вах. — Ангус? — Она не продолжала, и слово повисло в воздухе.
Ангус издал какой-то невнятный звук с выражением несогласия, наклонился и поцеловал ее в лоб. Его губы прикоснулись к ней мягко, как кошачья лапка. Снова она почувствовала запах сонного мужчины, недавно принявшего ванну.
— Не надо. Мы друзья, Мэри, — сказал он, дыша ей в волосы. — И всегда ими останемся. Договорились? А теперь спи.
Мэри благодарно закрыла глаза. «Завтра наступит первый день», — думала она, проваливаясь в сон.
Потому что сегодня был последний.
Глава 24
Нед повернул с главной дороги на широкую тихую улицу, где были только жилые дома, и остановил машину сразу за контейнером с мусором. Ручной тормоз ему пришлось дернуть очень сильно, а когда мотор выключился, послышался странный скрежет.
В животе Айоны снова слабым эхом зазвучало знакомое чувство тошноты, и в этот момент радио выключилось и машину наполнила тишина. Если не считать тиканья мотора и неровного потрескивания доисторического обогревателя. Айона глубоко вдохнула и попробовала отвлечь внимание на переписанные в домашних условиях кассеты, которыми был забит бардачок в машине Неда. Он как будто совсем не торопился уступить ей место за рулем.
— Ах, Бромли! — сказал Нед, опуская окно и нюхая воздух. — Совсем как дома, в деревне. Только коровы кругом не ходят. — Он высунул свою тощую руку из машины и весело побарабанил по крыше.
Айоне показалось, что в доме напротив кто-то выглянул из-за занавески.
— Нед, тебе не кажется, что у этой улицы есть какая-то особенность? — Здесь для Айоны начинался каждый урок. Только на четвертый раз она разобралась, что ее так беспокоит на этой улице.
Нед откинулся на сиденье.
— Э-э, нет, а что? Насколько мне кажется, улица выглядит совершенно нормально. Моя мать почти всю жизнь мечтала жить именно в таком месте. Даже кошки ровненько пострижены.
— Не в этом дело.
— Хм. Может, это вообще не улица? Здесь никто не живет? Может, в 1949 году все население этой улицы вымерло из-за партии испорченного чая? Это парк отдыха, стилизованный под провинциальный городок?
— Нет.
— Ну скажи тогда.
Айона с серьезным видом посмотрела на него, и в глазах у нее был ужас, который обычно вызывают второсортные триллеры.
— На этой улице нет ни одной машины. Около каждого дома собственная парковка, а там, где ее нет, забетонированы куски газона.
— Да брось ты. — Нед посмотрел вперед и назад и понял, что она права. Сияющие новые «фиесты» и «мерседесы» класса А скрывались за кипарисами, возле домов. — Я не знаю, почему тут все так. Ведь даже если бы по обеим сторонам дороги были припаркованы машины, посередине все равно могло бы спокойно проехать танковое подразделение.
— Так ведь это все не просто так.
Как будто в подтверждение ее слов в тот самый момент из-за угла вылетела красная учебная машина, — ехала она по полосе встречного движения, и некоторое время она так и неслась прямо на них, пока инструктор не вывернул руль и автомобиль не дернулся влево, чуть не зацепив другую учебную машину, «Воксхолл Корса», которая подъезжала с другой стороны. Тоже по встречной полосе.
— Начинающим очень сложно верно оценивать собственное положение на дороге, — выступила в их защиту Айона.
— Но ты-то водишь совсем не так плохо, — сказал Нед. Он мастерски выдержал паузу. — Правда?
— Нет. Или да. Не знаю. Ты же знаешь, какой я становлюсь, когда надо водить.
— Отлично знаю. Вот почему я и решил не ремонтировать подвеску, пока ты не сдашь экзамен.
Хотя Айона и нервничала, собираясь вести машину под руководством Неда, но ее совсем не колотило, как в предыдущие выходные, когда Ангус уделил драгоценные полдня, отложив дела в пабе, чтобы она отработала повороты в Ричмонд-Парке[63]. («Там можно ездить только на скорости тридцать миль, и там нет тротуаров, перекрестков, автобусов, и всего две кольцевых развязки». Это не помешало им устроить самый грандиозный, за всю их совместную жизнь, скандал, на одной из автостоянок. К ужасу смотрителей парка, которые попросили их вести себя потише, поскольку у оленей гон, и такие вопли отвлекают животных от дела).
Нед же знал ее со школы и наблюдал все ее попытки участвовать в спортивных играх, видел ее пьяной от сидра, шатающейся, — а тогда она еще не умела падать элегантно, и даже был свидетелем того, как она рывком трогала с места машину возле школьных ворот во времена, когда в первый раз — безуспешно — начинала учиться водить. Стыдиться перед ним уже не имело смысла.
Более того, он не рассчитывал, что у нее обязательно получится.
— Ангус, знаешь ли, думает, что водить — все равно что плавать, — пояснила она, а Нед в это время протянул ей половинку «баунти». — Э, нет, спасибо, я не буду. Лишний жир.
— Я положу ее вот сюда, — сказал он, осторожно примостив шоколадный батончик над спидометром. — И если ты будешь хорошо водить, то она достанется тебе.
