Лю: Ваш пример не доказывает неправоту сциентизма. Проблема здесь в масштабах, ведь герой не принимает решение за все человечество. С другой стороны, если бы мы согласились с вашим выбором и вернули ее на Землю, какие последствия были бы у этого решения? Она – не человек, мы не знаем, кто она на самом деле и какой силой обладает, и тем более мы не знаем, что она привезла с собой на Землю.
Цзян: Если есть любовь, то это не страшно. В мире людей есть вещи, которые выше научного духа. Этим примером я хотел показать, что существуют системы знаний, которые не такие надежные, как наука, но которые должны занимать столь же высокое положение, как и наука.
Лю: Наука – это самая надежная система знаний. Я признаю, что религия более применима в делах духовных, но наличие науки необходимо для нашего существования. Возможно, во Вселенной есть система получше, но пока она не появилась, почему мы не должны верить в науку?
Цзян: Я не говорю, что не верю в науку, а просто хочу сказать, что мы должны смириться с тем, что другие люди в ней сомневаются. Когда наука сталкивается с проблемой, она может найти решение, и я могу искать решение с помощью науки, но когда наука не способна это сделать, я должен использовать что-то еще.
Лю: В процветающем мире, где нет войн, такое недоверие не приведет к серьезным последствиям, но в эпоху кризиса все не так. Похоже, что наша дискуссия вернулась к вопросу о смысле жизни, о предназначении. Можно упростить образ нашего мира, проделав мысленный эксперимент. Допустим, что во всем мире остались только вы, я и она; то есть судьба всей человеческой цивилизации в наших руках. Если мы можем выжить только в том случае, если убьем ее, вы это сделаете?
Цзян: Нет.
Лю: Но ведь в наших руках – все достижения цивилизации. Шекспир, Эйнштейн, Гете… Если вы не убьете ее, то это будет уничтожено – и все потому, что вы не хотите взять на себя ответственность. Вы должны понять, что Вселенная безразлична. Если все мы исчезнем во тьме, не будет никаких вопросов о человеческой природе и нечеловеческой природе. Но если я выберу нечеловеческую природу сейчас, тогда в будущем у человеческой природы появится шанс снова расцвести.
Цзян: Убить ее или нет – не тот вопрос, который может решить наука. Мне кажется, что не убить ее – более ответственное решение, чем убить. Убить ее – значит потерять свою человечность. Люди долго эволюционировали, чтобы обрести человечность, которая есть у нас сегодня, и я не могу просто так ее отбросить. Я хочу, чтобы мы трое боролись за жизнь и постарались бы найти способ, который позволит нам выжить.
Лю: В данном случае мы исходим из предпосылки, что либо выживем мы двое, либо все трое погибнут вместе, и это очень мощный мысленный эксперимент. Уничтожение – железобетонный факт, он словно стена, которая встала перед нами. В «Блуждающей Земле» я написал: «Эта стена бесконечно высока и уходит бесконечно глубоко в землю. Она тянется бесконечно далеко вправо и влево. Что это такое?.. Это смерть».
Цзян: Это напомнило мне более важный вопрос, сформулированный в фильме «Звездный крейсер „Галактика“»[15]: «Почему людей нужно спасать?» В сценарии, который вы только что нарисовали, если мы убьем ее, то утратим нашу человечность. Люди без человечности уже отрезаны от Шекспира, Эйнштейна, Гете… так зачем их спасать? Приверженец сциентизма мог бы провести расчеты: «у нас столько-то воды и столько-то кислорода», и прийти к выводу о том, что одного человека нужно просто ликвидировать. Но, возможно, литература даст нам ответ получше. В юности я прочел стихотворение Байрона «Дон Жуан», в котором есть похожая сцена: несколько людей страдают на корабле и тянут жребий, чтобы решить, кого они съедят, но Дон Жуан решает, что он не может есть человеческое мясо. И это к лучшему, ведь все, кто съел человечину, умирают от отравления. В то время это сильно на меня повлияло, и я решил, что если когда-нибудь окажусь в подобных обстоятельствах, то точно не буду есть человеческое мясо. Приводит ли каннибализм к отравлению или нет, я не знаю, но намерение Байрона заключалось в том, чтобы заставить нас не отказываться от нашей человечности. Я очень хочу задать учителю Лю следующий вопрос: вы в каком-то смысле – альтернативный китайский фантаст. Большинство других писателей публиковали антисциентистские произведения, но вы продолжаете верить в пользу и величие науки, и это не помешало вам добиться успеха. В чем причина этого?
