Удивительно – рядовые, уже действующие пилоты узнаю́т о нем, подходят, просят записать им документ на флешку, а тем, для кого он в первую очередь создавался, – инструкторам – он малоинтересен.
Беда современных российских выпускников в том, что в летном училище теория не согласуется с практикой. Прошли, к примеру, курс метеорологии… и успешно половину забыли! В своих полетах по прямоугольным маршрутам они не анализируют TAF, METAR[111], SIGMET, не принимают решения на вылет. Зарубежные школы в этом (и многом другом) на порядок силь…
Так, прекращаем брюзжать!
У нас будет несколько полетов, чтобы подтянуть практическую метеорологию, знаниями которой мой новый подопечный меня сегодня не удивил.
– Эльдар, я прошу тебя обращать внимание на мою работу. Я хочу проверить, насколько хорошо ты контролируешь действия капитана. Все мы люди, все совершаем ошибки, и я не исключение. Тем более это мой первый полет после отпуска. Договорились?
– Да, конечно!
Вот теперь, после моего традиционного напутствия, мы готовы выдвигаться.
В Сочи нас повезет зеленый красавец 737–800 с бортовым номером VP-BUG. Он только в июле этого года прибыл к нам, сменив скучную раскраску «Эйр Берлин» на наши задорные цвета, я на нем еще не летал. Несмотря на настораживающий бортовой номер[112], список отложенных дефектов чист, как слеза младенца. Ни царапин, ни вмятин, ни чего-либо еще!
Всему свое время – немного полетав по нашим аэропортам, заработает и царапины, и вмятины. Не избежать, увы.
Но как же приятно заходить в чистую, не запыленную длительной эксплуатацией кабину! Самолет перед тем, как передать в новую авиакомпанию, отдраили до блеска.
…Каждый раз, когда я обхожу самолет по маршруту предполетного осмотра, изнутри поднимается волна позитивного настроения. Вот и сейчас, впервые после отпуска вышагивая вокруг лайнера, я чувствую себя патроном, наконец-то нашедшим свою обойму.
– Привет, брат «баг»! Будем знакомы!
Ух ты! Даже внутри ниши шасси самолет очень чистый. Дворовый хулиган, наверное, не смог бы вынести такую чистоту и обязательно написал что-нибудь неприличное.
Пока я восхищался опрятностью самолета, Эльдар выполнял процедуру предварительной предполетной подготовки кабины. А перед тем как выйти на перрон, я сделал в кабине пару несущественных «модификаций». Интересно, заметил ли «курсант»? Мне необходимо понимать, насколько внимателен мой новый ученик при выполнении стандартных процедур.
Ага, в одном месте заметил, а в другом нет. Обращаю внимание Эльдара, разъясняю. Все понятно? Кивает. Теперь будет смотреть внимательнее.
Проверяю связь с салоном:
– Добрый день, уважаемые коллеги, говорит командир корабля! Меня зовут Денис, с нами также полетят вторые пилоты Эльдар и Александр. Прошу нас всех любить и жаловать, мы обязательно ответим взаимностью! Летим сегодня в город Сочи, погода обещает быть неплохой, сейчас там плюс 26, но будет немножко попрохладнее. Желаю вам приятных пассажиров, не забывайте приготовить свои чудесные улыбки – ведь от их количества и качества зависит успех нашего полета! Екатерина, если вы все-таки слышите эту информацию, пожалуйста, дайте знак.
Мне нравится непринужденная атмосфера в салоне. Командир играет в ее создании важную роль – какой тон он задаст в начале полета, так и будет работать кабинный экипаж. А их хорошее настроение транслируется и на пилотов, и на пассажиров. Практически в каждом рейсе я нахожу подтверждение своей теории.
Работаем дальше, неспешно готовим кабину к полету. Замечаю, что Эльдар вполне неплохо выполняет требуемые процедуры, что не может не радовать. Но все равно есть знакомые мне нюансы, стандартные, как я их называю, замечания.
– Эльдар, после проверки верхнего дисплея на нижнем надо еще раз убедиться в достаточном количестве гидравлики.
– Буду знать!
– Окей!
И так далее, по мелочи. Серьезных недочетов не увидел.
Очень хорошо!
Подготовка окончена, скоро вылетать. В брифинге мы договорились о том, что в Сочи полечу я – прогноз предполагает наличие сильного порывистого попутного ветра. Эльдар будет пилотирующим на обратном пути.
– На каком языке мне связь вести?
– А на каком тебе проще?
– Мне без разницы…
Я уже понял, что Эльдар – парень флегматичный, лишнего слова не скажет. Может быть, где-то это и хорошо, но, боюсь, он относится к такому типажу пилотов, которые скорее промолчат, чем выразят свое недоумение по поводу тех или иных спорных действий капитана. Надо попробовать его расшевелить за четыре совместных рейса.
Правила авиакомпании предписывают пилотам вести радиообмен с диспетчером на английском языке, даже при полете в России.
Но иногда приходится переходить и на русский, поэтому пилот должен уметь и так и эдак. Стандарт предусматривает тренировку ведения радиообмена на обоих языках. Предлагаю:
– Тогда давай на английском.
– Хорошо!
