Справедливости ради следует сказать, что и о своих подчиненных Анатолий Иванович заботился как никто другой. Известно, что в армии связистов поощряют крайне редко. Даже шутка есть такая, что всех отличившихся на учениях наградить, а связистов не наказывать. Каждый год, седьмого мая, на день Радио, Анатолий Иванович организовывал в доме культуры торжественное собрание, но котором присутствовали все свободные от дежурства и срочных работ связисты, а также начальник штаба дивизии, который и зачитывал приказ командира дивизии о поощрении связистов. Одним вручались ценные подарки, другим грамоты, третьим объявлялась благодарность. И всем было приятно, что и о них не забыли, значит не зря они в слякоть и стужу ездят по неисправностям, не зря, сидя по колена в воде в котловане, паяют кабельные муфты.
Но больше всего деятельностью Анатолия Ивановича было довольно командование. Для командира дивизии Анатолий Иванович где-то раздобыл уникальный телефонный аппарат. Прежде всего, в нем был не обычный дисковый, а кнопочный номеронабиратель. Кроме того, были еще тридцать кнопок, каждая из которых программировалась под свой телефонный номер. На столе стояла только эта, сравнительно небольшая коробочка с кнопками. Под столом правда располагался огромный ящик со всем остальным оборудованием. Но какое облегчение для командира: не нужно запоминать номера телефонов или каждый раз искать нужный номер в списке абонентов. Нажал одну кнопку нужного абонента, а остальное автоматика сама сделает, в крайнем случае, если такой кнопки нет, то быстренько набрал номер на кнопочном номеронабирателе, и не нужно ждать пока вращается диск обычного номеронабирателя. А с какой завистью смотрели на этот телефонный аппарат приезжающие гости! Как у них загорались глаза! Это нужно было видеть. И командир дивизии конечно же был очень благодарен Анатолию Ивановичу за этот аппарат.
Потом Анатолий Иванович раздобыл для командира дивизии автомобильную радиостанцию. Это была обычная аэродромная радиостанция, которыми оснащены все автомобили, обслуживающие аэродромы, но для военных она была в диковинку. Базовую часть радиостанции установили на командном пункте дивизии, а подвижную на автомашине командира дивизии. Теперь командир дивизии с расстояния до ста километров мог на выезде связаться с дежурным по командному пункту и узнать у того о последних событиях в дивизии, или же дежурный по командному пункту мог в любой момент сообщить командиру срочную информацию. Удобно? Конечно же удобно. Этой радиостанцией командир дивизии был даже больше доволен, чем телефоном. А через год Анатолий Иванович привез еще одну радиостанцию, уже более современную. С нее можно было выходить на абонентов телефонной сети. Это был поистине королевский подарок для командира дивизии. Теперь командир дивизии со своей машины мог связаться не только с дежурным по командному пункту, теперь он мог поговорить с любым командиром полка или начальником службы. Это уже было нечто из области фантастики, но у него была именно такая связь. Больше ни у одного командира дивизии ничего подобного не было. Да что там у командиров дивизий, у самого командующего армией ничего подобного не было. Старую радиостанцию переставили на машину заместителя командира дивизии, и тот тоже был счастлив.
В общем, все были счастливы, и никого даже не интересовало, где и каким образом Анатолий Иванович все это достает. Хмурым ходил только помощник начальника связи дивизии по снабжению капитан Волошкин. А когда его солдат-делопроизводитель доложил ему, что Анатолий Иванович брал дело с накладными на закупки к себе на проверку, капитан побледнел и чуть дара речи не лишился. Через некоторое время он пришел в себя и начал лихорадочно пролистывать это дело. Вроде бы основные документы были на месте, и он успокоился.
– Срочно составь описи всех дел и вклей их в дела, – немного заикаясь сказал он солдату. – И больше никогда не давай начальнику уносить дела в свой кабинет. Если ему что-то нужно, то пусть здесь, при тебе смотрит.
– А как я ему не дам? Он же начальник! – не понял солдат.
– Ты что, хочешь меня в тюрьму посадить? – разозлился капитан. – Там на накладных его личные подписи. А если он какую ни будь из этих накладных вырвет и выбросит? Как я потом докажу, куда такие огромные суммы ушли? Других оправдательных документов у нас нет.
Но капитан Волошкин зря волновался, никакие накладные из дел начальник не вырывал и не собирался это делать. Он был полностью в себе уверен. Такого авторитета как у него, больше ни у кого в дивизии не было. А капитан Волошкин неожиданно прокололся совершенно в другом месте. Его задержали в местном аэропорту при попытке пронести на борт самолета десятилитровую канистру спирта. По этому поводу над капитаном и был назначен суд офицерской чести. Но было похоже, что Волошкина это мало волновало, за десять минут до начала суда, когда все офицеры уже уходили в конференц-зал, он спокойно сидел за своим столом и безмятежно улыбался.
– Ты что, совсем не боишься? – спросили его сослуживцы.
