• Здоровое, полноценное питание и физический комфорт.
• Стремиться проявлять проницательность и сознательное отношение, когда речь идет об образцах для подражания и наставниках, которых вы выбираете. Стремиться быть примером для самой себя, задаваясь такими вопросами, как: «Как я могу любить и уважать себя в этой ситуации?»; «За что будущая “Я” могла бы мной гордиться?».
• Поощрять собственную эмоциональную уверенность, стойкость и независимость, а не моральную несамостоятельность. Проявлять осторожность в отношении тех, кто не поддерживает вас в доверии к себе.
Как только вы отделите идею материнства от своей биологической матери, вы станете более открытой для получения заботы из различных источников, включая саму себя. Иногда потребуется немного работы с «тенью»[14], чтобы увидеть области, где вам может понадобиться материнская забота.
Обращайте внимание на моменты, когда вы чувствуете себя жалкой, непривлекательной, отвратительной, пустой, зависимой, глупой, невежественной, беспомощной и неумелой. Эти чувства проистекают из ваших убеждений в отношении себя… из идентичности, которую вы создали. Будьте честны и открыты для того, чтобы увидеть связь между этими чувствами и вашими нынешними обстоятельствами, и вы начнете понимать, какая материнская любовь сможет напитать ваши неудовлетворенные потребности.
Хорошее материнство доступно вам, если вы готовы отказаться от ожиданий, которые никогда не оправдаются, и будете открыты для того, чтобы увидеть, что вам предлагается в данный момент. Ваша мать может иметь свои рамки по любой причине, но Материнская Энергия – беспредельна.
«Удочерение» себя – это переход от представлений о матери как о скованном ограничениями человеке и от обвинений в ее адрес к поиску безусловно любящей Материнской Энергии внутри себя. Каждый раз, когда вы это делаете, вы развиваете и укрепляете свою эмоционально зрелую Кобылицу, взрослую себя.
Это происходит, когда вы начинаете видеть реальность собственной привлекательности, доброты и ценности, независимо от того, что творится вокруг. Независимо от того, что делает или не делает ваша мать. Вам больше не требуется ее признание или одобрение.
Вы лучше способны принимать любовь от других, ведь больше не рассматриваете себя как «недостойную», чтобы быть верной своей матери, и потому что не ждете, что она будет вести себя так, как вам бы того хотелось.
Вы можете видеть себя целиком с сострадательной объективностью. Это означает, что вы признаете свои слабости, недостатки, ошибки, а также свою доброту и ценность. Внешнее одобрение может прийти, но оно вам больше не требуется для того, чтобы чувствовать себя в порядке. Вот некоторые вопросы, которые следует себе задать:
• Где именно мне нужно любить себя сильнее?
• Чему я могу здесь научиться?
• Какие мои убеждения в отношении самой себя показывает мне эта ситуация?
• Что я могу с этим сделать?
Больше всего я хочу, чтобы вы относились к себе и к этому процессу с любопытством, восхищением, добротой и состраданием. Все, что для этого требуется, – готовность практиковаться и понимать, что вы будете падать. Но вам обязательно захочется встать, чтобы попробовать еще раз. В конце концов, это захватывающе, и вам захочется увидеть, как далеко вы сможете уйти.
В то же время вы можете огорчаться, и это совершенно нормально и естественно. Это не означает, что вы делаете что-то неправильно или отступаете назад. Это часть процесса.
ВЫ МОЖЕТЕ СТАТЬ ТОЙ МАТЕРЬЮ, О КОТОРОЙ ВСЕГДА МЕЧТАЛИ.
И вы способны создать отношения с матерью с позиции принятия, даже если ее с вами больше нет или если вы решите не общаться с ней в это время.
Пища для размышлений: Частью «удочерения» себя является умение пересказывать свою историю таким образом, чтобы это способствовало вашему развитию. Ниже приведены некоторые подсказки для дневника, которые помогут вам заново определить, кем вы сейчас являетесь, во что верите и во что хотите верить.
Это стоит занести в дневник:
• Какие убеждения, ценности и уроки преподала вам мать напрямую (в беседах с вами) и косвенно (служа примером)? Включите то, что вы рады были узнать, и то, чего вам знать бы не хотелось! Упомяните убеждения о своем теле, еде, сексуальности, мужчинах, других женщинах, людях, которые от вас отличаются, браке, деньгах, дружбе и так далее.
• Во что вы верите и что цените?
• Соответствуют ли ваши убеждения и ценности тому, чему вас учила мать?
• Во что вы хотите верить и что ценить?
• Какие соглашения (обычно молчаливые) вы заключили со своей матерью, сами того не осознавая? Соглашения вроде: «Я не стану слишком успешной, потому что боюсь, что она почувствует угрозу».
• Какие ваши потребности не смогла удовлетворить мать?
• Чего вы не получили из необходимого и (или) желаемого?
• Как вы можете начать признавать, уважать и закрывать свои потребности и предпочтения?
• В каких сферах своей жизни вы не проявляете доброты и мягкости по отношению к себе?
• Как вы можете продемонстрировать себе (и другим, включая собственных детей, если они у вас есть) свою собственную ценность?