Лю: Причина в том, что я предлагаю холодную рациональность, и эта рациональность правильная. Ваш выбор – человеческая природа, мой – биологическое существование. И читатели согласны с тем выбором, который сделал я. Перефразируя Канта, можно сказать так: меня восхищают звезды над моей головой, но я возражаю против морального закона внутри меня.
Цзян: Это довольно холодный взгляд на вещи.
Лю: Если смотреть на эти проблемы через призму научной фантастики, взгляд в самом деле становится настолько холодным.
О будущем человечества
Глобальное потепление пугает совсем не так сильно, как новый ледниковый период. Если наступит ледниковый период, Земля станет такой, как она изображена в «Послезавтра»[16], и это приведет к гибели бесчисленного множества людей. Помимо этой опасности, главная угроза для нас – не столкновение с астероидом, а Солнце: рост уровня его излучения может сжечь поверхность Земли.
После того как человеческая цивилизация будет уничтожена, следующая форма жизни, которая заменит человечество и станет главной силой на Земле, должна обладать двумя основными качествами:
Во-первых, эти существа не могут быть слишком большими. Доказательством этого служит история жизни на Земле. Просто вспомните эпоху динозавров: в ее начале динозавры были крупнее, чем в более поздние периоды, и постепенно их размеры уменьшались.
Во-вторых, эти существа должны быть общественными, чтобы иметь возможность бороться с катастрофами и непредвиденными кризисами. Они должны быть относительно слабыми, а их продолжительность жизни – невысокой.
Лично я думаю, что скорее всего на Земле будут доминировать такие общественные виды насекомых, как муравьи и пчелы, которые могут в любой момент пожертвовать отдельной особью.
Что же касается контактов с другими цивилизациями, то они ничего хорошего людям не принесут. Давайте даже не говорить о том, какова вероятность того, что инопланетная цивилизация будет обладать богоподобным милосердием и проявит готовность сосуществовать с нами; ведь даже если такая цивилизация существует, контакт между более развитой и менее развитой цивилизациями не принесет пользы ни одной из них. Человеческим ценностям и этике будет нанесен беспрецедентный удар, и многое из того, что вам дорого, утратит смысл.
История человеческой цивилизации слишком коротка – она не насчитывает и миллиона лет, даже если рассматривать неолит. А если мы будем считать только с момента появления сельского хозяйства, то история сократится всего до десяти тысяч лет, в то время как динозавры правили Землей в течение сотен миллионов лет. Наши шансы столкнуться с величайшей из всех катастроф слишком велики, однако человечество совсем не готово к ней. Вероятность того, что человечество погибнет в результате катастрофы, очень высока.
Сейчас люди стремятся к личному счастью и мало думают о непрерывном существовании всего человечества. Если мы рассмотрим этот вопрос в долгосрочной перспективе, станет ясно, что людям придется улететь с Земли. Однако никто из нас не желает тратить огромные силы и средства для достижения этой цели; в этой сфере мы тратим поистине жалкие суммы. Настанет день, когда человечество пожалеет о своей близорукости.
Если говорить об антропогенных катастрофах, то атомная война и искусственные вирусы не самые худшие из них. Они могут убить десятки миллионов людей, но не более трети населения Земли. Катастрофа, к которой, возможно, нам следует готовиться, – это появление бомб с антиматерией. Одной такой бомбы размером с грузовой контейнер будет достаточно, чтобы уничтожить все человечество.
Сфера, которая сильнее всего влияет на жизнь человека, – это, вероятно, информационные технологии. Настанет день, когда ученые расшифруют мозговые волны и сам мозг, когда они научатся копировать ваши воспоминания и мысли, и тогда вы сможете делать запасные копии себя. Ваша «личность» уже не будет похожа на современную и, возможно, приведет к появлению нескольких «личностей». Вы обретете бессмертие, используя способы, которые сейчас кажутся вам неприемлемыми, и даже сможете загрузиться в Сеть, словно персонаж «Призрака в доспехах»[17], и будете существовать в бесплотном виде.
Биотехнологии – еще одна сфера, которая повлияет на жизнь человека; возможно, стандартная биологическая система размножения, в которой человечество существовало, будет отброшена.
Вечной и неизменной природы не существует, как не существует и истинной высшей морали. Все стандарты основаны на каких-то предпосылках. Курс к свободе, которую мы высоко ценим сегодня, в Средние века считался болезнью. В то время люди ценили преданность и смелость; человек должен был обладать смелостью умереть в любую минуту. В будущем мораль также должна будет измениться в соответствии с изменившимися условиями.
Технологическая сингулярность
Западные ученые обсуждают новую идею – технологическую сингулярность.