А на прошлой проверке, дивизии просто не повезло. Комиссия, возглавляемая генералом, членом военного совета армии, проработала тогда у них две недели, по итогам их работы выходила твердая хорошая оценка. Уже и доклад написали, и все плакаты для подведения итогов нарисовали. Командир дивизии был доволен работой Ивана Маекаровича, и обещал поощрить, но на подведение итогов почему-то решил прилететь Иван Андреевич, командующий армией. Он посетил несколько казарм в жилом городке, на совещании с членами комиссии он выслушал некоторых членов комиссии, доклад члена военного совета о результатах работы комиссии, и остался недоволен этими результатами.
– Что за херню Вы несете? Какая хорошая оценка? – обрушил он при всех офицерах свой гнев на генерала. – Вы чем здесь две недели занимались? Я пробыл здесь всего полдня, и ясно вижу, что больше неудовлетворительной оценки дивизия не заслуживает!
– Завтрашнее подведение итогов отменяется, товарищ командующий? – робко спросил обескураженный генерал.
– Ничего не отменяется, – ответил командующий. – За ночь все плакаты и доклад переделать, и вывести неудовлетворительную оценку. Я сам буду подводить итоги, если Вы не в состоянии оценить истинное состояние дивизии!
Вот так дивизия и получила итоговую неудовлетворительную оценку. А завтра приезжает еще одна комиссия, на этот раз московская. Поскольку это проверка по отдельным вопросам, то возглавляет ее всего лишь полковник. Но с ними будет намного сложнее, чем с армейскими. Офицеры главного штаба ездят в командировки редко, поэтому, почувствовав здесь свободу, стараются оторваться по полной. С этими парой фляжек спирта не отделаешься. Нужно будет что-то для них придумывать. И командир дивизии предупредил Ивана Макаровича, что это его последний шанс реабилитироваться, иначе не видать ему подполковничьей должности, как своих ушей, как будто это он виноват в том, что на прошлой проверке дивизия получила неудовлетворительную оценку.
Московская комиссия проработала уже неделю и выявила много недостатков, в том числе и весьма существенных. Впереди были выходные, и нужно было принимать какие-то меры. Иван Макарович предложил членам комиссии съездить в баню на передающий радиоцентр и всячески эту баню расхваливал. И место там тихое, и замечательный сухой пар с температурой до ста сорока градусов.
– А женщины будут? – спросил один майор.
– Если нужно, то организуем, – пообещал Иван Макарович.
Дали команду готовить баню к приему гостей, а Иван Макарович пошел на поклон к начальнику узла связи.
– Алексей Николаевич, ты не выделишь мне несколько женщин? Очень нужно, чтобы они скрасили досуг московской комиссии, – попросил он.
– Ты что, с ума сошел? – обалдел от такого вопроса начальник узла связи. – Как я их тебе выделю? Они что, моя собственность? Если тебе так нужно, то иди на телеграфный центр и сам с ними договаривайся, там есть молодые солдатки, которые спят и видят, как бы побыстрее замуж выйти.
Поговорив с солдатками, Иван Макаравич нашел трех девушек, которые за определенное вознаграждение согласились помыться в выходные в бане.
Баня была организована по высшему разряду. В мужской раздевалке накрыли стол, в качестве выпивки стоял не только спирт, но даже две бутылки коньяка красовались посередине стола. Члены комиссии парились в парилке, охлаждались в небольшом бассейне, и садились выпить и закусить. Отдохнув, они снова шли в парилку. Когда они в очередной раз зашли в парилку, то застали там трех абсолютно голых девушек.
– Ой! А мы думали, что вы уже закончили, – сделали удивленные глаза девушки.
Дальше они уже парились и праздновали вместе. Праздник продолжался до самого утра, хотя некоторые отключились раньше и спали в женской раздевалке. Утром и комиссию, и девушек Иван Макарович отвез в жилой городок. А в понедельник утром председатель комиссии подошел к Ивану Макаровичу и сказал, что у него пропал партбилет.
– А зачем Вы с собой в баню партбилет брали? – удивился Иван Макарович.
– Да я просто ничего не выкладывал, у меня все документы всегда с собой, – пояснил полковник. – Попроси поискать там в бане. Может где выпал?
Через некоторое время Иван Макарович сообщил полковнику, что обыскали все, партбилета нигде нет. Полковник изменился в лице. Как он теперь будет объяснять, где потерял партбилет?
– А Вы с одной из девушек куда-то в лес уходили, – напомнил ему Иван Макарович. – Может где-то там потеряли? Вы далеко ходили?
– Я не знаю, – честно сказал полковник. – Я еще с одной ходил, они меня сами куда-то водили. Я смутно все это помню.
– Придется наверно лес прочесывать, чтобы найти Ваш партбилет, – сделал глубокомысленное заключение Иван Макарович, хотя потерянный партбилет давно лежал у него в кармане.
– Но это сложно, – продолжал он свою мысль. – Придется просить начальника узла связи, чтобы для этого солдат выделил.
– Ну пожалуйста, договоритесь, – уже слезно молил полковник.
