вадебное платье, казалось, давил не так сильно.
Смех и слезы, веселье и грусть, счастье и горе – как две стороны одной монеты. Они всегда рядом. Ведь не просто же так и в брачных клятвах дают обет быть друг с другом и в печали, и в радости.
Как и все, что говорил Киллиан Ристон, эти слова в его устах прозвучали весомо и твердо. Он не сомневался в том, в чем клялся ей в присутствии свидетелей, лица которых для Алиты сливались в одно. Глубоко вдохнув и стараясь не поморщиться от тут же впившегося в ребра корсета, она взяла Киллиана за правую руку и повторила за ним, как и полагалось, добавив «повиноваться» к обещанию любить и заботиться о будущем супруге.
Когда они выходили из церкви, их по обычаю осыпали рисом и пшеном, желая благополучия и достатка в семейной жизни. Кроме зерна, в новобрачных полетела также обувь, что являлось пожеланием удачи. «Хорошо, что никому по голове не угодили», – подумала Али, покрепче сжимая пальцы жениха. Вернее, уже мужа. Сегодня Алита Дален в последний раз расписалась своей девичьей фамилией, и теперь ей предстояло привыкнуть к тому, что отныне она будет зваться Алитой Ристон.
Остаток дня прошел именно так, как и представлялось в их с Клементиной планах. Без сюрпризов. В особняке собрался весь цвет общества провинциального Бранстейна. Вино лилось рекой, а свадебный торт, увенчанный двумя парами марципановых голубей, впечатлял своими размерами. Празднество завершилось танцами, и Али даже удалось не натереть ноги своими новенькими туфлями. Несколько молодых людей и девушек воспользовались случаем, чтобы потереться плечами с молодоженами. Снова примета – к скорой свадьбе.
Чего еще можно было желать?..
Разве что долгожданной тишины и покоя, когда гости наконец-то разъехались. Аэдан с Клементиной отбыли в ее поместье, а Томиана друзья увезли с собой в город, чтобы повеселился, отмечая свадьбу кузенов еще и в чисто мужской компании. Так что в особняке остались только управляющий, слуги и Киллиан с Алитой. Джайна отсутствовала. Она отправилась на поиски счастья в столицу за некоторое время до бракосочетания градоправителя, который выдал ей щедрое вознаграждение и взял с нее обещание не впутываться в приключения, а если все-таки угораздит, то немедленно возвращаться в Бранстейн и не огорчать отца.
Камеристку Али так и не завела, а горничные за последние дни умаялись не меньше, чем она сама, так что новобрачная, решив их не беспокоить, столкнулась с затруднением. Корсет на нее нацепили старинной модели, не такой, как носили в академии, потому расшнуровать его самостоятельно не представлялось возможным. Стиснув зубы, девушка резко дернула завязки и зашипела от боли, поняв, что только затянула их еще туже. Благородной альдой она себя, по правде говоря, до сих пор не ощущала, потому с чувством выругалась и повторила попытку. За этим занятием ее и застал Киллиан.
– На что уставился? – пробурчала Алита, напомнив себе, что он уже видел ее полураздетой, да и право теперь вроде как имеет. – Опусти глаза. Ох, что за пыточное приспособление!
– Стой смирно, – тоном, которым мог бы говорить с норовистой кобылой, произнес молодой муж. – Так ты сделаешь еще хуже. Позволь мне.
– И кто только придумал, что на свадьбу обязательно нужно наряжаться? – продолжала ворчать Али. – Платье стоит целое состояние! Я уж не говорю о сумме, в которую обошлось угощение гостей!
– Зато они прислали подарки.
– Некоторые одинаковые. Что мне делать с дюжиной лопаточек для сервировки рыбы? Посудную лавку открыть?
– Тише! – шикнул на нее Ристон. – Не вертись! Иначе будешь спать в корсете.
– Не хочу. Мне уже и так тяжело дышать. Не стоило есть второй кусок торта.
– Разве то был не третий?
– Как тебе не стыдно?! Ты за мной следил! А делал вид, будто развлекаешь гостей!
– Я тобой любовался. – Стоящий за спиной Киллиан наклонился еще ближе, его горячее дыхание коснулось ее шеи, отчего вдоль позвоночника пробежали мурашки. – Это ведь не запрещено?
– Нет… – прошептала Алита, даже не сразу почувствовав, что ее больше не стесняет неудобная конструкция, соскользнувшая вниз. Почему-то дышать легче не стало. – Не запрещено.
– Вот как?
– Даже наоборот… – откликнулась Али.
– Наоборот? – Ристон улыбнулся, целуя ее в ладонь. – Что ж, тут мы полностью солидарны. Видишь? Никаких противоречий. А ты-то переживала, что мы не сможем ужиться… – Еще один поцелуй, на сей раз в запястье, и еще один – немного повыше, где кожа оказалась неожиданно чувствительной.
– Киллиан!
– Да?
– Почему твоя семья так накрепко связана с этим местом… и с морем?
– Видишь ли… – вздохнул он. – Есть старая легенда о моем дальнем предке и его жене. Почти сразу после свадьбы ему пришлось отплыть от нашего берега. Корабль утонул – говорят, его потопили девы волн. Однако та молодая женщина так сильно любила своего мужа, что не захотела жить без него. Она пошла к морю, желая последовать за возлюбленным. Неизвестно, что именно произошло – может быть, та дала какую-то клятву? Но море вернуло ей супруга, вот только в роду начали рождаться маги со светлыми глазами, и некоторые из них обладали особой привязанностью к этому месту. Они научились защищаться от фо-а и не могли жить на чужбине. Впрочем, некоторым потомкам все же удавалось поселиться где-то еще, но очень далеко, насколько мне известно, никто не уезжал.
– Красивая легенда. Надеюсь, они были счастливы. Даже если в легенде про их дальнейшую жизнь ничего не сказано.
– А мы будем еще счастливее, – заверил ее Ристон. – Видишь, и фо-а приутихли. Поняли, что им не прогнать тебя отсюда, потому что ты их больше не боишься.
– Когда я с тобой, я никого и ничего не боюсь, – ответила она, не сомневаясь в своих словах, но, стоило ему осторожно потянуть ее в сторону широкой постели, слегка отодвинулась.
– Иди ко мне, Али, – ласково позвал он.
– Я же чертополох!
– Твои колючки меня не пугают.
– И опунция… кактус!
– Кто тебе это сказал? – засмеялся Киллиан.
– Кристель Алари из магазина готового платья.
– Уверен, она уже тогда тебе завидовала. Как и все остальные. А хочешь, я выгоню ее из города?
– Не надо, – покачала головой Алита. – Пусть остается. Все же вкус у нее есть, так что свое дело она знает.
Али, преисполнившись решимости, сама обняла супруга, прислушиваясь к стуку его бьющегося в унисон с ее собственным сердца.
– Спасибо, – проговорила она тихо. – За все. За то, что ты есть.