Белка стояла у стены повесив голову и молчала.
– Катя… – он уверенно взял меня за руку и улыбнулся. Первый раз вижу, чтобы он улыбался. У него такие губы красивые становятся, ничуть не женственные, как мне раньше казалось. – Помоги мне, пожалуйста.
Его рука была крепкой, правда, в перчатке. Да и вцепился он в меня так, будто иначе я убегу.
Это может быть он, ведь остальные…
– Ого, сколько вас тут!
Из зала в числе последних вышел Жегло. Я ведь была уверена, что его нет на тренировке, а выходит… Опять непонятно, что выходит. Опять их слишком много, чтобы знать точно.
– Привет, девчонки. Жаль, я сегодня занят. – Черные глаза смотрели на меня в упор. – Знал бы, что вы свободны да под рукой – отменил бы все встречи.
– К твоей зависти, мы первые их встретили, – Волин шутливо отодвинул его плечом. – Проходи, брат, не задерживайся. Ну, пойдемте, девчонки, окажите нам помощь, это недолго.
– Ладно, пока. – Жегло перестал меня рассматривать и ушел, а повода задержать его не было. Не кричать же, в самом деле: признайся, признайся наконец, кто ты? Перестань прятаться! Приди ко мне! Не таись, давай наконец просто будем счастливы!
Смешно.
Волин тем временем за руку потащил меня за собой, Бакуня, так и не поднимая глаз, пошел следом. Я обернулась:
– Белка!
Та вздрогнула, будто только что очнулась ото сна.
– Пошли!
– Куда?
Несмотря на вопрос, она уже двигалась следом, послушная, как сомнамбула.
– Тут дел всего на полчаса, – говорил Волин, выводя нас на улицу и поворачивая к воротам АТМа, за которыми дежурили извозчики. – А я буду вам должен. Хотите медовый торт привезу? Или колбасы домашней свиной? В общем, заказывайте, все будет.
Бакуня суетился, упрямо прятал глаза, смотрел под ноги и беседу не поддерживал. Однако больше меня волновала Белка, которая шла, словно робот, за нами следом и тоже молчала.
– Даже не представляете, как я рад, как рад! – улыбался Волин, единственный, кто, похоже, был доволен. Чем, интересно? Руку мою он давно отпустил, что ему нужно, не объяснил, только вел нас и болтал. За воротами быстро позвал извозчика с четырехместной крытой повозкой, тот тут же подкатил и открыл перед нами дверцу. Все молча забрались внутрь, Белка села рядом со мной, отвернувшись к окну, Бакуня – напротив нее.
– Так чего ты хочешь? – спросила я, когда мы отъехали. Снег почти весь сошел, и колеса застучали по брусчатке почти как колеса поезда по рельсам.
– Ерунда! Мелочь! Вам это не будет ничего стоить. Хотя… вижу, Белка не в духе, но, Катя, ты же мне поможешь?
Он улыбнулся и наклонился вперед. Глаза такие яркие! Как серый цвет может сиять так ярко? Даже удивительно, почему в них нет и намека на улыбку, которая цветет на губах.
– Двадцать минут твоего времени – а для меня неоценимая услуга, помощь настоящего друга. Не волнуйся, я бы никогда не попросил тебя нарушить закон или опозорить кого-нибудь. Просьба совершенно безобидна, всего-то поговорить с женщиной, которая не любит мужчин, поэтому будет лучше, если пойдешь ты. Купить у нее кое-что и передать мне, деньги я тебе дам. И за услугу тоже предложил бы деньги, но думаю, ты не согласишься. Ты очень гордая и, кажется, обидишься. Но если ты хочешь оплаты деньгами – говори. Или просто моей дружбой – только скажи. Когда-нибудь, когда помощь понадобится тебе, я помогу, обещаю. Услуга за услугу. Ну, вот мы и приехали. Бакуня и Белка подождут нас тут, а мы давай выйдем.
Волин открыл дверцу и спрыгнул на темную улицу возле каменного дома с изящным кованым забором и коваными завитками вокруг окон. Наверняка здесь живет кто-то обеспеченный. Он помог мне выйти и быстренько отвел от повозки подальше.
– Слушай, – в руку ткнулся мешок с круглыми монетами. – Объясняю: тебе нужно войти в этот дом и купить летяшку. Мне не продадут, хозяйка, которая их разводит, продает только женщинам. А я обещал… сестре обещал в подарок, не могу нарушить слово. Ты купишь?
Он схватил мои руки и сжал их.
– Ты купишь?
В его голосе, ранее ровном, что-то дрогнуло. Не будь он мужчиной, я подумала бы, что за деланым спокойствием скрывается настоящая женская истерика.
– Ну…
– Скажи да. Пожалуйста, Катя, вовек не забуду. Пожалуйста.
– Ну ладно. Я схожу.
Кажется, это очень важно для него.
– Только я не поняла, летяшка – это что?
– Это такое животное, – он с рассеянным видом отпустил мои руки и захлопал глазами. – Такое пушистое животное. Эта женщина, госпожа Марта, их разводит. Не перепутаешь, других в доме нет.
– Ладно… Я пойду.
Волин отпустил мои руки и молча посторонился, смотря перед собой. Улыбка с его лица спала. Нахмурившись, он мотнул головой, словно что-то отгоняя, и снова лучезарно улыбнулся. Таким улыбкам не отказывают.
– Да! – прежним жизнерадостным тоном сказал он. – Иди! Только поспеши, вечер все-таки, с утра на занятия. Хозяйку зовут госпожа Марта.
