– Я-я за правду и биологическую достоверность! – сообщили эризийцы. – Как ни крути, за редким исключением, лери из варягов как были дикарями, так и остались. В своей неукротимой страсти к завоеваниям и бессмысленной одержимости…
– Айяяя! – профессор издал боевой клич и ринулся на докторов. Дор-Гон увернулись и, благодаря преломляющему зеркалу, досталось в основном кафедре. Пока Захарий избивал кафедру и зеркало, благо не бьющееся, доктора орали благим матом:
– Вот-вот! Что и требовалось доказать! Варвары! Вандалы! Драчуны!
Мира округлила глаза и приросла к месту. А куки вскочили и неразборчиво скандировали, подначивая преподавателей, и лишь один непоколебимый Ка-Дуко вызвал службу безопасности, запустил «адскую машинку» и перевел изображение из аудитории в рубку старпому.
Вскоре импульсы в штрихкодах всех утихомирили. Профессор устал, занемог и, тяжело дыша, хватался за сердце. Вскоре санитары унесли взъерошенного лерийца в госпиталь, а Дор-Гон обменялись взглядами и устремились туда же. Выполнять свой врачебный долг. Раз Захария Бидпельсена угораздило стать его-его пациентом. Тем временем сержант, планомерно орудуя штрих-кодером, вытурил кадетов из аудитории. Мира растолкала впавшую в ступор Ариссу и увела ее.
– Называется, сходили на лекцию, – только и смогла вымолвить холдеянка по дороге в казармы.
А Мира переживала за докторов. И немного за профессора.
Чуть позже, в кабинете Шадора Дану с Айрис, Кабук и начальник службы безопасности обсуждали происшедшее.
– Что он-он себе позволяют?! – разорялся сурового вида вояка в портупее. – Капитан совсем доков распустил! Делает им поблажки…
Дану слушал его отстраненно, изредка кивая в ответ, позволяя офицеру высказаться и ворочая в уме собственные мысли. Айрис же тайком просматривала в блок-ноте запись лекции и с трудом сдерживала смех.
Да-а… Пользуясь отсутствием Шадора, доки учинили форменный бедлам, превратив лекцию в балаган.
А уж как еще аукнется докторам эта выходка!
«Ну, хоть кто-то в кои-то лейты навалял лерийцам! Интеллектуально».
– Профессор в таком состоянии… – офицер сокрушенно покачал головой. – Он-он его чуть до инфаркта не довели!
– Он-он довели, он-он и выведут, – хмыкнул Кабук.
– Наплевали в душу…
– Душу вылечит время.
– Какое время?! – офицер схватился за голову. – Капитан вернется со дня на день, а тут такое чепе! Так и до международного конфликта… А КА предотвращай потом.
– Ничего предотвращать не придется, – тоном знатока заверил его шкипер. – Доргады искусно смешают чего-нибудь… и к завтрашнему утру станут с профессором лучшими друзьями-друзьями-друзьями.
– Хорошо еще обошлось без кровопролития, – гнул свое офицер. – А то где на борту найдешь эризийскую кровь?
– Уверен, у доков все есть, – с некоторым злорадством усмехнулся Кабук. – А если нет, то сойдут и кьянти с мандраго. Подозреваю, они давно заменяют Доргадам кровь. И все остальное.
– Мне бы вашу уверенность, – вздохнул офицер.
– А вы сходите к психологу, – посоветовал ему шкипер.
И пока Кабук с начальником выясняли, какие меры взыскания лучше применить к докторам – выговоры в личных делах или открытый космос, Айрис подсунула запись лекции Дану. После ознакомления с оной ар пересмотрел некоторые свои выводы о человеческом поведении.
Мира корпела над очередной генетической задачкой, когда ей пришло сообщение от Дора, который приглашал ее вечером в свою-свою каюту.
Первой мыслью девушки было: «Интересно, а Гон знает?»
Приглашение выглядело странным. Немного не в духе Дорварда. И каким-то слишком личным. Сердце у Миры почему-то тревожно замерло, а потом забилось часто-часто. Сколько она ни гнала от себя мысли о возможном романе с докторами, они все равно так и лезли в голову, стоило только чуть отвлечься от учебы.
На встречу Мира, конечно же, пошла, даже постаралась принарядиться, насколько это было возможно в комбинезоне рува. Но прическу другую сделала. Волосы красивыми волнами рассыпались по ее плечам.
«А вдруг он мне по дейгарским законам прядь отрежет? – Мира нервно передернула плечами. – Что за глупые мысли?»
Перед каютой док-доков она замерла, а потом решительно нажала на оповещатель. Дверь практически сразу отъехала в сторону.
– Заходи! – скомандовал знакомый голос.
Мира, осторожно ступая, двинулась дальше. Она еще ни разу тут не была, поэтому невольно огляделась.
Каюта докторов отличалась от типичных кают, в том числе и тем, что мебель и предметы быта здесь были эризийскими: огромное двухместное кресло со столиками, многофункциональный рабочий стол, стеллажи, забитые всякими таинственными штуковинами, и террариум с эризийскими слизнями. Они медленно ползали по стеклу, оставляя фосфоресцирующие разноцветные следы.
– А ты-ты где? – спросила Мира, когда поняла, что хозяев не видать.
– Проходи в спальню, Дор уснул.
Дор? Уснул?! Мира запаниковала. Ситуация настораживала.
Девушка заглянула в смежный отсек. Братья разместились на длинном диване. Гон сидел в расслабленной позе и смотрел прямо на Миру, а Дор откинулся на спинку дивана и спал.
– Присаживайся, – Гон кивком указал девушке на плетеное кресло напротив себя. – Мне надо с тобой поговорить.
– Тебе?
– Да. Это я тебя вызвал.
– Эм… Но как же… Дор… И я думала…
– Дор не знает о разговоре. И я надеюсь, что ты ему ничего не расскажешь.
– Э-э… – «Как вовремя он уснул!» – подумалось Мире. – Хорошо. Я буду молчать.
– Выпить не предлагаю. Я тебя не в гости позвал.
«Ой!»
– А зачем?
– Я хочу, чтобы все это прекратилось.
– Что именно? – девушка в недоумении захлопала ресницами.
– Твое непонимание ситуации и, как следствие, недопонимание между мной-мной и тобой.
– Я не…
– Дослушай, я пытаюсь объяснить.
Мира кивнула. Гон смотрел на нее отстраненно и говорить старался сухим, резким тоном. Но это совершенно не вязалось с расслабляющей, даже в какой-то мере домашней обстановкой.
– Ты… Я-я помогли тебе.
Мира снова кивнула.
– И теперь я хочу, чтобы ты помогла мне-мне.
– А что я должна сделать?
В мыслях у девушки тут же завертелся хоровод представлений о том, как она станет для докторов героиней, спасет, улучшит, выполнит, постарается. В лепешку разобьется! И вообще будет работать как проклятая, и…
– Уйти. Ты должна уйти.
– То есть как? – опешила Мира.
– Вот так. С завтрашнего дня ты больше не работаешь в госпитале. Я сам все оформлю. Если ты заболеешь, обращаешься только к Ларри. Мои-мои лекции ты больше не посещаешь, в коридорах мне-мне не попадаешься.
– Но почему?
– Ты перешла черту! Хотя, могу предположить, что и сама этого не осознаешь.
– Я же ничего не делала!
– Делала. И сейчас продолжаешь. Ты пришла в мою-мою каюту.
– Ты сам меня пригласил!
– Тебя пригласил Дор. Ты пришла к нему. Распустила волосы… Твои ресницы трепещут. В глазах надежда. На что, Мира?
– Ни на что. Я просто здесь, потому что меня позвали. Я думала, что-то надо обсудить по работе…
– Не лги себе! И мне заодно.
Рядом на диване зашевелился Дор. Собеседники разом посмотрели на него, и Гон заявил:
– Разговор окончен.
– Но я не хочу уходить из госпиталя! – чуть ли не закричала Мира.
– Это не обсуждается! Посвяти себя учебе. Ты еще очень молода. И все у тебя впереди. Заявку из университета я-я отзывать не будем. А теперь уходи! – и Гон указал Мире направление.
– А как же… Я не могу… И…
– Уходи, или я вызову охрану.
– Не надо, – девушка всхлипнула и поднялась. – Сама уйду. Я все поняла.
Сил ей хватило, чтобы дойти до двери, но едва она покинула каюту, то разрыдалась в голос.
Гай был на седьмом небе от счастья…
Ну еще бы!
С ними на задание летел сам капитан. После того как Шадор собственноручно ввел координаты и проложил курс, штурману оставалось только следить за временем и таращиться в Q-пространство. Это делал и капитан на мостике, а Гай, сидя в штурманском кресле, чуть шею себе не свернул, посматривая на Шадора. Из всех, кто находился в рубке, Морони видел исключительно Рериха Шадора. И почти его боготворил! И мечтал как-нибудь перед ним отличиться. Он с замиранием сердца ждал, что кэп обратит на него внимание, или кто-то из рувов, на худой конец, припомнит давнишний Гаев подвиг на маяке, но…
Увы! Все занимались своими делами.
Сэм что-то подкручивал в щитке блок-ривера. Джон изучал карты. Харлад наставлял Ярима за пультом. Торрес… Торрес управлял кораблем. Впрочем, тоже лишь следил за приборами у штурвала. Кар-шприхтен шел на автопилоте. Остальные – куки находились на нижней палубе в десантном отсеке. А недосягаемый капитан восседал на мостике.
Гай думал, думал, что бы такого полезного сделать или умного, чтобы капитан его заметил, и ни с того ни с сего брякнул:
– Я знаю, как назвать кар-шприхтен…
И тут же об этом пожалел. «Вот дурак!»
Однако капитан внезапно оживился. Как будто очнулся от долгого сна, отвлекся от всполохов за лобовой зоной и заинтересованно посмотрел на Гая.
– Вы до сих пор летаете без имени? Харлад! – Шадор переключился на боцмана. – Почему не окрестили каравеллу как положено? Непорядок.
Он подмигнул Гаю, и того пробрало до печенок.
– Кадет прав.
Харлад хмуро уставился на Гая, и тот струхнул, что его сейчас разжалуют из штурманов.
– Знаешь, так говори.
«Зря вылез», – огорчился парнишка.
Но капитан смотрел одобрительно.
– Э-э, – Морони от волнения забыл не только предполагаемое название корабля, но и собственное имя. – Эм-м…
– Ну? – боцман и капитан смотрели выжидающе.
Вот кто его просил?!
Но тут Гай вспомнил, что намерен стать героем галактики и уже покорил первую ступень космоса, собрался с духом и выпалил:
– «Арго»!
– Как? – Харлад помрачнел, а Шадор вскинул бро