Осторожно, не привлекая к себе лишнего внимания, я миновала зал и вернулась на лоджию. Илья сидел в той же позе, в какой я его оставила, за тем исключением, что теперь в нем ощущалось напряжение. Губы сжаты в тонкую линию, глаза излучают холод. И в то же время при всей этой внешней суровости он казался намного ранимее, чем, когда был веселым. Еще вчера я не увидела бы в его позе и намека на слабость, теперь я знала о нем чуть больше. Я поняла. Он осведомлен о разговоре на кухне и ждет вердикта. Неужели мое мнение настолько важно? Мне вдруг отчаянно захотелось узнать, почему он отдал кольцо именно мне, почему меня охраняет, ведь не мог знать, что однажды я увижу и смогу поблагодарить. Так почему? Почему… Я не могла обличить эмоции в конкретные слова, но в одном я была уверена точно, отчего-то я важна ему.
Я легла на раскладушку животом, положила подбородок на подушку, оказавшись в непосредственной близости от его лица, и тепло улыбнулась.
— Ну? Чем займемся сегодня?
Он тихо выдохнул, на щеке появилась ямочка и тут же исчезла.
— Веди. Пойду за тобой.
Я задумалась.
— Тогда сам напросился! Купаться! Лето все-таки!
Илья неопределенно повел плечом.
— Как скажите, госпожа.
Я засмеялась, чем вызвала более долговременное присутствие улыбки на его лице.
Мы не обсуждали Коня. Я не спрашивала как он добился своего, а Илья… Илья и без того был не склонен распространяться на такие темы, к тому же весь день мы были втроем: я, хранитель и Танюха. О чем тут говорить? Разве только упомянуть о том, что с сегодняшней ночи я больше не видела на нем рабочих штанов, только те самые джинсы, которые появились от моих прикосновений.
Вечером мы вернулись домой. И снова пол ночи напролет я сидела рядом и задавала сотни вопросов. И снова он рассказывал ни о чем и обо всем одновременно.
Следующий день был похож на предыдущий, потом вечер. Так незаметно минула неделя. За эту неделю я поняла три вещи.
Первое — с каждой минутой я видела все больше и больше призраков, они обращали на меня внимание, но из-за хранителя не решались подойти. Я научилась отличать их от живых людей и проходить мимо или насквозь, не реагировать на порой абсолютно мертвенную внешность и не пугаться неожиданного появления.
Второе — равных среди призраков Илье не было. Я не знала, существуют ли еще такие же как он, но даже если и существуют, то не слишком много. Сложно было определить, где заканчиваются границы его возможностей. Проверяя свои догадки и теории, выстроенные на основе скудных сведений, полученных из его пространных рассказов и односложных ответов, я попросила приподнять чей-то УАЗик, припаркованный недалеко от дома. Он сделал это одной рукой, потом рассмеялся и поднял выше без рук, как он выразился, "просто подумав".
И, наконец, третье, и, наверное, самое важное для меня лично — я поняла, что влюбилась. Не знаю как и когда, может в то мгновение, когда он, пытаясь напугать, показал мне свой смертельный облик, а может тогда, когда во сне была им и спасала людей от гибели. Факт оставался фактом. Я влюбилась в бестелесную душу самого нежного и жесткого человека в мире. И я не хотела думать о том, что будет со мной дальше.
А дальше позвонил Перов.
Глава 10
Телефон надрывался. Я вынырнула из утренней дремы и попыталась нащупать трубку. Ага. Нашла.
— Але, — не буду врать, что у меня был самый приветливый голос в этой квартире.
— Привет, Маш. Это Сергей, одноклассник. Помнишь?
— А, — уже добродушно произнесла я. — Привет. Как дела?
— Нормально. Я спросить хотел.
— Давай, — перекатилась на спину и теперь смотрела в потолок. Надо мной, вопросительно подняв брови, склонился Илья.
— Кто там? — прошептал он.
— Сергей.
— Да?
Я кашлянула.
— Это не тебе. Прости. Это Илья спросил, кто звонит. Так что ты хотел узнать?
— Предложение совместной прогулки на пляж еще в силе?
— Конечно!
— Тогда заметано! — обрадовался он. — Встретимся в конце аллеи на повороте.
— Давай. Хотя погоди, — я зажала телефонную трубку на груди, извернувшись, поймала за воротник Илью (теперь он позволял мне касаться себя) и подтянула его лицо поближе.
— Серега предлагает вместе на пляж сходить, — я вопросительно подняла брови.
Он пожал плечами.
— Мне плевать. Куда ты пойдешь, туда и я.
Я нахмурилась его словам, было в них что-то неправильное, тяжелое. Точнее не в них, а в той интонации, с которой он их произнес. Я вернула телефон к уху.
— Во сколько?
— В девять пойдет?
— А сейчас сколько?
— Семь.
— Ты звонишь мне в семь утра?!
Сергей засмеялся на том конце.
— Определенно, я был о тебе неверного мнения. Передай это Илье, хорошо?
— Хорошо, — удивилась я.
— Ладно, до встречи.
— Пока.
Я убрала телефон и перевернулась на живот.
— Он просил тебе сказать, что был обо мне неверного мнения.
