Были имена
Тех, кто
Там неистово молился.
День прошёл.
И год тревожный длился.
И опять сменялись времена.
Женщины не с крепостной стены
Всматривались в сумрачные дали.
Ярославны терпеливо ждали
Милых и родных с большой войны.
Эти просьбы до сих пор слышны
На закате солнца, на рассвете;
Их ещё у нас разносит ветер
С горемычной русской стороны.
Начало Родины
Поклоны можно бить бессчётно раз,
Молитву тоже выучить несложно,
С иконой лобызаться напоказ…
Но к Богу подлизаться невозможно.
Год Литературы (2015) в одном из муниципальных образований отрылся песней «С чего начинается Родина». Но, оказалось, во всех последующих за первым куплетах переделаны слова.
Уже изначально обладающая высокой духовной направленностью песня превратилась чуть ли не в церковный псалом. Ни тебе отцовской будёновки, ни стука вагонных колёс, ни, тем более, клятвы, произнесённой в сердце…
Того, дорогого, близкого, душевно щемящего, знакомого с малолетства, не осталось.
Исчезла поэзия искреннего сердца… А заодно – и приметы советской эпохи: дорогие, конкретные и яркие.
«С чего начинается Родина…» —
Звучало недавно вроде бы.
Наспех переделаны слова.
Из контекста вырывали строки!
Как у речки, что была жива,
Пересохли родники-истоки.
Появилось: в духе новых дней
(Стали мы до разных правок падки!).
Было там о Родине моей,
А теперь поётся про лампадки.
Изменили песню – насовсем,
Провели пером по ней, калеча.
И не мне, а всем нам вместе, всем,
С той, другою песней, было легче!
С той, в которой наша есть страна,
Узнаём её по тем приметам.
И она по-прежнему – одна,
И другой – дороже! – песни нет нам.
«С чего начинается Родина…»
Всё – прошлое?
Брошено?
Пройдено?
Мы эти звёзды вырезали сами
Мы эти звёзды
Вырезали сами
Из старого
Железного куска.
Они когда-то
Были небесами,
Касавшимися
Дальнего леска.
Они нам сверху
Посылали вести.
Они привычно
Гасли поутру.
И звуками
Колышущейся жести
Гудели на отчаянном ветру.
Мы эти звёзды
Сразу после боя
Подняли в полуметре
От земли,
Чтобы они,
Как жизнь и всё живое,
Могилы наших
Павших берегли.
Неучтённые потери
…И приутихла боль в какой-то мере,
Как тот костёр, который прогорит.
И фраза «Неучтённые потери»
Почти что ни о чём не говорит.
А жизнь представить можно ли другою?
Кого-то мимоходом поминать,
Как тех бойцов, под Новгородом, Мгою
И Волховом оставшихся лежать?..
Им до сих пор – ни славы, ни покоя.
Их до сих пор весенний бьёт озноб.
…Тела прикрыли наспех поле боя,
Снарядная воронка и окоп…
Они там были. Стойко насмерть дрались,
За землю ту, за каждый стебелёк…
И – надо же! – на годы потерялись,
Как будто бы с деньгами кошелёк!
На всякий случай
Страхами надуманными сплошь
Понапрасну сам себя не мучай.
Что, солдат, очухался? Живёшь?
Как живёшь?
Да так. На всякий случай.
Может быть, и никакой не лучший
Из людей. А просто повезло —
Он остался жить на всякий случай:
Стороною беды пронесло.
Капли принимая дождевые
(До других лекарств не та пора),
Радовался, мол, попал в живые,
Значит, можно мне кричать «ура!».
Из тугого вырывался круга.
Не устал с усмешкой повторять:
«Будет туго? Больше нет испуга.
Жив! На остальное – наплевать!»
Сад расцвёл. Июль опять в природе.
Лето невоенное вполне.
Он любим. Здоров. И счастлив вроде
Тем, что не остался на войне.
Тем, что не погиб и не исчезнул…
И довольный, смерть свою презрев.
…Что ни говори, оно полезно
«Всякий случай» брать себе в резерв.
