ых или совершенно непредсказуемых местах. И одним из таких мест была «библиотека изображений» международной ассоциации исследователей зрительного восприятия, находившаяся на сайте Комитета по Науке и Культуре Лиги Наций.
И вот наступили новые времена, и изменившиеся обстоятельства в очередной раз неопровержимо доказали: человеку действительно не дано знать наперед, что из кажущегося сейчас не нужным, может понадобиться в туманном будущем. И поэтому после завтрака, Илья отправился в магазин электроники на Большом проспекте Васильевского острова и, поговорив с консультантом — серьезным молодым человеком в очках с роговой оправой — приобрел мобильный терминал «Сименс и Шукерт» последней модели, главными достоинствами которого были малый вес при весьма значительной оперативной памяти и емком жестком диске, и по желанию — титановый подпружиненный футляр, позволявший безболезненно ронять это чудо техники с высоты до трех метров. Ну а оформить свободный доступ к международным сетям оказалось и того проще. Филиал Россвязи помещался на расстоянии всего нескольких десятков метров от входа в магазин электроники.
Следующим шагом Ильи было найти подходящее кафе или чайную, без многочисленных посетителей и с наличием выхода в сеть. В начале десятого, на Петроградской стороне таких заведений оказалось совсем немного — большинство открывались в десять или даже в одиннадцать — но они там все же были. Так что к десяти часам утра у Ильи снова была его «телефонная книжка», а к двенадцати он успел разослать адресатам в пятнадцати разных странах четыре десятка писем и на некоторые даже получил ответы. Но главный поток информации ожидался ближе к вечеру, а кое-какие услуги, могли быть ему предоставлены — в большинстве случаев, разумеется, не бесплатно — только назавтра или вообще через несколько дней. Однако при всем при том, ни для кого из этих людей анонимный клиент, носивший несколько разных, но совершенно очевидно вымышленных имен и ников, никоим образом не ассоциировался с Аспидом, и это являлось самым важным, потому что, как известно, Аспид умер, и намерения возвращать его к жизни Илья по-прежнему не имел.
Первым и наиболее естественным порывом Полины, как только они прибыли в Новгород, было сразу же пойти к отцу в Генеральный Штаб. Однако Давид ее удержал, и, как вскоре выяснилось, правильно сделал. Все-таки у Давида, как подозревал Вадим, был и другой, весьма специфический, опыт, сильно отличающийся от того, что имеет обычный армейский командир. Чувствовалось, что бригадный генерал Казареев не только отставной морской пехотинец и пост консультанта по безопасности в одной из крупнейших корпораций Западного полушария занял не случайно. Однако, по здравом размышлении, а отнюдь не из интеллигентской щепетильности, Вадим предпочитал до времени его об этом не расспрашивать. Захочет, сам расскажет, а не захочет… то так тому и быть.
— Позвони ему — предложил Казареев нейтральным тоном. — В конце концов, твоего отца может просто не оказаться на месте, или, скажем, он занят сейчас…
Полина начала было спорить, но в разговор вмешался Вадим. Он даже не умом, а селезенкой почувствовал, что в словах Давида есть резон, и положил конец разгоревшейся дискуссии, попросив Полину сделать это лично для него. Так и вышло, что она позвонила отцу из уличного таксофона, и Вадим при этом стоял рядом с ней, обнимая за плечи и, соответственно, слышал не только то, что говорила Полина, но и то, что отвечали ей. И надо сказать, поведение генерала Шуга — вернее, не самого генерала, а его адъютанта или кто там взял трубку — не только удивило Реутова, но и заставило фигуральным образом напрячься, как перед прыжком в ледяную воду.
— Приемная, — ответил на другом конце линии молодой мужской голос, не потрудившийся объяснить, о какой именно приемной идет речь. — Есаул Антонов. Слушаю вас.
— Здравствуйте, Дима, — сказала Полина. — Я…
— Здравствуйте, Зинаида Павловна, — самым невежливым образом перебил ее есаул Антонов. — Спиридон Макарович сейчас занят и говорить с вами не может. Кроме того, хотелось бы вам напомнить, что это служебный телефон господина генерала и звонить по нему без крайней необходимости не следует. Спиридон Макарович будет у вас несколько позже.
— Вы хам, сударь! — ответила враз упавшим голосом Полина, но все-таки, надо отдать ей должное, соображала девушка быстро и держалась молодцом. — Передайте, пожалуйста, господину генералу, что или он придет вовремя, или может вообще не приходить. Никогда. Я жду его на нашем месте.
И она повесила трубку.
— Ты слышал? — спросила она через несколько секунд, все еще стоя рядом с таксофоном.
— Похоже у нас неприятности, — ответил Вадим, плотнее прижимая ее к себе. — А что это за ваше место?
— Ресторан на набережной…
— А время?
— А черт его знает! — Звоня отцу, Полина явно ожидала совсем другого разговора. — 6 часов, я думаю. В прошлый раз мы обедали там в 5 часов.
— Извините, что прерываю ваш разговор, — сказал подошедший к ним Давид. — Но я так понимаю, что…
— Что, на всякий случай, нам следует уйти отсюда, как можно быстрее и как можно дальше, — закончил за него Вадим. — Пойдем, Полина. До пяти часов еще уйма времени, пробежимся по магазинам и вообще…
— И вообще, — тихим «больным» голосом повторила за ним Полина. — И вообще…
До пяти часов действительно было еще далеко. Во всяком случае, в запасе у них оказалось достаточно времени, чтобы заняться и другими, разной степени спешности, делами. Первой их маленькую компанию покинула Лили, «убывшая», выяснять отношения со своим собственным посольством. В принципе, это необходимо было сделать, как можно быстрее, тогда хотя бы двое из их них могли возвратить себе легальный статус. Да и дополнительные денежные фонды, положа руку на сердце, лишними в создавшейся ситуации ни в коем случае не оказались бы. Тем не менее, Вадим, ощутивший после разговора с адъютантом генерала нешуточную тревогу, хотел уже остановить Лилиан, так сказать, «до выяснения» или, по крайней мере, сказать ей что-нибудь простенькое, вроде «Будь осторожна, Ли!» Но, увидел, как деликатно отошедшие в сторону «супруги Казареевы» обсуждают что-то с глазу на глаз, а главное, какие у них были при этом лица, и решил не вмешиваться, резонно предположив, что эти двое и сами «не маленькие». Как-нибудь и без его советов обойдутся. В результате, поговорив минут пять с Давидом — может быть, о любви, а, может, и о делах — Лили поцеловала Казареева в щеку, улыбнулась Полине и Вадиму, и, взмахнув на прощание тонкой рукой, пошла, благо и идти было недалеко — на Стратилатовскую улицу, где размещалось посольство Аргентины, а так же офисы принадлежащих этой стране компаний, таких, например, как «Атлантик Эйрлайнс» и «Бэнк оф Ла-Плата». А они трое отправились в торговый центр «Гардарика» на Большой Власьевской и занялись приведением «себя в порядок». Собственно, касалось это главным образом мужчин. Но и Полине, которая, отправляясь выручать Вадима, не могла себе даже вообразить, что не сможет уже вернуться домой, тоже надо было кое-что «прикупить», тем более погода неожиданно улучшилась — похоже, наступило долгожданное «бабье лето» — и на улице стало не просто тепло, но, пожалуй, даже жарко.
Сам Вадим купил себе часы, ботинки по размеру, джинсы, куртку и пару рубашек, которые вместе с бельем и туалетными принадлежностями вполне поместились в дорожной сумке из мягкой коричневой кожи, удобной еще и тем, что ее можно было носить на плече. Но главное, в спортивном магазине, куда Реутов зашел от нечего делать, он увидел и тут же, повинуясь одной лишь интуиции, приобрел великолепный «туристский» нож, по существу мало чем отличный от десантного кинжала, что висел на его поясе в те времена, когда тридцать лет назад он командовал взводом. Покупка, как ни удивительно прибавила ему настроения и одновременно навела на еще одну правильную мысль. Сверившись с картой-схемой многоэтажного торгового центра, Вадим с удовлетворением обнаружил на третьем этаже оружейный магазин. Разумеется, он не собирался покупать пистолет или охотничье ружье, да ему бы их и не продали без документов и разрешения из полиции. Но зато наплечную кобуру для своего «испанца» он купил здесь без каких-либо затруднений. Добавив к покупкам замшевую кепку, из тех, что в жизни не носил, и противосолнечные очки, он посчитал труды свои праведные завершенными и с легким сердцем отправился на первый этаж, где около фонтана был назначен сбор.
После похода по магазинам, надо сказать изрядно вымотавшего и Вадима, и Давида, в одинаковой степени, как выяснилось, ненавидевших «это дело», они нашли неподалеку от «Гардарики» уютный русский кабак, что по нынешним «просвещенным» временам было в столице едва ли не чудом, и с аппетитом пообедали, выпив по рюмке холодной, со льда, водки под суточные щи, биточки по-казацки и кулебяку с семгой да еще и по паре кружек замечательного Сметанинского пива, так сказать для поднятия тонуса. Все это время о делах намеренно не говорили, предпочитая бесконечному перебиранию обрывочных и невнятных фактов, легкий разговор ни о чем.
Затем они снова разделились. Теперь Вадима с Полиной покинул Давид. Он отправился выяснять какие-то свои, не совсем понятные дела, не уточив при этом, что у него вообще за дела такие могут образоваться в столице чужого государства, но, твердо обещав в половине пятого быть на Софийской набережной около театра «Колизей», откуда уже рукой подать до ресторана, где, собственно, и должна состояться — если, разумеется, состоится — встреча с генералом. Проводив Казареева, Вадим и Полина остались наконец наедине и могли бы поговорить о себе и о сложившихся обстоятельствах. Но разговор не клеился. Все, что они могли теперь друг другу сказать, было уже, если и не высказано вслух, то все-таки «услышано», понято и принято. И оба они об этом знали, а слова тут были ни при чем, потому что ничего из того, что они чувствовали, все равно выразить не могли. Во всяком случае, Вадим этого сделать не мог и видел, что Полина находится точно в таком же состоянии. Ну а что касается планов на будущее, то они и вовсе были пока настолько неопределенными, что и обсуждать, если честно, нечего.