами в Вашингтоне или в Польше, поскольку мы, очевидно, окажемся там в одно время.

Владимир Зеленский: Большое спасибо, господин президент.

Дональд Трамп: Поздравляю вас с той фантастической работой, которую вы проделали. Весь мир смотрит на вас. На самом деле, успеха стоило ожидать, но все равно примите мои поздравления.

Владимир Зеленский: Спасибо, господин президент. До свидания.

Это некрасивый разговор с обеих сторон — прежде всего корыстный; а с другой стороны — что Зеленскому было делать? Ему надо любой ценой заручиться поддержкой США, и Трамп вроде бы коллега, и просит-то всего ничего — помочь с объективным расследованием дела Хантера Байдена. Обещают за это финансовую помощь и великую экономику. Даже в Штатах, когда этот разговор напечатали, не нашли никаких оснований для импичмента Трампа. А кроме того, никакого компромата на Хантера Байдена Зеленский не передал, что и привело к отказу Трампа с ним встречаться. Он-то, видимо, думал, что перед ним новичок и непрофессионал, а Зеленский, как сказано выше, очень и очень себе на уме. Возможно, тем же иррациональным чутьем, которым руководствовалась Украина при выборе Зеленского, сам Зеленский угадал, что дальше ему придется иметь дело с Байденом, и Байден в самом деле ему помог, хотя и неохотно, и не сразу.

Но вот с кем у Зеленского сразу сложилось, так это с Борисом Джонсоном. С ним был один из первых разговоров 24 февраля, он трижды с начала спецоперации посещал Киев, ему всерьез предложили после премьерства стать мэром Одессы, и он шутя согласился, вот он Зеленскому по психотипу близок. Потому что старые, как Трамп и Байден, войны компромата и перетягивание штата Флорида его совершенно не интересовали — ему хотелось открыть новую страницу в мировой политике. По факту он ее и открыл, но чудовищно дорогой ценой. И вот Джонсон, в отличие от Байдена и тем более Трампа, — тот самый политик нового типа, с которым Зеленский хотел иметь дело.

Что это за новизна? Как и Зеленский, он работал в медиа, у него в общей сложности тридцать лет журналистского стажа, из них первые десять — политическая журналистика, а потом автомобильная колонка в GQ. Политически они с Зеленским вроде бы ортогональны — Джонсон всегда был евроскептиком и стремился вырвать Британию из ЕС, в чем и преуспел, а Зеленский очень туда стремится, и европейская бюрократия его не пугает; но не будет преувеличением сказать, что Зеленский тоже евроскептик, потому что нынешняя Европа всетерпимости и половинчатых решений совершенно его не устраивает. Можно сказать, что оба, каждый со своей позиции, пытаются разбудить Европу, вернуть ей принципиальность, научить сопротивляться (не на почве русофобии, как поспешат сказать многие, а на почве модерна, с которым Россия как раз намерена покончить). Ну и вообще — сходная стилистика, открытость, экстравагантность, храбрость, демонстративность, не зря Джонсона в Чернигове посвятили в казаки и записали в войсковые книги под именем Бориса Чуприны (Борис Чуб, так сказать, хотя такое прозвище и Трампу подошло бы). «Он устроил вечеринку на день рождения во время пандемии COVID. Из-за него локдауны продолжались слишком долго. Он позволял своей девушке, а теперь — жене, подстригать себя. Его прическу делал дорогой лондонский парикмахер, приезжавший к нему домой. На публике он неряшлив. Он — аристократ. Он был журналистом. Он слишком много пьет. Он красит волосы, хотя его сестра Рэйчел настаивает на том, что вся семья Джонсонов — натуральные блондины; наверное, эта информация немного излишня. О его волосах вообще многое говорят. Его волосы — секретный ингредиент его политического успеха, равно как и тайный порок, Ахиллесова пята, позволяющая прогнозировать его политический крах. Он ленив и равнодушен к премьерским обязанностям» — так предваряет интервью с ним еврейский сетевой журнал Tablet в феврале 2023 года. Это интервью взял Дэвид Сэмюэлс, редактор «Таблетки», реально крутой малый, не заморачивающийся политкорректностью и называемый основателем нео- гонзо-журнализма. Вот как он пишет о Джонсоне далее: «Уже готовясь уйти с должности (за год до отставки), Борис Джонсон сделал важнейшую вещь, которую делал британский премьер со времен неудачного захвата Суэцкого канала, выхода из Индии и Палестины, а также победы во Второй Мировой. Он встал за Украину и против Путина, когда Украина осталась одна — на передовой войны за демократию. Украину, которую никто особо не хотел защищать, кроме самих украинцев, Украину, которую остальной мир считал боксерской грушей для россиян или банкоматом для коррумпированных американских политиков, знай веселившихся на российских яхтах, трахавших местных эскортниц и набивавших карманы деньгами из нефтяных и газовых компаний, доля в которых принадлежала Путину. Единственный среди западных лидеров на это отважился Борис Джонсон — персонаж маппет-шоу, возомнивший себя Черчиллем. Он счел, что украинцы будут бороться.