• Какие постоянные негативные мысли проносятся у вас в голове?
• Это ваши собственные мысли или мысли вашей матери?
Глава 20«Удочерение» себя перед лицом сильных эмоций (например, стыда)
Одно из моих первых переживаний стыда произошло, когда я училась в первом классе. Мой учитель наказал меня за то, что я назвала одного из своих одноклассников плаксой. Мне пришлось остаться после уроков и писать на доске числа от одного до ста.
Я помню ощущения жаркого покалывания на лице, комок в животе и частое дыхание.
Было также ощущение несправедливости, ведь я была уверена: кто-то когда-то называл плаксой меня. Может быть, даже мать. Я почти уверена, что она не использовала именно это слово, но я была полна неутолимого, невысказанного горя по поводу развода родителей, а моя мать была не в состоянии в этом меня утешить.
Мои эмоции были сильными! Они были интенсивными, неуправляемыми и непредсказуемыми (а иногда и до сих пор бывают таковыми). Мои родители не раз называли меня Сарой Бернар, актрисой конца XIX века, о которой говорили, что она превосходна в своей готовности обнажать собственные эмоции и обрушивать их на зрителей.
Подозреваю, что ваша мать, моя мать и многие другие матери боялись наших сильных эмоций, потому что считали «эмоциональность» слабостью. А если мы слабые, нам не выжить. Добавьте к этому социальные условности, согласно которым женщины не должны показывать свою силу (эмоциональную, физическую, интеллектуальную или иную), и в вашей голове воцарится полный сумбур.
В недалеком прошлом – в ответ на адресованный мне комментарий, – я состряпала для себя блюдо из полноценной и тотальной потери самообладания на почве стыда, а на гарнир была бессильная ярость. Я свернулась калачиком в постели и рыдала, как неразумный, разъяренный, безутешный ребенок… сгусток колючей ничтожности, стыда, горя и гнева. Не думаю, что я когда-либо испытывала подобную интенсивность чувств за последние 40 лет.
Мой муж (доброе сердце!) спросил, хочу ли я, чтобы он прижал меня к себе. Сквозь слезы я ответила: «Да, но я буду вести себя так, как будто я этого не желаю».
Это воплощение «удочерения» себя – призвать на помощь малую толику сострадания как по отношению к себе, так и к нему, потому что я знаю, что ему нужно было иметь возможность меня утешить, и я в нем нуждалась.
Большая разница между моим «Я» в первом классе и моим сегодняшним 54-летним «Я» заключается в том, что, даже погружаясь в крайне неприятные эмоции, я была… не столько контролирующей, сколько осознанной. Найдя время и возможности, а также окружив себя дополнительной материнской заботой, я справилась с чувством стыда и состоянием жертвы.
Никто не застрахован от чувства стыда.
ВСЕ МЫ ВРЕМЯ ОТ ВРЕМЕНИ ВПАДАЕМ В СОСТОЯНИЕ ЖЕРТВЫ.
Нормально. Ожидаемо. Закономерно. Полезно.
Это не конец света.
Это никак нас не характеризует.
И у нас всегда есть возможность на высшем уровне позаботиться о драгоценной себе.
Когда я пишу о подобных вещах, мне чаще всего задают вопрос: «Да, но как мне это сделать?»
Проникнитесь аналогией с поездом, о которой я впервые прочитала в блоге для родителей. Кэти М. Маклафлин, ведущая блог под названием «Выбери любые два»[15], говорит, что сильные, сложные эмоции – это туннели, а мы – проходящие по ним поезда. «Мы должны пройти весь этот путь через темноту, чтобы добраться до – вы знаете, что это произойдет! – спокойного, мирного света в конце туннеля. Звучит просто, но гораздо легче сказать, чем сделать».
Проблема в том, что наши друзья, супруги, партнеры, семьи, родители и вся культура в целом умело перехватывают нас в нашем путешествии по эмоциональному туннелю. Нам не нравится смотреть, как другие люди (особенно дети) борются с сильными эмоциями, поэтому уговорами или как-то иначе мы пытаемся вывести их из этого состояния. Таким образом мы стремимся вернуться в состояние психологического комфорта.
Делая это, мы также перекрываем им путь к жизнестойкости.
Кэти продолжает: «То, что мы, взрослые, часто делаем, сталкиваясь с собственными эмоциональными трудностями, – это пытаемся выбраться из туннеля как можно скорее: стучим по стенам, игнорируем туннельное эхо и с замешательством задаемся вопросом, почему мы до сих пор не видим дневного света.
Порой мы садимся на корточки в темноте, закрываем глаза и просто притворяемся, что мы вовсе не в туннеле. Все просто отлично. А временами мы совершаем целый ряд других действий: едим мороженое, пьем вино, совершаем покупки в Интернете, участвуем в марафонах, запоем смотрим сериалы, играем в игры на своих телефонах или бездумно листаем Facebook. Мы делаем все это с целью отвлечься от того факта, что мы до сих пор находимся в туннеле. Но ни одно из этих действий не выведет нас из него, не так ли?»