Вот таким бультерьером с русской стороны был Пригожин. Определенная симметрия есть в двух капитанах, КВН и КГБ, мы уже об этом говорили; Залужный с уважением отзывается о Герасимове — и, наверное, хотя у Герасимова с моральной рефлексией и чувством правоты все обстоит довольно дурно, но он, по крайней мере, профессионал, и от его недооценки Залужный предостерегает серьезно. В этой партии двойником Арестовича — единственной фигурой, столь же преуспевшей в пиаре и обладающей неким авантюризмом, — выглядит Пригожин. Разумеется, Арестович — легкий игрок, интеллектуал, а Пригожин — убийца с психологией уголовника, то есть воплощение всего, что Арестович ненавидит; но они и есть антиподы, и отношения у них должны быть антагонистические. По крайней мере, Пригожин — единственная яркая фигура с русской стороны. Затмить его как в смысле мерзости, так и в смысле наглости не удавалось никому. Он единственный результат самоорганизации со стороны России, и да, у России вот такая самоорганизация.
Частная военная компания «Вагнер» была создана в 2015 году, она называлась сначала «Славянский корпус», но затем была переименована по позывному ее командира Дмитрия Уткина — «Вагнер». Мы уже упоминали о ней в главе «Вагнергейт». Собственник ЧВК Евгений Пригожин (1961–2023) — приближенный к Путину, которого использовали для наиболее грязных дел — от участия в войнах до ликвидации неугодных (одним из которых в конце концов оказался он сам). После гибели Пригожина, так и не подтвержденной, его часто называли самым талантливым представителем путинской элиты. Говорить о таланте в его случае сложно — даже как пиарщик и создатель фабрики троллей он действовал исключительно грубо и, так сказать, в лоб; но на фоне остальных, вообще не умеющих связать двух слов и чрезвычайно трусливых, он, по крайней мере, нагл, то есть демонстрирует определенные блатные добродетели. Роль Пригожина при Путине — я заговорил об этом задолго до 2022 года, сейчас это стало общим местом — больше всего похожа на роль Распутина, и тут тоже нет никакой мистики; мы уже упоминали, что, когда история становится чересчур наглядной, это говорит лишь о глупости наблюдателей, до которых иначе не достучишься. Российская история по своим циклическим повторениям и бросающимся в глаза совпадениям наглядна до такой степени, что Господь, ее главный автор, выглядит окончательно разочаровавшимся в аналитических способностях зрителей. Фигура Пригожина нам важна для того, чтобы представлять себе, отребью какого уровня вынужден противостоять Зеленский.
Аналогия с Распутиным основана на том, что в критические моменты отечественной истории, когда никакие представители народа по определению не могут проникнуть во власть, при дворе появляется нечто вроде официального представителя массы. Сам концепт «глубинный народ» введен в обиход Владиславом Сурковым и толком им не разъяснен, приходится расшифровывать нам. Глубинный он именно потому, что никак не представлен — ни в политике, ни в общественной жизни, разве что описан в культуре, потому что именно он и составляет лицо России, каким его видят соседи. Глубинность означает также темноту, зверство, глубокое падение etc. При Николае II таким глубинным народом были сектанты, выражавшие стремление масс к неформальной, неофициальной духовности; в постсоветской России таким народом стали зэки как самая активная и притом озверевшая часть населения. Зэками в путинской России становятся все, кто проявил экономическую инициативу, высказался против власти политически или попросту совершил преступление, но не экономическое или военное, а обычное преступление не в интересах власти, а по пьяни или по зверству. Тюремной психологией пропитано и пронизано все русское общество — отчасти потому, что все значительные люди сидели при Сталине, отчасти же потому, что вся структура российского социума, всегда закрытого и основанного на непрерывном насилии, ничем не отличается от сектантской или тюремной; в сущности, в России две формы самоорганизации — мафия или секта. В ЧВК «Вагнер» налицо все признаки тоталитарной секты. Пригожин получил полномочия на вербовку зэков в порядке мобилизации населения: убьют — хорошо, родине легче, а не убьют — можно выпускать, чтобы любимые дела — грабежи, изнасилования, реже убийства — можно было продолжать на свободе. Для решения внутренних проблем, то есть потенциального подавления любых мятежей, существуют подразделения Рамзана Кадырова либо выпущенные зэки Пригожина.
Проблема состоит в том, что Владимир Путин привык опираться на худших, а кадыровцы и пригожинцы, равно как их вожди, весьма ненадежные союзники. Идейных оснований воевать у них нет, о патриотизме в их случае говорить невозможно (тем более, что Кадыров является патриотом исключительно своего анклава), а значит, в случае любого личного риска они выберут свои, а не государственные интересы. По идейным мотивам в России служит либо интеллигенция, либо фанатики вроде Гиркина-Стрелкова; интеллигенты родине не нужны — от них она благополучно избавилась, ликвидировала, можно сказать, как класс; с фанатиками расправляется ничуть не лучше — Гиркин-Стрелков давно ходил под дамокловым мечом, в результате был обвинен в экстремистских призывах и посажен. Он, правда, не теряет надежды побороться за президентский пост, и при известных условиях у него есть шансы, ибо Россия находится в негативном тренде и вряд ли сможет его переломить.
