— Стоять, или я выстрелю! — снова заорал Бартон — дуло ружья рыскнуло в сторону юного лорда Майкла. — Прочь с дороги! Прочь, я сказал! — и вот теперь он принялся пятиться к двери.
Пришедшие с мистером Питтом солдаты наконец опомнились и попытались схватиться за палаши…
— Ради Бога! — вскричал милорд. — Это же мои дети! Не принесите беды большей, чем вы уже принесли!
— Пропустить! — сквозь зубы процедил мистер Питт.
— Как — пропустить? А мне — помирай? — завопил Дженкинс… и прыгнул.
Бартон развернулся… и выпалил прямиком ему в грудь. Курок только бессмысленно щелкнул и… Бартон шарахнул Дженкинса прикладом, а сам кинулся к дверям… прямиком в объятия мистера Гольцова.
Сцепившись, они покатились по ковру.
— Стукните уже его кто-нибудь! — самостоятельно обтирая жилет салфеткой, вздохнул мистер Фокс. — Бартона! — резко вскинулся он. — А то не того приголубите…
Мистер Питт промолчал, и солдаты с явным облегчение двинулись мистеру Гольцову на помощь.
— Наказать бы Ивашку, что ружье забыл. — сгребая в охапку разом и детей, и мисс Мэри выдохнул милорд. — Да за то, что не зарядил, наградить придется.
— Противоядия! — прохрипел Дженкинс, в очередной — который уж раз? — поднимаясь на четвереньки. — Флакончик у Бартона в кармане! Дайте! Дайте и я все расскажу!
— Дурак! — вдруг заорал дворецкий, а я шагнул вперед и аккуратно взял его за горло. Почему-то мне казалось, что ему не стоит сейчас говорить.
Бартона рывком подняли, и мистер Гольцов обшарил его карманы. В руках у него оказался маленький флакончик.
С флаконом в руках милорд присел перед Дженкинсом на корточках.
— Что Бартон убил банковского управляющего — уколол отравленной булавкой — мы уже поняли. Не знаю, что это за яд такой, с отсроченным действием…
— …из индийских колоний! — поторопился пояснить Дженкинс, следя за флаконом жадным взглядом.
— …и знать не желаю! Скажи мне, кто и зачем убил бедного Джереми Вудса, и я отдам это тебе!
— Так Бартон же! — немедленно признался Дженкинс. — Упустили мы мальчишку, последний шанс у нас был прямо здесь его перехватить. Бартон на такой крайний случай и подготовился — предусмотрительный! — он метнул на дворецкого злобный взгляд. — Привратника опоил, колокольцы снял, а дверь открытой оставить и собак привязать, вы, милорд, сами велели! Только мальчишка, видать, в окно увидел, как мы следом за ним в дом заходим, из гостиной выбежал и заорать уже собирался. Бартон ему по голове и врезал!
Милорд протянул Дженкинсу флакончик, тот жадно рванул пробку и приник к горлышку. А милорд поглядел на мистера Питта:
— Дворецкого в мой дом подослали вы…
— Я… — мистер Питт попытался гордо выпрямиться, но вдруг пошатнулся и тяжело оперся о спинку стула. — Я всего лишь желал, чтоб за вами… присматривали. И помешали, чем могли, вашей деятельности. Но я не давал приказа убивать! Клянусь!
— Чем же моей деятельности могла помешать кража денег? — глядя на мистера Питта все еще презрительно, удивился милорд. — Она мешает лишь мне, ведь я в влез в долги, а работа газетиров и прочие расходы уже оплачены.
Мистер Питт обернулся на Дженкинса.
— Не так уж много вы нам платите, сэр, а тут — такие деньжищи! — явно хорохорясь, выпалил тот. — Мы сразу поняли, что это наш шанс! Наняли в помощь одного такого… сморчка из трущоб с его ребятами… Как эти двое разделились — ишь, хитрецы! — парни дядюшки Ранта покрепче, вот и побегли его ловить… — он кивнул на Гольцова. — А мы с самим Рантом — за Вудсом, от него-то неприятностей не ждали…
Никто не оценил бедного Вудса! Даже бандиты!
— Дядюшка Рант его уж за грудки схватил, когда Бартон подсвечником вдарил! А я вообще не причем, только рядом стоял. Да и убивать мы не думали — мы ж так и не узнали, где Вудс денежки спрятал! — Дженкинс огляделся, словно надеялся, что истина ему откроется сейчас. — Хитер мальчишка оказался. А с виду — теленок теленком!
Я довольно кивнул — и отпустил горло Бартона.
Тот захрипел, отчаянно всасывая воздух и наконец выпалил:
— Болван ты, Дженкинс! Не умер бы ты, яд с этой булавки выветривается быстро! А теперь сам себе на виселицу наговорил. И мне заодно!
И тогда Дженкинс завыл. Он выл, раскачиваясь и не глядя ни на кого, и дергал себя за волосы.
Я ощутил немалое удовлетворение.
— Предприимчивые парни у вас, мистер Питт! — с фальшивой скорбью вздохнул мистер Фокс. — И ваши приказы выполняли, и себя не забывали! Любопытно, что газетиры напишут? Я бы начал так: «Убийцы на службе премьер-министра!»
— Я такого не приказывал! — снова закричал мистер Питт. — Я всего лишь хочу блага своей стране!