Мы рассчитывали взлететь с полосы 32 левой от ее пересечения с РД А8, чтобы уменьшить время руления. Впереди несколько бортов, есть надежда, что диспетчер пойдет навстречу (в некоторых сменах есть прогрессивные специалисты!) и выпустит нас между ними, поощрив тем самым и в дальнейшем уменьшать время занятия аэродрома.
Однако, перейдя на связь с «Вышкой» и услышав знакомый ленивый голос, понял, что с ним наш финт не пройдет.
– Glo-obu-us 1027, take A-alpha 9, A-alpha 8 is closed. For informa-ation, you are nu-umber five[113]…
Так и представляется, что этот дядя одновременно говорит, жует и зевает. Встаем в очередь на взлет от начала полосы, тратим десять минут и вылетаем.
В московском небе все стандартно. Диспетчеры поголовно не поддерживают нашу инициативу вести связь на английском, переводя на русский. Выдают указания на выдерживание занятой высоты, хотя это и не требуется по новым правилам радиообмена.
Выходит комично:
– Москва-Контроль, «Глобус XXХ», добрый день, прошел точку YYY, эшелон ZZZ.
– «Глобус XXХ», Москва-Контроль, здравствуйте! Подтверждаю YYY, сохраняйте эшелон ZZZ.
– Сохраняю эшелон ZZZ, «Глобус XXХ»!
Парни, да не собирался я менять эшелон ZZZ без вашего разрешения! Но если будет аварийная ситуация, то поменяю без размышлений, не испросив на то вашего согласия. Такое право у меня есть. Не забивайте эфир, в нем и так тесно!
Зато в Ростовской зоне красота:
– Ростов-Контроль, добрый день! «Глобус 1027», точка Канон, эшелон 330.
– Добрый день, «Глобус 1027», Ростов-Контроль. Опознаны.
Все. Этого достаточно.
После набора высоты передаю управление второму пилоту, чтобы прочитать пассажирам информацию о полете. Начал было читать, как вдруг самолет затрясся, медленно качнулся на левое крыло и тут же переложился в правый крен. Похоже, что мы пересекли спутный след – пару минут назад где-то над этим местом пролетел самолет, взбаламутил атмосферу, вот она на нас и отыгрывается обиженно. Эльдар инстинктивно пытается парировать крен, крутит штурвал влево и пересиливает автопилот, который переходит в режим удержания текущего крена. Самолет начинает плавно сходить с курса…
Почти без паузы продолжаю чтение информации, левой рукой держу ручной микрофон, правой включаю табло «Пристегните ремни», помогаю убрать крен. Извиняюсь перед пассажирами за болтанку и прошу оставаться пристегнутыми, пока горит табло и даже после. Одновременно с этим жестами пытаюсь дать понять второму пилоту, чтобы тот включил-таки автопилот в обычный режим. Эльдар язык жестов не понимает, в итоге включаю автопилот сам, подключаю режим горизонтальной навигации. Все вернулось на круги своя.
Забавная ситуация позади. Летим дальше.
Как это часто бывает, злобный сочинский прогноз не подтвердился. Вместо сильного попутного ветра с облачностью нас ждали слабый боковой и практически ясное небо. Упускать такую возможность нельзя и, отключив автопилот еще на эшелоне перехода, выполняю заход и посадку на полосу 02. Курсовой маяк системы ИЛС снова жил своей жизнью (что за препятствие здесь искажает луч?), у ВПП нас радостно встретила скучавшая по самолетам сочинская болтанка.
Совершенно стандартная для Адлера посадка, ничего сверхъестественного.
Но как же приятно после месячного перерыва делать это!
С вылетом пришлось задержаться. Как это часто бывает, несмотря на то что мы прилетели раньше расписания, аэропортовые службы не успели обслужить самолет вовремя, и… аэропорт закрылся в связи с прибытием важной персоны. Мы только-только закрыли дверь, запросили у диспетчера запуск и получили отказ:
– Аэропорт закрыт из-за ограничений. Ожидайте задержку на двадцать минут!
Эх!
Выключаем «маячки», отпускаем «землю» «покурить минут на двадцать». Информирую салон о задержке, приношу извинения.
«Випы» тоже хотят летать в Сочи. Но, видимо, не умеют это делать хорошо, поэтому им нужно пространство для маневра – «невипов» разгоняют, чтобы не мешались.
Сидим, ждем. Трачу время с пользой – неторопливо задаю вопросы, Эльдар отвечает. Не настолько четко, как мне бы хотелось, но в целом нормально.
Вечереет.
А вот и «випы» прилетели. Ого, да это Ил-96-300, президентский борт! Добро пожаловать в Сочи, дорогие владыки страны!
Полицейские расставлены около каждого выхода. Весь перрон замер…
Наконец разрешение на буксировку и запуск получено. Буксируемся, запускаемся. Рулим на исполнительный старт.
Эльдар впервые взлетает с закрылками в положении 15 – я намеренно предложил такую конфигурацию, узнав, что до сегодняшнего дня все взлеты были лишь со «стандартным» положением 5. Не удивлен тому факту, что с «нестандартными» закрылками 40 он садиться тоже не пробовал. Вот это и есть примеры того, что я называю стандартными замечаниями…