Никто в Буче, никто в мире не понимал, что это такое: в чем источник этой патологической злобы и бессмысленных расправ с мирным населением. То ли в каждом украинце, независимо от пола и возраста, видели врага, то ли злились на чистоту и богатство местного жилья: уровень жизни в Буче высок и по украинским меркам, а по российским способен серьезно пошатнуть хрупкую солдатскую психику. Нелюди — слово, встречающееся в домовых чатах и репортажах украинских журналистов чаще других. К такому не был готов никто — даже те, кто следил за российской пропагандой: как ни расчеловечивала она украинцев, но до прямых призывов убивать всех подряд не доходила. «Не жалейте их, мой президент!» — писал российский фантаст Сергей Лукьяненко, но кто же реально прислушивался к Сергею Лукьяненко? Нет в России ни писателей, ни пропагандистов с таким авторитетом; не в пропаганде тут было дело, и не в веществах, которыми якобы накачивали солдат перед боями. Ведь и боев не было: армия неподвижно стояла в городе. Вот она так развлекалась.
Людей, которые зверствовали в Буче, установили. Позвонили домой их родственникам. Многие звонили с мобильников, отобранных у жителей Бучи, так что установить собеседников было нетрудно. Мать одного из псковских десантников ответила корреспонденту «Важных новостей», который обратился к ней в WhatsАpp:
Мне кажется, что про эту бучу только ленивый не написал )))
Уже все по ней разобрались
И смотря какая версия вас интересует, Зеленский все по этому поводу придумал уже что да как там произошло
А если у человека есть голова на плечах и здравый смысл то врят ли в эту жуть про российских солдат можно верить, они даже над пленными не издеваются не говоря уже о мирных жителях )))
Вот лучьше бы вы разобрались кто глотки на дороге нашим пленным режет и расстреливает их и донесли бы эту информацию до красного креста и как они там содержатся тех кого укрофашисты не убили )))
Вот вы бы как журналист сделали бы хорошее дело.
Многие мировые СМИ обошла история Ивана Скибы, которого расстреливали, да не добили. Цитирую «Важные истории»: «Нас всех раздели, искали татуировки. Орали: „Вы бандеровцы!“» Тогда же военные забрали у всех телефоны. Мужчин заставили выстроиться друг за другом, взяться за куртку впереди стоящего, и под дулами сопровождающих привели к дому 144 по той же Яблонской улице — четырехэтажному офисному зданию, где устроили свой штаб российские оккупанты. Там мужчин заставили снять ботинки и куртки. Поставили на колени, некоторым завязали руки. Одного из задержанных, 28-летнего Виталия Карпенко, застрелили сразу — Иван Скиба видел это. Скибу и еще одного мужчину, Андрея Вербового, завели в здание, Ивану надели ведро на голову, начали стучать по нему прикладом и кирпичом. Что стало с Вербовым, Скиба догадывается: больше он не слышал его голоса; скорее всего, его убили.
«После этого меня снова вывели, поставили на колени, — вспоминает Скиба, которого вернули к задержанным. — Военные решали между собой, что с нами делать, один сказал: „Ебашь их, только отведи, чтобы тут не валялись“». Одного из пленников отпустили, потому что, как говорит Скиба, тот «смалодушничал» и признался, что состоял в теробороне. Сейчас он находится под следствием, украинские власти обвиняют его в госизмене. Остальных мужчин повели за угол дома; Скиба вспоминает, что военных было двое, они выглядели очень молодо. Далее мужчин поставили лицом к стене, и началась стрельба. Скиба помнит слова одного военного: «Все, пиздец вам, блядь, бандеровцы!» Пуля прошла по касательной, задев бок Ивана, он рухнул на землю. «Достреливали, добивали тех, кто подавал какие-то признаки жизни». Скиба упал рядом с мертвым мужчиной, который уже лежал на земле до их прихода: «Я старался не дышать, только пар шел изо рта... Я был без обуви, поэтому снял ботинки с убитого хлопца, который лежал там еще до нас».
Скиба побежал с места расстрела — перелез через три забора и оказался в частном доме, в котором уже побывали оккупанты. В доме все было перевернуто вверх дном. Он нашел куртку, шапку и спирт — смог обработать раны.
На 10–20 минут Иван прилег на диван, пытаясь согреться, но этому помешали военные, которые вновь ворвались в дом. «Я сказал, что я хозяин дома, семья эвакуировалась. Лицо у меня было в крови, сказал: что-то прилетело».
Военные снова отвели Ивана в штаб в 144-м доме, где ему оказали медицинскую помощь, а после привели в бункер, где прятались от обстрелов около двухсот мирных жителей.
Седьмого марта российские военные вывели всех наружу. Сначала отпустили женщин и детей. Потом мужчин. «Нам сказали: „Мы пришли вас освобождать!“ Что- то типа: мы классные ребята, не берите в руки оружие, мы вас отпускаем. Я думаю, бункер понадобился им самим, чтобы прятаться от обстрелов».
