– Продолжай.
– Итак, нас было пятеро. Пятеро отважных путешественников, капитанов и ярых исследователей. Мы стремились за пределы галактики, а в итоге нашли планету… На первый взгляд планета как планета с кислородно-азотной атмосферой. Красивая, зеленая, полная жизни. Мы несколько дней кружили на орбите, изучали, и не планировали туда спускаться, но внезапно забарахлил двигатель. Посадка была вынужденной, на аварийниках. А чтобы не тревожить аборигенов и никому не причинить вреда, мы сели прямо на вершине самой высокой горы, сплющив ее соплами и увенчав аки гнездо орла.
Кассий ненадолго умолк, чтобы налить себе еще кьянти.
– Наш бортмеханик провел диагностику и с удивлением обнаружил, что двигатель в полном порядке, никаких технических неполадок. Внешне, по крайней мере… Не буду всего пересказывать, но, как выяснилось, причина неполадки в излучении. Терес зафиксировала его источник в недрах той самой горы, что приютила наш звездолет…
– Терес? – перебил его капитан.
– Да, единственная женщина среди нас и медианка.
Шадор старался не выдать смятения, но пальцы нервно сжали ручку чашки.
– Мы с Юнасом и Квентином спустились в пещеры и нашли его… Поначалу толком не поняли, что это такое – субстанция или чистая энергия. Она выплескивалась из широкой воронки протяженностью до самого ядра планеты. По нашим предположениям. Квентин, как более смелый и пытливый из нас, предположил, что это ход в другое измерение. А позже, после многочисленных опытов, мы установили, что в ядре находится энергия, давшая начало этой вселенной… Первозданное вещество. Как оно оказалось в глубине той планеты, питая и обновляя ее, непонятно. Аборигены жили там как в раю. У них не были развиты технологии, но они в них и не нуждались. Эта земля кормила их, обеспечивала всем. Некоторых, наделенных сверхспособностями, называли жрецами. Их слушались, им поклонялись. Особенно провидцам. Когда мы впервые спустились в деревню, нам были не рады. Потом провидцы все в один голос предрекли гибель мира и нашу в этом вину. Нас изгнали, мы вернулись обратно в горы и продолжили эксперименты… Мы прожили на планете довольно долго, но никто из нас не уподобился жрецам. Однако Юнас был одержим идеей сверхспособностей. Терес желала вечной молодости и долголетия. Среди аборигенов мы не видели стариков и немощных. Однако с этой энергией не получалось взаимодействовать напрямую. Мы не могли ее даже потрогать, она проходила сквозь нас и не давалась в руки… Будто темная материя, только видимая и светлая. Квентин пропадал в пещерах дольше всех. И вот однажды мы услышали крики. Квентин упал в источник, и воронка почти засосала его, но Юнас с Дунканом подоспели вовремя и вытащили друга. Но он пробыл там достаточно. Потерял сознание, болел, его трясло в лихорадке несколько дней, а после… Очнулся, выздоровел, но изменился…
– Предсказывал будущее?
– Нет, но все царапины затягивались на нем моментально. Ушибы заживали. И он мог путешествовать по планете, не сходя с места.
– И вы этим воспользовались?
– Юнас взял у него кровь на анализ. Но Квентин скоро утратил силу и стал прежним. Опыты возобновились. Мы работали все вместе не покладая рук. Опускали в источник разные предметы – камни, металл, древесину. Пока не нашли идеальный материал, впитывающий и удерживающий в себе энергию. Древесную смолу! Затем мы извлекали из нее субстрат в виде частиц. И… Я уже не помню, кто первым сделал открытие. Вернее, синтезировал из энергии атом, а из него жидко-энергетическую субстанцию, которая превосходно усваивалась человеческим организмом и обеспечивала сверхспособности.
Кассий порылся в котомке, которую всюду таскал с собой, и вытащил на свет космический небольшой футляр, как будто пластиковый.
– Эбонит, – пояснил Кассий. – Он предохраняет сосуд.
Монах отщелкнул замок, открыл футляр, и вместилище словно раскололось на половинки. Внутри лежала колба, запечатанная и наполненная белым пенисто-искрящимся веществом. Шадор чуть не перекрестился, по примеру своих верующих предков.
– Что за слюна Тарантула?! Только не говори, что это еще один полиморф.
– Нет, это атомарная субстанция, содержащая синтатомы. Светоч Храма Просветленных. Когда-то мы вводили ее себе в вены. Так можно было наслаждаться сверхспособностями от нескольких часов до нескольких дней. В зависимости от дозы. Много лет мы испытывали эйфорию и упивались… Полетами в космос без скафандров. Да и над планетой парили как птицы. Перемещались с быстротой молний, меняли структуру вещей прикосновением руки, возводили бесчисленные памятники своему могуществу… А потом наступила расплата. Мы осознали… Да что там! Прочувствовали, что уже не можем без этого. А для временного эффекта нам требовалось все больше и больше. И пока Юнас искал способ развить могущество навсегда или хотя бы продлить до нескольких лет, Квентин решил слетать на родину и проведать друзей и родных. Он сконструировал маленький синтатомный звездолет. Такому кораблю не нужен был двигатель, его окутывало и несло вперед с огромной скоростью атомарное облако. Квентин набрал с собой побольше сосудов с «топливом» и отправился в путь… Вернулся он скоро. И его рассказ нас ошеломил. Оказывается, пока мы зависали на той планете, в наших мирах условно минуло двести гаков… Всё изменилось! Для справки. Когда мы улетали, в галактике Тарантула правили две могущественные и равноценные державы, великие соседи – Дейгар и Лери. С тех пор сменилось не одно поколение императоров. В двух поясах бушевала война. Лери первые напали на Дейгар. Тот им мешал, преграждал путь к дальнейшим завоеваниям… Лерийцы побеждали, отхватывая у Дейгара планету за планетой и целые системы… Квентин был дейгарцем.
