Позже, став более амбициозным, бригадный генерал Джон Грэм, командующий вооруженными силами султана (СВС), организовал строительство "Грабовой линии" - тридцатипятимильного заграждения из проволоки и мин, предназначенного для того, чтобы перерезать пути, по которым противник доставлял припасы гужевыми караванами с запада. Затем СВС взяли под контроль стратегические пункты на возвышенностях вдоль нее, в то время как SAS возглавляла патрули фиркатов для перехвата операций аду по снабжению и переброске подкреплений.
К концу 1971 года в Дофаре был развернут целый эскадрон, и в периоды передачи командования, когда заканчивался один тур и начинался другой, на театре военных действий находились два полных эскадрона, или более половины личного состава полка. Всякий раз, когда я выходил в поле, я подробно обсуждал кампанию с командиром эскадрона и, если было возможно, присоединялся к патрулю, следуя сзади, как обычный солдат. Но это, хотя и было очень весело, отнимало много времени и энергии и составляло лишь малую часть моей работы в целом.
В Херефорде, держа оборону во время частых отлучек Джонни, я как никогда остро осознал жизненно важную роль, которую играет наш падре. Любой падре полезен командиру, поскольку он может держать руку на пульсе части таким образом, который сам командир считает невозможным; но в то время SAS повезло с выдающимся человеком, преподобным Уолтером Эвансом (известным всем рядовым и офицерам как "Эванс сверху"). Этот маленький, ненавязчивый валлиец был наделен спокойным умом, мудростью и человечностью, которые неизмеримо обогатили нашу жизнь: он обладал даром разговаривать с кем угодно и, не проявляя любопытства, узнавать самые сокровенные мысли людей. Таким образом, он был бесценен для меня и Джонни, поскольку мог оценить моральный дух гораздо точнее, чем мы; и в то время как солдат мог бы ответить мне поверхностным "Все в порядке, сэр", когда я спрашивал его, как обстоят дела, он открывал свое сердце падре. Уолтер был особенно хорош в общении с семьями, и на вечеринках в сержантской столовой он чувствовал себя как дома, не обращая внимания на то, что по мере того, как тянулся вечер, речь становилась все грубее. Как он заметил впоследствии: "Все это пришло бы само собой - in vino veritas". Вдохновленный примером Уолтера, до конца своей карьеры я всегда советовался со своим старшим падре, чтобы получить объективное мнение о моральном состоянии от людей, не входящих в цепочку командования.
В ноябре 1970 года Джонни Уоттс отправил Уолтера в Оман, чтобы тот провел в пустыне службу в День поминовения. Он взял с собой магнитофон с парой гимнов и начал службу в 07:30. Как только он закончил, к нему подошел молодой офицер и сказал:
- Мне очень жаль, падре. Я забыл предупредить своих солдат. Вы не могли бы повторить это?
Он так и сделал, и сразу же после этого пришло письмо. Офицер развернул письмо и воскликнул:
- Боже милостивый! Меня отправили обратно в мой полк в Великобритании.
После чего сзади раздался голос:
- Падре, я никогда не думал, что на молитвы можно так скоро получить ответ!
Но вот где Уолтер по-настоящему проявил себя, так это на курсах выживания в боевых условиях, когда он читал лекции о вере в плену. Это было в высшей степени трогательно, и хотя обычно они не вызывали много вопросов, он обнаружил, что в конце двое или трое человек остались ждать, чтобы поговорить с ним; дружба, которая у него завязалась, была настолько крепкой, что сохранялась в течение двадцати или более лет, еще долго после того, как он покинул полк. Он был звездой, и мы ценили его больше, чем могли выразить словами.
Через некоторое время я решил, что процедуры в нашей штаб-квартире нуждаются в упорядочении. В частности, я объявил войну потоку бумаги, перетекающему из одного офиса в другой, простым способом запретив печатные машинки, за исключением центрального хранилища. Я рассудил, что если людям придется все записывать от руки, это уменьшит их словоохотливость, и вскоре я оказался прав. Но запрет привел к серьезному столкновению с офицером, командующим эскадроном "G".
Этот человек, как правило, подвергал сомнению каждый приказ, который я отдавал как заместитель командира, и оспаривал тот, что касался пишущих машинок. Это, однако, было лишь предлогом для начала настоящего скандала по поводу того, кто командует полком: когда он фактически оспорил мои полномочия исполнять обязанности командира в отсутствие Джонни, я решил, что это недопустимо, и, не имея на то полномочий, отстранил его от службы. Затем я позвонил бригадиру Ферджи Сэмплу, и получил выволочку за превышение своих полномочий; но к тому времени я был так зол, что поставил на карту свою карьеру.
- Мне жаль, - сказал я, - но я просто не могу с ним работать. Один из нас должен уйти. Если это не он, то это буду я.
