— У вас просто талант какой-то быть гадким, преподобный отец!
Зак нахмурил брови.
— Может быть, я все не так понял? Возможно, вам по душе ухаживания Бобби?
— С чего это они должны быть мне по душе?
— С того, что его папаша богат. И потом Бобби Барлингс — это, наверно, единственный во всем Дестини человек, который не побрезгует взять в жены то, что осталось после другого.
Бет дала Заку пощечину, но поскольку было темно, попала в висок. От такого удара у него зазвенело в ушах. Взревев, он крепко схватил Бет за руки, прежде чем она успела повторить свой удар.
— Какого черта?!
— Ты… Ты такой же, как все остальные! — прошипела она, сверля его глазами. — Я ни за что… Я… Я…
Не будучи способна говорить членораздельно от захлестнувшей се ярости, Бет изловчилась и саданула его по руке. Взвыв, Зак отпустил ее.
— Боже! Ты что, спятила?!
— Да! Я психопатка! Сумасшедшая! — крикнула девушка, испепеляя его свирепым взглядом. — Знаете, святоша, что вы сегодня съели?! Этот очаровательный зверек, как считается у индейцев племени Пима, приносит несчастье! Он раздерет ночью ваш живот и унесет вас прямиком в ад! Так что, лучше держитесь от меня подальше, если хоть немного дорожите своим здоровьем! Я предупредила!
Зак расхохотался прямо ей в лицо.
— Полагаю, настоящий мужчина способен переварить все, что вы бы не положили ему в тарелку, дорогая.
— В самом деле?
Бет была настолько разъярена, что обо всем позабыла.
— Что ж, посмотрим!
Повернувшись, она зашагала по веранде, затем сбежала по широким деревянным ступенькам парадного крыльца.
— Что ж, идите за мной, преподобный отец! Или вы не настоящий мужчина?
Растерянный ее решимостью Зак нахмурился. После некоторого колебания он последовал за ней в ночную темноту… Что эта девчонка еще задумала? Он нагнал ее за амбаром. Бет засветила фонарь.
— Куда это вы несетесь, дорогая? — раздраженно спросил он. — Если вы надумали сыграть очередную шутку, то я предупреждаю вас… — Зак подавился своими словами, стоило ей поднять горящий фонарь повыше и показать ему на стену амбара. — Боже всемилостивый! Что это?!
К задней стенке амбара был прибит гвоздями скелет отвратительного создания с обрывками чешуйчатой кожи. Страшнее всего в этом чудовище была его чешуя, но Зак тут же рассмотрел и когти, и зубы…
— Это небольшой прощальный подарочек вам от меня и Амы, — звонко и злорадно проговорила Бет.
— Я уже предупредил, что не собираюсь играть с вами в игру с моим выселением, — проговорил нахмурившийся Зак. — Но… что это?!
— Чаквалла. Хорошо дубится шкура. Идет на ремни, пояса, обувь и… рагу.
Зак едва не задохнулся.
— Вы что, хотите сказать… что я… это… это съел?!
— Две порции! — поддразнила его Бет Энн, весело тряхнув волосами. — Что это с вами, преподобный отец? Вы же говорили, что вам понравился вкус мяса ящерицы!
В животе у Зака заурчало.
— Ах ты, маленькая…
— Вы позеленели так, что не отличаетесь теперь по цвету от брюха чакваллы, преподобный отец! И это после стольких нежных комплиментов в адрес моего поварского искусства, ай-яй-яй! А я так старалась! Даже приправила рагу змеиными яйцами и лягушачьей требухой!
Зак не верил своим ушам.
— Гадюка! Ты… ты отравила меня?!
Бет не выдержала и залилась смехом.
— Неужели вы собираетесь вытрясти из себя весь ужин, Зак? Настоящий мужчина так никогда не поступил бы!
— Нет, я… — В животе у Зака что-то тяжело перевернулось, и он вдруг понял, что уже не отвечает за свои поступки. Холодная испарина выступила у него на лбу. — Мне следовало бы за это свернуть твою поганую шею…
Бет, все еще хохоча, отскочила от него.
— Вот что я положила вам в тарелку, преподобный отец! И это еще не все! Так что лучше уезжайте отсюда, да побыстрее, потому что, обещаю вам, это только начало.
Зашуршав юбками, она повернулась и убежала в дом.
— Подожди! Подожди же, злыдня!
Зак бросился за девушкой и у самого крыльца поймал ее за локоть, резко развернув к себе лицом.
— Только скажи мне… Это отрава или нет? Отрава или нет?
— Почему бы вам не сунуть два пальца в рот и не проверить самому? — игриво предложила она.
Вырвавшись и сунув ему в руки фонарь, Бет скрылась в доме.
Ругаясь под нос на чем свет стоит, Зак повесил фонарь на крючок, постоял с минуту, тупо глядя в землю, а потом ни с того ни с сего пнул ком земли, превратив его в облачко быстро оседающей пыли.
Сука! Подумать только: а он еще жалел ее, эту маленькую гадюку!.. Что же, провались она пропадом! Отныне ему наплевать на нее и, будь он проклят, если позволит этой сумасшедшей отвратить его от главной и сокровенной цели — золотой жилы ее папаши! Эта хитрая кошка заслуживает того, чтобы ей преподали урок, который она не скоро забудет и — да, черт возьми! — этот урок ей преподаст Зак Медисон!