Это Шадор взял себе на заметку.
– Он призывал нас использовать могущество. Но остальные придерживались иного мнения, даже его соотечественник Юнас. Терес была медианка, а потому предпочитала тайные методы…
Шадор хмыкнул.
Кто бы сомневался! Треть голосов в Конклаве принадлежит медианам.
– Дункан был лерийцем. Напрасно Квентин старался… Мы все к тому моменту переменились. Синтатомы повлияли не только на наши тела, но и на душу и разум. Мы больше не были прежними друзьями и соратниками. Синтэргаты, одним словом.
– Синтэргаты?
– Так они называли себя.
– А ты?
– Так получилось, что я осознал это раньше и ушел, когда вернулся Квентин, меня уже не было с ними. Я основал храм на спутнике этой планеты, используя синтатомы не для могущества, а для просветления, – он указал на повязку, под которой скрывался третий глаз. – Это мой выбор. Я намеревался использовать синтэргию во благо. И помогать людям.
– Так вы нашли способ сделать могущество вечным?
– К сожалению… Ценой целого мира. У каждого была своя цель. Квентин, в надежде спасти Дейгар, превращал маленький кораблик в гигантский боевой звездолет. Терес хотела создать идеальную вселенную для себя, Дункан… Наверное, мечтал защитить Лери от Квентина. В конце концов, Квентин открыл циркулярный синтез. Среди нас – талантливых он был гением…
– Циркулярный… Это как вечный двигатель, что ли?
– Скорее как вечное топливо. – Монах отхлебнул кьянти, добавил сиропа и заметил напряжение Рериха. – Но Квентин проявил нетерпение, а Дункан и Юнас допустили ошибку и… Произошла катастрофа. Энергетический взрыв угробил все живое на планете, источник выгорел…
– А синтэргаты?
– Выжили все. Полагаю, из-за высокой концентрации в крови синтатомов. Они получили свое вожделенное могущество и вечную жизнь.
– И ты?
– Я… не совсем… Я не участвовал в этом и обитал на своем спутнике, но и меня зацепило краем. Я выжил, но мой храм оказался разрушен, уцелело лишь это, – он указал стаканом на сосуд. – Какое-то время я скрывался от остальных, и они думали, что я умер.
– Но ты все-таки как они?
– Чем ты слушал, Рерих? Я не как они! Моя сила сосредоточена здесь, – Кассий снял повязку и пялился на Шадора третьим глазом, прикрыв два обычных. – Просветление. Я помогаю и другим обрести его. Оно дает преимущества, но другого рода, и в этом нет ничего сверхъестественного. Это развитие внутреннего потенциала, ресурсов психики. Обычный человек, становясь просветленным, обретает уверенность в себе, умеет прогнозировать, убеждать, предвосхищать события, вероятности и результаты задолго до того, как они произошли. Просветленный знает, к чему приведет каждый следующий шаг.
– И Бринэйнн так может?
– Не всегда. Ему приходится концентрироваться, прилагать больше усилий. Это выматывает. И он не закончил обучение. Этому учатся всю жизнь. Мне понадобились сотни лет.
– У Бринна по-любому столько нет, – при этом капитан рефлекторно отодвинулся от Кассия, тот устало прикрыл рукой на мгновение третий глаз и открыл два обычных.
– Рерих, я не такой, как они… И не причиню тебе вреда.
«А ведь я не чувствую его как синтэргата», – сообразил капитан.
– Что случилось потом? После взрыва.
– Многое. Мертвая планета перестала быть нашим домом. Синтэргаты активно включились в войну. Квентин достроил свой звездолет – мощный крейсер, напичканный синтатомами. Синтопливо циркулировало внутри бесконечно. Капитан Квентин набрал команду из преданных ему дейгарцев, холдейцев, равандоссцев и прочих… Юнас внедрился в правительственные структуры Дейгара. Терес возглавила «корпус милосердия», Дункан… Он, в общем-то, просто хотел праздной жизни.
– Гм… – капитан повертел пальцами стакан. – Это настоящие имена? Юнас, Терес, Дункан, Квентин и… э-э…
– Ктуор, – представился Кассий. – Нет. Мы их выдумали. Юнас предложил, а Терес придумала назваться на манер вузюкумфской считалочки. Помнишь такую? «Первый, второй, третий, четвертый и пятый брели по болоту…»
Шадор кивнул и продолжил:
– «Первый, второй, третий, четвертый и пятый увязли в болоте…». И так, пока не осталось ни одного. Как же! Помню… Вы так прикололись, что ли?
– У Терес было своеобразное чувство юмора, она любила шутить, но это, скорее, словесный оберег.