– А чего мне бояться? Никакого суда не будет. Я слово волшебное знаю, – ответил им Волошкин.
За пять минут до начала суда он взял дело с накладными и зашел к командиру дивизии. К удивлению всех офицеров, суд действительно был отменен. Рассказывали потом, что спирт он пытался провезти не по своей инициативе. Это Анатолий Иванович попросил его привезти спирт к нему в санаторий, в котором он тогда отдыхал. Как бы там ни было, это дело спустили на тормозах, и широкой огласки оно не получило. Через некоторое время чуть было не разгорелся еще один скандал: у Анатолия Ивановича родился сын. Почему скандал? Потому, что сына ему родила не жена, а любовница, которая жила в Перми, и к которой Анатолий Иванович постоянно ездил, когда всем говорил, что едет на кабель. Но и это событие на его авторитет сильно не повлияло. Пошумели немного, и все улеглось. Жена, правда, с ним развелась.
Жизнь опять наладилась. Анатолий Иванович все так же был строг, но справедлив с подчиненными, и пользовался авторитетом у начальников. И в отделе связи армии он был на хорошем счету. Сам начальник войск связи просил его помочь освоить выделенные денежные средства, так как некоторые начальники связи других дивизий за год еще ни копейки не потратили и даже не знают, куда их можно потратить. А если деньги до конца года не будут освоены, то на следующий год на эту же сумму будет уменьшено финансирование. Анатолий Иванович все это понимал, и как мог помогал. Да что там как мог? Он мог освоить все, сколько бы ему денег ни дали. Покупал радиодетали и из них изготавливали различные тренажеры. И опять все были довольны. Правда один раз из дивизии в управление армии пришла анонимка, в которой сообщалось, что со стороны начальника связи дивизии допускаются серьезные финансовые нарушения, упоминались и приобретенные радиостанции, и какие-то, якобы закупаемые радиоприемники и магнитофоны. Однако, назначенная для проверки комиссия, никаких существенных нарушений не выявила.
Прокололся Анатолий Иванович совершенно случайно. Представители ОБХСС обнаружили значительные злоупотребления в маленьком магазинчике на окраине Перми, в котором продавалось все подряд: и продукты, и одежда, и радиотехника. Молодая двадцатилетняя заведующая магазином Наташа, потихоньку подворовывала, продавала товары по завышенной цене, а разницу клала себе в карман. В этом магазинчике и были обнаружены накладные на закупку радиодеталей на очень большие суммы. С учетом того, что радиодетали в этот магазинчик никогда не поставлялись, это проверяющим показалось странным. Правда на обороте накладных было написано, что вместо перечисленных радиодеталей были отпущены радиоприемники, радиолы и магнитофоны. Представители ОБХСС прибыли в дивизию только для того, чтобы убедиться, что здесь действительно оприходованы указанные на обороте накладных приемники, радиолы и магнитофоны, тогда к дивизии никаких претензий не будет. Каково же было их удивления, когда на обороте накладных, хранящихся в дивизии, никаких надписей не оказалось. На учет были поставлены именно несуществующие транзисторы, диоды, резисторы и конденсаторы. Мало того, из них были изготовлены тренажеры, но предъявить их приехавшей комиссии не смогли, так как они были списаны через месяц после изготовления. И казалось бы, концы в воду, радиодетали списаны на изготовление тренажеров, а тренажеры списаны неизвестно почему. Для комиссии странным было еще и то, что все эти тренажеры изготавливались и списывались в первом полку. Но здесь все просто, заместителем начальника штаба по связи в первом полку служил друг Анатолия Ивановича, майор Романов. Дело приобретало уголовный характер, хищение в крупных размерах. Анатолий Иванович клялся и божился, что он ничего не похищал, просто раздал закупленные вещи товарищам во временное пользование. И действительно, все закупленное по последним накладным удалось собрать. Стационарную магнито-радиолу Анатолий Иванович привез со своей квартиры, несколько радиоприемников и магнитофонов принес майор Романов, по одному радиоприемнику и магнитофону принесли начальник узла связи и его заместитель. Еще один недостающий магнитофон принес ЗНШ по связи шестого полка, майор Карнаухов. Ничего из закупленного не взял себе только капитан Волошкин, видимо он давно знал, чем все это закончиться, и держался от всего этого подальше. Все закупленное нашлось, значит хищения не было, все остальное ОБХСС не касается. С тем, почему все это не было оприходовано, пусть в дивизии сами разбираются. Уголовное дело в отношении Анатолия Ивановича возбуждать не стали, и комиссия уехала.
Закрыть глаза на выявленные нарушения в дивизии уже не могли. Как говорится: сколько веревочке не виться, а концу быть. Пришел конец и комбинатору Анатолию Ивановичу, его исключили из членов КПСС и уволили из армии. Потом капитан Волошкин говорил, что ему жаль только бедную девушку Наташу, ту самую заведующую магазином, которую посадили на семь лет. А ведь это именно Анатолий Иванович научил ее всем этим, как он ее убедил, абсолютно безопасным комбинациям.