– Ладно, я попробую договориться, – согласился Иван Макарович, – но тогда услуга за услугу, давайте уберем все серьезные замечания, обнаруженные комиссией, а то мне тоже не поздоровится, если они попадут в акт.
В итоге акт по результатам проверки дивизии оказался вполне приемлемым. В нем отмечались отдельные обнаруженные недостатки, но также отмечалось и то, что на боеготовность дивизии они никак не влияют. Иван Макарович был доволен результатами работы комиссии, и после подведения итогов вручил полковнику найденный при прочесывании леса его партийный билет. В итоге все остались довольными.
Фокус со шваброй
Александра отправили в командировку в поселок Ясный, где он будет обмениваться передовым опытом с другими военными хирургами. Хотя, чем они там будут обмениваться, он толком не представлял. Войны сейчас нет, поэтому и серьезных операций в госпитале нет. Вот он уже дослужился до майора, а операций, более сложных, чем удаление аппендицита, у него не было. Каким опытом он может поделиться? У других, наверно, такой же опыт. А вот добираться из Перми в Ясный очень сложно, с двумя пересадками. И это не просто пересадки – это мучение. В Свердловске во время пересадки он проболтался больше двенадцати часов. И в кино сходил, и на экскурсию по городу съездил. Посмотрел парк камней и первый завод Демидова. Странно, но этот завод до сих пор работает, хотя с виду маленький и очень старый. Здания, из почерневшего красного кирпича, стоят обшарпанные, если бы из высокой металлической трубы не шел дым, и во дворе не копошились какие-то люди, то выглядел бы этот заводик, как заброшенный. Экскурсантам показали этот заводик только снаружи, внутрь не водили, поэтому, какую продукцию он сейчас производит, Александр не знал. А вот парк камней ему понравился. Уральские камни действительно красивы. Здесь лежат огромные глыбы из гранита, и мрамора. Многие из них с вкраплениями горного хрусталя и слюды. Такие камни смотрятся особенно эффектно.
Теперь он в Орске. Здесь пересадка еще хуже. Поезд Оренбург-Орск, который ходит один раз в сутки и на который он должен был пересесть, прошел здесь за две минуты до прибытия его поезда из Свердловска. Какой идиот составил такое расписание поездов? Теперь ему придется целые сутки болтаться в этом богом забытом городке. Мест в гостинице нет, но обещали, что ближе к ночи одно место должно освободиться. Купил администраторше шоколадку, чтобы она это место никому, кроме него, не отдавала. Она же его и предупредила, чтобы как стемнеет, он по городу не болтался, так как семьдесят процентов жителей города составляют зэки, которые живут здесь на поселении. Опять сходил в кино, а больше и делать нечего. В отличие от Свердловска, экскурсий здесь никаких нет. Если было бы лето, то можно было бы на пляж сходить, а зимой идти больше некуда, разве что в ресторан. Александр поболтался, пока было светло, по городу, хотя смотреть здесь было совсем нечего. В основном старые одноэтажные частные жилые домики, построенные наверно еще в то время, когда здесь была ставка Пугачева, описанная в повести А.С. Пушкина «Капитанская дочь». Оказывается, события, описанные в этой повести, происходили не в настоящем Оренбурге, а в Орске, который тогда назывался Оренбургом. Об этом ему поведал один миленький старичок, с которым они пили пиво в местном пив баре. Пиво было так себе, а вот вяленный лещ Александру понравился. А старичку нравилось все, и пиво, и лещ, он его пил и нахваливал. Старичок видимо никуда из своего Орска не выезжал, и лучшего пива никогда не пробовал. Когда стемнело, Александр пошел в привокзальный ресторан. Ресторан работал круглосуточно, поэтому, в крайнем случае, если место в гостинице не освободится, то можно будет в этом ресторане и до утра посидеть.
Людей в ресторане было немного, кроме него, за отдельными столиками, сидели еще четыре одинокие мужские фигурки, наверно такие же бедолаги, как и Александр. Он заказал жаренную картошку с отбивной, и сто грамм водки. Красивая официантка, с точеной, как у дюймовочки, фигуркой, принесла ему сначала водку и хлеб. Он смотрел вслед удаляющейся фигурке официантки, и не мог оторвать от нее взгляда. Она была само совершенство. Официантка заметила его взгляд.
– Что, так сильно нравлюсь? – спросила она этого очкарика с майорскими погонами, когда принесла картошку.
– Да! – признался Александр.
– Командировочный, что ли? – поинтересовалась официантка.
– Командировочный, – подтвердил Александр.
– Понятно, соскучился по жене и теперь от любой юбки не можешь взгляд оторвать?
– Да нет, еще не соскучился, я только еду в командировку, – возразил Александр.
Он не спеша съел свою картошку, выпил водку, и сидел, рассматривая посетителей за столиками. Времени еще мало, а идти ему пока некуда. Он позвал официантку, заказал еще салатик и двести грамм водки, и еще раз полюбовался на ее точеную фигурку. Такую изящную фигурку он видел впервые в своей жизни.
– Счастливец, кому такая жена досталась, – подумал он.