Айона улыбнулась. Ее отец в свое время под конец попытался прибегнуть к самым отчаянным мерам — он уговаривал ее сесть в машину за шоколадку. Самые трудные уроки в ее жизни всегда подразумевали взятки шоколадом. Нед потом посоветовал ее отцу попробовать заманивать дочку пятифунтовыми купюрами, и тот признался, что сам получал от матери Айоны по пять фунтов за то, что соглашался сесть с дочерью в машину.
— Водить — все равно что плавать! С чего это он взял? — спросил Нед с полным ртом кокоса.
— Он считает, с твоего позволения, что если «не умеющего плавать» посадить в машину, пристегнуть на водительском месте и заставить выехать на оживленную улицу, то тот инстинктивно начнет водить, как заправские шоферы, чтобы его не убило ударом о рулевую стойку.
— Понятно, — сказал Нед. — Так и узнаю в этих словах Ангуса. Вот поэтому-то он и заплатил автошколе сумму, на которую вполне можно было бы вдвоем слетать отдохнуть на Майорку. А какое же место в этой аналогии занимает твой инструктор?
— Он — мои подводные крылья.
Красная машина вылетела из-за угла, на этот раз не по встречной, но зато мигая всеми аварийными сигналами. Айона успела разглядеть, что за рулем сидела семнадцатилетняя девочка в школьной форме, которая выглядела совершенно спокойной и даже веселой.
Через минуту появилась вторая машина — со скоростью пятнадцать миль в час. И этот водитель тоже был в школьной форме; казалось, что он настраивает радиоприемник. На инструкторе были темные очки.
— Господи, я чувствую себя такой старой, — вздохнула Айона. — У своего инструктора я самая старая ученица за последние десять лет. Все остальные — подростки, за которыми он заезжает в школу.
— Классно! Обязательно расскажу Джиму, — бесстрастно отметил Нед. — Кажется, он о такой работе только и мечтает.
Из дома на противоположной стороне улицы вышла женщина с мусорным ведром, которое опорожнила в бак как-то слишком старательно. Она с подозрением посмотрела на Неда, — возможно, решила, что он собирается въехать на своей развалюхе прямо в контейнер с мусором, а потом убежать.
Айона окинула взглядом дорогу.
— Судя по всему, именно здесь приобретает свой первый опыт за рулем каждый начинающий водитель со всего Лондона в пределах южной кольцевой дороги. Давай-ка поедем, пока кто-нибудь из этих двоих не начал возле нас отрабатывать парковку задним ходом.
Они отстегнули ремни, и Айона надела туфли, а сапожки из искусственной змеиной кожи закинула на заднее сиденье. Стоило ей выйти из машины, как ее пятки оказались необычно близко к земле, и она стала нервничать, ощутив себя такой маленькой.
— Почему они ездят кругами? — спросил Нед, поправляя ремень на пассажирском сиденьи так, чтобы удобно разместить свои длинные ноги. Пока он распечатывал пакет чипсов, на дороге показалась та же красная машина.
— Ну, судя по всему, один сегодня проходит правые повороты, а другой — левые. — Айона пристегнула ремень, стараясь дышать ровно, и подавила инстинктивный порыв немедленно вылезти обратно. Она вцепилась в руль и постаралась ни о чем не думать — пусть голова работает на автопилоте.
Вначале опробуем систему управления в кабине экипажа: оба зеркала заднего вида, настроить под себя сиденье и ремень безопасности. ЗЗСР… было что-то еще. Что она пропустила?
— Может, тебе стоит пройти курс лечения под гипнозом, — мимоходом бросил Нед.
Дверца. Д. Это пятое правило. ДЗЗСР. Закрыть дверь. Ну и кто же забывает закрыть дверь, пес подери? Это одна из тех вещей, с которыми ты вполне справляешься, поэтому можно тут же засчитать себе это маленькое достижение, даже если до сих пор с трудом припоминаешь, куда вставлять ключ зажигания.
Айона посмотрела на Неда. Он читал правила конкурса «Выиграй автомобиль» на обертке чипсов.
— Это еще зачем?
— Чтобы разобраться с твоим пунктиком насчет вождения, тупица.
— У меня нет пунктика насчет вождения.
— Да не надо так, Айона, ты же разговариваешь со мной, а не с Ангусом.
Айона фыркнула и прикусила губу; она посмотрела на пальцы, сжимавшие руль, и увидела, как побелели костяшки. Снова показалась красная машина, и на этот раз инструктор смотрел не только на свою ученицу, но и на Айону.
— Смотри на дорогу! — прокричала она, но тот все равно глядел на нее, а потом машина пронеслась мимо — опять почти по середине дороги.
— У меня нет пунктика насчет вождения, — упрямо повторила Айона.
— Ну что ж, хорошо. Великолепно. Тогда веди машину, малышка. — Нед откинулся на своем сиденьи и ждал.
Айона возилась с зеркальцем, — казалось, она опасается отломить его, нажав слишком сильно.
Потом она проверила ремень безопасности — все в порядке.
— А у твоей машины есть усилитель руля? — спросила она. — Я привыкла учиться на машинах с гидроусилителем.
— Айона, милая, у этой машины достаточно силенок, чтобы спускаться с горки, и, пока стойка руля не развалилась, есть рулевое управление. Вот и все, что тебе нужно знать об этой машине. Так что, мы тронемся с места или будем ждать, пока та дама снова нас не увидит и не сообщит в полицию, что наша машина загромождает эту аллею?