Али вдруг стало не по себе. Она ощутила себя крохотной песчинкой в гигантских часах жизни, осенним листочком, подхваченным северным ветром. Страх ледяной рукой сдавливал горло, камнем давил на грудь, дрожью охватывал все тело. Алита напомнила себе о том, что сейчас у нее есть пистолет. О том, что она не просто девушка, а сотрудница Службы Правопорядка королевства.
Но страшила Али не столько гипотетическая опасность, исходящая от альда Торнбрана и тех, кого он пригласил в свой замок, сколько осознание того, до каких глубин мерзости могут опуститься люди. Алита точно заглядывала в бездну. Смотрела во тьму, вязкую, густую, будто чернила, и эта темнота словно протягивала длинные щупальца к той, что нашла в себе смелость в нее вглядеться, и норовила схватить покрепче, обвить путами, утянуть за собой.
Промелькнувшая перед внутренним взором картина выглядела до того яркой, что Алите стало нехорошо еще сильнее. К горлу подступила тошнота. Али добралась до ванной комнаты, плеснула в лицо холодной водой и сделала несколько жадных глотков из сложенных чашей ладоней, не обращая внимания на то, что замочила рукава.
Затем вернулась в комнату, прилегла на кровать и, не успев осознать, что происходит, рухнула в очередное видение.
– Ты убила свою сестру, – тихо, по-змеиному, шептал голос, который мог принадлежать и мужчине, и женщине. – А она не сделала тебе ничего плохого. Разве ее вина в том, что он выбрал не тебя?
– Нет… нет… нет… – хрипло отвечала девушка, почти ничего не видя за падающими на лицо нечесаными и давно не мытыми темными прядями волос. – Я не сталкивала ее в воду. Выпустите меня!
– Напиши обо всем. – Чья-то холеная рука придвинула к безумной знакомую папку с бумагами. – Расскажи, если сможешь.
– Кому? – выдохнула несчастная, поднимая глаза к мрачно-серой двери с решетчатым окошком. Именно так и выглядели заведения для душевнобольных. Похожими одновременно на тюрьму и на клетку в зоопарке.
– Тому, кто однажды тебя услышит.
Алита резко села на кровати, до боли стиснула руки и закусила губу, мысленно сопоставляя известные ей факты и их с Киллианом догадки.
– Я слышу, – произнесла она вслух несколько секунд спустя, обращаясь к той, с кем их соединило заклятие. Вспоминая, как в финале короткого сна брюнетка все же повернулась к собеседнику и откинула с лица лохмы. – И теперь я знаю, кто это с тобой сделал.
Через некоторое время, потребовавшееся на сборы, Али, не обращая внимания на напомнившую о себе боль в ноге и крепко сжимая уже почти привычную трость, торопливо зашагала к расположенной неподалеку комнате. Без стука толкнула дверь. И вскрикнула, увидев догорающий в пламени свернутый лист бумаги.
– Я опоздала, – выдохнула Алита, запыхавшись от быстрой ходьбы. – Что вы сожгли, альда Броган? Пропавший из папки листок?
– Сайлас Торнбран сказал, что отдал ее вам, – не удивившись ее визиту, произнесла Тара Броган, глядя на пляшущий в камине огонь. – Оставался лишь вопрос времени, когда вы заметите, что одного листа не хватает. И начнете догадываться.
– Вы состояли при матери девушки в качестве компаньонки, а затем, когда оба родителя умерли, а та повредилась рассудком, стали ее опекуншей, верно? Мне следовало раньше сообразить. Ведь, если других родственников не осталось, кто-то должен был этим заняться, а вы как подруга матери и родственница поверенного семьи являлись наиболее подходящей кандидатурой… Вы навещали подопечную в сумасшедшем доме. Однако не отличались добротой по отношению к ней.
– Она заслужила, – сухо, со свойственными ей назидательными интонациями отозвалась женщина. – Альд Броган слышал и рассказал мне, как она угрожала сводной сестре, а затем ту нашли мертвой в пруду. После девица сбежала, а, объявившись снова, ничего не помнила. Муки совести свели ее с ума! Так всегда бывает с теми, кто оступился и пошел по неправедному пути.
– А вы вместо того, чтобы протянуть руку помощи, только подталкивали бедняжку к краю! Хотя сейчас-то наверняка прекрасно знаете, что она не сбегала – ее похитили и держали в плену! Да как вы могли…
– Я сделала все, что считала нужным, – оборвала ее тираду Тара Броган. – Случившееся с дочерьми и разорение сгубили и мою дорогую подругу, и ее мужа. У девчонки больше никого не осталось. А затем, перебирая старые бумаги, никому не нужные после того, как все относительно ценное имущество семьи распродали, я нашла дневник ее матери. И там…
– Расскажите, альда Броган! – попросила собеседницу Али, чувствуя, что та готова дать слабину. – Вы ведь тоже устали все постоянно скрывать. А сейчас, когда вашего родственника больше нет в живых…
– Скоро альд Торнбран последует за ним. Ему недолго осталось. Он даже рассчитал семейного доктора и выслал его из замка, чтобы тот лишний раз не напоминал ему о болезни. Наказание за грехи. Он соблазнил мою подругу, хотя та была замужем за другим. А затем, когда она, став обедневшей после выплаты долгов вдовой, приехала к нему с ребенком, почти сразу же выгнал ее прочь, даже не дав толком собрать вещи. Тогда бедняжка, осознав наконец-то всю его жестокость и низость, не стала рассказывать, что Сайлас Торнбран – настоящий отец ее дочери.
