В этом Оливия была уверена.
И это заставило ее улыбнуться.
Но что, если были и другие? Кто-то более важный для него, чем она?
От этой мысли в горле встал ком. Когда она была с ним, Марк заставлял ее чувствовать, что никого больше для него не существует. Он наполнял ее легкие чистым кислородом. Но когда они расставалась, оставался лишь наполненный беспокойством смог.
Оливия осторожно шагнула в его гардеробную и принялась открывать ящики. Она не осмеливалась прикасаться к чему-либо. Она оставила свитера, футболки и аксессуары нетронутыми, лаская их только глазами. Тот же ритуал она проделала и с тумбочками. Что она искала?
Она открыла шкаф, похожий на стойку для мужских костюмов в «Сакс».[28] Все было безупречно. Анка бы пришла в восторг. Выстроенная в линию обувь была начищена. Галстуки развешаны по оттенкам. Летняя одежда аккуратно сложена в пластиковых коробках в глубине шкафа. Стоп. Далеко в левом углу, под плетеной корзиной, лежала книга? Нет, но это мог быть фотоальбом. Кому сегодня нужны фотоальбомы? Потом она вспомнила, что Марк был старше. Это могла быть вещь из его детства или – она слышала, как кровь стучит в ушах – что-нибудь более свежее. Там могли быть фотографии его пассий или девушки, которая разбила его сердце. А Оливия не сомневалась, такая девушка была. Это объяснило бы столь многое, и она бы всю себя посвятила тому, чтобы он полностью забыл ту, другую.
К счастью, даже заблудившись в мечтах, она услышала поворот ключа в двери.
До кровати было слишком далеко. Она не успеет.
Драгоценные секунды утекали в остолбенелой панике. И лишь когда она услышала, как он входит в гостиную, она закрыла дверь шкафа и заставила себя прыгнуть в ванную.
Почему она так боится? Это было глупо. Оливия глотнула воздуха и спустила воду в туалете. Открыла кран и проследила за выражением собственного лица.
Он был уже в спальне, когда она открыла дверь.
– Ты так быстро вернулся. Я рада.
Марк не ответил. Он стоял в ногах кровати, глядя, как она забирается обратно.
Оливия позвала его распростертыми объятиями. И снова Марк не ответил.
– Мне просто нужно было… Я знаю, ты сказал не двигаться, но мне нужно было сходить, и я не думала…
– Ты не думала? – Его тон был ровным.
– Прости, Марк. Я не думала, что ты…
– Ты не думала, – повторил он.
Она испугалась. Его голос, этот взгляд, его синие глаза, потемневшие от чего-то неизвестного.
– Ты прав. Я не думала.
Он улыбнулся, и ее сердце екнуло. Она улыбнулась в ответ.
Марк начал расстегивать ремень.
– Ну тогда, маленькая девочка, папочке придется тебя наказать.
23 февраля, вторникКейт
У меня появилась новая привычка – по дороге на работу в администрацию отправлять Серене эсэмэски. Ее ответы были по большей части несвязны, особенно до того, как ее начали «лечить». Но все-таки мне стоило оставить эту линию общения открытой. Она владела информацией о Редкине из первых рук, и кто знает, возможно, однажды она разродится чем-нибудь полезным. Кроме того, я вроде как скучала по ней. Думаю, мы все скучали, кроме Оливии.
Каждый разговор с Сереной заканчивался одним и тем же отчаянным предупреждением:
Марк больной извращенец. Держись от него подальше!!!
Ну-ну. Расскажи мне что-нибудь, чего я не знаю.
Обещаю, что буду осторожнее.
Я пришла в школу к шести тридцати, так что мистеру Джефферсону снова пришлось открывать для меня двери. Я сказала ему, что мне нужно много работать, чтобы разгрести как можно больше папок к весенним каникулам.
Он сказал, что я работаю слишком много. У мистера Джефферсона было рябое желтоватое лицо и лучшая улыбка в школе. Когда я врала ему, я чувствовала себя виноватой.
Я переборола чувство вины.
К кабинету Дрейпер я подошла в 6:35. И даже с этим древним компьютером ее файлы были открыты в 6:38. Не устаю повторять, я действительно хороша.
Я готова была поставить на то, что Дрейпер хранит резюме сотрудников вместе со всеми записями учеников, и я была права – Марк Лоуренс Редкин. Там было развернутое резюме на четыре страницы, включая внушительный список рекомендаций, и еще одно краткое резюме, занимавшее едва страницу. Оба резюме содержали самые свежие данные. Правильный подход? Или готовность ускользнуть в любую минуту на другую работу? Я выключила компьютер Дрейпер, как только послала одну страницу на офисный принтер.
Очень творческий, высокомотивированный и нацеленный на результат профессионал в области связей с общественностью в частных школах. Почти десять лет опыта и экспертные знания о привлечении поддержки и увеличении дохода для расширения школьных программ. Широкая международная и национальная практика, подтвержденная соответствующими документами.