Старый вампир, богатый и коррумпированный Вашингтон склонялся к тому, чтобы дать Владимиру Путину все, что он хотел: скормил ему Крым, кусочки Донбасса, порты в Сирии и контракты на ядерные реакторы в Иране, но это насытило его не более, чем канапе — голодного крокодила. В свою очередь Путин считал, что западное руководство состояло из слабаков, которые легко сбросят штаны и встанут в нужную позу. Вообще Путин думал, что эти декаденты тайно желают старого доброго царского кнута. Что до украинцев, Путин думал: а когда они вообще были нацией? Какая-то смесь крестьянских националистов и раболепных евреев; Сталин показал им, кто здесь хозяин. Путин, хоть и так себе тиран, наследует Сталину. У этой схватки мог быть только один исход, и он должен был наступить максимум через две недели: триумфальный танковый парад в сердце Киева, причем продолжительностью в несколько дней. О, это должно было быть величайшее зрелище с тех пор, как Красная Армия зашла в Берлин, Будапешт или Прагу.

Но у украинцев были другие мнения на этот счет. Равно как и у Владимира Зеленского, героического еврейского комика, сыгравшего президента в сериале (а затем в реальности) лучше, чем кто-либо со времен Рональда Рейгана. Так же, как Борис играл роль британского премьера лучше, чем кто-либо со времен Маргарет Тэтчер — другого премьера, прославившегося прической.

А?! «Вот как надобно писать!» Но кто же в политкорректной Европе или тем более в России может себе такое позволить? В Украине-то не все готовы к такой прямоте и блеску. А Сэмюэлс — ничего, маргинал, может себе позволить. И не зря Джонсон поговорил с ним без малейшей самоцензуры:

— Это катастрофа. И суть в том, что я увидел, как Путин может сбросить 500-килограммовую бомбу на восьмиэтажный дом и просто уничтожить его до основания — без всяких угрызений совести, без понимания законов войны или человечества. Но он делает это постоянно по всей оккупированной территории Украины и в тех местах, где он атакует. И он постоянно пытает, калечит, убивает невинных гражданских. Я очень боюсь, что Украина может устать. Зеленский в Лондоне произнес невероятную речь, требуя самолетов. Это абсолютная правда — им нужна куча всего, чтобы остановить российскую агрессию, но и чтобы освободить оккупированные Россией земли тоже. Это единственный способ закончить эту историю. Но не забывайте, что сопротивление этому было всегда. Полтора гора назад, я помню, мы с Беном Уоллесом, министром обороны Соединенного Королевства, рассматривали возможность поставки переносного противотанкового вооружения — NLAW. Система говорила нам: «Нет! (повторяет 5 раз). Это будет эскалация. Это спровоцирует россиян». А мы это сделали. Это было невероятно важно — NLAW, Javelin, которые отправили Соединенные Штаты, еще Дональд Трамп их послал, — это было бесценно, украинцы смогли себя защитить на поле боя, я под Киевом видел их в действии. Потом у нас был спор по HIMARS. Затем — спор по Multiple Launch Rocket Systems.

— «Не надо им давать боевые танки».