Приступ тошноты, совершенно нежданно подкативший к горлу, напомнил ему о том, что у него есть более срочное дело. Настроение у него было скверное. Зак знал, что есть действительно только один способ справиться с этим. Мрачно глядя перед собой, он зашагал к ближайшему кустарнику, следуя совету чертовки Бет Энн.
Глава четвертая
Бет не могла поверить своим глазам и ушам!
— Не стоит затрудняться, мисс Линдер, — сказал священник, да так вкрадчиво, что у нее по спине пробежал холодок. — Я стану похож на вашего отца.
Нет, это было невероятно! Она была совершенно уверена в том, что освободив свой желудок от двух порций чакваллы, Зак сегодня же утром уберется подальше от их постоялого двора. А вместо этого он пришел завтракать к общему столу в своих поношенных рубашке и брюках. Его красивое лицо было сегодня олицетворением самой невинности. Он торжественно ковырял вилкой бифштекс с яичницей и, казалось, совсем не собирался настучать на нее па.
И все же Бет Энн что-то не очень верилось в то, что священник в восторге от христианского принципа подставь другую щеку. Убирая со стола, она, как никто, понимала, что чувствовала французская королева, ожидая, когда ей на голову рухнет нож гильотины.
— Рад видеть вас сегодня в хорошем настроении, преподобный отец, — сказал Вольф.
Зак обмакнул лепешку в остатки разлившегося по тарелке желтка, отправил кусок в рот и довольно ухмыльнулся. Сухие крошки рассыпались, словно снежинки, по его кустистой бороде и рубашке.
— Человек будет поистине неблагодарным животным, если не расцветет, ощущая на себе нежную и великодушную заботу, которой окружила меня ваша дочь, сэр, — мягко ответил Зак.
Бет Энн, собиравшая посуду, презрительно фыркнула.
— Заметно. Вы съели три порции, каждой из которых хватило бы на здоровенного плотника. Надеюсь, вы не забыли перед едой воздать хвалу Господу, или терпения не хватило?
— Отныне я всегда буду обращаться к Господу перед тем, как что-нибудь съесть, — небрежно заметил Зак.
Но Бет хорошо поняла, что он имеет в виду, и у нее порозовели щеки. Да и Заку было за что сегодня благодарить Бога — он ел на завтрак нормальное мясо, а не гнусную ящерицу!
Зак отпил из своей чашки кофе, и его песочного оттенка брови удовлетворенно дрогнули.
— Мне будет недоставать приятной атмосферы «Отдыха путника», когда придется уехать.
Бет Энн на секунду воспрянула духом. Значит, ее усердные попытки спровадить его все же возымели действие…
— Что вы, преподобный отец Темпл, — проворчал Вольф. — Говорить об этом еще слишком рано.
— Па, святой отец и так у нас уже задержался, — торопливо проговорила Бет Энн. — Я уверена, что в Таксоне его ждут неотложные дела.
Она вытерла свои мокрые ладони о фартук, пытаясь не обращать внимание на то, что ее блузка от пота прилипла к подмышкам. Девушка была рада, что догадалась сегодня подколоть волосы. День обещал быть знойным. Жара уже начала проникать сквозь толстые кирпичные стены, и дом постепенно нагревался.
— Когда мне понадобится узнать твое мнение, девчонка, я спрошу тебя! — рявкнул Вольф. — Ты так печешься о том, чтобы их преподобие уехали, потому что его присутствие — это головня, которая прожигает твою греховную суть!
Зак вежливо, но упрекающе, цокнул языком.
— Я знаю, как трудна доля родителя, мистер Линдер, но не забывайте: «Доброе слово отвращает ярость».
— Ага, — фыркнул Вольф. — «Оставьте розги и балуйте дитя!» Я стараюсь всегда руководствоваться этим правилом, но эта сорвиголова истощит терпение даже у ангела!
Зак покачал головой. Он был в эту минуту сама доброта, само прощение.
— Несмотря на печальные обстоятельства нашего знакомства, я считаю, что ваша дочь обладает мягким характером, трудолюбива и не чужда идей покаяния. Вы оглянитесь вокруг себя, сэр, и увидите, какой заботой она вас окружила. Ведь во многом вы должны благодарить ее женский вкус за то, что ваш дом выглядит таким уютным и, между прочим, является преуспевающим постоялым двором.
Бет Энн была, словно громом поражена, услыхав в свой адрес столь странную и неожиданную похвалу. Она была так изумлена, что даже не смогла протестовать, когда Зак взял ее руку и нежно сжал ее.
Наморщившись, Вольф стряхнул с бороды крошки своими пальцами, которые были похожи на толстые сосиски, и неохотно кивнул:
— Признаю, что когда мы купили «Отдых путника», он не имел никакого вида, но что касается всей этой женской мишуры, вроде цветастых занавесочек… мне все это всегда было не по душе, преподобный отец мой. Ерунда пестрая, да к тому же слишком дорогая для того, чтобы ее мог позволить себе простой старатель.
— Но эта «мишура» полностью окупила себя, па! — горячо возразила Бет Энн.
Ей было неловко ощущать тепло и мягкость руки Зака, сжавшей ее собственную руку. А стоило ему провести большим пальцем по ее ладони, как дрожь усиливалась и пробегала по всему ее телу. Проигнорировав его легкую улыбку, она все же набралась смелости и вырвала свою руку, продолжая при этом с жаром возражать отцу: