Вскоре я разработал распорядок дня, соответствующий климату: вставать в 05:45 на пробежку, затем принимать душ, а в 06:45 быть в офисе. Мы работали до 09:00, читая лекции и проводя учения, аналогичные тем, что проводились в Кэмберли, а затем съедали огромный завтрак, состоящий из яиц, говяжьих сосисок, печени, хлеба и кофе. Наше второе рабочее занятие продолжалось до 14:00, и на этом весь день заканчивался. Студенты колледжа были частью суданского общества в миниатюре. Большинство из них были северянами и мусульманами арабского происхождения, но было также немного южан-христиан африканского происхождения, которые, как правило, были черны как сажа. Наиболее заметными из них были динка, которые часто отличались огромным ростом - семь футов и более. Предпринимались усилия по увеличению доли южан, но между ними всегда существовала некоторая холодность, а с точки зрения интеллекта, способностей и образования северяне были на много миль впереди.
Наша британская команда была небольшой - всего восемь человек, - и я очень хорошо их всех узнал. Одна супружеская пара, Терри и Морин Финни, были старыми друзьями из Херефорда, поскольку Терри, лингвист, свободно владевший восемью языками, включая суахили, арабский и греческий, служил инструктором в SAS, а теперь преподавал военную историю и тактику в Военной академии. Среди других хороших друзей были Кит Макинтош, который преподавал в бронетанковой школе, и его жена Джудит, Багз и Джанет Хьюз, а также подполковник Роджер и Джоан Джонс; позже к нам присоединились Том Микли и его жена Вероника. Том, который стал моим главным клерком, был блестяще изобретательным уоррент-офицером из Королевского саперного корпуса, который мог решить любую механическую проблему, будь то на суше или на воде, бесценный дар в стране, где оборудование постоянно выходило из строя. Другими незаменимыми союзниками были полковник "Дикки" Берд, военный атташе, который прославился тем, что, размахивая своей шпагой, расправился с грабителем, и его жена Рут, большая любительница сухих шуток. Все сотрудники британского посольства, начиная с посла, были чрезвычайно добры к нам, и нам разрешалось делать покупки в магазинах Комиссариата - ценная привилегия, поскольку больше нигде в городе нельзя было купить предметы первой необходимости, такие как печеные бобы или мармелад, и даже в комиссариате они часто заканчивались.
Борьба за выживание и получение самого необходимого для жизни была настолько непрекращающейся, что члены сообщества экспатриантов зависели друг от друга в поисках помощи. Например, всякий раз, когда отключалось электричество, вы сталкивались с непростым решением по поводу глубокой заморозки: следует ли оставить ее закрытой в надежде, что ток снова включится в течение нескольких часов? Или вам следует отвезти драгоценное (и часто незаменимое) содержимое через весь город в дом друга, расположенный в районе, где все еще было электричество? Город часто был полон европейцев, лихорадочно перевозивших продукты во всех направлениях.
Несмотря на физические ограничения, Хартум показался мне очаровательным местом, потому что он пропитан историей - осада города, смерть генерала Гордона, операции Китченера на Ниле и, прежде всего, битва при Омдурмане, в которой принимал участие молодой Уинстон Черчилль34. Дворец Гордона все еще стоит как правительственная штаб-квартира, а поле битвы при Омдурмане почти не изменилось: небольшие холмы и вади, описанные Черчиллем в книге "Война на реке", до сих пор сохранились в равнинной пустыне, и можно пройтись по земле, по которой 21-й уланский полк провел последнюю полномасштабную кавалерийскую атаку в современной войне.
Приезд Бриджит и всей семьи на пасхальные каникулы значительно оживил нашу жизнь. Естественно, мы беспокоились о том, как дети отреагируют на жару, особенно Филлида (которой тогда было девять) и Эдвард (семь), оба рыжеволосые и веснушчатые. В доме не было кондиционера, а только примитивные вентиляторы для охлаждения, но в тот вечер дети были так увлечены новизной всего происходящего, что едва замечали температуру. Бриджит пришла в ужас от домашней обстановки, и особенно от кухни - пристройки без окон с плоской крышей, в которую безжалостно било солнце, нагревая комнату, как духовку.
Со свойственной ей целеустремленностью она делала все возможное, и нас все больше и больше тянуло к тому месту на Голубом Ниле, где была пришвартована канонерская лодка Китченера "Малик" с гребными колесами, служившая штаб-квартирой местного парусного клуба, по-прежнему с установленным впереди пулеметом "Максим". Несмотря на опасения по поводу бильгарции35, которая, несомненно, присутствовала в Белом Ниле, вскоре мы уже с удовольствием плавали и пытались кататься на водных лыжах в Голубом Ниле. Мы также плавали на клубных стальных шверботах класса "Нил", хотя сезон был коротким, потому что в разгар лета из-за хабуба ходить под парусом было слишком неприятно. Другим любимым местом отдыха был клуб "Судан", где мы могли плавать, когда работала система фильтрации бассейна, играть в сквош и наслаждаться простыми блюдами в компании других экспатриантов.