ОБЛАСТЬ ЭКСПЕРТНЫХ ЗНАНИЙ
• Спонсорское развитие
• Стратегическое планирование высокого уровня
• Развитие программ
• Директ-мейлинг
• Развитие совета директоров
• Организация мероприятий
• Соискание грантов
• Брендинг и коммуникации
ЗНАЧИМЫЕ ЗАНИМАЕМЫЕ ДОЛЖНОСТИ
2015 Исполнительный директор по связям с общественностью, школа Вэйверли, Нью-Йорк. Возрождение и пересмотр команды продвижения и ее программы.
2014–2015 Директор по связям с общественностью, Американская школа, Люцерн, Швейцария
2013–2014 Координатор отдела по связям с общественностью, Американская школа, Люцерн, Швейцария
2012–2013 Помощник директора по связям с общественностью, школа Святой Марии для девочек, Мельбурн, Австралия
2010–2012 Директор по связям с общественностью, Нью-Йоркская школа, Сидней, Австралия
2009–201 °Cтарший менеджер отдела по связям с общественностью, школа Пайлот, Сан-Франциско, Калифорния
2008–2009 Советник по спонсорской помощи, школа Пайлот, Сан-Франциско, Калифорния
2006–2008 Советник по продвижению, Университет Калифорнии в Сан-Диего, Сан-Диего, Калифорния
ПРОФЕССИОНАЛЬНАЯ ПРИНАДЛЕЖНОСТЬ
Ассоциация специалистов по фандрайзингу
Некоммерческая сеть молодых специалистов
Ассоциация национальных школ
Чейз Брукингс и партнеры
ОБРАЗОВАНИЕ
Создание коммерческих предложений и заявок на гранты – сертификат Нью-Колледжа, Нью-Йорк, Нью-Йорк
Магистр гуманитарных наук, психология – Университет Калифорнии в Сан-Диего, Сан-Диего, Калифорния (стипендиат Фипса, член общества Андерсона)
Бакалавр гуманитарных наук, психология – Университет Тафтса, Бостон, Массачусетс (стипендиат Трумена)
Я читала по мере того, как бумага выползала из принтера. Кто вы, Марк Редкин? Его резюме было свидетельством продвижения по карьерной лестнице. Каждое движение было серьезным шагом выше. Агрессивным и авантюристским. Я уловила это, поняла. Но почему? Был ли он черной овцой, которой нужно было что-то доказывать? Нищий блестящий мальчик, добившийся успеха? Да. Похоже на то, в обоих университетах он был стипендиатом. Господи боже, неужели мое резюме тоже однажды будет выглядеть так? Был ли он все-таки прав? Мы действительно были похожи?
Нет. Не может быть. Не может?
Я сунула лист в свою папку и вышла из комнаты, в которой мне быть не полагалось. На часах было 6:51. Я позволила себе прислониться к стенке из шкафов и дождаться, пока сердце перестанет бухать. Думай! Окей, каждое движение было большим шагом наверх. В молодом амбициозном человеке, искавшем успеха по всему миру, не было ничего подозрительного. По крайней мере, теперь у меня были ориентиры для поиска: школы, города, даты. Но как и для чего? Серены из мира Марка едва ли появлялись на первых полосах «Сидней Морнинг Геральд». Что я делаю?
Я уговариваю себя не копаться в этом, вот что я делаю. Все внутри меня орало, что я не могу позволить себе ввязаться в такую историю. Я открыла свою папку на заметках о социопатах. Там была копия старой статьи из журнала «Психология сегодня», написанная социопатом, осознавшим свой недуг, а также другие цитаты от первого лица, понадерганные из Сети. Я просмотрела их все, но задержалась на этих:
Я никогда никого не убивал, но определенно хотел этого… Раскаяние мне чуждо. Я имею привычку лгать.
Мне нравится представлять, что я «разрушал людей».
Красивый, уверенный в себе, очаровательный… Поздравляю, вы только что имели удовольствие познакомиться с моей маской.
В моей жизни есть только два главных мотива: похоть и ярость.
Я захлопнула папку. От этих цитат меня прошибал пот. Такое мог бы написать мой отец. Когда он был трезв и появлялся на людях, им восхищались, ему доверяли. Алкоголь выбил его из игры, лишил самоконтроля. Насколько я могла судить, Марк Редкин не пил и никогда, никогда не терял контроля. Мой отец едва не убил меня.
Против Редкина у меня не было шансов.
27 февраля, субботаОливия
Оливия распланировала вечер с присущей ей точностью. Она вызвала машину, чтобы их доставили на вечеринку. По пути к ресторану «Дворец специй» они подхватили Морган и Клэр, и ровно в 21:25 выдвинулись в сторону района Митпэкинг.[29] С того момента, как они, хихикая погрузились в машину, стало ясно, что некоторые из «Чудес», пока наводили марафет, уже позволили себя выпить перед вечеринкой.
Оливия открыла шампанское прямо в машине. Она тащилась, слушая, как звенят бокалы, и глядя, как все четверо сохраняют нелепую серьезность во время их убийственного продвижения по запруженным улицам города. И даже не возразила, когда Клэр настаивала, что они должны выпить за Серену.
– За отсутствующих друзей!
К тому моменту, как они проехали Челси, Оливия вынуждена была признать, что наслаждалась каждой минутой поездки.