– Наверно мало олифы добавил, – подумал Владимир, и добавил еще, побольше.
И размешивал дальше. Но эмаль от этого лучше на стала, через некоторое время она превратилась в подобие сметаны с творогом. До Владимира наконец-то дошло, что эмаль он испортил окончательно, она свернулась, и покрасить такой эмалью окно ему не удастся. Ему было очень жаль испорченную краску. Такую краску он больше не купит, это он точно знал. Тогда он купил ее совершенно случайно, и теперь жалел, что мало взял. Он уже спрашивал такую краску во всех хозяйственных магазинах, в которых ему приходилось бывать, но ее нигде не было. Владимир расстроился окончательно, ведь теперь придется красить окно обычной, не очень белой краской.
А дальше Владимир начал творить вообще странные вещи. Он зачем-то вылил эту испорченную эмаль в унитаз и смыл. Зачем он это сделал, он потом объяснить не мог, ведь пустая банка из-под краски ему не нужна была. Зачем он ее освобождал? Какое-то наваждение. Краска с унитаза вроде бы смылась, но этот ком краски застрял где-то ниже, и перекрыл общую канализацию в подъезде. Снизу прибежали соседи, и попросили не пользоваться водой, так как у них полон унитаз воды, и она уже течет через верх.
Владимир оделся и пошел искать дежурного сантехника. Через два часа он его наконец-то нашел, в какой-то компании на дне рождения. С большим трудом Владимиру удалось уговорить его, за солидное вознаграждение конечно, оставить праздничный стол и идти чистить канализацию. Сантехник переоделся в рабочую одежду и пошел выполнять свою работу, матерясь и, на чем свет стоит, ругая того придурка, который забил эту канализацию и выдернул его из-за праздничного стола. Владимир конечно не сознался, что именно он и есть тот придурок. Если бы сантехник это узнал, то запросил бы за свои услуги еще дороже.
Когда прочистили канализацию, Владимир стал искать, что бы еще сделать. Положение спасла жена, которая налила ему рюмку водки и сказала: «Успокойся, на сегодня достаточно. Отдохни и посмотри лучше телевизор. Больше ломать и портить ничего не нужно. Сегодня явно не твой день».
Такие дни бывают у всех. Их нужно только вовремя распознать, чтобы не наделать глупостей. Если у вас пара дел не задалась, то в этот день явно ненужно начинать третье, лучше выпейте рюмку, успокойтесь, и отдохните, меньше убытка будет.
Жуткая история
В дивизии ЧП. Из рейса не вернулась почтовая машина, которая обычно возила из Перми почту для всех частей дивизии, и секретную почту. Обычный автомобиль ГАЗ-53 с кунгом, на бортах которого была нарисована наклонная белая полоса, знак для гаишников, что эту машину нельзя останавливать и проверять. На этот раз на ней должны были привезти деньги из банка. И не просто деньги, а зарплату для военнослужащих и служащих всей дивизии, огромные деньги. Тревогу забил начальник военной почты капитан Волков, когда машина в назначенный срок не вернулась. Подождали еще пару часов, надеясь, что старший машины прапорщик Никитин просто задержался в банке при получении денег, такое иногда бывало. Но и через два часа машина не вернулась. Дозвонились до банка и узнали, что Никитин получил все деньги еще в одиннадцать часов и из банка уехал. По дороге на Пермь отправили машину с подвижным военным патрулем, но патруль вернулся ни с чем, почтовую машину на маршруте ее следования обнаружить не удалось.
Машину обнаружили только через три дня. Ее нашли грибники, которые немного заплутали в лесу и случайно оказались в этом месте. Машина стояла на небольшой поляне, к которой вела старая, порядком уже заросшая кустарником дорога. Увидев на этой дороге свежий след от машины, грибники и вышли на эту поляну, хотя, конечно же, надеялись выбраться по этой дороге из леса. Здесь они и нашли брошенную машину и мертвого солдата-водителя в кабине. Когда наконец-то выбрались из леса, сообщили о находке в милицию.
На первый взгляд, все указывало на то, что прапорщик Никитин застрелил своего водителя и с большой суммой денег скрылся. Но настораживало то, что следов других машин поблизости обнаружено не было, а до трассы больше пяти километров. Не мог же прапорщик на себе утащить четыре тяжелющие инкассаторские сумки. Прятать их в лесу поблизости тоже большого смысла не было. Кроме того, на колесах машины, на сапогах застреленного солдата и на имевшейся в кунге штыковой лопате были обнаружены следы песка. Свежего желтенького песка, явно из какого-то песчаного карьера. Проанализировав карту местности следователи нашли буквально в десяти километрах заброшенный песчаный карьер, а в нем и следы недавно заезжавшей туда машины. Картина начинала проясняться: прапорщик сначала спрятал сумки с деньгами где-то в песчаном карьере, а уже потом отогнал машину в лес и там застрелил водителя. Поиски спрятанных в карьере денег результатов не дали. Поскольку местные жители иногда еще приезжали в этот карьер за песком, то во многих его местах были свежие ямы и искать здесь спрятанные деньги было все равно, что иголку в стоге сена. Пропавшего прапорщика объявили в розыск, а поиски денег прекратили.