Таких публикаций десятки. Общее количество убитых в Буче оценивается украинской стороной (летом 2023 года) в 422 человека, но цифры эти не окончательные и пересматриваются в сторону увеличения. Находят новые братские могилы, записывают показания, ищут конкретных виновников из числа российских военных. Арестович опубликовал список одиннадцати воинских подразделений, непосредственно причастных к массовым убийствам мирных жителей.
Неуклюжая и бездарная ложь российской пропаганды о том, что убитые в Буче были жертвами украинской теробороны, многократно и подробно разобрана «Медиазоной», «Медузой», «Инсайдером». Все эти утверждения как всегда бессистемны: убитые погибли в результате украинских обстрелов; убитых не было; убитые появились после ухода российской армии (хотя их видно на спутниковых снимках середины марта); все это украинцы сделали сами ради санкционного давления на Россию... Всех, всех убили сами ради санкционного давления! После убийств бесстыдство пропагандистов уже не должно никого удивлять — удивляет идиотизм; может быть, это надежда на снисхождение в будущем трибунале? Но сомнительно, что это будет смягчающим обстоятельством. С российской пропагандой я знаком неплохо, но не припомню, чтобы Россия так бездарно врала — ни в советское, ни в постсоветское время.
День посещения Бучи Зеленский назвал самым страшным днем в своей жизни — возможно, еще и потому, что сам себя упрекал в промедлении с эвакуацией. И после этого дня перемен в интонациях и облике Зеленского нельзя было не заметить: Украина и мир увидели нового человека — скорбного, словно присыпанного пеплом, но и куда более твердого, исполненного самурайской готовности к мести.
Его обращение 3 апреля — вероятно, самое трагическое из всех. Я его цитирую почти без сокращений, потому что, как сказал он сам, важно каждое слово.
Сегодня это обращение будет без приветствия. Не хочется ни одного лишнего слова.
Президенты обычно не записывают таких обращений, как это. Но сегодня я должен сказать именно так. Сказать после открывшегося в Буче и других наших городах, откуда выгнали оккупантов. Сотни убитых людей. Замученных, расстрелянных мирных людей. Тела на улицах. Заминированная территория. Заминированы даже тела убитых! Повсеместные последствия мародерства. На нашей земле побывало концентрированное зло. Убийцы. Палачи. Насильники. Мародеры. Которые называют себя армией. И которые заслуживают только смерти после того, что они сделали.
Я хочу, чтобы каждая мать каждого российского солдата увидела тела убитых людей в Буче, в Ирпене, в Гостомеле. Что они сделали? Зачем их убили? Что сделал мужчина, который ехал по улице на велосипеде? Зачем пытали до смерти обычных мирных людей в обычном мирном городе? Зачем душили женщин после того, как вырывали у них из ушей серьги? Как можно было насиловать женщин и убивать их на глазах у детей? Издеваться над их телами даже после смерти? Зачем давили танками тела людей? Что сделал вашей России украинский город Буча? Как это все стало возможным?
Российские матери! Даже если вы растили мародеров, то как они стали еще и палачами? Вы не могли не знать, что внутри у ваших детей. Вы не могли не заметить, что они лишены всего человеческого. Нет души. Нет сердца. Они убивали сознательно и с удовольствием.
Я хочу, чтобы все руководители Российской Федерации увидели, как выполняются их приказы. Вот такие приказы. Вот такое исполнение. И солидарная ответственность. За эти убийства, за эти пытки, за эти оторванные взрывами руки, которые лежат на улицах. За выстрелы в затылок связанным людям.
Вот так теперь будет восприниматься российское государство. Это ваш образ.
Ваша культура и человеческий облик погибли вместе с украинцами и украинками, к которым вы пришли.
Я принял решение о создании специального механизма правосудия в Украине для расследования и судебного рассмотрения каждого преступления оккупантов на территории нашего государства. Суть этого механизма — совместная работа национальных и международных специалистов: следователей, прокуроров и судей. Этот механизм поможет Украине и миру привлечь к конкретной ответственности лиц, которые развязали или каким-либо образом участвовали в этой страшной войне против украинского народа и в преступлениях против наших людей. Каждый виновный в таких преступлениях будет внесен в специальную Книгу палачей, найден и наказан.
Украинцы! Украинки!
Хочу, чтобы вы это осознавали. Мы выгнали неприятеля с территории нескольких областей. Но под контролем российских войск еще остаются оккупированные районы других областей. И после изгнания оккупантов оттуда могут открыться еще более страшные вещи. Еще больше смертей и издевательств. Потому что такова природа российских военных, пришедших на нашу землю. Это уроды, которые не умеют иначе. И такие у них были приказы.
...Хочу, чтобы меня поняли правильно. Мы не обвиняем Запад. Мы не обвиняем никого, кроме конкретных российских военных, совершивших это против наших людей. Кроме еще тех, кто отдавал им приказы. Но мы имеем право говорить о нерешительности. О том, каким был путь к такой Буче, к такому Гостомелю, к такому Харькову, к такому Мариуполю. У нас нет нерешительности. В каком бы блоке или вне блока мы ни были, мы понимаем одно: мы должны быть сильными. Четырнадцать