Через какое-то время, показавшееся мне необычайно коротким, Бриджит и дети снова уехали, вернувшись в Англию на летний семестр в школу, и я остался один, за мной присматривали Осман и мальчик-слуга. Постепенно мои ожидания сосредоточились на нашем большом сухопутном путешествии, которое планировалось начать в июле, и вскоре я тоже вернулся в Англию, взяв отпуск в середине тура и сделав последние приготовления к нашему отъезду. Наш "лендровер" был оснащен сиденьями сзади и большой багажной полкой на крыше, и мы снабдили его по высшему разряду, включая канистры с водой и дополнительным топливом, а также запасные шины.
Я уже давно решила, что дети не будут бездумно сидеть на заднем сиденье автомобиля в течение пяти недель, восклицая каждые несколько миль: "Мамочка, мы почти приехали?" Чтобы заставить их сосредоточиться на поездке, я сказал им, что тому, кто лучше всех запишет свое путешествие, будет вручен приз в размере 5 фунтов стерлингов. Разница в возрасте с самого начала явно делала это соревнование нечестным, но для детей 5 фунтов стерлингов были большими деньгами и мощным стимулом. Все они прекрасно понимали ценность денег, потому что в раннем возрасте, примерно в шесть лет, мы познакомили их с простой банковской системой, согласно которой они получали свои двадцать пять пенсов в неделю на карманные расходы не наличными, а в виде кредита на свои счета, я бы одолжил им денег, и они бы указали сумму списания в соответствующей графе. Если у них возникал долг, они должны были его выплачивать. Таким образом, они узнавали о деньгах и о том, как важно правильно ими распоряжаться.
И вот, когда дети были по-настоящему взволнованы и получили по ежедневнику, мы отправились в Дувр на первый этап нашего марафона. Моим особым средством от скуки был новомодный в то время кассетный магнитофон, и с заднего сиденья бесконечно доносились звуки музыки, перемежаемые спорами о том, следует ли немедленно прокрутить эту кассету еще раз, или вместо нее нам лучше послушать "Мою прекрасную леди".
Супруги Финни, которым удалось дважды совершить это путешествие, рассказали нам об опасностях в Египте и за его пределами, главной из которых было пищевое отравление. Поэтому Бриджит стоило огромных трудов подобрать запас консервированных и сушеных продуктов, на которых мы могли бы жить независимо от местных поставок, и машина была под завязку забита жестяными банками и пакетами, а также витаминными таблетками, чтобы компенсировать нехватку свежих ингредиентов. У нас также был полный походный набор с калориферными газовыми горелками для приготовления пищи.
Наша поездка по Европе прошла хорошо, и путешествие было омрачено только странным несчастным случаем с Эдвардом. Когда я гостил у друзей в Швейцарии, я попал в него футбольным мячом, который попал ему в щеку сбоку и каким-то образом задел нерв, в результате чего одна щека распухла, а рот стал кривым. Проблема казалась настолько серьезной, что в какой-то момент мы испугались, что нам, возможно, придется вернуться в Англию; но, к счастью, наш хозяин был ведущим врачом-неврологом, и его быстрое лечение помогло нам справиться с проблемой.
Шли дни, и детские дневники доказывали свою ценность, отнимая у нас много времени, и часто нам приходилось откладывать начало работы на утро, пока кто-нибудь из авторов обновлял записи. Из Венеции мы отправились на пароме через Коринфский канал и Пирей в Александрию, куда прибыли в разгар августовской жары. Там, на причале, мы бесконечно долго ждали прохождения таможенного контроля, нас развлекали "галли-галли" с их исчезающими змеями и цыплятами, а Бриджит кормила нас сардинами и холодными запеченными бобами - всем, до чего могла дотянуться, и в конце концов нам вовремя помог сотрудник авиакомпании "Уэстланд Эйркрафт", который знали, какие ладони смазать маслом, и это нас спасло. Генерал-майор Джон Строусон, в то время возглавлявший египетское представительство "Уэстланд", любезно организовал эту помощь; более того, несмотря на то, что сам он был в отъезде, тот же сотрудник вместе с его водителем помогли нам добраться из Александрии на юг до Каира и через столицу до фешенебельного пригорода Гелиополис на восточной окраине города. Там Строусон предоставил в наше распоряжение свою виллу, чтобы мы чувствовали себя комфортно и за нами хорошо ухаживали.
В Гелиополисе мы строили планы нашего путешествия вверх по Нилу. Первой необходимостью было приобрести билеты на паром, который отправлялся вверх по озеру Насер из Асуана в Вади-Хайфу, а второй - забронировать место в поезде, чтобы пересечь Нубийскую пустыню от египетской границы до Хартума. (На самом деле озеро представляет собой участок Нила, образовавшийся в результате строительства Асуанской высотной плотины, которая поглотила некогда красивый колониальный город Вади-Хайфа.) Финни предупредили меня, чтобы я ни в коем случае не уезжал из Каира, пока у нас не будут билеты на паром: иначе, сказали они, мы никогда не получим места. Но забронировать билеты оказалось невозможно, так как небывалые дожди в суданской пустыне