Но облик прапорщика не очень соответствовал облику грабителя. Невысокого роста, всегда спокойный и уравновешенный, он уже пятнадцать лет прослужил на этой военной почте, сейчас ему уже сорок три года, через два года может уходить на пенсию. Каждый день, кроме выходных и праздников, ездил в Пермь за почтой, раз в месяц ездил в банк за деньгами, привозил суммы денег и побольше пропавших, но никогда ничего не случалось. В военном городке живет его семья: жена и двое детей, которые учатся в школе в старших классах. Ну зачем ему все это? Тут что-то не так.
К расследованию подключился и Особый отдел дивизии, офицеры которого вели расследование параллельно своими методами. Как обычно, они беседовали с солдатами, офицерами и прапорщиками, и интересовались, может кто-то что-то видел, может кто-то что-то слышал. Особистам повезло. Один из офицеров дивизии им рассказал, что в тот день он был в Перми и проходил мимо банка. Машину он не видел, скорее всего она стояла во дворе банка, но видел прапорщика Никитина и капитана Завялова, начальника финансовой службы дивизии, которые курили возле входа в банк. Странно, подумал особист, капитана Завялова опрашивали по этому поводу в Особом отделе, но он не сказал, что видел в тот день прапорщика Никитина. Завялов тогда рассказал, что ездил в тот день в Пермь рейсовым автобусом, сдал в банк какие-то финансовые документы, потом навестил живущего в Перми брата, и после обеда вернулся в дивизию. То, что он виделся в банке с Никитиным, капитан скрыл. Почему? Было принято решение больше Завялова не опрашивать, а негласно за ним понаблюдать.
Две недели Завялов вел себя спокойно, как обычно подписывал финансовые документы, иногда спорил с командиром дивизии, доказывая, что какие-то деньги нельзя списывать по указанной в документе статье расходов. В общем все шло как обычно, о недавнем происшествии казалось все забыли. Через две недели Завялов собрался куда-то ехать на личной машине. Личные автомашины в то время были только у двух человек в дивизии: у начальника физподготовки дивизии были жигули, так называемая «копейка», и у начальника финслужбы – москвич. Офицеры Особого отдела, на своем УАЗике с гражданскими номерами, последовали за ним. Как они и предполагали, Завялов с трассы свернул в карьер, долго по нему ходил, все время оглядываясь по сторонам, потом откопал инкассаторские сумки и погрузил в машину. На выезде из карьера его и задержали. Отпираться было бы глупо, взяли его с поличным, поэтому он сразу же начал давать показания.
С его показаний стало известно, что он уже больше десяти лет работает с финансами. Через его руки, так сказать, проходят огромные деньги. А какие суммы иногда списываются? Если реально представить эти деньги, то даже голова кружится. Но все это только на бумаге. Реально у него такая же зарплата, как и у других офицеров дивизии, разве только в конце года у него, в отличие от других, большая премия за экономию средств, до тысячи рублей. За счет этих премий он и купил себе машину, несчастного «москвича», а у начальника физподготовки – жигули. Обидно как-то стало, иметь дело с огромными деньгами и ничего не иметь реально. План, как добыть деньги, у него созрел давно, просто он долго не мог на него решиться. А деньги ведь были хорошие, если бы все получилось, то этих денег не только ему, но и его детям, и внукам на всю жизнь бы хватило.
В день привоза денег для выплаты денежного содержания офицерам и прапорщикам, он специально запланировал поездку в банк. Там он поговорил с прапорщиком, перевозившим деньги. Разговор в общем был ни о чем, сказал, что привез в банк документы, потом заедет навестить брата, а после обеда у него доклад командиру дивизии, нужно успеть. Главное здесь было в том, чтобы прапорщик его видел, и знал, что он в Перми. После этого он на пять минут заскочил к брату, чтобы его там видели. Потом выехал за город и стал там ждать почтовую машину. Когда показалась почтовая машина, стал махать им руками, прося остановиться. Прапорщик конечно же дал водителю команду остановиться, ведь у начальника финслужбы что-то случилось.
– Ты не возьмёшь меня в дивизию? – спросил он прапорщика. – А то я опоздал на автобус, а следующий будет только после обеда.
– Но Вы же знаете, я не имею права брать посторонних, – ответил прапорщик.
– Ну какой же я посторонний, – убеждал Завялов, – я ведь твой начальник.
– У меня начальник Волков, в данном случае Вы просто старший по званию, а никак не мой начальник, – возразил прапорщик.
– Ну Петр Николаевич, будь человеком, возьми меня с собой. Если я вовремя не приеду, командир дивизии с меня три шкуры спустит. Ну, пожалуйста!
Прапорщику стало жалко капитана, да и наживать врага в лице начальника финслужбы не хотелось. В конце концов ведь свой офицер, с которым давно знакомы. Не такое уж и большое нарушение.
– Ладно, садитесь. Довезу.
И Завялов сел в почтовую машину. По пути пытался завязать с прапорщиком разговор, но тот разговор не поддерживал и отвечал односложно.