Гуляра хоть немного и остыла после ледяного душа, устроенного шефом, но все равно пребывала в том состоянии тихого бешенства, когда «прилететь» может любому случайно попавшемуся под руку. С этим настроением она и набрала номер бабушки. Трубку долго не снимали.
– Бабуль, ну чего так долго! Опять телефон где-то оставила?
– Вы родственница? Внучка? – спросил в трубке незнакомый мужской голос и внутри у Гуляры все рухнуло. – Как быстро сможете подъехать?
Через секунду она выбежала из здания прокуратуры, и, вскочив в машину, с визгом стартанула в сторону названного врачом «скорой» адреса больницы.
«Деликатное дело» Владимира Ляшкина и связанные с ним обиды мигом отошли на тридцать девятый план.
Несчастья редко бывают деликатными.
«В этом они похожи на Шестакова с Маниным!» – подумала бы Гуляра, приди ей в голову сравнить ишемический приступ у родной бабушки с характером собственного начальства.
Глава 5Встреча с Кларой
Иван прибыл в кафе с названием «Понедельник» несколько ранее, чем собирался.
Судя по всему, Клара еще не подошла. За столиками сидело несколько пар, девочка-подросток, олдскульно читающий газету солидный пожилой мужчина с маленькой породистой собачкой и женщина лет пятидесяти пяти, которую принять за секретаря-помощницу детектива было трудновато. Хотя Иван и не имел ни малейшего представления, как именно выглядит Клара, все же было очевидно, что вряд ли она носит каре с фиолетовым отливом и ходит на встречи с двумя «ашановскими» пакетами. Филипп, наверняка, предпочел бы работать без помощников вовсе.
Иван Черешнин вдруг осознал, что не только Клару, но и самого детектива представляет себе довольно туманно. Как героя из голливудского кино 30-х: в стильной шляпе, в костюме с раздутыми плечами, волевым подбородком и «падающей» из уголка рта сигаретой. Вероятно, и секретарша его должна была выглядеть под стать: с порочными ярко-накрашенными губами, точеной талией, на высоких каблуках и в сногсшибательной широкополой шляпе, украшенной таинственной вуалью.
«Это от того, что детектива звали Филиппом, – понял сам себя Иван, озираясь в поисках свободного места. – Как Марлоу».
И тут она вошла.
Никаких сомнений быть не могло – шляпа, талия, каблуки, губы, все было на месте. Без вуали, но с другим бонусом – в руке вошедшей дамы, обтянутой дорогой длинной перчаткой, покачивался элегантный янтарный мундштук, со вставленной в него тоненькой папиросой.
Дама остановилась на пороге и принялась всматриваться в лица посетителей – по всей видимости, ища того, с кем у нее назначена встреча.
Тонкий аромат духов, нежнейшим облаком влетевший за ней через распахнутую дверь, обогнал ее и мягкой волной ударил Ивана прямо в растерянное лицо. Вдобавок ко всему, как раз в этот момент, не пойми откуда зазвучало саксофонное соло. Яркое, лирическое, идеально подходящее ситуации.
Иван, внезапно занервничав, вскочил с высокого барного стула, на который успел усесться. Зачем-то поправил прическу и проверил взаимное расположение галстука и воротника рубашки. Черешнин приготовился сказать что-нибудь обращающее на себя внимание разыскивающей его глазами по кафе красавице-секретарше. «Как-то так я вас себе и представлял, Клара!» – что-то такое.
Попасть в очередную глупую ситуацию Черешнину помешала девочка-подросток, замеченная им по приходу. Она достала из потасканного рюкзачка телефон с играющим на нем саксофонным соло и, посмотрев на экран, выругалась весьма знакомыми интонациями.
– Черт бы тебя драл! Каждые пять минут теперь будешь названивать…
Оборвав джазовую мелодию, установленную на телефоне в качестве звонка, девочка подняла трубку и уже совершенно точно голосом Клары сказала:
– Да, Николай Сергеевич, я на месте. Все в силе, как я говорила. Я перезвоню, как только закончим.
Одновременно дама, которую Иван по ошибке принял за Клару, нашла того, к кому пришла.
– Мама! – недовольно сказала она, обращаясь к поклоннице фиолетовых оттенков жизни. – Я же говорила, жди дома!
– А шо дома? Вот, купила вам гостинцев в дорогу, – ответила мама с фрикативным «г» (которое, кстати, было заметно и у дочери).
– Мама, мы с Вадиком летим на Гоа! Ну, какие гостинцы! – воскликнула красавица и обернулась к солидному мужчине с собачкой. – Вадик! Ты-то что молчишь?
Пожилой мужчина, не отрываясь от газеты, ответил аристократическим московским баритоном.
– Я предупреждал. Но меня Марина Карповна слушать не желает. Ты уверенна, что мы хотим оставить Бруно в Москве? – мужчина посмотрел на мопса, которого держал на руках.
– Нет, мы его за собой через полмира потащим! Мама присмотрит, я же сказала! – в голосе красавицы появились визгливые нотки.
Спор причудливого семейства, без сомнения, был интересен, но Ивану пора было переключить внимание. Он подошел к столику с девочкой-тинейджером, сел напротив нее и, не скрывая удивления, принялся ее разглядывать.
Клара заметила Ивана и, не отнимая телефон от уха, подмигнула. Мол, минутку.
– Сделаю все, что от меня зависит. Не переживайте, я все устрою.