Я покосилась на повозку, но в окно никто не выглядывал. Белка сейчас не в себе, так что лучше ее не беспокоить и не дергать по пустякам. Ладно, что тут такого – купить животное? Законом не запрещено.
Госпожа Марта, значит. Надо запомнить, думала я, пока шла к двери. Дверной молоток был таким тяжелым, удивительно, как им еще никто не проломил дверь. А грохот от стука, наверное, по всему дому разносится.
Стоило постучать, как за дверью раздался странный звук, похожий на тявканье щенков. Дверь открыл сухопарый мужчина с надменным лицом.
– Да?
– Мне госпожу Марту, пожалуйста. Я по поводу покупки питомца.
Выглянув за порог, он порыскал взглядом, но Волин спрятался за повозкой, которую в темноте было практически не видно, так что мужик ничего подозрительного не увидел.
Хозяйка спустилась через пять минут. На шее у нее вместо шарфа висело какое-то длинное животное, покрытое ярко-рыжим мехом, с плоской забавной мордочкой и круглыми глазами. Похоже, это и есть то, что мне нужно?
– Хотите завести летяшку? – переспросила госпожа.
Получив подтверждение, стала сканировать глазами, забираясь прямо под кожу. Не помню, чтобы хоть раз меня так изучали, просто на косточки разобрала.
– Петр, принеси младшего щенка! – не отрываясь, крикнула она.
Через пару минут мужчина, который открыл мне дверь, вынес на руках другого зверька, меньшего размера и серебристо-голубого. Черные глаза малыша уставились на меня как блюдца.
– Возьми его.
Надо же… Такой легкий, мягкий и теплый. Наверное, редкий зверек, раз я раньше их не видела. Приятно так урчит, почти как кот.
Повезло сестре Волина – получить такую милую зверушку. Стоит она целое состояние, судя по весу мешочка с деньгами, который мне выдали.
– Как его зовут? – спросила я почти против воли. Не знаю, дают ли тут имена животным.
– Просто «малыш». Имя выберешь сама. – Женщина наконец перестала меня изучать. – Вижу, ты ему нравишься. Забирай.
– Правда?
Я так обрадовалась, будто этот малыш мне достанется. Отдать его кому-то… похоже, будет непросто.
– Можешь сразу забрать, сейчас, если деньги с собой.
Я протянула ей мешочек. На второй руке висела зверушка, словно прилипшая ко мне. Марта посчитала монеты и кивнула.
– Иди. Корми хорошо, хлебом и овощами, спать давай много, вырастет сильным, будет тебя всю жизнь любить. Ты уже восьмая, кто за ним приходит, и всем я отказала. Колдунов развелось, а мне морока – кому продать, чтобы в хорошие руки попал да никто не обидел. Переноску даю с собой, но раз он на руке висит, пусть висит. Ну все, иди, поздно уже.
Мне сунули в руку корзинку с крышкой и вытолкали за дверь, я даже не успела спросить, что она имела в виду, упоминая колдунов.
Теплый малыш почти обмотался вокруг моей руки и прикрыл глазки. Какой все-таки милый! Нет, нельзя отвлекаться. Что Марта говорила про колдунов? Какое они имеют отношение к зверьку? Надо уточнить у Волина, о чем речь. А может… может, он позволит оставить зверька мне? Тот так доверчиво прижимается к руке, просто сил нет его отдавать.
Стоило подойти к повозке, как меня буквально затащили внутрь, после чего повозка сорвалась с места и быстро поехала прочь.
Я с трудом удержалась на месте и посмотрела вокруг.
Белка вдруг дернула головой, уставившись на мои руки.
– Это что, летяшка?!
Судя по тону, произошло нечто ужасное.
– Да! У тебя вышло, – удовлетворенно улыбнулся Волин. – Я не сомневался. Ну давай, сажай его сюда.
Он выхватил у меня корзину-переноску и приоткрыл крышку.
– Ты заставил ее купить летяшку?! – взволнованно воскликнула Белка, которая, кажется, только-только оттаяла.
– Суй.
Нет. Рука не поднимается.
Тогда Волин быстро схватил зверька за тело и оторвал от меня. Тот жалобно пискнул, но тут же угодил в корзину, и крышка вслед за ним захлопнулась.
– Зачем ты это сделал?
Глаза у Белки были как полные воды блюдца. Казалось, она вот-вот заплачет.
– Что происходит? Почему я не могу купить летяшку? – спросила я. В сердце проникал отчаянный, холодный, как мороз, страх.
– Ты можешь. Колдун не может! – крикнула Белка.
– Почему?
– Ты не сказал ей, что происходит, если колдун берет летяшку в руки? Животное умирает, потому что не может выдержать колдовской силы! Сила травит его, медленно убивает! Ты ей наверняка не сказал!
– Что?! – я ушам своим не верила.
– Ничего с ним не случится, он в корзине посидит, пока я не докажу, что выиграл спор.
Ушам своим не верю.
– Что ты сделал? Это из-за какого-то дурацкого спора?
Со мной произошло что-то странное, будто меня неожиданно ударили в живот. Резкая боль, воздух вышел, и я просто не смогла вздохнуть.
– Ты же купил ее сестре?
– У него нет сестры, – прищурившись, процедила Белка.
– Подожди! Отдай его мне. Отдай мне зверька!
Он не может специально подвергать малыша опасности. Из-за какого-то глупого спора! Нужно просто объяснить, что это опасно, Волин наверняка поймет, пойдет навстречу, и все будет хорошо.