— А я — своей. — тихо сказал милорд. — И потому я вынужден немедленно уведомить свою государыню… а также иные европейские дворы, о подлых и противозаконных делах, что творят клевреты британского премьер-министра. Об убийцах, подосланных британским Кабинетом в дом иностранного посла. О бесстыдной попытке клеветы и…
— Милорд! — прервал его мистер Фокс, с некой смесью злорадства и сочувствия глядя как его враг Питт с каждым словом посла становится все бледнее и бледнее. — Я тоже хочу блага своей стране, хоть мы с мистером Питтом понимаем его по-разному. Тори все больше земли волнуют, а если эти земли в другие руки попадают, для них как нож в сердце. А нам, вигам, торговля важнее. Но одно я скажу точно: ежели такие ваши письма разойдутся по дворам Европы, для Его Величества и для каждого британца — хоть тори, хоть вига — это будет страшный позор! А потому я прошу вас, милорд… Кто, кроме меня, тоже пострадавшего, может сейчас просить? Прошу сохранить эту неприятную историю в тайне. Ради блага Британии. Ну а мистер Питт, тоже ради блага Британии, согласится, что война, это такая неприятная для торговли штука, когда наши товары не то что не покупают, а бывает, забирают бесплатно! Очень вредная штука!
— Я отзову эскадру из Балтийского моря. — не глядя ни на кого из присутствующих процедил мистер Питт. — Мы не станем давать Швеции денег за ее вступление в войну с Россией. И будем надеяться, что ваше понимание блага Британии, мистер Фокс, не окажется роковой ошибкой. Берите преступников! Уходим! — скомандовал он солдатам, стремительно, не прощаясь, покидая столовую. Следом, бросив извиняющийся взгляд на милорда, последовал Гренвиль, и потащили Дженкинса с Бартоном.
— Надо же… Убийца — дворецкий? Такое и самому дерзкому сочинителю в голову не придет — а тут и вправду! Вот уж неожиданный поворот! — мистер Фокс покачал головой. — Хотя повесят их вряд ли, скорее в Австралию сошлют, раз уж в Америку больше никак… Но и то, считайте, верная смерть! Ну да Бог с ними! Пусть ваша экономка и впрямь подаст мне умыться и… накрывает на стол! Что вы на меня так смотрите? Всем нам после таких потрясений нужно хорошенько перекусить! Можно что-нибудь легкое, вроде… вроде того супа на пиве, что она кормила этого бандита Дженкинса? Как вы там сказали, мистрис? Soup-o-Stout?
Эпилог. Подарок на прощанье
Милорд Воронцов постоял у выставленного внизу гроба и неторопливо направился в гостиную, где его поджидал мистер Фокс.
— Бедный мальчик! Мы так мало обращали на него внимания… а он до конца выполнил свой долг.
— Даже слишком хорошо. — кивнул мистер Фокс. — То, что в банке получил, уж так хитроумно спрятал, и не найдешь! А казался таким скромным и незначительным…
Я улыбнулся — такое признание было приятно. А они ведь еще не все знают!
— Даже будучи добрым христианином, иногда я желаю, чтобы вера наших индийских подданных о новой жизни для ушедших душ, была правдивой. — вздохнул мистер Фокс. — Уж очень жаль, когда юная жизнь так рано обрывается. Даже не успев рассказать, где деньги!
— Мы еще поищем. — неуверенно пообещал милорд. Потому как искали уже: мистрис Palashka с горничными весь дом перевернули, лакеи паркет простучали, трубочистов вызвали в печных трубах поковыряться — ничего не нашли. — В крайнем случае, продам одно из поместий. А ведь это… оно… должно быть где-то здесь! Никуда больше он не заходил. — милорд окинул тоскливым взглядом гостиную.
В дверь скользнула заплаканная мистрис Palashka.
— Барин! — поклонилась она. — Там этот… живописец пришел! Вас живо писать. Говорит, ему назначено, а я толком и не знаю… Бартон знал…
— Проклятье! — вскричал милорд. — Я совсем о нем забыл! Веди его сюда — пусть пока мы на похоронах, камин рисует, возле него позировать буду!
Экономка снова поклонилась… и остановилась, нерешительно косясь на милорда:
— Барин… У хлопчика-то, у Вудса, мать была, братья… Мы тут с мисс Мэри подумали, по прислуге прошлись… вот, денег собрали. — она протянула милорду туго увязанный платок. — Сына бедной англицкой бабе деньгами не заменишь, так ей ведь еще меньших поднимать!
— Ты… и мисс Мэри? — милорд изумленно взглянул на мистрис.
— А что ж! — строго ответила та. — Коли гувернантка жизнью своей ради Катеньки рискнула, собой барышню закрыла, так глядишь, дурному не научит. А ребеночек-то ваш… ейный… хоть и не чета Мишеньке да Катеньке, а все очень милое дитятко, чтоб он был здоров.
— Не надо, Палаша! — улыбающийся милорд отвел ее руку с кулечком. — Неужто ты думаешь, я мать своего верного слуги без помощи оставлю? Найдется и для нее пенсион, и для детей ее помощь.
— Лишних денег не бывает, а мы от чистого сердца. Авось та миссис не побрезгует. Пойду катафалк встречу, на кладбище уж ехать пора.
Я облегченно вздохнул и неслышно рассмеялся. Я был свободен! Свободен! Я нашел своих убийц, я услышал обещание милорда позаботиться о матери и братьях — теперь я могу уходить! Я запрокинул голову — воронка яркого, теплого, золотого света разворачивалась надо мной, показывая, что я все понял правильно: время мое истекло, но и дело сделано.
Я легко оттолкнулся и воспарил в воздух.
Невидимый и неощутимый, насквозь пронзил перегородки, зависнув над стоящим у дверей гробом, и посмотрел на свою земную оболочку. Сейчас, одетый в лучший свой сюртук и причесанный, я был даже хорош. Может, проживи я подольше, был бы я не хуже мистера Гольцова, а то и лучше. Скоро я узнаю, есть ли хоть какая правда в верованиях индийцев. Если есть — я не против попробовать еще раз, а то право же, после смерти мое времяпрепровождение было изрядно насыщенней, чем при жизни!