Пока Клара заканчивала разговор, видение секретарши Филиппа Марлоу продолжало отчитывать фиолетовую мать и пожилого мужа.
– Нет, мама! «Говядинки» ему не надо. Он ест Педигри. Сколько раз повторять. Пе-ди-гри!
– А может, все-таки возьмем Бруно с собой? – пожилой муж держался стойко, не желая доверить любимца ровеснице-теще.
– Совсем в Москве очумели! Говядину собаки не едят… – хлюпала носом Марина Карповна.
Иван рассмотрел Клару. Невысокого роста, одета в короткую кожаную куртку, джинсы, на ногах сникерсы. Подростковый рюкзачок, на столе пачка легких сигарет и розовый со стразами футляр телефона. Яркий макияж, большие, но не тяжелые кольца в ушах, проколотая серебряным «гвоздиком» левая ноздря. Все это Клару не просто молодило, а практически превращали в нечто пубертатное. «Наверняка, ей без документов и бутылку пива не продадут», – подумалось Ивану.
Лишь приглядевшись, на самом деле, можно было заметить, что Клара ощутимо старше выбранного для себя образа. Никак не меньше двадцати пяти. А то и все тридцать.
– Ну что, давай знакомиться, Ваня? – прервала Клара его размышления.
И улыбнулась – так, что Ивану сразу стало понятно, что она, конечно, красивая.
Осталось выяснить, что именно кроется за этой доброжелательностью, так непохожей на все то, что было в их общении ранее.
– Не буду ходить вокруг, да около, Ванюш, – начала Клара разговор. – Есть предложение продолжить расследование дела Заплаточника.
Ивана, без сомнения, удивился. С другой стороны, а чего другого могла хотеть от него секретарь детектива? Не «виндоуз» же ей переустановить понадобилось?
Клара закурила и подробно рассказала, что происходит.
Отец самой первой жертвы, Нины Кузнецовой, Николай Сергеевич очень доверял Филиппу и платил ему за работу в течение нескольких лет. Филипп успел сказать и ему, что нашел что-то, чего ранее не было у следствия. И что, вероятно, дело сдвинется с мертвой точки. Но тут же был убит. И так как полиция снова не в силах продвинуться дальше, Кузнецов захотел, чтобы Клара нашла кого-то, кто смог бы продолжить начатое Филиппом расследование.
– Ну, ок. А я причем? – искренне не понял Иван. – Ищите, продолжайте.
Клара стряхнула пепел и ответила, глядя в сторону.
– Он хочет, чтобы и ты участвовал.
Иван удивился еще сильнее.
– Не понял, почему?
– Я ему про тебя рассказала, – ответила Клара. – И он захотел.
Иван недоверчиво смотрел на Клару, понимая, что многое в этой истории не вяжется совершенно.
– Что ты могла обо мне рассказать, если мы сейчас видимся в первый раз? – спросил он многозначительно.
Клара выдержала взгляд Черешнина, но ее доброжелательность постепенно сходила на нет, уступая место знакомому грубоватому нетерпению.
– Ок, – сказала Клара мрачно, туша сигарету. – Я расскажу как есть, чтобы ты понимал. Мне сейчас очень нужны деньги. По горло. Когда был жив Филипп, проблем не было – поступали заказы, я получала свою долю, хватало. Но теперь все. Никому из клиентов Филиппа я не нужна. Я же просто секретарша. Никто. И мне нужен кто-то, кто проводит расследование, при ком я бы могла работать, как прежде. Но из профессионалов я никого не нашла. И подумала о тебе.
– Чего? Почему? – Иван не мог поверить.
– Потому. Позвонил Николай Сергеевич, сказал, что готов платить, сколько надо, лишь бы поиски продолжались. Ну и… В общем, я ему про тебя рассказала. Как ты блестяще провел дело Брагиной. Оно же поначалу было связанно с Заплаточником…
– Я программист! – перебил ее Черешнин.
– Я сказала, что ты… тоже детектив. На которого я теперь работаю.
Иван отодвинулся от столика, чтобы встать.
– Ваня! – Клара попыталась его удержать.
– Ты понимаешь, что ты мне предлагаешь? – Черешнин был возмущен. – Обманывать отца убитой девушки, чтобы качать из него деньги? Ты… ты… – Иван завис, подбирая уместно оскорбительный эпитет.
– Я знаю, это так выглядит, – помогла ему Клара. – Но послушай! Кузнецову это надо, он места себе не находит. И все равно будет платить кому-то. А никто больше нас об этом деле все равно не знает.
– И, по-твоему, этого достаточно?
За столиком гибридного семейства псевдо-Клары страсти тоже накалялись. Марина Карповна пошла в атаку.
– Ладно бы еще жених был! – возмущалась она, несмотря на одергивания дочери. – Ему в обед сто лет, а к ужину – крышка!
– Мама! Что ты говоришь! Немедленно извинись перед Вадиком! – требовала дочь.
Сам Вадик все так же делал вид, что продолжает читать, едва не прожигая, правда, при этом взглядом газету насквозь.
– Ага! Щас! Проститутка! Мать родную на псарне прописала, за собаками ихними следить. А сами на Гоа! Еще проверить надо, есть ли на земле место такое…
– Мама!
Черешнин поднялся со стула.
– Ваня, я прошу тебя! Мне очень надо, – Клара пыталась удержать его. – Честно!