– Зато вы сделали это за нее, но гораздо позже, – догадалась Алита. – Продали ему секрет, который касался его самого. И как же он отреагировал?
– Надо было видеть его лицо, когда он услышал, что его дочь умерла в лечебнице для умалишенных! – усмехнулась альда Броган. – Ведь он знал, что ее мать снова вышла замуж, и как ни в чем ни бывало навещал их в поместье. Но ей не повезло, потому что второй супруг тоже влез в долги и разорился, а дочь оказалась такой же порченой, как ее папаша!
– Так что же она написала на том листе, который вы сожгли? Имена людей, что поочередно держали ее где-то взаперти, словно тюремщики? И одним из них оказался ваш родственник?
– Он бы никогда не совершил такого по собственному почину! – выпалила женщина. – С ним что-то сделали! Его волю точно поработили!
– Загипнотизировали, – кивнула Али, подтверждая услышанное. – Но все же он стал преступником, и его бы наказали со всей строгостью, если бы правда выплыла наружу, а ваша фамилия покрылась бы позором. Однако вы не позволили этому случиться, поскольку убили его, прокравшись в малую гостиную с кинжалом в руках, а вместо себя в библиотеке оставив временный фантом. Вы ведь тоже магичка, так? Со скрытым, однако довольно сильным даром.
Тара Броган молчала, не пытаясь ни оправдываться, ни возражать.
– Спальня альды Эдевейн находится рядом с вашей. Видимо, тогда соседка и ее камеристка ненадолго вышли, запамятовав прикрыть дверь. Потому вы проскользнули туда и вытерли испачканные в крови ладони о первое, что попалось под руку, – платье Флорианы. А заодно прихватили ее украшение, которое она небрежно бросила на туалетном столике, да и пропажу заметила не сразу, ведь драгоценностей у нее много. Соблазн оказался слишком велик?
– У меня никогда не было таких вещиц, – процедила женщина сквозь зубы. – А она заслуживала того, чтобы ее хорошенько проучили. Еще одна грешница!
– Альда Эдевейн вернулась почти сразу, увидела пятна и поспешила в прачечную, чтобы их отстирали, а после солгала, будто они остались от вина. Тогда она еще не знала об убийстве, однако инстинктивно посчитала, что так будет безопаснее для нее. Флориана из тех, чья воля к жизни сильна, точно у огородных сорняков, хоть и выглядит она оранжерейным цветком.
– У вас нет доказательств, – бросила Тара Броган. – Пятна отмыты, и я не роняла на месте преступления свои личные вещи с монограммой, как описывают в детективных романах. Потому я стану отрицать все, что вы скажете сотрудникам Службы Правопорядка.
– Мне ни к чему давать им показания. Я сама там служу, – сообщила Алита, доставая из зажатого подмышкой свертка пистолет и направляя его на собеседницу. – Вы арестованы, альда Броган. Вы имеете право хранить молчание. Все, что вы скажете, может быть использовано против вас.
Эпилог
Несколько дней спустя
– Повторите еще раз – кого вы считаете подозреваемой в убийстве девушки, сброшенной в пруд? – терпеливо спрашивал немолодой усатый сослуживец, прибывший из ближайшего городка. Он, явно непривычный к окружающей роскоши, сидел в кресле в гостиной, время от времени касаясь рукой мягкой обивки. – Я должен сверить данные.
– Бертину Эштон, – ответила Алита со вздохом. Ее все же пришлось давать показания, но мысль о том, что скоро окруженный густым лесом замок Торнбран останется далеко позади, невыразимо радовала и придавала сил. – Думаю, если собрать о ней информацию, можно выяснить, где она научилась гипнозу.
– И от гипнотического воздействия пострадали…
– В прошлом сводная сестра ее подруги, альд Броган и альд Ли. А в настоящем Флориана Эдевейн и снова Гидеон Ли. Этим двоим она внушила ложные сведения, которые они послушно рассказали Сайласу Торнбрану по его просьбе помочь пролить свет на случившиеся в прошлом события.
– А тот случай, когда альда Эдевейн свернула с тропы в лесу?
– Тоже гипноз. Она сопротивлялась внушению, потому альда Эштон и решила ужесточить свои действия, зная о том, что Флориана боится насмерть замерзнуть в сугробе. Но несколько позже той все же удалось освободить свой разум и вспомнить, как обстояли дела.
– Значит, альда Эдевейн согласна стать свидетельницей со стороны обвинения и выступить в суде?
– Да, – подтвердила Алита. – Но остальные до сих пор не помнят о своем участии. Видите ли, обе девушки, которые пострадали в той истории, имели не самый сильный дар, и у обеих его не стали развивать, потому он как бы находился в замершем состоянии. Обычно маги не подвержены гипнозу, но там, как сами понимаете, другой случай, так что альде Эштон удалось загипнотизировать сводную сестру приятельницы, чтобы та столкнула ее в пруд, и убийство посчитали несчастным случаем. Однако спящий дар начал перебарывать внушение, и тут Бертина Эштон во избежание раскрытия правды организовала похищение девушки, воспользовавшись мужчинами, которые ухаживали за той, но получили отказ.