На скулах хранителя заходили желваки. Отчего-то простые слова Перова вывели его из себя.
— Вы меня обсуждали? — предположила я.
— Нет, — он встал. Я поняла, что пора менять тему и прибегла к шутке.
— Ты помнится мой добровольный хранитель…
Илья настороженно покосился.
— Да.
— Хранитель, а хранитель, донесите меня до ванной, а то мне лень.
Парень засмеялся и отрицательно покачал головой.
— Ну, пожалуйста-а-а.
Он прищурился, и… я начала медленно подниматься в воздух. Сердце от страха ушло в пятки.
— А! Опусти, опусти, опусти! — завопила я. Хотя завопила будет громко сказано, скорее придушенно засипела.
— Ты сама попросила, — невинно пожал плечами он.
Заболтала руками.
— Пусти! Я пошутила! Я же не УАЗик!
Я плюхнулась на раскладушку, которая как обычно противно известила мир о тяжести тела, вынужденного терпеть. Илья склонился к моему уху и прошептал:
— Ты определенно симпатичнее.
Потом выпрямился, развел руки в стороны, на манер крыльев, и, усмехнувшись, провалился сквозь пол. Я тряхнула головой, выгоняя знакомое ощущение блаженного ступора, в который меня все чаще вгоняла его близость и повадки, и пошла умываться.
Ровно в девять Сергей ждал нас в назначенном месте. Я представила сестренку, и мы отправились выбирать место посвободнее. Перов был на удивление приветлив, а главное вежлив. Нет. Конечно, он по-прежнему не смотрел по сторонам и делал вид, что пляж совершенно пуст, но только не касательно нас троих. Илья был еще более молчалив обычного и предельно сдержан. Между этими двумя было нечто, что тревожило меня. И размышляя об этом, я чувствовала, что упускаю что-то важное. Догадка появлялась, но ускользала прежде, чем я успевала поймать ее за хвост. И это мучило.
А потом я увидела того мужчину.
Мы с Танюхой выскочили из воды и наперегонки добежали до наших полотенец. Сестренка заливалась смехом. Я вторила ей. Сергей улыбался, глядя на нас.
— Не хочу вас расстраивать, но вы местами синеватые.
Танька сверкнула глазами, унимая стук зубов. Вправду слегка переборщили.
— Ты тут не скучал? — она встала напротив Перова.
Он задрал голову.
— Абсолютно. Не поверишь, но мне было с кем поговорить.
Сестренка закрутила головой.
— С кем это?
Илья фыркнул. Сергей неопределенно повел плечом.
— Ворона приходила, кушать просила.
Таня нахмурилась и смерила парня подозрительным взглядом.
— Ты смеешься, да?
Он снова повторил тот же жест. Стараясь сдержать улыбку, я хмыкнула. Сестренка повернулась ко мне. Я сделала максимально серьезное лицо. Она неодобрительно покачала головой, точь-в-точь бабушка, и вновь обратилась к Сергею.
— Нехороший ты человек!
— Почему?
— Дай подумать…
Эти двое определенно нравились друг другу. Стараясь не обращать внимания на их перепалку, я начала оглядываться.
Двух призраков заметила сразу, как пришла, они расположились на гальке по отдельности, каждый со своим человеком. Еще нескольких видела проходящими. Я смотрела сквозь, и им было наплевать. Не знаю, что заставило меня оглянуться. Может некое тревожное ощущение, может неприятное покалывание в затылке. Не суть важно. Важно то, что позади нас стоял странного вида человек. Поначалу я решила, что он просто, ища кого-то знакомого, вглядывается в отдыхающих, и в тот момент, когда я обернулась, просто настала наша очередь, но секунды истекали, а он все не сводил глаз.
Высокий миловидный, элегантно одетый, среднего возраста, он производил впечатление респектабельного туриста или владельца одной из высококлассных здешних гостиниц. Чем такого могла привлечь наша компания?
— Маш. О чем задумалась?
Я обернулась к Илье. Он пересел вплотную. Танюха и Сергей были заняты друг другом. Я успокаивающе улыбнулась хранителю и кинула осторожный взгляд из-под ресниц на мужчину. Он стоял все там же, так же неподвижно, но теперь его поза выражала напряженную заинтересованность и предметом его интереса были мы с Ильей. К горлу комком подступил страх. Только почему-то не за себя, а за Илью. Я собралась было встать и уставиться на незваного зрителя также пристально, показать, что его внимание не осталось незамеченным. Как говаривает папа: лучший способ защиты — нападение. Но реализовать замысел не удалось. Из-за спины мужчины показалась темноволосая женщина неопределенного возраста, совсем низенькая и, что называется, широкая в кости. Обозначить возрастную категорию я не смогла по той простой причине, что была она бестелесной душой.
Женщина-призрак склонилась к наблюдателю, что-то прошептала ему, кивнув в нашу сторону. Он никак не отреагировал на ее появление. Вместо этого он вытащил из кармана бежевых брюк телефон, развернулся и растворился среди товарных лотков. Женщина последовала за ним, оставив меня наедине с растерянностью и неприятным липким ощущением страха за будущее своего хранителя, а может и себя самой.
— Девочка.
Я обратила внимание, что с силой сжимаю ладонь Ильи.