Итак, в конце 1971 года я вел исключительно насыщенную жизнь, полную путешествий и ответственности, и получал от этого огромное удовольствие. Затем внезапно произошла перетряска. В декабре Джонни находился в Дофаре, руководя наступательными операциями, когда получил сообщение из Министерства обороны о том, что через двенадцать дней его направляют в Штабной колледж в Кэмберли. Это означало, что его пребывание на посту командира было сокращено, и что я, следующий прямо за ним в цепочке командования, был внезапно назначен командиром. Я надеялся, что спустя некоторое время смогу сменить его; но я никак не ожидал, что перемены произойдут так скоро. Как бы то ни было, я вступил в должность в январе 1972 года, в возрасте тридцати семи лет.
Глава 18. Командир 22-го полка
SAS (1972 - 1974)
Поскольку в течение последних восемнадцати месяцев я так часто заменял Джонни, эта смена была менее болезненной, чем могла бы быть, и мне повезло, что начальником был бригадир Джон Симпсон, который сменил Ферджи Сэмпла в начале 1972 года. Крупный и энергичный, из полка шотландских горцев Гордона, с развитым чувством юмора и неугасимым энтузиазмом в отношении парусного спорта, Джон работал с SAS на Борнео и досконально изучил наши методы27.1 Более того, оказывая мне первоклассную поддержку на высоких постах, он был готов позволить мне свободно действовать.
Физически все, что мне нужно было сделать, это переместиться на одну комнату в сторону, в кабинет командира. Тем не менее, мне предстояло многому научиться. Я начал понимать, что командование 22-м полком SAS было похоже на то, как если бы кто-то пробовал одним пальцем самые разные пироги, которые готовились одновременно. Дофар, безусловно, был нашим самым крупным проектом, но было много других, которые требовали внимания: в течение 1972 и 1973 годов наши офицеры и рядовые работали в двадцати трех разных странах, от Дальнего Востока до Южной Америки, многие из которых были задействованы в особо важных проектах; и поскольку я не мог уделять им всем пристальное внимание постоянно, из этого следовало, что одним из важнейших элементов командования является разумное делегирование полномочий. Этот стиль руководства сослужил мне хорошую службу на протяжении всей моей карьеры, потому что, как мне кажется, при всей моей поверхностной энергии я в основе своей немного ленив и с удовольствием предоставляю детали другим людям. В качестве самооправдания я могу отметить, что никто не может надеяться руководить каждым небольшим подразделением крупной организации, будь то военная или коммерческая: лидер должен оставаться в стороне и не увязать в мелочах, иначе он (или она) будет измотан и не сможет добиться от подчиненных наилучшего результата. Еще одним важным фактором является подбор личного состава. Вы должны выбирать людей, которые вам подходят, людей, с которыми вы можете работать и которым легко с вами работать. Кроме того, вы должны полностью доверять им в профессиональном плане и не беспокоиться о том, что они могут не справиться со своей работой; если вы все-таки начинаете беспокоиться, вы должны избавиться от них, и как можно скорее. С нужными людьми у вас могут возникнуть недоразумения и разногласия, и все же вы можете продолжать в том же духе, уверенные в том, что в конечном итоге все наладится.
Я считал важным, чтобы о моих личных предпочтениях знали все, а мои указания были поняты даже в рядах SAS. Было бы слишком просто давать указания командирам моих эскадронов в Дофаре, а остальное предоставить им; но если бы я это сделал, не проявились бы мои собственные стремления и индивидуальность. По этой причине я продолжал летать в Оман так часто, как только мог. Операция "Шторм" все еще во многом оставалась войной с дистанционным управлением. Тем не менее, полная ответственность за то, что делали SAS в Дофаре, по-прежнему лежала на мне, и я никогда так остро не осознавал этот факт, как тогда, когда массированные силы повстанцев атаковали базу УКБА на окраине города Мирбат ранним утром 19 июля 1972 года.
Битва при Мирбате вошла в анналы SAS как знаменитая победа, и так оно и было. Эта история была подробно рассказана, в частности, Тони Джипсом в его графической книге "Операция SAS в Омане", поэтому здесь я лишь обрисую сражение в общих чертах. Чего мы не учли, так это того, что в течение некоторого времени повстанцы планировали крупную атаку: основная часть их сил прибыла из западного Йемена, собирая новобранцев по мере продвижения вдоль Джебеля и не давая людям спускаться в города, так что ни слуху ни духу о нападении не просочилось бы наружу. Тот факт, что аду смогли собрать более трехсот человек и вывести их на позиции над Мирбатом так, чтобы мы не узнали о атаке, был замечательным достижением. Возможно, они думали, что аванпост УКБА - это всего лишь медицинское подразделение, и не понимали, что всего в тридцати милях отсюда, на нашей базе в Салале, находится значительное число бойцов SAS; в любом случае, они были настолько уверены в победе, что подготовили пресс-релизы для передачи по аденскому радио, в которых утверждалось, что рейд прошел с полным успехом, и их агенты разослали их, не дожидаясь выяснения того, что произошло.