— Точно. Каждый раз, как мы оказывались на этой развилке, мы выбирали предоставление украинцам того, что им нужно. Но мы делали это медленно. А я говорю: давайте не будем оказывать помощь «по каплям». Мы не пипетка. И на самом деле мы предоставляем огромные объемы помощи. Кстати, хочу поприветствовать и горячо поблагодарить Соединенные Штаты Америки. Считаю, что то, что делает Америка, прекрасно. Думаю, что Америка снова стала арсеналом демократии и свободы.

— А что республиканцы? Возражают?

— Да нет, большинство республиканцев, с которыми я встречался, еще и хотели бы действовать быстрей Байдена. Но есть люди, которые придерживаются очень своеобразного взгляда на происходящее, и я действительно не могу этого объяснить. Они каким-то образом пришли к тому, что Путин у них ассоциируется с консерватизмом или отстаиванием традиционных ценностей, а Украина — с новизной. Э, минуточку! Насколько консервативно приступать к уничтожению демократии и свободы в ни в чем не повинной европейской стране? Насколько это консервативно — поощрять преследование групп христианских меньшинств, например, которые не придерживаются официального государственного православия? Во всем, что делает Путин, и близко нет ничего консервативного. Впрочем, подавляющее большинство республиканцев тверды в солидарности с Украиной.

— Вы думали, что Путин нападет?

— Что значит думал? Я знал. С середины ноября.

(Дальше мы узнаем нечто очень интересное, о чем Джонсон знал, но вслух до поры не говорил. И Зеленский знал. И все это на него давило — Д. Б.)

— Я ездил туда в апреле, потому что шли такие разговоры... что может быть заключена сделка. Типа новый Минск: «Ты храбро сражался в течение шести недель. Это замечательно. Мы все знаем, что в конце концов ты проиграешь, давай кончать». Но ведь нет никакой сделки, которую можно заключить с Путиным, даже если бы вам удалось убедить украинцев принять план «земля в обмен на мир». Что вы ему собираетесь отдавать? Мариуполь? И вы думаете, что в обмен на Мариуполь он остановит войну? Мало того, что это морально неприемлемо, катастрофично, но это еще и бессмысленно. Потому что не верите же вы в самом деле, вы не могли бы положиться на то, что он будет соблюдать какие-либо условия? Мало он вам показал в 2014 и 2023? Если бы он поставил себе целью доказать, что с ним нельзя иметь дело, он бы не мог сделать этого лучше, чем в 2023. Не было способа сделать это более решительно и, я бы сказал, элегантно.

— На Зеленского сильно давили?

— Не знаю. Но что толку на него давить? На Западе наверняка было много разговоров на эту тему, но он никогда бы не пошел на такую сделку для Украины. Мое дело было ему сказать, что у него всегда будет непоколебимая поддержка Великобритании. Украина кровью купила свою свободу, свою государственность, свое место в Европе. Никто не может этого отрицать. Вот что произошло за последний год. Они сражались. Они гибли. Они сдерживали этого тирана и эту военную машину. Как вы думаете, чем Европа, Англия и НАТО сейчас обязаны Украине? Украинцы сражаются за всех нас. Украинцы сражаются за поляков, за грузин, за молдаван, за прибалтов. Они сражаются за каждую страну, границы которой могут быть изменены силой в любой точке мира. Это огромная жертва, на которую они идут. И еще они показывают, почему Путин был неправ. Они заслуживают безмерного, беспримерного уважения. Очевидно, что их прием в ЕС надо ускорить. Что касается НАТО... Если бы вы спросили меня до войны, до того, как Путин совершил свой безумный поступок, собирается ли Украина вступить в НАТО в ближайшее время, — я бы сказал...

— Ну, Владимир Путин сам задал вам этот вопрос.

— Да. Реальность, откровенно говоря, была такова: внутри НАТО была достаточно сильная группа, чтобы заблокировать Украину, и ее бы не приняли, грубо говоря, пока ад не замерзнет. Но теперь Путин начисто уничтожил аргументы против членства Украины в НАТО. Отсутствие Украины в НАТО означает самую страшную войну в Европе за последние 80 лет, колоссальные страдания, глобальную экономическую катастрофу. Теперь Москва утратила всякое право на протест. НАТО не является враждебным альянсом. НАТО — оборонительный альянс. И Путин своими действиями доказал шведам, финнам, что НАТО необходимо для них, и он, безусловно, доказал, что это необходимо для Украины.

Все это относится уже к Украине воюющей. Но привел я этот фрагмент исключительно ради того, чтобы показать, сколь надежного друга приобрела Украина и лично Зеленский в лице Джонсона. Сколь прав он был, поставив на него и поверив ему. Это и было самым ценным результатом его внешней политики в первые годы президентства, и 24 февраля 2023 года ему было кому позвонить.

Борьба с олигархией

Инициатива в борьбе с украинскими олигархами исходила от Совета Европы, предоставившего Украине статус кандидата на вступление в Европейский союз. Это формальное требование (в рамках борьбы с коррупцией, которую в Европе считали главной бедой страны) было столь же формально выполнено, поскольку олигархи представляли главную опору власти в борьбе с российским влиянием и потенциальной агрессией. Их влияние на политику оставалось медийным: Зеленский и его команда не были связаны ни с одной олигархической группой и были устойчивы к любому лоббированию. В будущем учебнике политической истории будет записано: олигархизация экономики — неизбежный этап в развитии любого государства при переходе от феодализма к капитализму, если термин «капитализм» вообще сохранится в учебниках.

Тут ведь в чем проблема: гражданского общества после тоталитаризма нет, институтов тоже. Социально активен только бизнес, который в смутное время должен нахапать сколько сможет (и с этим хорошо справляется). В результате олигархи становятся главной общественной силой — других нет. По-настоящему активное гражданское общество, от которого требуются не столько митинги, сколько регулярная работа по самоуправлению, возникло не в результате второго Майдана, а в результате войны. Так что в довоенное время антиолигархические меры могли быть чисто декларативными — как и получилось.

4 июня 2021 года, после заседания Совета по национальной безопасности и обороне, Зеленский сказал в обращении к нации: «Самый главный вопрос и текущего заседания, и текущей недели — это закон об олигархах. Прежде всего хочу сказать: даже не ожидал, что в нашей стране есть столько экспертов по деолигархизации. Если бы мы знали, привлекли бы их к разработке законопроекта. Но, к сожалению, все они почему-то скрывали эти свои знания все предыдущие 30 лет. И ни один из политиков, в том числе самого высокого уровня, никогда не поднимал вопрос олигархов. Наверное, потому что много говорить о себе — некрасиво и нескромно.

Во-вторых, спасибо всем критикам закона. Ваши замечания ценны: вы много лет работаете с олигархами, или на олигархов, или под олигархами, а следовательно, точно знаете все недостатки закона, будучи, как говорится, глубоко в материале. И отдельно хочу обратиться к работодателям всех этих независимых экспертов и критиков. Как акулы бизнеса, вы должны иметь сильное чутье. Удивительно, что вы не чувствуете, что страна изменилась и начинает новую историю. По новым правилам. Даже не так. Просто — по правилам.

Те, кто не захочет жить и работать по новым и честным правилам игры, окажутся вне игры.

Для тех, кто попытается раскачать, убедить, переломить или договориться с депутатами парламента относительно этого закона, у меня будет один вопрос. Это вопрос о статусе олигархов, который будет вынесен на всеукраинский референдум. Этот вопрос будет первым. А для кого-то, возможно, последним.

Я также хочу сказать, что этот законопроект — только первый шаг. Это создание фундамента для противодействия олигархическому воздействию. Нельзя владеть депутатами, министрами и любыми другими чиновниками. Этот законопроект — первое решение за все 30 лет независимости, которое демонстрирует наше отношение к олигархической системе. Он утверждает: да, в Украине есть олигархи. Да, они влияют на политику. И да — этого больше не будет».

Полное название законопроекта Зеленского №5599 (предложенного им лишь через два года после вступления в должность) — «О предотвращении угроз национальной безопасности, связанных с чрезмерным влиянием лиц, имеющих значительный экономический или политический вес в общественной жизни (олигархов)». Олигарх, по Зеленскому, начинается с подтвержденной собственности в миллион прожиточных минимумов (83 млн долларов), он участвует в политической жизни и располагает собственными СМИ. Лицам, подпадающим под критерии закона и внесенным в специальный реестр, будет запрещено финансировать политические партии. Любой госслужащий или депутат, контактировавший с олигархом, обязан подавать в Совет безопасности декларацию с кратким конспектом беседы, даже если беседа происходила онлайн.

Секретарь украинского Совбеза Алексей Данилов поспешил заявить, что включение в реестр олигархов никому ничем не угрожает: «у человека ничего не отбирают», разве что обязуют ежегодно публиковать полную декларацию обо всех доходах. Поневоле приходит на ум аналогия с реестром иноагентов в России: они тоже обязаны публиковать декларацию о доходах и о движении своих средств, и включение в реестр им угрожает только запретом на преподавание (примерно как олигархам — запретом на политическую деятельность). Очевидно, что меры эти в обоих случаях — сугубо декларативные: у всех наследников СССР в крови неприятное чувство угрозы, когда тебя вносят в список (дальше, как правило, начинают перечислять с маленькой буквы и во множественном числе). Чувствовать себя нежелательным элементом — вот главная неприятность, которой антиолигархический закон угрожал украинским миллионерам.

Киевские политологи справедливо назвали закон «методом стигматизации оппонентов». «Любой в цивилизованном бизнесе сделает все, чтобы не попасть в этот реестр», — сказал тогдашний министр юстиции Денис Малюська; под цивилизованным бизнесом понимался бизнес испуганный. Партия Петра Порошенко «Европейская солидарность» предсказуемо заявила, что олигархом с точки зрения Зеленского является тот, кто не нравится ему лично. Коломойский сказал, что с радостью нашьет на костюм звезду «олигарх» — вполне понятно, какую звезду он имел в виду; иноагентскую плашку в России тоже часто называют «желтой звездой». Тех, кто ее нашивает, презирают, а на тех, кто не нашивает, — доносят.

Антиолигархический закон был предложен Украине в трудные для Зеленского времена — опрос общественного мнения, проведенный службой КМИС, показал, что его выдвижение на второй срок вызовет неодобрение более чем у половины украинцев. Тем не менее 23 сентября 2021 года закон был принят Верховной Радой во втором чтении при поддержке 279 депутатов при 21 воздержавшемся и 54 голосах против. До войны оставалось полгода, и за эти полгода никакой реестр так и не был составлен, и антиолигархические меры остались на бумаге: вскоре стало не до того.

Рейтинг

К концу 2021 года Зеленский лидировал по антирейтингу среди украинских политиков, поддержка его ограничивалась 25 процентами. Причин тут немало.

Именно Зеленский стал первым украинским президентом, закрывшим три телеканала. 3 февраля 2021 года он отобрал лицензии у ZIK, NewsOne и «112 Украина». Все они принадлежали депутату Рады от оппозиционной платформы «За жизнь» Тарасу Козаку. От президента, пришедшего к власти благодаря телевидению, ожидали режима наибольшего благоприятствования для СМИ, и именно эти ожидания он обманул наиболее радикально, вызвав, однако, одобрение большинства избирателей. При всем демократизме Украины решительные меры тут воспринимаются как сознание своей силы.

Во время войны (начиная с декабря 2022) Зеленскому сильно повредили в глазах многих наблюдателей, прежде всего зарубежных, меры, которые ему пришлось принимать против Украинской православной церкви Московского патриархата. Антицерковные меры — почти всегда плохой пиар, даже там, где церковь не имеет никакого влияния. По словам самого Зеленского, «Совет национальной безопасности и обороны Украины поручил правительству внести в Верховную Раду законопроект о невозможности деятельности в стране аффилированных с Россией религиозных организаций». Государственной службе по этнополитике и свободе совести было дано поручение провести религиоведческую экспертизу устава об управлении Украинской православной церковью «на наличие церковно-канонической связи с Московским патриархатом» и в случае необходимости принять меры.

Наместник Киево-Печерской Лавры митрополит Павел пообещал Зеленскому: «Наши слезы не упадут на землю, они упадут вам на головы», имея в виду президента «и его свору». Гонения на церковь в разгар войны — не лучшая тактика; в России, конечно, Зеленскому попытались приписать антиправославную риторику, хотя действия его направлены лишь на РПЦ и православию ничем не угрожают. Пригодилась тут и антисемитская риторика, как без нее, и антибольшевистская — Зеленский назван более радикальным врагом православия, чем даже Ленин.

По меркам мирного времени Зеленскому полноценно удалось только одно — утвердить новый тип власти, но достаточно ли быть Василием Голобородько в условиях, когда твоя страна проходит через самоопределение решительно по всем главным вопросам истории? Проект Зеленского был превосходен как эксперимент, но, как и показано в «Слуге народа», удовлетворяться этим народ не готов, ибо живет и работает не в сериале; чтобы Зеленский стал лидером, а нация стала единой, понадобилось испытание, о котором никто и не думал в 2019 году. То есть война шла, Крым был аннексирован, Донбасс тлел, но о полномасштабной агрессии в центре Европы, о том, что сам мир окажется ближе, чем когда- либо, к ядерной катастрофе, не думал никто.

К концу 2021 года при резко просевшем рейтинге и нараставшей реакции на невыполненные обещания Зеленский все хуже выглядел — и в глазах сторонников, и в буквальном смысле. Разумеется, уволенный соратник на все смотрит скептически, однако во взгляде наших бывших тоже есть особая трезвость, и пренебрегать их наблюдениями не стоит. В интервью Дмитрию Гордону уволенный в мае 2020 года первый руководитель офиса президента Андрей Богдан говорил: «Власть съедает Владимира Александровича. Он физиологически поменялся. Человек был веселый. Легкий, юморной, красивый, острый, энергетичный. И видишь? Просто на него смотреть больно. Я не понимаю, что он говорит. Он не понимает, что он говорит. Серое лицо. Он уставший. Он постоянно в какой-то то ли депрессии, то ли непонятно. Он все время нервничает. Он звонит депутатам, угрожает».

Разумеется, тогда же на оценки Богдана отреагировали новые соратники Зеленского, в частности, Михаил Подоляк: «Тебя деликатно попросили вон — ты стандартно обиделся и стандартно же начал хамить, угрожать, понтиться». Но Богдан не отступался: «Когда ты идешь свой путь самурая, ты должен понимать, куда ты идешь. Если нет цели, то, в принципе, лучший выход — стояние на месте. Правильно? Куда идет Владимир Зеленский и его команда? Куда они идут? Никто не знает. Даже Владимир Зеленский. Есть набор общих фраз: «Мы за все хорошее, против всех плохих». Но это хорошо для песни и для выступлений, но для государственной политики — нет... Это самый сильный продюсер, сценарист, актер, я считаю, на всем СНГ, бывшем СССР. У него абсолютно нет никаких знаний и никакого опыта, он вообще не понимает, что вокруг него происходит. Мало того, его слабость в том, что он замыкается на каком-то количестве людей и слушает только их. У него нет второго мнения, третьего мнения. Он хочет слышать только хорошее».

Все это высказывалось в 2021 году многократно, и все это забылось, загнано в подсознание. Послевоенный взгляд на довоенные годы президентства Зеленского невозможен прежде всего потому, что об Украине (в меньшей степени о Зеленском) можно теперь говорить лишь одобрительно или сочувственно, но никак не критически: при любом другом модусе вы солидаризируетесь с агрессором. Никакой анализ при таком подходе, само собой, невозможен, как невозможно было критиковать борцов с царским режимом во времена столыпинской реакции; как невозможно осуждать советских маршалов в эпоху сталинского террора; как нельзя разбираться в перспективах Пражской весны после советских танков, раздавивших ее.

Россия, может быть, существует в мире именно затем, чтобы своими предельно грубыми и стратегически провальными действиями переводить этически двусмысленные ситуации в предельно однозначные; чтобы снимать любую моральную амбивалентность и расставлять железобетонные акценты. Роль сомнительная, но кому-то надо же это делать, и вот большевики обретают белоснежность, сталинские маршалы выглядят образцами военного таланта и отваги, а Пражская весна с ее более чем сомнительными перспективами начинает казаться вполне реальным проектом по приданию социализму человеческого лица. (Хотя ничего бы у них не вышло — нет ни одного сценария, даже при полном бездействии варшавского блока, при котором пражские реформаторы остались бы у власти).