Сказано: из прошлого
Сказано: из прошлого.
Из забытья – не сказано.
Собрано, подытожено
И для других оставлено.
Знать бы про то заранее!
Взять и осмыслить многое —
Старые переживания
С новыми переитогами.
Чтобы обыкновенные,
Громкие, а не страшные,
Мирными – не военными —
Годы гремели маршами.
Времени отчаянная стрелка
Времени отчаянная стрелка
Свой ведёт отсчёт любого дня.
Память – не горящая горелка
Второпях зажжённого огня.
Он другою меркою отмечен,
Нет, не той, как нынче, напоказ…
Хоть и назван звучно кем-то Вечным,
Но горит, покуда подан газ…
В мирную годов обыкновенность
Хочется сильнее, позарез —
Чувствовать волнующую ценность
Настоящих пламенных сердец.
Первый снег
Первый снег
был чистым и красивым,
будто не туда он залетел.
Первый снег
перелопачен взрывом,
оттого местами почернел.
По нему из пулемётов лупят
и стремятся минами добить.
Он, видать, ещё недолго будет
здесь лежать. А это значит – жить.
Всё растает. Снова будет сыро,
Как весною, слякотно опять.
Первый снег – он первый дар из мира.
…Мы о мире стали забывать.
Ночной уход
В 1941-м из деревни Ёмышево Сольвычегодского (тогда) района Архангельской области ушли на фронт её жители. Среди них был и Авенир Алексеевич Ожегов, отец жительницы города Коряжмы Юлии Авенировны Ульяновской.
Он погиб смертью храбрых 25 сентября 1942 г.
В урочище Гайтолово, что близ железнодорожной станции Мга, на месте его захоронения и ещё более чем двадцати безымянных бойцов, установлен металлический православный крест. В 2015 году участники Всероссийской Вахты Памяти из поискового отряда «Мужество» (г. Коряжма) прикрепили к нему табличку с фотографией и правильными данными солдата-земляка.
Уходили на войну —
В глушь.
И в морок.
В тишину.
На зелёный летний луг
Все они шагнули вдруг.
За околицей притихшей
В ту минуту, в этот час
Было их дыханье слышно,
Но не видно блеска глаз.
От зарода до зарода
Поскорей бы рассвело!
Сколько ж разного народа
То покинуло село!
Оправдаться в жизни чем им,
Говорить, кого-то звать?
Раз оставили деревни —
Значит время воевать.
Не прибавиться укору,
Не убавиться тоске…
Коль в ночную вышли пору,
Есть поклажа в вещмешке.
Для солдатских книжек штампы
Приготовил комиссар…
А в руках мужицких лампы
Раздают и свет, и жар…
Очертить дорогу в темень —
Между этими и теми —
Остаётся тусклый свет,
Отпускает бремя лет.
И как будто предвещало
Что-то скорую беду…
Зябко пламя верещало,
После гасло на ходу.
Не спаслись в кровавых сечах
Те, кому б сейчас житьё.
Говорят, что годы лечат,
Подступает забытьё.
Наступает, так бывает:
Паутиной обвивает…
Всё геройское – в кино.
Всё обычное – в Давно…
Только память проявляет:
Вижу – воинство шагает,
Вижу – шаг не убавляет.
Вижу всех их всё равно!
…Вот и пламешек последний
Пыхнул ярко, как вдогон.
Всем далёким поколеньям
Чем не яркий символ он?
Вижу: воинство земное
Стороной идёт лесною
Друг за другом, следом в след —
Не один десяток лет.
Всех – без званий и наград —
Без пяти минут солдат.
Люди, вставшие стеною
За Отечество родное,
В чью зарю идут они?
…Годы сгинули и дни.
Прогорели над страною
Путеводные огни.
Мемориал
«Гут!» – и хлопают нас по плечам.
«Молодцы!» –
подпевают хоралы.
И фашистским уже палачам
Появляются мемориалы.
……………………………………………..
Ничего не забыли холмы,
И поля ещё стонут от боли.
…Или разумом тронулись мы,
Или мы уж не русские, что ли?