Пригожин вербовал заключенных не для войны, конечно. Он мечтал о личной армии, как всякий олигарх, и зэки были для него таким же расходным материалом, как для Путина — поверхностный народ (антоним глубинного, то есть народ официальный). Претендовал ли он на захват власти? Возможно, но и вообще в эпоху смуты полезно иметь под рукой личный вооруженный отряд: для охраны, для подавления недовольных, для борьбы с соседями, если Россия вдруг все-таки распадется... Армия Пригожина прошла обкатку в Сирии, где Путин пытался набрать геополитический вес, и в Украине, где продемонстрировала полное, как и ожидалось, отсутствие мотивации. Вообще парадокс войны в том, что одного зверства недостаточно: нужна обучаемость, хитрость, солидарность. Пригожина же в его войсках, вопреки его легенде, отнюдь не боготворили. Наивная попытка создать миф о народном любимце была рассчитана на пугливых недобитков, называющих себя интеллигентами. В Украине же отношение к пригожинской армии было изначально презрительным.
Пригожинские воевали главным образом под Бахмутом, 70-тысячном в мирное время шахтерским городом в 80 километрах от Донецка. «На войне некая, подчас далеко не самая стратегически важная точка становится местом приложения максимальных усилий сторон и ареной легендарных битв, — говорил израильский военный аналитик Давид Шарп в беседе с „Новой газетой. Европа“. — Так было в Вердене в Первую мировую войну или в Сталинграде во Вторую мировую. Если бы немцы сумели пройти остававшиеся до Волги сотни метров, это бы ничего не изменило». Морально, положим, изменило бы, но класть столько жизней в Сталинграде — «За Волгой для нас земли нет» — было в самом деле не военной, а идеологической необходимостью: город Сталина, Царицын, ни шагу назад! Бахмут такого идеологического значения не имел — тут Пригожин уперся из-за собственных понтов; город брали обычным русским способом, особенно характерным для этой войны, то есть разрушая до основания. Зеленский посетил город 20 декабря 2022 года, вручив награды его защитникам — видимо, не потому, что Бахмут имел стратегическое значение, а потому, что ему захотелось бросить вызов русским, регулярно заявляющим о его взятии (таких заявлений было с октября по март не меньше десятка).
Зеленский вообще часто выезжает на фронт: только за лето 2023 года побывал на линии Угледар — Марьинка, где поздравлял военнослужащих с днем морской пехоты, в Бахмуте в день специальных операций, был под Донецком в 700 метрах от противника, на мелитопольском направлении, где награждал бойцов Третьей бригады оперативного назначения... Он посещает передовую не реже двух раз в месяц; в российской зет-прессе (а она находится в преобладающем большинстве) это регулярно осмеивается как пиар, а если б он не ездил — значит, трусливо отсиживался бы в тылу. На эти взвизги давно не реагируют даже в России, потому что бункерная война Путина давно осмеивается даже наиболее рьяными пропагандистами; разумеется, поездки Зеленского на фронт решают главным образом моральную, а не военную задачу (впрочем, грань между ними тонка). Король- нарратор обязан создавать нарратив и говорить своим бойцам, как он ими горд. Наверное, в разговорах Зеленского с бойцами за это время сильно убавилось юмора и прибавилось пафоса — потому что на втором году войны он вообще не шутит, «легкость ушла», как говорит Олена Зеленская.
Пригожин все это время повторял, что задача «Вагнера» не взятие Бахмута (который брали пять месяцев и уничтожили), а перемалывание украинской армии. Свою перемалывать не жалко — еще навербуют. По одним только заниженным официальным данным в Бахмуте с конца февраля до конца марта погибло 2504 человека, а всего с мая 2022 по февраль 2023-го в Бахмуте убиты и ранены больше 70 тысяч россиян, по данным «Медиазоны». Пригожин — то ли фрондируя, то ли создавая себе имидж достойного солдата, с уважением отзывающегося о противнике, — говорил, что сопротивление украинцев не имеет аналога в последнем столетии; то есть Сталинградская битва уступала бахмутской. «Пригожин-Бахмутский!» — одышливо восторгался престарелый бард российского генштаба Александр Проханов. К маю Пригожин в очередной раз заявил, что Бахмут полностью под контролем вагнеровцев и что они могут уйти, уступив место регулярным частям. О том, каков был реальный вклад вагнеровцев в разрушение и взятие Бахмута, мы, вероятно, никогда уже ничего не узнаем, но количественно они составлял не более четверти воевавших там россиян; правда, три четверти были только что мобилизованные, рядовые-необученные.
Во время бахмутских боев Пригожин регулярно шантажировал и оскорблял армейское начальство. Знаменитая фраза «Шойгу, Герасимов, где снаряды?!» была сказана именно тогда. Пригожин кричал в своих роликах, что, если ему немедленно не дадут оружия в требуемом количестве, он уведет своих людей и оголит фронт. Видимо, именно тогда Путин задумался о ликвидации ЧВК (вдобавок не прописанных в российском законодательстве и официально не существующих). Армейское подразделение, которое не подчиняется командованию и оголяет фронт, когда сочтет нужным, добавляет изрядную толику абсурда в ход и без того не слишком осмысленной войны. Начальству захотелось единоначалия. Любопытно, что Зеленский ни разу не удостоил вагнеровцев прицельного высказывания. Для него это подразделение, громче прочих рассказывавшее о своих зверствах, упоминания попросту не стоило, даже во дни вагнеровского мятежа, показавшего всему миру полную неготовность армии защищать Путина. Зеленский, конечно, не чистоплюй и воспитывался не в элитной школе — квартал-95 Кривого Рога был местом беспокойным, где выковываются довольно крепкие характеры; и все-таки, если уж говорить о психологическом портрете Зеленского, есть вещи, от которых он отдергивается. Одно дело — полукриминальные нравы криворожского двора, и совсем другое — штрафбаты, восставшие из ада (а российская зона и есть ад, и в такой же ад она превращает все, к чему прикасается). Всякий раз, когда Зеленскому прих