На начало 2022 года проект «Слуга народа» — отважный эксперимент по внедрению во власть представителя творческой интеллигенции, чей имидж полностью сформирован сериальной ролью, выглядел если не провалившимся, то преждевременным. Но тут закавыка, загогулина, как сказал бы Ельцин. Я попытаюсь описать ее феноменологически, то есть безоценочно, хоть это и почти невозможно. Когда читаешь (вынужденно, потому что для этой книги вся подобная информация скорее sine qua non, протокольная необходимость) отчеты о коррупционных или репутационных скандалах вокруг Зеленского, чувствуешь себя примерно так же, как Ленин при чтении протоколов Учредительного собрания: все это другая эпоха. Зеленский предпринял отважную, хотя и обреченную попытку вытащить украинскую политику из провинциальной лужи, из так называемой рагульности — и она уперлась. Она плюхнулась в прежнюю стихию с тем же облегчением, с каким ребенок продолжает хныкать, хотя давно пора перестать. Ни коррупционная проблематика, ни сдержанно-глумливые интонации отзывов политиков друг о друге и журналистов обо всех властях, ни базарные и полублатные разборки, ни многочасовые скандальные и, в сущности, бесплодные ток- шоу — все это никуда не делось, и даже в самой команде Зеленского начались дрязги; для того, чтобы радикально изменить Украину, потребовалась война, и новый президент получил наконец новое общество. Все безнадежно, именно поэтому мы обречены на победу. Зеленский, возможно, на второй год своего президентства разочаровал страну и разочаровался сам, но это и породило ту общую для всех интонацию стоической насмешки, которая сплачивала Украину в последующие два года войны. Все очень плохо, но отступать некуда; мы едины в том, что плохо всем — олигархам и пролетариям, востоку и западу. Усе дуже погано, но мы сохраняем способность смеяться над этим.

Так что неудача Зеленского, пытавшегося открыть новый исторический этап в Украине, оказалась опять-таки уместной, и именно она привела его к тому стоицизму, с которым он встретил войну: терять нечего. И конечно, появились свои идиоты, уверявшие, что Зеленскому нужна война, что она легитимизировала его и позволила сохранить рейтинг... Сохранение рейтинга ценой таких испытаний и потерь могло бы обрадовать разве что людоеда — Путина, например; по Зеленскому хорошо видно, чего ему все это стоит. Но как ни парадоксально, атмосфера неудач или разочарований первых двух лет его президентства подготовила его к страшному напряжению первых месяцев войны. Я понимаю, что эта мысль тоже уязвима — вроде дневниковой записи Берггольц о том, что без террора конца тридцатых народ не был бы готов к войне и элементарно не выдержал бы ее. Наверняка эта мысль призвана была задним числом оправдать страшный опыт самой Берггольц. Но психологически она объяснима. Зеленский, привыкший к обожанию и успехам, был бы уязвимее Зеленского, который подошел к войне в состоянии внутреннего кризиса. Война разом дотянула и его, и украинское общество до того уровня солидарности, который мечтался ему с самого начала. Он не хотел платить такую цену. Но нация избрала именно человека, который готов к небывалому и в известном смысле призывает это небывалое; иное дело, что оно осуществилось не так, как ждали. Но это и есть главная черта будущего по Талебу: прилетел черный лебедь и одним крылом смел прошлое.

Если бы не война... сейчас нельзя даже представить, что можно было обойтись без нее, но представим: что тогда? Тогда Зеленскому пришлось бы так или иначе либо становиться просвещенным диктатором (и то еще вопрос, насколько просвещенным), либо окончательно превращать свое президентство в клоунаду. В мирное время оба варианта могли рассматриваться, но Россия придала ситуации смысл и драматизм: она отлично справилась с ролью абсолютного зла, и война стала тем восемнадцатым верблюдом, который разрешил неразрешимое.

Это произошло ценой огромных жертв, ценой разрушения миллионов жизней — в России, в Украине, в мире; рискнем сказать, что это произошло ценой российского будущего, потому что никакого будущего у страны-агрессора с фашистской идеологией и палаческим режимом быть не может. Но в Украине появилось реальное гражданское общество и все механизмы самоуправления.

XXI. Донбасс. Переговоры-2019